Мех под кожей (джен)

Последний вечер сентября подходил к концу. Почти все студенты уже отправились на ужин, но Драко ещё в обед решил, что Большого зала с него на сегодня хватит, да и лунный календарь к компании идиотов не особо располагал. А ему ещё нужно было закончить сводить в таблицу короткие рунические последовательности, так или иначе связанные с водой, заданные профессором Бабблинг, к тому же, у него были свои планы на этот вечер. Оставаться голодным он, конечно же, не планировал — этим утром крёстный умудрился превзойти сам себя. И если кулёк уже очищенного и поджаренного фундука в сумке опустел практически полностью, то кусок копчёной оленины, большой шотбред и сливочное пиво дожидались его в сундуке. Что ж, пока его соседи по комнате давились школьным рагу, Драко твёрдо намеревался устроить себе пикник с видом на озеро; правда пока не решил, будет ли смотреть в толщу воды со своей кровати или прогуляется до отбоя и облюбует пустующую оконную нишу вдали от людей.

Неспешно обдумывая эти увлекательные по-своему варианты, Драко как раз добрался до истории о Гримнире Свенсене и его непромокаемых сапогах, когда мадам Пинс позвонила в колокольчик, напоминая всем присутствующим о том, что ужин вот-вот начнётся, и лично она не намерена его пропускать. Драко этот сигнал проигнорировал и продолжил работать — впрочем, ему осталось совсем немного. Библиотека опустела, и Драко, чарами подсушив чернила, спокойно сложил всё в сумку, попрощался с мадам Пинс и отправился по практически опустевшей школе в слизеринские подземелья. Сейчас он надеялся добраться до своей спальни незамеченным: все уже должны были рассаживаться за столами, и некому будет провожать его взглядами в спину и весьма говорящее молчать. Драко уже почти привык, но, если всего этом можно было бы избежать, почему этого не сделать?

Он надеялся, конечно, что пароль к их гостиной не поменяли, вновь позабыв ему сообщить — что, с некоторых пор, случалось не то чтобы регулярно, но чаще всего в какой-нибудь неудачный момент. На сами формулировки, носящие в последнее время исключительно поучительный смысл, словно кому-то учебник хороших манер не давал покоя, Драко уже давно не обращал внимания: в конце концов, это были просто слова, которые без удара по рукам линейкой, как его иногда пугал отец, рассказывая о своём детстве, ничего, на самом деле, не значат. Глупо обижаться на форму ключа, если он отмыкает нужную тебе дверь.

Гостиная, к его облегчению, была пуста, и Драко в кои-то веки спокойно миновал её, не останавливаясь и подспудно не ожидая какого-нибудь заклинания. Он так и не выяснил, кто же тогда достал его в спину чесоткой, но ему хватило выдержки сделать вид, что идёт к Помфри, потому что разнылась рука, вместо того чтобы устроить им прямо в гостиной шоу. Шоу он устроил уже в коридоре, где его не видел никто.

В спальне ожидаемо никого не было, и Драко, присев на край кровати, открыл сундук, чтобы убрать в него ненужные назавтра учебники и достать те, что понадобятся. Нет, пожалуй, он никуда сегодня уже не пойдёт, решил он, устраиваясь на покрывале. Времени, конечно, было ещё предостаточно… но, честно говоря, идти куда-то ему было лень. Стоило развернуть бумагу, и оленина распалась тонкими, аппетитно нарезанными кусками. Хлеб он прихвати с собой ещё с обеда, и теперь, соорудив себе большой бутерброд, неспешно жевал, запивая это великолепие сливочным пивом из горлышка. Ха. У него было две бутылки, и делиться теперь ему было не надо ни с кем.

