Мятежный дух и игра на выживание (гет)

Не имея возможности предпринять что-либо, я сидел в темноте и покорно ждал. И, наконец, Ханаби позволила мне увидеть её.

Мы оказались в какой-то незнакомой комнате, которую девушка создала у себя в голове, прячась от реальности.

— Что это за место?

— Моя комната в родительском доме, — без тени теплоты в голосе ответила Ханаби и присела на аккуратно заправленную кровать.

— А что произошло, когда я…

— Я не хочу вспоминать об этом! — резко ответила Ханаби, и на глазах у неё выступили слёзы.

— Хорошо, извини, — смущённо пробормотал я и огляделся, пытаясь отыскать что-нибудь, что отвлекло бы девушку от тяжких мыслей.

Что бы ни сделал этот мерзавец, просто так он не отвертится!

— Значит, ты жила здесь, пока не переехала в собственную квартиру. Я рад, что потихоньку память возвращается к тебе.

— Я помню очень мало. И хотела бы снова всё это забыть.

— Неужели у тебя было несчастливое детство?

— Нет, дело не в этом. Всё, что я вспомню, в конечном итоге приводит меня к одному и тому же: самый близкий человек предал меня. И я пока не готова простить его… Я не уверена, что хочу что-либо делать. Здесь и так хорошо.

— Ханаби, ты ни в коем случае не должна замыкаться в себе! Мы должны продолжить…

— Ради чего, Орион? Я больше ни в чём не вижу смысла. Всё, что я хочу — покоя и тишины.

— Нет, так нельзя! Если ты замкнёшься в себе и сама себя загонишь в глубокую кому, нам обоим конец! Со всем можно справиться. У тебя есть замечательные друзья, хорошая работа, родители…

Ханаби вздохнула.

— Мне всё равно. Можешь говорить, что угодно. Ничего не изменится.

Я разозлился.

— Опускать руки — глупый и малодушный поступок! Ты учишься на психолога и должна понимать, что выбрала неправильный способ переживания случившегося.

Ханаби вытерла слёзы и встала.

— Мне всё равно, я же сказала. Если тебе так хочется, можешь занять моё место. А я останусь тут!

Не успел я и слова сказать, как оказался в реальности.

 

Конечно, для нас, духов, пол или внешность не имеет значения, но я чувствовал себя неловко, пробуя взять тело Ханаби под свой контроль и тем самым становясь причастным к сокровенным тайнам чужой жизни.

С трудом мне удалось открыть глаза и потянуться. Великолепно! Никогда еще я не ощущал себя настолько реальным и осязаемым. Но тело принадлежит Ханаби, я должен всегда помнить об этом!

Осторожно присев, я огляделся. Мы снова были в её квартире. «Мы» — потому что я продолжал чувствовать незримое присутствие Ханаби. Она не полностью отгородилась от реального мира, и это обнадёживало. Без её присутствия я не смогу вернуть ей утраченные воспоминания, и тогда… тогда всё будет ещё хуже, чем сейчас.

Снаружи было утро. Сквозь неплотно задёрнутое занавеской окно в комнату проникал свет. Вспомнив, что Ханаби обычно держала недалеко от себя телефон, на котором можно посмотреть время, я пошарил рукой по полу.

И действительно, нащупал и поднял с пола телефон. Тыкнув наугад в кнопку, я заставил экран засветиться. Одиннадцать часов утра, первое августа. Ещё на экране показывались какие-то значки.

— Первое августа! — воскликнул я и протёр глаза, но дата нисколько не изменилась.

Что же это такое? Я ощутил, что нас перебросило в другое место, но время… духи так не могут. Кто же забросил нас сюда?

Господин Нил? Нет, он не преминул бы лично устроить мне взбучку. Других богов я не знал и не мог даже предположить, кому вдруг понадобилось перемещать нас в прошлое. Да и кому такое под силу? Только кому-нибудь очень могущественному…

Мои размышления прервал настойчивый звонок в дверь и не менее настойчивый грохот за ней. О Ками-сама, я же не успел толком понять, что к чему!

Осторожно поднявшись и убедившись, что пижама Ханаби выглядит вполне прилично, я пошёл открывать дверь. За ней оказался Тома.

