Яблочко от яблони... (джен)

— С вами была Эприл О'Нил, новости 6 канала... Фух, наконец-то!

Последние слова девушка произнесла, вытирая лоб: подсветка, необходимая в закрытом помещении, давала лишнее в летнее время тепло. Что поделаешь, работа требует жертв. А также... Эйприл покосилась в сторону покоящейся на стуле поодаль сумочки... покой родного города.

Именно сегодня она, как никогда, жалела, что друзья отбыли за море — вручить загадочную ампулу Донателло было бы лучшим решением. Может, умник даже сообразил бы, как обезопасить вещество, не меняя внешнего вида, и можно было во избежание скандала вернуть вещицу при новой встрече (а Эйприл подозревала, что теперь она состоится много раньше и не будет столь мирной). Впрочем... кто мешает занести ампулу прямо сейчас, на попечение мастера Сплинтера... и старательно делать вид а ля "не при делах"?

Эйприл улыбнулась, кивнув на прощание Вернону, вышла в коридор, не глядя нашаривая в сумочке вещицу. Недоумевающе нахмурила брови, не обнаружив. Да быть такого не может! Она же собственноручно переложила ампулу из шкафчика поутру перед уходом на работу... или нет?

Как оказалось, все-таки нет. Эйприл вынуждена была констатировать это, все же обнаружив на дне сумочки... нет, не саму ампулу, а похожую на нее формой баночку со специями. Попутала спросонья, наверное.

На этом вполне можно было махнуть рукой и забыть. И Эйприл так бы и сделала, если бы не одно "но". В лице любопытного сынишки, который еще вчера интересовался опасной вещицей. Нет, он, конечно, не Саки и намеренно взрыв не устроит... Но все же лучше, если она будет находиться подальше от обоих исследователей.

Хорошо, что съемка закончена, и на ближайшее время новая не...

— Эйприл, ты меня слышишь? — в дверной проем просунулась вытянутая физиономия оператора. — Звонил мистер Томпсон, срочный выезд на перекресток Второй и Дарвинг-стрит, забастовка таксистов.

— Как же невовремя! — вырвалось у Эйприл непроизвольно. Вернон изумленно вытаращился на нее.

— Чтобы ты — и не рада новости? — недоверчиво буркнул он. — Наверно, снег пойдет.

— Было бы неплохо, — устало выдохнула Эйприл. — Ладно, поехали.

* * *

— И что теперь? — Кацуо еще раз хмуро оглядел злополучную остановку, но, как и следовало ожидать, никаких признаков сорванца не обнаружил. Как же, станет он дожидаться, когда вокруг столько нового и интересного. Татсу и покой — вообще вещи несовместимые. В принципе.

— Искать, — обошедшая остановку и тоже немного уставшая, Изуми присела на лавочку рядом. Верная себе, она не высказала ни слова упрека мужу, хотя именно из-за него, если быть честной, они и разминулись с сыном. Когда тот задержался на верхнем этаже автобуса, Кацуо забеспокоился первым — не выкинул бы мальчишка снова чего-нибудь, за что придется краснеть перед немногочисленными попутчиками. И, хотя последние уже приготовились к выходу, покорно последовала за мужем наверх.

Однако, к ее удивлению и страху, Татсу там не оказалось. Не поверив своим глазам, Кацуо даже, забыв о соблюдении достоинства, заглянул под сидения. Впрочем, зная сына, Изуми не удивилась бы, обнаружив его даже по-обезьяньи свисающим с поручня. Однако его не нашлось и там.

С некоторым запозданием, когда транспорт уже тронулся далее, женщина сообразила выглянуть в окно. Конечно же, Татсу был там, непривычно растерянный. Мать за стеклом он, разумеется, не заметил, а открыть окошко из-за заевшего механизма не удалось. Когда же подоспевший муж решил проблему, Татсу уже перебежал дорогу, а окликнуть его из-за плотного потока машин Изуми побоялась.

Достучаться до водителя, а потом объяснить ему, в чем, собственно, проблема (от волнения Изуми напрочь позабыла незнакомые слова), оказалось тоже не просто — тот отказывался останавливаться в не предназначенном для этого месте, почти на самом повороте. И свято следующий правилам Кацуо не решился возражать, так что выйти удалось только за парком.

Пересекать незнакомый и довольно-таки обширный парк Изуми побоялась, опасаясь заблудиться и разминуться еще больше. Муж поддержал ее, подкрепляя это тем, что любой разумный человек дождался бы на остановке. Впрочем, зная Татсу не хуже, предложил пересечь парк по краю, не углубляясь слишком далеко.

И все же они разминулись. Женщина с тревогой убедилась в этом, добравшись-таки до той остановки, где выскочил Татсу. По дороге она, преодолевая себя и привычное смущение, окликала сына, едва заметив на горизонте кого-то из детей. Но тоже безуспешно. Нет, у них, в Токио тоже был и парк, и скверы, но все же не такие джунгли. Изуми негодующе оглянулась на тесно растущие деревья, старательно давя панику. Что-то делать надо, и чем скорее, тем лучше.

— Надо заявить в полицию, — предложила она, уже заранее предвидя возражения.

Как и ожидалось, Кацуо идею не одобрил — слишком уж постыдным казалось ему, также полицейскому, признавать неспособность справиться с собственным ребенком. Однако, встревоженный перспективами возможных происшествий, что красочно, несколько преувеличивая, расписала жена, он смирился с неизбежным. И поднял руку, намереваясь остановить одно из снующих такси — потому что и местоположение полицейского участка, к собственному стыду, за прошедшие годы успел запамятовать.