Он жмурился от удовольствия, когда дверь стремительно распахнулась, и Драко едва успел схватить лежащую на коленях палочку — но это был всего лишь Нотт. Тот оценивающим взглядом окинул всю композицию, задержавшись на сливочном пиве, и его губы сложились отчётливым «О», но потом он смог совладать с собой и с какой-то тревожной иронией произнёс:

— Сириус Блэк в школе. Всех собирают в Большом зале. Говорят, сегодня мы ночуем там. Декан велел захватить пижамы и всё, что ещё потребуется. Впрочем, учитывая, что тебя на ужине не было, ты, наверное, уже в курсе.

Драко едва не подавился куском оленины. О своём зловещем безумном дядюшке, вырвавшемся на свободу, он напомнил очередному зарвавшемуся дураку в жёлтом галстуке при первом удобном случае — и это произвело весьма ощутимый эффект; отсмеялся Драко, вспоминая выражения их потрясённых лиц, уже в туалете — куда там Поттеру со своим Парселтангом.

Правда, он в своей стратегии не учитывал, что дядюшка может объявиться всерьёз.

Нотт, не теряя времени, начал рыться у себя в тумбочке — а Драко с трудом дожевал кусок, осознавая услышанное. Сириус Блэк вот так взял и вломился в Хогвартс? Почему сегодня? За кем он вообще приходил? Летом Драко неоднократно слышал, как родители обсуждали его безумного дядюшку, и версия о том, что он может попытаться им отмстить, была в первой десятке тем, аккурат после убийства Поттера во славу Тёмного Лорда. С последней версией было, вроде как, согласно и Министерство, и все же насколько велики шансы, что он решит напасть заодно на самого Драко?

Не то чтобы он действительно боялся… Но… Интересно, дядюшка до сих пор где-то здесь, прячется в каком-нибудь потайном ходу, дожидаясь момента?

Драко стало несколько не по себе. И ведь, как назло, Блэк выбрал именно полнолуние, когда Драко не хотелось видеть вообще никого… Обвинить его самого ни в чём, конечно, нельзя: он торчал в библиотеке, и куча народу, в том числе и мадам Пинс, прекрасно его видела — а вот слухи разойдутся, как с кошкой в прошлом году. И ведь не докажешь никому, что обычное совпадение! Впрочем, он и не будет. Нет, если подумать, это может ещё обернуться на руку…

— Он кого-нибудь уже убил? — бросил Драко свой пробный камень.

Нотт наверняка, знал, больше, чем говорил — ну, или мог знать, по крайней мере. И хотя они, вроде бы, сейчас официально не разговаривали, но что могло помешать Драко задать ничего не значащим тоном пустой, практически великосветский вопрос своему возможно тайному доброжелателю наедине? В конце концов, если собирать слухи, то чем больше источников — тем, как учил отец, проще если не выяснить истину, то понять, что у людей в голове. А потом, эти вопросы он задаст непременно Флинту, а ещё лучше Уоррингтону: вот уж кто, наверняка в преддверии матча бдит — старшекурсники, определенно, должны знать побольше Нотта.

— Говорят, что он порезал какой-то портрет, — отозвался Нотт, аккуратно складывая свою пижаму.

Портрет? Чей, интересно? И — главное — зачем это ему вообще понадобилось?

— Кому так не повезло?

— Я думаю, нам сейчас всё скажут, — отозвался туманно Нотт — и в этот момент задрались голоса, а затем в спальню ввались Пайк и Крэбб с Гойлом, и разговор, конечно же, оборвался.

Вот уж два увальня. И ходят вместе потому что мозг один на двоих, у каждого в черепе ровно по половинке — и, если их вдруг разделить, они не будут в состоянии даже натянуть штаны, решил Драко, наблюдая, как они выясняют, чей у них очутился носок. Драко даже с кровати было видно, что это гойлов — Мерлин, как же они теперь пишут свои эссе без него? Нет, не то чтобы они не умели писать, но должны же они были же у кого-то списывать? Ну не у Пайка же.