— Ханаби! Наконец-то ты её открыла! Почему ты не отвечаешь на мои звонки?

— Э-э? А ты разве звонил?..

Он странно посмотрел на меня.

— Я уже час пытаюсь дозвониться до тебя. Ты не заболела? Что с тобой?

Прежде чем я успел ответить, дверь в соседнюю квартиру приоткрылась, и оттуда выглянул взъерошенный и сонный Тоширо-сан.

— Что вы тут расшумелись… — пробубнил он, зевая.

Тома повернулся к нему с виноватым выражением лица.

— Извините нас, пожалуйста! Мы не хотели никого разбудить.

— Да-да, Тоширо-сан, простите. Со мной что-то странное приключилось, ничего не слышу, вот Тома и пришёл проверить, всё ли в порядке со мной…

— А сколько сейчас времени?

— Одиннадцать часов шестнадцать минут, — ответил Тома, достав свой телефон.

— Сколько?! — вся сонливость мигом улетучилась с лица соседа. — Главред меня убьёт!

Он шумно захлопнул дверь, оставив нас одних.

— Могу я зайти внутрь? — спросил Тома. — А то ещё кого-нибудь разбудим…

— Конечно, проходи, — ответил я, смутившись.

 

Тома держался свободно, и я подумал, что он уже не раз бывал в гостях у Ханаби.

— Переоденься пока, а я побуду на кухне. Ты ведь не завтракала? Не против, если я приготовлю что-нибудь?

— Да, спасибо.

Готовить-то я совсем не умею и не уверен, что Ханаби захочет помогать мне после того, как мы с ней рассорились, и она практически выставила меня вон из своего уютного выдуманного мирка. Но это был сущий пустяк по сравнению с тем, что мне предстояло сейчас: самостоятельно выбрать одежду, а потом ещё каким-то образом надеть её!

Бегло осмотрев всю одежду Ханаби, я выбрал то платье, которое она обычно носила. Потом, пересилив себя, открыл ящик, в котором Ханаби хранила нижнее бельё, и взял первое попавшееся. Одевался я зажмурившись, и это заняло гораздо дольше времени, чем обычно уходило у Ханаби, когда она собиралась на работу. Посмотревшись в зеркало, я остался доволен своими трудами.

На кухне сидел с отрешённым видом Тома, уже приготовивший завтрак.

— Ты точно не заболела? Тебя долго не было.

Подумав, что лучше немного приврать, я ответил:

— Да, наверное, я заболела. Голова немного кружится, и хочется спать.

Он тут же вскочил со стула.

— Надо померить температуру и, может быть, вызвать доктора! Где у тебя градусник?

Ханаби ни разу не пользовалась аптечкой при мне, поэтому пришлось увильнуть от ответа:

— Может быть, сначала позавтракаем?

 

После завтрака Тома всё никак не унимался.

— Всё равно нужно проверить твою температуру, Ханаби. Просто скажи мне, где лежит градусник, я сам всё сделаю.

— Со мной всё в порядке, я просто устала и проспала больше, чем нужно.

— Уверена? Лишний раз перестраховаться не вредно.

Меня больше волновало, зачем он пришёл проведать Ханаби. Мы определённо оказались в прошлом другого мира. И оно пугало меня своей неизвестностью.

— Тома, а что мы собирались делать? — решил я спросить прямо.

Он с удивлением взглянул на меня.

— Не помнишь? Мы хотели поговорить. Точнее, ты хотела мне что-то сообщить, поэтому мы договорились встретиться у твоего дома.

Шиматта! Вот это плохие новости. Но ответил я максимально спокойно:

— А, да, поговорить. Давай отложим пока этот разговор? Пожалуй, мне нужно просто отлежаться сегодня. Извини, что только отняла твоё время.

— Ничего страшного, у меня не было никаких дел на сегодня. Может, всё-таки вызовем доктора? Вдруг это что-то серьёзное.

— Нет, не нужно. Это просто из-за усталости.

— Как хочешь. Если что-то понадобится — звони. Не выходи на улицу одна. Хорошо?

— Да. Спасибо за заботу.

 

Спровадив Тому, я принялся за изучение обстановки квартиры. Никаких особенных изменений я не обнаружил. Даже расписание работы, которое я нашёл на столе, было точно таким же, как и в настоящем мире Ханаби: три выходных подряд с субботы по понедельник, четыре полных рабочих дня.

