Мех под кожей (джен)

Дом крёстного Драко всегда слегка завораживал. То ли потому, что бывал он здесь редко, то ли потому, что тот был совершенно непохож ни на Малфой-мэнор, ни на любые другие дома, в которых Драко доводилось бывать. Это был старый дом грубой каменной кладки с толстыми, едва ли не в половину самого Драко, дубовыми балками под потолком, и дубовой же лестницей, уютно поскрипывающей при каждом шаге. Полы здесь тоже были дубовыми: ничем не покрытые широкие, отполированные за многие годы и потемневшие от времени доски — здесь не было ни одного ковра! Вообще. Даже рядом с кроватями, чтобы с утра не спускать ноги на холодный пол! По крайней мере, в спальне самого Уолдена и в гостевой, где Драко довелось ночевать, точно не было.

Уолл оставил его внизу и ушёл к себе переодеться во что-то попроще, и Драко внимательно огляделся по сторонам: удивительно громко тикали огромные старинные часы в углу, над камином, как и прежде, висела хорошо заточенная секира и два полутороручных меча — и Драко не сдержал вздох восхищения. А вот сегодняшнего выпуска «Пророка» не было. Ни на столе, ни на каминной полке, ни на широком подоконнике, со стопкой старых журналов.

Огромный чёрный книзлл, откликавшийся на говорящую кличку Кот, тёрся об его ноги; два других — Серый и Бестолочь — увязались за хозяином следом, а чёрный, словно прилипнув, вился у ног Драко, громко урча и время от времени бодая его своей крупной головой. Драко любил книззлов — но своего у него никогда не было. Не то чтобы он вообще планировал кого-нибудь заводить — тем более почту ему исправно носил семейный филин — но каждый раз, оказываясь в гостях у крёстного, Драко мечтательно представлял, как здорово было бы завести вот такого вот здоровенного зверя. Кота… а еще лучше книззла. Такого же мурчащего, представительного, чёрного с серебристым подшёрстком, которого можно было бы посадить на колени и гладить долгими вечерами в факультетской гостиной.

Присев на корточки, Драко погладил Кота, а потом позволил ему легко вскочить себе на плечи, морщась от уколов его длинных когтей. За спиной раздались шаги, и Драко, порывисто встав, едва не пошатнувшись от лишних двадцати фунтов кота на своих плечах, чувствуя, как пытающийся удержать равновесие Кот цепляется когтями за его спину, а затем спрыгивая.

— Здравствуйте, мистер МакНейр, — обернувшись Драко вежливо склонил голову.

В присутствии старого Кирана МакНейра, деда своего крёстного, Драко почему-то всегда робел. Тот всегда казался ему суровым, хотя никогда не позволял себе ни взглядом, ни жестом ни осадить Драко, ни сделать ему замечание, как это бывало с дедушкой Сигнусом, когда тот был жив. Другого своего дедушку, Абраксаса Малфоя, Драко видел лишь на портрете, и тот всегда казался ему невероятно холодным и строгим. Настолько, что хотелось начать сознаваться в том, что Драко успел натворить, или пока только задумал. Дедушка Уолла был не похож на них, но именно его Драко бы послушался беспрекословно. Может быть, потому что он казался другим, а может быть, потому что казался старше.

— Здравствуй, Драко, — кивнул старик. Насколько старым он был Драко даже не пытался задумываться, наверное, такой же старый как Дамблдор… Обычные волшебники вообще живут столько? Драко попытался представить себя в сто с лишним лет, и не смог. — Рад, что твоя мать жива.

— Спасибо, — почему-то хрипло прозвучал голос Драко в ответ — и, услышав спасительный скрип на лестнице, увидел спускающегося по ступенькам крёстного и трущихся у его ног книззлов.

— Балуешь слишком их, — проворчал старый МакНейр и покачал головой. — Я силки поутру поставил, голодными не останутся — попалось двое кролей.

— Извини — вчера закрутился, забыл, — откликнулся с досадой Уолл. — Я вечером освежую.

Старик кивнул — и направился наверх, и ступеньки под его шагами совсем не скрипели. Когда он скрылся, Драко выдохнул и сказал:

— Уолл, я хотел поговорить.

