Староста, который хотел достичь власти (джен)

Когда Айи зашла, мое сердце сперва защемило, а потом я почувствовал как внутри начинает закипать ярость. Это был первый раз, когда я видел ее вблизи с нашей встречи в лифте. Она выглядела очень уставшей, даже истощенной от усталости. Деятельное спокойствие, которое она показывала окружающим, не доставалось ей бесплатно, и это становилось заметно.

— Айи, — выпалил я, едва мракоборец вышел, — запомни, на тебя у них ничего нет.

Я сжал ее руку.

— У них ничего нет, — повторил я. — Им придется тебя отпустить через несколько часов. Я удостоверюсь в том, что они так и сделают.

Она немного улыбнулась.

— У них ничего нет, — продолжал повторять я. Больше всего на свете мне хотелось взять ее за руку и немедленно вывести отсюда. Однако, все, что я мог — сказать снова:

— Запомни, у них ничего нет.

В этот момент в коридоре послышались шаги. Я заметил, как глаза Айи немного расширились, полуулыбка пропала, сменившись отстраненной холодностью. Выпустив ее руку, я откинулся назад.

— Мистер Уизли, — сказал появившийся в дверях Долиш. Было заметно, что он внимательно присматривается то ко мне, то к Айи. Конечно, ведь именно ее информатора они сейчас искали.

— Как видите, я занят, — отозвался я, одарив его недовольным взглядом. — Мы можем поговорить позже.

— Я думала, мы закончили, — холодно произнесла Айи. — Вызовите мракоборца, я не намерена здесь больше оставаться.

— Не торопитесь, мисс Арма, — равнодушно произнес Долиш. — А вы не обращайте на меня внимания, мистер Уизли. Работайте.

— Позвольте узнать, кто назначил вас следить за моей работой? — спросил я, поднимаясь и проходя через комнату. Выглянув, я кивнул стоявшему за дверью мракоборцу, чтобы тот отвел Айи обратно в камеру. Сердце дрожало: я не мог выносить даже мысли о том, что она снова останется там совсем одна.

— Я не намерен терпеть ваше вмешательство, — сказал я Долишу. — Хотите поговорить? Давайте поговорим.

Тот немного скривился.

— Что же, это, разумеется, ваше право, — с усмешкой протянул он. — А говорить мне с вами пока не о чем, мистер Уизли.

— Было бы проще, если бы вы объяснились напрямую и перестали мешать моей работе, — мой голос был холоден. Я был зол на каждого из них, за то, что Айи пришлось пережить, так что направить эту злость в другое русло было не сложно.

— Не мой метод, мистер Уизли, — Долиш остановился в дверях, оказавшись совсем рядом со мной. — Впрочем, если вы действительно, — он выделил это слово, — ни при чем, переживать не стоит.

И потом он ушел, оставив меня рассуждать о том, насколько много он мог знать и что он собирается делать с этим дальше.

Впрочем, Долиш был не из тех людей, которые фокусируются на единственном деле и не отпускают его, пока оно не будет закончено, напротив, он метался от одного занятия к другому без всякой видимой закономерности. Вот он вышел от меня, ничего не добившись, и, словно мой случай не мог удержаться в его памяти дольше нескольких минут, тут же взялся за другой.

Так он работал. Думаю, если бы мистер Долиш имел склонность составлять афоризмы, то непременно сказал бы что-нибудь в духе: когда распутываешь узел, нужно тянуть за разные концы.

Можно было услышать, как он что-то пробормотал себе под нос, как прошел коридору. Через мгновение мракоборец уже открывал перед ним дверь камеры Уэллса.

За несколько минут до того, как Долиш зашел к нему, тот лежал на спине: так голова и шея болели гораздо меньше.

Уэллса до остервенения раздражало, что приходится следить за тем как он двигается. Хотелось немедленно вскочить на ноги, чтобы показать всем, что так просто они с ним не справятся, но было ясно, что с этим придется подождать. Все же, когда правое ухо уловило скрежет замка, он не мог удержаться.

Пошатываясь, Уэллс поднялся и прислонился к стене, злясь, что не может стоять ровно без этого. Появившийся на пороге Долиш с удивлением посмотрел на него.

— Ну, вижу, вам лучше, — заметил он, взмахнув палочкой и создав стол и два стула. — Садитесь, поговорим.

— Я думал, подозреваемых допрашивают в специальных помещениях.

— А вы сможете туда дойти?

Уэллс усмехнулся. Ему хотелось заявить, что они еще поплатятся, но было ясно, что это выглядело бы жалко. Он прошел к столу (его сильно шатнуло в сторону, но он был рад хотя бы тому, что не упал) и уселся напротив Долиша.