Но кое-что отличалось. Я обнаружил очень интересный дневник, в котором местная Ханаби вела записи. Пролистав его, я понял важную вещь: та Ханаби, которую мы вытеснили, прибыв сюда, была влюблена в Тому, но безответно. То есть, она ещё не признавалась ему, а он считал её просто другом или как-то так.

Может быть, она хотела встретиться с ним сегодня, чтобы наконец-то признаться ему в своих чувствах? А мы только помешали естественному ходу событий…

Я попробовал достучаться до девушки.

— Ханаби? Я хочу поговорить с тобой немного… и помириться. Извини, что накричал на тебя и обвинял в малодушии.

Она ничего мне не ответила.

— Я просто хотел посоветоваться насчёт этого дневника. Что теперь делать? Мы вмешались в чужую историю… Но я думаю, что нас сюда кто-то переместил.

— Ты хочешь найти его и разобраться?

— Да нам другого и не остаётся… Но я боюсь, что нас скоро раскроют. Тома и так что-то заподозрил.

— Тогда следует поторопиться и как можно меньше общаться с ним, чтобы не позволить ему раскрыть нас.

— Постараюсь…

* * *

Весь день я провёл, привыкая к новой обстановке и делам, которые теперь мне было необходимо делать каждый день в квартире Ханаби. Я многому научился, но всё ещё не был уверен, что смогу достойно отработать завтра за девушку.

Утром вторника нам позвонил Тома. Я кое-как разобрался, что нужно тыкнуть, чтобы принять звонок.

— Доброе утро, не разбудил? — послышался из трубки голос Томы.

— Доброе. Нет, я уже собираюсь на работу, — ответил я.

— Уверена? Вчера ты чувствовала себя неважно. Может, возьмёшь отгул на недельку?

Мне показалось, что в его голосе промелькнула надежда.

— Нет, нельзя отлынивать от работы! Тем более, мне уже лучше сегодня.

— Встретить тебя вечером?

— Зачем? Не надо.

— Как хочешь, — Тома вздохнул. — В последнее время ты стала такая самостоятельная, что я… Ладно, удачного дня.

С этими словами он отключился, даже не дожидаясь моего ответа. Кажется, я провалил этот разговор.

* * *

Путь до работы Ханаби я прекрасно помнил, и в этом мире он не изменился. Я добрался до железнодорожного переезда и, пока горел красный свет, увидел в толпе знакомую фигуру — Укио! Вступить с ним в разговор или проигнорировать? Вдруг в этом мире они с Ханаби даже не знакомы? Да и насколько безопасно общение с ним? Конечно, это совершенно другой мир, я не могу сказать наверняка, окажется ли Укио двуличным негодяем и лжецом или ангелом во плоти, не способным на подлость... По-хорошему мне следует остерегаться его.

Оглянувшись, Укио заметил мой пристальный взгляд и удивлённо замер, словно видел перед собой призрака. Загоревшийся на светофоре зелёный свет мы оба проигнорировали.

— Эхм… Привет, — неуверенно поздоровался он, подойдя ближе.

Его совесть точно нечиста! Я не стал отвечать ему.

— Наверное, это прозвучит странно, но выслушай меня внимательно, пожалуйста, — продолжил он, не дождавшись ответного приветствия. — Будь осторожна и никогда не оставайся со мной наедине. Я опасен: иногда не контролирую свои действия и могу навредить тебе. Нет, не спрашивай ничего! Просто прими к сведению. Тебе необходимо держаться подальше от меня. Пообещай, что так и будешь делать!

Вот так предупреждение! Что означает «иногда не контролирую свои действия», интересно...

— Хорошо, как скажете, — я пожал плечами.

— Береги себя. Прощай, — Укио развернулся и ушёл в другую сторону, так и не перейдя дорогу.

До чего же странный человек… Выбитый из колеи этой встречей, я чуть не опоздал на работу.

 

В первый день Ханаби должна была работать с Савой и Минэ. В этом мире они тоже были её хорошими подругами. Используя знания, которые мы с Ханаби получили в прошлый раз, я старался держаться как можно естественнее и, кажется, не вызвал ни у кого подозрений.