— Сейчас? — МакНейр, уже направившийся к двери, остановился и вопросительно на него посмотрел.

— Ну… можно позже, — неохотно ответил Драко, посмотрев наверх, куда ушёл дед Уолдена. — Я спросить тебя кое о чём хотел. Но… не важно.

— Идём, до озера прогуляемся, —предложил МакНейр. — Заодно раздобудем к ужину что-нибудь. Кролики, как ты понимаешь, уже ангажированы, — усмехнулся он, отпихивая от себя Бестолочь. Драко повернулся было к кладовке, где хранились снасти и сапоги, но Уолл только рукой махнул, выходя из дома, и Драко поспешил вслед за ним, оставив свою сумку на стуле.

Идти было недолго — по узкой лесной тропинке минут через десять они вышли на поросший камышом берег узкой бухты, служившей началом вытянутого и длинного озера, из которого протокой можно было попасть в соседнее, а потом — ещё в одно, и ещё…

Лодка была спрятана в зарослях на берегу. МакНейр взмахнул палочкой, ветки сами собой расплелись, лодка поднялась в воздух, перевернулась, и опустилась на воду, а вслед за ней в воздух взмыли старые деревянные вёсла и встали в уключины.

— Садись по центру, — сказал крестнику Уолл, придержав покачивающуюся на воде лодку чарами, а когда Драко уселся наконец на скамье, забрался сам, устроившись на корме. — Гребля, мой друг, развивает три важнейших для волшебника качества: упорство, выносливость и умение хорошо работать руками. Так что берись поудобней за вёсла, и начнём.

Драко, конечно, мог бы с этим поспорить, но вопреки обыкновенью не стал, послушно взявшись за вёсла и, опустив их на воду, для пробы сделал первый гребок — не сложнее же это, чем летать на метле!

Они отчалили, и какое-то время под спокойные и размеренные советы Драко молча и, как он надеялся, вдумчиво грёб, однако долго не выдержал:

— Уолл, ты сегодняшний «Пророк» читал?

— Читал, читал — кивнул МакНейр. — Вёсла так глубоко не погружай. Ты об этом хотел поговорить?

— И об этом тоже, — Драко поджал губы, наклоняясь вперёд, а затем выдохнул: — Расскажи!

— Ничего хорошего, — ответил Уолден, пожевав сорванную на берегу травинку. — Скитер раздобыла парочку колдографий и решила, что лучше всех остальных знает, что произошло с твоей мамой.

— Сука крашеная, — гневно скрипнул Драко уключинами.

— За языком следи, — спокойно заметил Уолден, придерживаясь за борт.

— Можно подумать, вы с отцом не ругаетесь, — фыркнул Драко. — Ну вот скажи, ещё, что я про неё не прав!

— По сути ты, конечно, прав, — согласился Уолден. — Вот по форме… Твой отец предпочёл бы другие слова. А с меня вообще никакого спроса — сравнил… Ты же Малфой. Что о тебе в школе подумают.

— Что я сын оборотня, а им можно и не такое, — буркнул Драко в ответ. — К тому же слышал бы ты Флинта на тренировках…

Уолден покачал головой — воспитательный момент явно не вышел.

— Дашь прочитать? — спросил Драко — от разговоров дыхание у него сбивалось, и дышал он теперь торопливо и жадно, и фразы у него выходили только короткие.

— После ужина, — кивнул МакНейр. — Такие вещи лучше читать с холодной головой, — он сплюнул травинку в воду. — Это позволяет лучше оценить эффект, который редакция предполагала произвести на читателя.

— Мама даже не позволила мне взглянуть, — глухо произнёс Драко, перестав грести, а затем поднял вёсла и положил их на борта. Рассказывать, как он к тому же получил по руке, он не стал — жаловаться на подобное крёстному было бы просто стыдно. Да и не в самом ударе же дело!

— Думаю, ей неприятна мысль о том, что ты это увидишь, — отозвался МакНейр после паузы. — Ей сейчас очень тяжело. Что отец?