Поймав на себе тяжёлый взгляд Крэбба, Драко загадочно приподнял бровь, будто знает больше, чем остальные, как делал это всегда в прошлой жизни, и, заперев сундук, закинул сумку себе на плечо и вышел из спальни.

Пусть теперь думают, что ему действительно обо всем известно. Неудачники.

В Большом зале сейчас было людно, студенты всё продолжали пребывать — но Драко вовсе не хотелось оказаться посреди толпы, и поэтому он остановился возле стены у входа. И смотрел, как все толпятся возле своих столов, за которые, впрочем, никто не спешил садиться.

А потом появился Дамблдор, и пока МакГонагалл и Флитвик запирали все входы в Большой зал, директор, наконец-то, объяснил, что произошло. И Драко, слушая его, с облегчением думал, что министерские всё-таки оказались правы, и Блэк охотится за Поттером, а не за ним — раз напал на гостиную Гриффиндора. И это была отличная новость — хотя… Драко не желал признаваться в этом даже самому себе, но, кроме облегчения, он ощущал и некоторую обиду. Совсем немного, где-то внутри свербела мысль, что он не нужен даже своему дядюшке. А ведь тот бы мог — к примеру — попросить его о помощи. Не то чтобы Драко бы ему помог — определённо, нет, он ещё не настолько лишился мозгов, чтобы связываться с чокнутым кровавым убийцей — но ведь попросить-то дядюшка наверняка мог, если уж так его сегодня подставил? — размышлял Драко, ощущая взгляды, устремлённые на него. Но нет — даже безумец не принимает его в расчёт, хотя они ведь даже пока не знакомы.

— Мы тщательно обыщем весь замок, — объявил Дамблдор. — Боюсь, всем вам эту ночь безопасности ради придётся провести здесь. Старосты факультетов будут по очереди охранять дверь в холл. За главных остаются старосты школы — отделения девочек и отделения мальчиков. Обо всех происшествиях немедленно сообщать мне.

Его нищее занудство бывший гриффиндорский префект Уизли тут же задрал покрытый веснушками нос, и Драко хмыкнул. Ну конечно, он же теперь ста-ароста всей школы, вон как значком блестит.

Дамблдор, тем временем, взмахнул волшебной палочкой, и длинные столы, взлетев, выстроились возле стен, а и завалил пол грудой фиолетовых спальных мешков, мол разбирайтесь сами. Затем пожелал всем доброй ночи и отправился на охоту, и Драко задумался, какие на Блэка ставки — наверняка ведь кто-то начал уже принимать. В зале, разумеется, немедленно поднялся гвалт: кто-то делил мешки, кто-то пытался выяснить побольше подробностей. Его занудство пытался, разумеется, угомонить толпу, и к нему присоединились и старосты, бросившиеся подгонять своих первоклашек. И хотя Драко было откровенно плевать на попытки Уизли командовать, пока не дошло до баллов, но вот нарываться на Джемму Фарли в очередной раз — увольте. Ему совершенно не импонировал вид её грозно поджатых губ, и он решил, что, действительно, пора тоже задуматься о ночлеге.

Раз уж он теперь не был ограничен стенами спальни, то ничто не мешало ему устроиться вместе с командой — там спокойнее, и потрепаться можно. И, случись что, безопасней. Он схватил приглянувшийся ему мешок — и в этот момент тучи на потолке Большого зала разошлись, открывая полную луну, и Драко услышал вдруг за спиной насмешливый многоголосой вой. Он резко обернулся — и чтобы увидеть ухмыляющуюся физиономию Люциана Боула и его подпевал.

— Что, — спросил Боул, — сегодня ты мамочке писать не побежишь? Ну же, не стесняйся, — дружелюбно подбодрил он. — Ты же так зачастил в последние дни в совятню. — И они засмеялись.

— А разве она сможет прочесть? — деланно удивился Пайк, картинно обнимая свой спальник. Крэбб и Гойл уже готовы были снова захохотать, но Драко не дал им такой возможности:

— Надо быть конченным дураком, чтобы начать оскорблять мою мать, когда где-то рядом бродит мой дядя, — он недоуменно приподнял бровь. — Или вы уже забыли, почему мы сейчас здесь ночуем?