Вечером, подходя к дому, где жила Ханаби, я столкнулся с Тоширо-саном.

— Привет, Ханаби! — окликнул он меня. Вернее, не меня, а девушку, которую видел перед собой.

— Здравствуйте, Тоширо-сан.

— Вчера утром я был немного груб… Извини меня за это. Я проспал будильник и опоздал на работу.

— Не волнуйтесь, я так и подумала.

— Кстати, хотел поговорить с тобой об одной вещи. Конечно, это не моё дело, но игнорировать просто невозможно. У твоих дверей часто ошиваются подозрительные личности. Несколько раз мне даже пришлось попросить их уйти. Если это твои друзья…

— Подозрительные личности? — спросил я удивлённо. — Например, как вчера утром?

— Нет, того молодого человека я знаю и неоднократно видел у тебя в гостях. Но те девушки… Они вели себя подозрительно.

— Вы меня озадачили… — сказал я с беспокойством. — У меня редко бывают гости. И они знают, в какие дни я бываю дома.

Надеюсь, я не соврал. Со всеми знакомыми Ханаби либо работает, либо учится. Ну, кроме Укио.

— Значит, это посторонние. Я напишу жалобу хозяину дома. Что за беспредел! По нашей территории ходят все, кому не лень!

— А вы не помните, как они выглядели?

Тоширо подумал с минуту, а потом ответил:

— Всегда славился хорошей памятью на лица, а сейчас… Впрочем, одну запомнил, хотя видел всего раз. Светловолосая девушка в чёрном европейском платье и в шляпке. Она раздавала указания трём другим девушкам. Именно их я и попросил покинуть территорию дома. Подумал, что они из какой-то секты.

«Ханаби, тебе это что-нибудь говорит?» — спросил я мысленно.

— Нет. Я не знаю, о ком он.

— Спасибо за информацию, Тоширо-сан. Это действительно какие-то незнакомые люди.

— А вчерашний молодой человек, полагаю, твой парень, да? — спросил тот с хитрой улыбкой.

— Нет, что вы! Просто друг.

Тоширо не перестал улыбаться.

— Да не стесняйся ты. «Просто друзья» так не ведут себя и не ходят в гости так часто. Присмотрись к нему и сама поймёшь.

— Эмм, Тоширо-сан, можно попросить вас кое о чём? — сменил я тему. — Если мне вдруг понадобится помощь, можно обратиться к вам?

— Конечно! Кажется, я давал тебе свой номер, когда только вселился сюда. Звони в любое время, кроме ночи.

— Спасибо вам огромное! Хотя, наверное, это будет ситуация, которую я не смогу вам нормально объяснить.

— А ты странная девушка, Ханаби. Мне уже стало интересно, что это будет за просьба…

* * *

В среду Ханаби работала с Икки и Кентом. До открытия кафе Икки остановил меня в маленьком коридорчике между помещением для работников и залом и спросил:

— Ну, как всё прошло?

Из дневника я знал, что местная Ханаби дружила с Икки и часто советовалась с ним по поводу Томы. Икки, очевидно, спрашивал про понедельник. Поэтому я, как умел, изобразил разочарование и грусть.

— Ничего не вышло. Я почувствовала, что не готова…

— Хм. Я свободен шестнадцатого числа, давай встретимся на нашем старом месте и обсудим твои действия. Или вдруг к тому времени всё наладится?

Он подмигнул мне. Я мог только смущённо согласиться.

 

Второй день на работе пролетел быстро. Вечером я зашёл в магазин и пополнил запасы продуктов, которые мог легко приготовить под руководством Ханаби. Удивительно, что мы до сих пор не спалили квартиру в стараниях приготовить что-нибудь правильно.

— Возьми лапшу быстрого приготовления, — посоветовала мне Ханаби, устав от необходимости следить за мной во время готовки.

После скорого ужина у нас осталось немного времени разобраться с ноутбуком. Ханаби показала мне, как на нём работать, но нас ждал очень неприятный сюрприз: анонимные отправители завалили почту девушки письмами отвратительного содержания. Некоторые писали с угрозами.

У здешней Ханаби были проблемы с кем-то. Те девушки, которых видел Тоширо-сан, могут быть причастны к этим письмам. Почему-то в дневнике не было ничего, что пролило бы свет на эти странные вещи. Может, Тома так беспокоится из-за Ханаби, потому что знает больше нас?