— Он сегодня не в духе, — Драко упрямо смотрел куда-то в сторону, и Уолден в очередной раз подумал, как же он похож на отца.

— Я так зол, крёстный, так зол! — Драко вскинулся, ударяя кулаком по борту. — Я же тоже хочу помочь! И просто не знаю, чем. Яйца Мерлина, ну я ещё могу сделать? — спросил он с таким отчаянием, что Уолдену стало больно дышать. — Вот сегодня, сейчас? Мама меня даже в расчёт не принимает! Да и отец тоже, — добавил он с горечью.

— Конечно, принимают, — возразил Уолден. — Им непросто сейчас.

— А мне? — горько спросил Драко.

Вот что ему нужно ответить? Что родителям нужно время? Что всё наладится? Будь Уолден на месте Драко, он бы решил что это гиппогрифье дерьмо, и его просто пытаются успокоить.

— Может быть, стоит для начала им показать, что ты справляешься? — Уолден посмотрел ему прямо в глаза. — Со всем, что на тебя навалилось — и со случившимся, и со своими собственными делами.

— Какими ещё делами? — хмуро уточнил Драко.

— Разными, — Уолден коснулся рукой воды. — Как насчёт твоих заданий на лето?

— Они-то ещё причём? — Драко даже бровь приподнял от удивления.

— При том, что сами себя они вряд ли сделают, — невесело усмехнулся Уолден. — Стоит ли по осени родителей заставлять страдать о том, что из-за них ты оказался по уши в отработках. Ты же не хочешь, чтобы им написал твой декан? Тем более, что осень начинается с полнолуния.

— Я помню, — Драко нахмурился. — Я уже наизусть этот календарь выучил. Я знаю, что мама не сможет меня проводить.

— Отцу придётся, скорее всего, побыть с ней. Если у него не получится, то тебя провожу я, — пообещал МакНейр.

Драко только вздохнул в ответ. Он всё понимал, но услышать это спокойное «если у отца не получится» было тревожно и жутко. Каждый раз, когда он вспоминал старинные книги, и думал о том, что будет, когда взойдёт луна, его обдавало холодом. Вот и сейчас испарина выступила у него на висках. Но он все же заставил себя спросить:

— Уолл, насколько это опасно? Превращение? Я боюсь, так боюсь, что мама… что она… не сможет этого пережить, — совсем тихо продолжил Драко. — Или… или что останется… не сможет превратиться обратно, — так и не сумел он произнести слово «зверь».

— Худшее уже случилось, — помолчав, сказал Уолден. — Сама по себе ликантропия никогда не была смертельной, как я уже говорил — даже наоборот, это проклятье отчасти делает своего носителя здоровей. Такой парадокс. Ты читал же об этом?

— Я читал, — ответил Драко настолько безрадостно, что Уолден задумался о том, что именно тот читал.

— Единственное, что может представлять опасность — какой-нибудь идиот, который вдруг решит на это всё посмотреть. Причём для самого себя, — жёстко ответил Уолден, злясь на самого себя.

Мог ли он пообещать крестнику что всё непременно закончится хорошо? Первое обращение — это всегда непросто: вот так потерять себя, обратившись зверем, и в беспамятстве провести ночь. Или наоборот, если повезёт достать акконитовое, запомнить каждое мгновение пережитой боли? Да кто мог бы дать гарантию, что само это зелье не несёт опасности? Нет, обычно восемь волшебников из десяти переживали эту ночь в целом сносно — но кто мог поручиться за то, что Нарцисса не окажется одной из оставшихся двух…

— Уолл, ты же мне не соврёшь? — Драко, с надеждой, застывшей в глубине глаз, смотрел ему прямо в лицо, и Уолдену невыносимо захотелось сейчас отвернуться.

— Бояться нужно не этого, — МакНейр устало перекрестил руки у себя на груди.