— Надеюсь, вы понимаете, что дело ваше плохо? — спросил тот, насмешливо оглядев его. Уэллс понял, что его попытки выглядеть здоровым никого не обманули. Ему пришло на ум, что ударь он тогда Роули чем-нибудь похуже Экспеллиармуса, тот, возможно, не смог бы заявиться за местью.

— Ваш мракоборец применил на мне Круциатус, — зло сказал он. — По закону, дело должно быть плохо у него.

— Если хотите, можете написать заявление, — Долиш равнодушно пожал плечами. Казалось, он хотел сказать: «Может был Круциатус, а может и нет. Приори Инкантатем непростительных заклятий не показало. В целом, я не Визенгамот, чтобы в этом разбираться.»

— Вы, мистер Уэллс, лучше расскажите, что за зелья вы варите у себя в квартире, — продолжил он.

Уэллс слегка напрягся. Задним числом, ему начало казаться, что кое-что из того, что было у него дома, могло показаться подозрительным.

— Я не знаю, о чем вы говорите, — сказал он. — Вы дадите мне бумагу? Я…

— Конечно не знаете, — кивнул сам себе Долиш. — Ваши дружки вынесли все подчистую.

Разумеется, Уэллс не понял, о чем он, но вы помните, что Риз собирался проверить его квартиру. Впрочем, не все было так просто.

— Мистер Мерфи, домовладелец, видел ваши опыты.

— Мистер Мерфи не знаком с магией, — парировал Уэллс, все еще спрашивая себя, почему кому-то пришло в голову прикрывать его. — Он не сможет отличить зелье от супа.

— Может быть, — философски заметил Долиш. — Но читать, во всяком случае, он умеет. Может вы скажете, почему у вас были «Начала Массивной Магии» Этельвольда Грина и «Тайны Наитемнейшего Искусства» Оула Буллока?

Как вы знаете, некоторые книги с особенно опасной магией находятся в ограниченном обороте и владеть ими, как и темными артефактами, можно только получив специальное разрешение. Которого у Уэллса, как «неуравновешенного человека, обучавшегося на мракоборца», естественно, не было.

— Я не знаю, что видел мистер Мерфи, но таких книг у меня нет. Если вы закончили с домыслами…

— Вы занимались изучением темных искусств. Боевых заклинаний. Варили какие-то зелья. Добавим ваши высказывания, и получим подготовку вооруженного мятежа, — равнодушно продолжил Долиш. — С показаниями ваших сообщников, думаю, лет двадцать пять будет. Не говоря уже о том, что в клубе вы совершили нападение на мистера Роули, значит еще минимум пять лет. Итого тридцать.

— Это дикость. У вас нет доказательств, — процедил Уэллс, чувствуя, как в голове начинает болезненно пульсировать.

— Не было, — поправил его Долиш. — А вот мистер Грейвс, мистер Берд и мисс Арма, потрудились их предоставить.

— Вы бы со мной не говорили, — хмыкнул Уэллс. — В любом случае…

— Здесь вы не правы, — отрезал Долиш. — Я прекрасно понимаю, что эти трое виновны не меньше вашего. Если в тюрьму отправитесь только вы, для меня будет один из четырех, что скверно.

— И вы, конечно, дарите мне невероятную возможность им отплатить, — издевательски сказал Уэллс. Впрочем, он, конечно, чувствовал себя совсем не так уверенно. В мыслях невольно начинало проскакивать все, что он когда-либо говорил.

— Именно так, — не смутившись, отозвался Долиш. — Подумайте над этим.

С этими словами он поднялся.

— Ах да, бумага, — задумчиво произнес он. — Вам ее принесут.

Чего-чего, а бумаги было в тот день потрачено немерено. Впрочем, к моему счастью, кроме Берда пока никто не собирался давать показаний. «По крайней мере, из тех, о ком ты знаешь», — говорил я себе.

Долиш старался отрезать меня от любой информации о ходе расследования, например, мне так и не удалось узнать, обнаружили ли что-нибудь при обыске. Вокруг этого и вертелись мои мысли, когда я шел по Аппер-Клаптон-Роуд в сторону своего дома. Я чувствовал, что устал, душу грызло волнение за Айи, раздражающим звоном простреливало сомнение.

Что делать дальше? Заклятие Империус. Я так и не понял, стоило ли оно того. Я даже не был уверен, что у меня получится. Я не хотел этого делать.

Поднявшись по лестнице, я в задумчивости прошел к двери своей квартиры и, только остановившись прямо перед ней, понял, что она не была заперта. «Риз не закрыл, когда вернулся», — подумалось мне. Но, войдя в гостиную, я обнаружил совсем не Риза.

— Добрый вечер, мистер Уизли, мы ждали вас, — сказал Долиш, стягивая с рук перчатки и поворачиваясь ко мне. Кроме него здесь было еще человека три — если никто сейчас не копался в моей спальне.

Сердце пропустило несколько ударов. Все было кончено.