* * *

Четвёртого августа на работе были только я, Сава и Шин. В конце дня управляющий позвал меня в свою комнату поговорить, и я заволновался, теряясь в догадках, что такое случилось.

— Я наблюдаю за тобой уже третий день, — сказал Вака-сан, сидя за своим столом и просматривая какие-то бумаги, как будто специально хотел намекнуть, что неохотно тратит время на меня. — И мне не нравится то, что я вижу. Что с тобой, Ханаби? Где твои женственность и очарование?

— Простите, не понимаю…

— Твоё поведение изменилось, и не в лучшую сторону, вот о чём я. Как давно ты читала правила поведения на нашей особенной работе?

— Да каждый день перечитываю, господин управляющий!

Он раздражённо посмотрел на меня и отбросил бумаги в сторону.

— Вот, опять! Послушай себя со стороны! Ты стала говорить чуть ли не так же, как эта забывчивая девица, Сава! С меня хватит и одного экземпляра. А как ты двигаешься? Никакого намёка на плавную походку. Ты же девушка, официантка в костюме горничной! Ты должна бесшумно скользить между столиков, не идти, а парить! И почему я должен учить тебя…

Вот беда! Естественно, я веду себя совершенно по-другому, не смотря на все свои старания…

— Простите меня, господин управляющий. Я буду следить за собой, — ответил я, скромно потупившись в пол.

— Отлично, мне нравится твой настрой. Но пока будешь работать на кухне, чтобы ещё раз подумать над своим поведением. Всё, разговор окончен.

Я с облегчением вышел и побежал в раздевалку, где меня ждала Сава.

— Что, опять он накричал на тебя? — сочувственно спросила она.

Я кивнул и стал переодеваться.

— Ой, не бери в голову. Вака-сан частенько перебарщивает с замечаниями и не считается с нашими чувствами.

— Но сейчас он прав, Сава. Я веду себя не как образцовая работница этого кафе. Мне не хватает очарования.

Сава задумчиво посмотрела на меня, и я даже немного смутился.

— Может быть, в последнее время ты рассеянная и выглядишь уставшей, но в остальном всё нормально.

Из-за двери донёсся голос Шина:

— Вы там всю ночь лясы точить собираетесь? Поживее!

— Минуту, Шин-тян, мы почти закончили! — ответила Сава, а из-за двери снова послышалось раздражённое ворчание.

У выхода нас ждал не только Шин, но и Тома.

— Я говорил с управляющим, — сказал он мне строго, — это был очень странный разговор, Ханаби. Нам надо его обсудить.

— Что такое? — спросил Шин.

Мы вышли на улицу, попрощались с Савой, и только тогда Тома ответил и пересказал практически всё то же самое, что говорил мне недавно управляющий.

— Он снова не на том зацикливается, — проворчал Шин. — Уж лучше бы замечал, что клиентов в последнее время немного и большая часть из них — постоянные. С этим он сам не борется совершенно, а наезжать на работников и я могу.

— Да, он упирал на то, что это вы виноваты в низкой посещаемости заведения, и ещё раз подчеркнул, что Ханаби и всем остальным нужно стараться лучше. Но мне сложно судить, кто из вас прав, я здесь уже давно не работаю.

— Может быть, тут и нет «правых», — влез я в разговор. — Ну да, я отнеслась к работе без должного старания, но другие ребята справляются хорошо. Разве в наши обязанности входят споры о том, как повысить посещаемость кафе?

— Частично — да. Мы должны принимать в этом участие, — ответил Шин. — Но мне сейчас немного не до того. В субботу я сдаю последний экзамен.

— И ты ходишь на работу вместо того, чтобы готовиться?! — воскликнул Тома. — Что один, что другая. Я проглядел вас обоих.

— Остынь, — бросил Шин. — Не знаю, как Ханаби, а меня ты уже задолбал со своим комплексом старшего брата.

Тома остановился. Шин тоже.

— Как ты сказал? Я плохо расслышал.

— Ребята, прекратите! — вклинился я между ними. — Мы же друзья! Друзья всегда заботятся друг о друге.

— Кое-кто с этим переусердствует, — фыркнул Шин.