— Тогда чего? — хмыкнул Драко. — Людей? Ты обычно так говоришь. Я же знаю, что нам всем будет теперь тяжело. Уже тяжело — ты бы слышал этих всех стариканов… Но я не боюсь… И не собираюсь просто стоять и…

— А вот это очень мудрая мысль, — сказал МакНейр, кивая на вёсла. — Будем стоять, нас снесёт к той коряге, — и Драко, против воли чуть слышно хмыкнув, снова взялся за вёсла и послушно начал грести, а Уолден, убедившись, что они миновали препятствие продолжил: — Да, именно так я и говорю. Люди — самые страшные из всех тварей, и куда лучше всех остальных чуют чужую слабость. Ты же знаешь, что тогда начинается? — Драко кивнул. — А твоей маме сейчас нужен кусочек нормальной жизни, — Уолден покрутил в пальцах пуговицу. — Как и твоему отцу. И, пожалуй, только ты и можешь его им сейчас дать. Просто не забывай почаще говорить им, как они тебе дороги.

— Они знают, — возразил Драко на выдохе, и весла вновь погрузились в воду. — Но сейчас просто меня не слышат.

— Бывают случаи, — Уолден вздохнул, — когда стоит повторять очевиднейшие из истин. А потом, — ухмыльнулся он, — отправляться в библиотеку и садиться за домашнее задание по Гербологии или Чарам.

— Это скучно, — Драко, явно уже успокоившись, невесело ухмыльнулся в ответ.

— Ну вот ты днём поскучай, — кивнул Уолден. — А веселье вечерами я тебе обеспечу. Хватит болтать, — решил он, выпрямляясь. — Берись за вёсла, — и наколдовал в воздухе большой призрачный циферблат, а затем указал на один из множества маленьких островков. — Поглядим, сколько тебе времени потребуется, чтобы вон туда добраться. И работай, работай корпусом!

И все-таки это была не метла — Драко смог догрести до острова, но руки были словно чужие, а также плечи, спина и прочие части тела, которые, казалось бы, он даже не напрягал. И какое же это было счастье, когда днище лодки заскребло по песчаной отмели!

Пока крёстный возился с лодкой, Драко с наслаждением упал на траву и, глядя на разгорающийся в небесах закат, потянулся. А потом они купались, и, снова вытянувшись на траве уже вдвоём, смотрели в небо. На обратном пути Уолден уже сам сел на вёсла, а Драко расслабленно устроился на корме. Шевелиться совсем не хотелось, и он молча смотрел, как крёстный размеренно и спокойно гребёт.

А затем произошло это: сперва Драко ударил себя по щеке, затем по шее, а затем, признавая это сражение заранее безнадёжным, взмолился о помощи.

— Прости — рассмеялся Уолл, которого комары никогда почему-то не беспокоили. — Запамятовал, насколько они у нас жадные до свежей крови.

Он взмахнул палочкой, и Драко с облегченьем почувствовал, что его как будто бы накрывает хорошо знакомый с детства невидимый никому покров.

Они причалили в той же бухте, и лишь тогда Драко вспомнил о том, что они хотели добыть что-то к ужину, но в сумерках это уже было непросто.

МакНейр подошел к камышам, и присев рядом с ними на корточки, опустил в воду руку, а затем пошевелил в воде пальцами. Этот трюк, неизменно, с самого детства приводил Драко в состояние изумления и восторга: не прошло и пары минут, как крёстный, подманив крупную рыбину, которую Драко, к своему стыду, не мог опознать, просто выхватил её из воды!

— Уолл, ну как ты это делаешь?! — вместо этого спросил он, — и вновь услышал в ответ про примитивный маггловский способ, недостойный чистокровных волшебников из видных семей.

Вернулись они когда почти стемнело, и сумерки сгустились настолько плотно, что звёзды в тёмно-синем небе можно было уже разглядеть. Крёстный с уловом отправился прямиком на кухню, а Драко, прихватив свою сумку, в ванную. Когда он избавился от песка в голове и переоделся в чистую рубашку и брюки, Уолл успел уже повесить котелок над камином и даже нарезать овощи. Это была своего рода какая-то удивительная и невероятная магия, и Драко со стыдом вспомнил о том, как запихал в сумку вещи, в очередной раз возмущаясь тому, как эльфам так легко удаётся складывать всё так аккуратно.

