Мятежный дух и игра на выживание (гет)

Мозги превратились в разбавленный водой кисель. Он видел мир сквозь мутную плёнку. Другой теперь не затыкался. Его противное жужжание царапало череп изнутри.

— …и меня достала твоя привычка спать везде, кроме собственной квартиры. В метро, парках, кафе… Думаешь, таким образом можно избавиться от меня? Ты болен, дружище, серьёзно болен. Эти места не могут обеспечить тебе здоровый сон. Ты ослаб. Больше мы не будем спать на открытом воздухе.

Этот психопат диктует ему условия. Докатились!

На секунду Укио потерял чувство реальности.

Где они? Что происходит?

Дом Ханаби. Точно. Они идут сюда, чтобы объясниться с ней.

— …ты вообще слушаешь меня, кретин? Тащишься как черепаха. Уступи мне. Я владею телом лучше тебя. Всё из-за твоей бессонницы и нежелания смотреть правде в лицо. Мы здесь всего лишь первый день, а ты уже принялся за саморазрушение.

— А ты только помогаешь мне в этом. В саморазрушении, — процедил Укио.

— Пф, нет. Я, если ты не заметил, делаю всё возможное, чтобы ты не угробился. В особенности — из-за девчонки.

— У неё есть имя!

* * *

Чьё общество он теперь вынужден терпеть? Как дошёл до такого? Удивительно, но не он предложил устроить перемирие.

В тот вечер он хотел обсудить с Ханаби план по разоблачению Рики. Но другая личность вмешалась и всё испортила (уже в который раз)! Девушка чуть ли не в слезах убежала обратно в отель, а другой спустился к озеру и погрузился в размышления. Бодрствуя, он генерировал множество безумных идей.

На сей раз он даже озвучил свою идею. Вернее, подозревал Укио, лишь её часть.

— Эй, Нил, — позвал другой. — Нужно кое-что обговорить. Болвана прихвати с собой.

Тот раздражённо заворчал, но устроил так, чтобы они втроём могли поговорить. Укио нехотя встретился со своей второй личностью, ожидая перебранку, полную желчи и презрения друг к другу.

— Что тебе нужно?

— Предлагаю заключить перемирие. Только не кидайтесь на меня, а выслушайте до конца. Условия таковы: вы признаете за мной право на существование и пользование телом (детали обговорим позже), я же взамен окажу вам содействие и не причиню вреда девчонке.

Нужно действительно быть болваном, чтобы поверить, что он хочет с ними сотрудничать и ничего не задумал втихаря. В мысли друг друга они не могли залезть. Укио жалел об этом.

Нил отозвал его в сторону.

— Я ему не доверяю. Уверен, ты тоже.

— Естественно! С ним нельзя по-другому.

— Да, но мы сами можем извлечь пользу из его предложения. Сейчас ты очень слаб и часто теряешь контроль. Если вы объединитесь, ты сможешь укрепить своё положение. Нас двое, а он один. Предупредим Ханаби и моего помощника — против него будут уже четверо. Шансы на успех возрастут.

Укио терзали сомнения… Но раз сам Нил уверен, что они могут сдержать другую личность, нет причин спорить.

— Хорошо, Нил. В этом есть смысл. Четверым он точно не сможет противостоять.

Вернувшись, он объявил другой личности:

— Мы согласны. Но у меня есть дополнения к твоим условиям. Не смей лапать Ханаби! Вообще к ней не прикасайся!

— Пф, наивный! Считаешь, я ничего не смогу сделать, не коснувшись её?

— Только попробуй что-нибудь натворить — пожалеешь!

Без шероховатостей не обошлось.

Укио переживал из-за последнего разговора с Ханаби и намеревался самостоятельно помочь ей справиться с Рикой, но вторая личность вмешалась в дело (по старой традиции, вот же... нехороший человек). Тот считал идею с привидениями смехотворной.

И он был сильнее… Без труда перехватил контроль над телом.

— Позволь доказать тебе свою честность, — убалтывал он. — Ты паршиво справляешься сегодня. Обещаю, что девчонке я ничего не сделаю. Зато могу убрать Рику.

— Не надо её никуда «убирать»!

Но разве этот псих хоть кого-нибудь слушал? Конечно же, он убил её метательным ножом. Откуда он их вообще брал?

— Откуда? Секрет! — ответил тот, когда Укио спросил.

— Что тебе Рика сделала, чудовище?

— Да брось, она заслужила смерть.

Он не переставал удивляться кровожадности и жестокости другой своей личности. И это его разум породил такого монстра?

— Следи за языком! Никто не заслуживает подобное!

— Неужели? Даже насильники-педофилы? Из-за пацифистов вроде тебя общество продолжает гнить и плодить уродов.

— Ты — последний, кто может рассуждать об этом.

— Все в этом грёбаном мире обсуждают ещё и не такие скользкие темы, чем я хуже? Давайте устроим дискуссию! Нил, присоединяйся. Ты бы стал исполнять желание насильника-педофила?

— Нет, — ответил Нил. — Я не исполняю абсолютно любые желания. Но есть другие боги. Вы бы назвали их «злыми». Они с удовольствием взаимодействуют с преступниками, аморальными людьми…

— А моё желание ты бы исполнил?

— Твои желания вообще не имеют никакой ценности.

— Вот как? Теперь понятно. Ты исполняешь желания только идиотов и неудачников вроде нашей дорогой «основной личности»!

— Укио, мне кажется, нам нужно найти способ отделить его от тебя и передать шинигами, — заметил Нил.

— Полностью поддерживаю, — ответил ему Укио.

— Вот уроды! Только попробуйте!

* * *

Он еле успел отвернуться и прикинуться незнакомцем, идущим в другую сторону, когда увидел, что из дома выходят Сава и Тома. К счастью, они не заметили его, увлечённые беседой. К несчастью — в этом мире они были знакомы с ним.

Подъём по лестнице стал настоящей пыткой для него. Он чуть ли не наяву видел, как другой в мнимом сочувствии качал головой и криво улыбался.

— Я помогу, а то ты ещё с лестницы упадёшь, и мы склеим ласты раньше времени.

Нет! Сосредоточься.

Всё расплывается. Хитрый лицемер…