Тома насупился.

— Я не могу иначе. Вы оба — бестолковые.

— Ты недалеко от нас уехал!

Как их утихомирить? Я решил применить радикальные меры.

— Всё, с меня хватит! Я иду домой, а вы можете оставаться здесь и спорить хоть до утра! — с этими словами я отвернулся от них и быстро зашагал прочь.

Вроде бы это сработало.

— Ханаби, подожди! — первым меня догнал Тома. — Прости нас. Это всё Шин со своими неуместными замечаниями.

Тот, тоже догнавший нас, фыркнул и ничего не сказал. Дальше мы шли домой уже в полном молчании.

Шин отделился от нас, как только дошёл до своего поворота. И Тома опять вспомнил про разговор с управляющим…

— Наконец-то посторонние уши покинули нас! Я хотел сказать, что согласен с Вакой-саном. Твое поведение изменилось, Ханаби. Не хочешь объясниться?

— А что я должна объяснять? Как хочу, так и веду себя, чай не маленькая.

Но я зря это сказал. Тома резко остановил меня, схватив за руку и заставив посмотреть на него.

— Ничего не происходит просто так. Это из-за него, да? Ты страдаешь из-за него и этого клуба фурий, что ходит за ним по пятам?

Какой ещё «клуб фурий»? Он что, об Икки? Я попал…

— Н-нет, это не так, совсем не так!

— Лгунья, — Тома отпустил меня. — Мне бы могла не врать. Я всё вижу.

— Ну, может быть, всё же есть кое-что… — промямлил я и рассказал ему о письмах и подозрительных людях, которых видел Тоширо-сан. Хуже от этого уже не будет.

Тома слушал меня молча и сосредоточенно, но без всякого интереса, как будто я рассказывал известную ему информацию. Значит, он действительно что-то знал до того, как мы заняли место другой Ханаби и всё испортили…

— Думаю, тебе пока не стоит появляться на работе. И выходить из дома, раз они знают, где ты живёшь. Тебе лучше пожить у меня, пока всё не уляжется.

— Тома, как оно может «улечься» куда-то само? Эти люди ненавидят меня и не оставят в покое, пока не добьются… не знаю чего, но у них же есть какие-то цели?

— Позволь помочь тебе! Ты в последнее время только и делаешь, что отвергаешь мою помощь!

— Но я не думаю, что запираться где-то и пережидать — хорошая идея. Может быть, даже в полицию стоит обратиться.

— Для них нужно больше доказательств. Я займусь сбором информации, а тебе нужно переждать это время где-то в надёжном месте. Ханаби, пойми, я никому не дам тебя в обиду! Так было раньше и так есть сейчас.

За этими спорами мы дошли до дома Ханаби. Около парадной стоял и курил Тоширо-сан. Заметив нас, он приветственно помахал рукой.

— Твой сосед — тоже странный тип, — тут же продолжил Тома.

— Тоширо-сан — хороший сосед. Всех остальных я даже по именам не знаю, а он всегда готов помочь и словом, и делом.

Когда мы проходили мимо Тоширо-сана, я с ним поздоровался, а Тома не удостоил его даже взглядом.

— Могу я зайти к тебе? — спросил Тома, останавливаясь у моей двери.

— Конечно, проходи.

Но и там он не отстал от меня.

— Ханаби, настоятельно рекомендую тебе собрать вещи и переехать ко мне. Я подожду на кухне, пока ты собираешься.

— Тома, я никуда не собираюсь переселяться. Мы можем искать доказательства для полиции и так. Это гораздо эффективнее, чем если я исчезну.

— Какой же упёртой ты стала! Ну хотя бы на работу ходи пореже, перейди на полставки. Или вообще брось её, я буду помогать тебе, пока всё не закончится.

— Нет, спасибо за заботу, но я никого не хочу обременять. Я и так обязана тебе многим…

— Это мой долг — помогать тебе, и даже Шину, хотя он начинает раздражать меня своим затянувшимся подростковым периодом.

— Но всё-таки я не хочу ничего менять в своём распорядке.

— Ну что ж… Если что-то случится, даже самое пустяковое — звони. Это не игры. Надеюсь, что ты одумаешься и примешь моё предложение.

 

Когда Тома наконец-то ушёл, я постучался к соседу Ханаби.