После ужина они пили крепкий чай с кусочками неровно поломанного, но не ставшего от этого менее вкусным шотбреда, и Драко, молчавший всё это время, сказал:

— Уолл, ты обещал показать мне сегодняшний выпуск «Пророка».

Крёстный молча встал и поднялся к себе в спальню, — а, вернувшись, протянул Драко сложенную газету, которую Драко прочёл тоже в молчании, вернее молчал он, пока не открыв следующую страницу, не увидел фотографию своей мамы. Кажется, он саданул рукой по подлокотнику кресла, но в этот момент ярость настолько его ослепила, что боли он не почувствовал:

— Это мерзко, — прошипел он. — Так просто нельзя, — добавил он c горечью.

— Что именно? — уточнил МакНейр.

— Печатать такое в газетах, — голос Драко дрогнул от возмущения. — И снимать! Как они вообще посмели! Мама же там была совсем одна!

— Да, — просто согласился с ним Уолден, чувствуя, как снова начинает закипать кровь. Каким же нужно быть сукиным сыном, чтобы вот пролезть в Мунго с камерой!

— Нет, я понимаю, зачем они это сделали, — сбивчиво произнёс Драко, намереваясь скомкать газету в руках и зашвырнуть её в огонь, но Уолден протянул руку, заметив:

— Спортивный разворот пощади. Я ещё не видел, кто вышел в полуфинал.

— Паддлмир Юнайтед обыграли Татсхилл Торнадос: сто семьдесят — сто пятьдесят. — насупился Драко, но смятые страницы всё же вернул. Они помолчали, но Драко был слишком взвинчен: — Я… не знаю. Как же я всех их хочу проклясть! Так, чтобы они пожалели!

— Считается, что колдовать на каникулах тебе вроде бы как нельзя, — ответил ему МакНейр. — К тому же тебе явно придётся встать в очередь.

— Думаю, отец это так не оставит, — мрачно произнёс Драко. — Ведь правда, Уолл?

И Уолдену уже в третий раз за сегодняшний вечер захотелось скрипнуть зубами.

Драко тяжело вздохнул и вдруг сказал:

— Ты обещал, что покажешь мне пару приёмов.

— Сейчас? — МакНейр даже улыбнулся невольно.

— А что? — Драко выпрямился. — Я ещё не хочу спать.

— И часто вас Флинт гоняет после еды? — МакНейр качнул головой, и Драко отвёл глаза. — Ты уже сегодня выложился порядком, да и мне завтра рано вставать. Если завтра сможешь встать с постели без зелий, тогда и начнём, — пообещал он. — А нет — возьмёшься тогда за задания. Много там?

— Так, — отмахнулся Драко уныло, но Уолден продолжал смотреть на него вопросительно, и тот признал: — Не помню. Если честно, даже не открывал. Знаешь, честно говоря, меня совсем сейчас не тянет учиться. Я даже сосредоточиться не могу.

— Понимаю, — серьёзно кивнул МакНейр. — Но это лучшее, что ты пока можешь сделать для обоих родителей.

— Ну да, — согласился Драко, положив локти на стол, и устраивая на них голову. — Они всегда твердят, что я должен быть одним из первых на курсе.

— Хотя бы по основным предметам, — подтвердил Уолден. И добавил шутливо: — А то кончишь как я.

— Я бы не возражал, — не поддержал шутку Драко, так и не поднимая глаз.

— Тогда, когда выползешь из постели, начни c разминки, — хлопнул его по плечу МакНейр. — И метлу не забрасывай, — ты ловец, не теряй формы.

— Уолл, — сказал, помолчав, Драко. — А мы можем заниматься здесь, у тебя? Нет, я не отказываюсь от разминки с утра и всего такого, — добавил он торопливо, — но вот можем по вечерам?

— У вас там даже плавать негде, кроме фонтана и пары декоративных прудов — отозвался c усмешкой МакНейр. — А от гребли с тобой теперь надолго, — он улыбнулся — вышло тепло, возможно, даже куда теплее, чем нужно, когда пугаешь кого-нибудь тренировками, но Драко это, к счастью, ничуть не смутило. — А теперь давай-ка я сниму котелок, — МакНейр подошел к камину — а то родители тебя наверняка уже потеряли.