Ребенок, в чьих руках горело пламя  (джен)

Гарри Поттер сидел в библиотеке, пока за ним не приходил Драко или Анку не начиналклокотать над ухом. Гарри Поттер всегда сдавал идеальные эссе. Гарри Поттер никогда не опаздывал. На Гарри Поттера не смел шипеть его факультет. У Гарри Поттера были отличные манеры, пусть он и рос в приюте. У Гарри Поттера — красивый почерк и ровная спина.

Гарри Поттер умел врать.

Когда он сидел за столом своего факультета, спокойно поедая тост, к нему подошелПерси Уизли, передавая просьбу директора зайти. Он слегка приподнял губу и проговорил, что зайдёт после завтрака. Малфой насмешливо улыбнулся:

— Неужто золотой мальчик не побежит к директору сразу?

— Драко, я не собираюсь бегать ни к кому, я не собачка на поводочке. Я пойду к нему только после завтрака.

— Тогда зачем вообще идёшь к старому маразматику?

— Он директор, я не могу отказать в просьбе зайти без особой на то причины.

Драко брезгливо поджал губы. Гарри особенно не любил, когда в его однокласснике просыпался снобизм.

— Вызови он меня, я бы сразу написал отцу.

Все змейки притихли, ожидая реакции. Они понимали, что кто-то только что пересек черту.

— Малфой, — тот моментально сжался под холодным голосом. Обращались к нему по фамилии только в крайних случаях, — я привык решать проблемы самостоятельно. Объяснить, почему?

Драко опустил голову и понуро ей покачал.

— Приятного аппетита.

Гарри встал из-за стола, кидая возле своей тарелки салфетку, поднятую с колен. Он кивнул попрощавшимся с ним и пошел к выходу из зала.

Теодор, что сидел рядом, насмешливо прошептал:

— Кто-то не умеет держать закрытым рот.

Поттер мог бы свести всё в легкую шутку, но делать этого не хотелось. Пусть Малфой не забывается. Иногда поставить на место очень полезно.

Перед ним предстала уродливая горгулья, что охраняла вход в кабинет.

— Это, конечно, весело, но какой пароль?

Мальчик постучал в нос «охраннику», не добиваясь никакой реакции.

— Лимонные дольки?

Это словосочетание он слышал довольно часто в гостиной, когда речь заходила о директоре. Горгулья, словно подумав, отъехала в сторону.

Поднявшись по ступеням, Гарри пару раз постучал в большую дубовую дверь.

— Входи, мой мальчик.

— Вам стоит сменить пароль.

Дамблдор удивлённо застыл, пытаясь дотянуться к той самой дольке.

— Почему?

— Мне не говорили ваш пароль. Я его угадал с первого раза, просто вспоминая, с чем вас сравнивают.

— Меня сравнивают с лимонным щербетом? Какой ужас!

Гарри едва заметно улыбнулся.

— Нет, вас сравнивают с большой лимонной долькой.

— Разве у меня пароль «лимонные дольки»?

Дамблдор вскочил и практически выбежал из кабинета. Очень резво для старика за сто. Через пару мгновений он вернулся, поглаживая бороду с вплетёнными туда колокольчиками.

— Что вы хотели, профессор? У меня скоро начинаются уроки.

— Ох, ты прав, мой мальчик. Я слышал, ты отлично учишься. И даже можешь беспалочково трансфигурировать и колдовать что-то не слишком сложное.

Поттер кивнул.

— Гарри, ты колдовал на каникулах или в школе помимо уроков?

Гарри застыл. Ему казалось, что в голове он чувствовал лёгкое прикосновение. Словно перышком по стеклу.

— Азкабан.

Директор непонимающе приподнял брови.

— Если ещё раз попытаетесь залезть мне в голову, отправитесь в Азкабан.

Поттер попрощался и, резко развернувшись, вышел за дверь кабинета.

Да, Альбус должен был признаться, что хотел использовать легилименцию на ребёнке. Но заходить дальше лёгкого прикосновения он был не намерен, просто для того, чтобы убедиться в правдивости слов. Но, не успел он даже прикоснуться, как его грубо выкинули и закрыли дверь. При этом вполне доступно объясняя, что будет, если он попробует повторить.

Директора на портретах без особого стеснения насмешливо улыбались, смотря на униженного последователя. Они тоже делали нечто подобное при своём «правлении», но их никогда не одёргивали одиннадцатилетние дети.

Это заставляло задуматься.

* * *

Лорд Волдеморт не верил своим глазам, смотря в зеркало. Перед ним стоял молодой мужчина, поблёскивая рубиновыми глазами. Осознание того, из-за чего у него случилось столь «чудесное преобразование», грызло его душу, а страх умереть рвался наружу, умоляя сделать несколько крестражей.

Но сейчас прошлого Тома интересовало, где его природные голубые глаза. То есть этот цвет его вполне устраивал, но он чётко помнил, что до восемьдесят первого года ходил с сапфировыми, но никак не кровавыми глазами. Это могло значить, что был сделан ещё один крестраж, который придал такой цвет, затемняя природный оттенок, но тогда вопрос возникал более глобальный:

«Где этот якорь?»

Связи, что тянулась к частичке души, он не чувствовал, и это вселило ещё больше беспокойства.

Темный Лорд сильно зажмурился, а после выдохнул, постепенно успокаиваясь.

На губах расцвела довольная улыбка. Сейчас, когда разум не затуманивался безумием, думать о захвате Англии было довольно просто. Ему даже не придется изощряться. Маги сами подготовили ему почву для возвращения, сами того не понимая.

Но спешить Лорд Волдеморт был не намерен. А к чему спешка, если ему стоит просто подойти к престолу и сесть на него?