— Тоширо-сан, извините моего друга за его поведение. Он очень ревнивый.

— Да я уже заметил. Ты присмотрелась, как я тебе советовал?

— Да… И меня это всё беспокоит.

— Тогда дам тебе ещё один совет: если он тебе не нравится как парень, отшивай его сразу же и решительно. Ревнивые собственники опасны. Ты можешь пожалеть в будущем, что сразу не закончила ваше общение.

— Спасибо, Тоширо-сан, я и сама это понимаю, но мы дружим с детства… Это будет тяжело сделать.

Тем более, я не уверен, что имею на это право. Другая Ханаби любила его, а моя Ханаби ни в чём не хочет принимать участие. Я здесь лишь на «птичьих правах»…

— Ну, будь осторожна. Мне кажется, у тебя есть враги. Вот что я сорвал сегодня с твоей двери.

Он отдал мне стопку листов с обзывательствами и угрозами.

— Не беспокойся, хозяину дома я уже сообщил о беспорядке на нашей территории. Он обещал принять меры, — добавил Тоширо-сан.

* * *

Последний рабочий день на этой неделе выдался тяжёлым. Из-за меня управляющий сделал перестановки и поменял меня с Кентом. Теперь я работал на кухне, а Икки и Кент встречали клиентов. Последний был очень огорчён этим. Да и я тоже. Я не представлял, как справлюсь с приготовлением всех этих десертов, если даже ужин самому себе стряпаю с трудом. Ханаби, правда, согласилась помочь мне, и у нас неплохо получилось поработать вместе.

Но под конец рабочего дня я очень устал и шёл домой опустошённый. Хорошо хоть, Тома не подстерегал у выхода. Может, обиделся из-за вчерашнего разговора.

Я почти дошёл до железнодорожного переезда, где видел в последний раз того негодяя-фотографа, как внезапно услышал за собой какие-то шаги. Улица была уже безлюдная, и я беспокойно оглянулся. За мной шла девушка подозрительного вида, а как только я повернулся, она подняла то, что держала в своих руках — ведро с краской — и от всей души плеснула её на одежду Ханаби.

Прежде, чем я как-то отреагировал на это, она убежала, а я мог лишь кричать ей вслед. До дома уже было недалеко, поэтому оставшуюся часть пути я бежал и чуть не столкнулся с Тоширо-саном на лестнице.

— Ханаби! Ну и видок у тебя!

— Извините, Тоширо-сан, зайду к вам попозже и всё объясню. Сейчас мне нужно смыть с себя краску…

Принимать ванну было нелегко… Я всё ещё чувствовал себя неловко перед Ханаби, но ей было всё равно, как и обычно.

Потом я пошёл к Тоширо-сану. Он угостил меня горячим кофе, и мне понравился этот напиток.

— Теперь на тебя ещё и нападают. Пора обратиться в полицию.

— Тома говорит, что у нас мало сведений для них…

— Хм, неужели? Расскажи мне всё, что у тебя скопилось.

Я рассказал ему про письма и добавил:

— Видимо, я действительно перешла кому-то дорогу…

— А у твоего друга нет поклонниц?

— У Томы-то? Не знаю, я не замечала, популярен ли он у девушек. Но у меня на работе есть такой. Мы с ним дружим, и возможно, кто-то это неверно понял…

— «Дружите»? Ханаби, ты доверчива, как ребёнок! Это может быть совсем не дружба.

— Вы всё время спрашиваете «а точно ли дружба?», а сами спокойно общаетесь со мной.

— Но я — совсем другое дело! У меня есть любимая девушка. Она работает со мной в одном журнале, фотографом. Думаю, тебе всё же стоит обратиться в полицию, показать все эти письма… Я могу выступать как свидетель. Давай сходим в участок завтра. У меня выходной.

— Спасибо, Тоширо-сан! Что бы я без вас делала?

— Соседи должны помогать друг другу, особенно в таком серьёзном случае.

— Тогда давайте встретимся завтра утром в одиннадцать!

— Хорошо, договорились.

Но я не дошёл в тот вечер даже до двери в квартиру Ханаби. Как только я попрощался с Тоширо-саном, и он закрыл за мной дверь, что-то тяжелое ударило меня по голове, и я отключился.