Это сработало: при упоминании беглого дядюшки смех словно бы по команде утих. Это действовало почти всегда — правда, Драко старался не прибегать к этому средству уж слишком часто. Чтобы никто не привык. Тут главное — натянуть на лицо нужное выражение, а затем позволить идиотам самим себе что-то дофантазировать.

Он одарил этих тупиц кривоватой ухмылочкой, но просто красиво уйти, конечно, не получилось.

— Гордишься своим дядюшкой, а, Малфой? — Мерлин, только Уизела ему ещё не хватало. Ну конечно, и Поттер с ними стоит, глазами сверкает — ну да, это же за его головой дядюшка приходил.

— У тебя какие-то проблемы с моими родственниками? — Драко подавил вздох. Ни Поттер, ни Боул просто не заслуживали его внимания, и он не намерен был его уделять. Если только кто-нибудь из них палочкой махать не начнёт или снова не выскажутся о маме.

— Ну конечно, он гордится, Ронинкс, — ответил за него один из этих его одинаковых рыжих братьев, и Драко, прикинул какие у него шансы. Вряд ли они попытаются сделать что-то с ним прямо здесь, на глазах у всех — тем более, что у него сейчас рука на перевязи. Нет, не стоит обращать на них внимание и раздувать конфликт: эти придурки определённо не стоят отработок у Филча, да и баллы из-за них терять ему совсем ни к чему.

— Проблемы? — злобно насупился Уизел, явно пытаясь прожечь на мантии Драко дыру взглядом, ну-ну. — В прошлом году вы с отцом едва не убили мою сестру и всех остальных в этой школе. Не прикидывайся, что не знаешь!

— При чем тут вообще мой отец?! — удивлённо воскликнул Драко. Он понятия не имел, о чём Уизел мелет своим языком — тот нёс, как и всегда, какой-то бред. И это было совершенно не то, что он готов был услышать. Какое отношение отец имел к мелкой Уизли? Это они про то, что случилось в прошлом году? Все знают, что это был василиск! Может отец и знал, кто был наследником Слизерина, но не протащил же он в замок пятидесятифутовую змею. И не сказал ему? — Мой отец не убивал никого, — твёрдо заявил он, ведь вроде никто не умер, а Поттер эту рыжую мелочь спас?

— Это он тебе сам сказал? — осведомился, между тем, кто-то из близнецов. — Удивительно, братец Дред.

— Ну что ты, братец Фордж, ведь мистер Малфой был тогда под Империо. Снова. Ронинкс, не связывайся с ним, — пренебрежительно кивнул на Драко второй близнец и положил руку на плечо брату.

— Семейка убийц, — пробурчал Рон — и это оказалось последней каплей. Никто. Не смеет. Так позволять себе говорить о его семье!

Драко сжал кулаки, даже позабыв про «искалеченную» гиппогрифом руку — и тут влезла Грейнджер, будто кто-то её звал:

— Малфой, иди, куда шёл, а? — сказала она. — Нам всем пора ложиться спать, сейчас уже свет погасят.

Пока мисс «Эй вы, перестаньте шуметь в библиотеке!» не подала голос, Драко на неё даже внимания не обратил: они уже так примелькались в библиотеке, что они с Драко перестали сверлить друг друга взглядами и перешли к стадии взаимного молчаливого игнорирования. Видимо, даже в гриффиндорской гостиной её долго не могли выносить, и она тоже коротала время в изгнании.

— Когда это ты стала старостой? — огрызнулся он вяло, лишь для того, чтобы выиграть время, чтобы кто-то из старост, наконец, обратил на них внимание и занялся тем, для чего и получил значок.

— Не смей так разговаривать с ней! — прорычал Уизел, и так и не дождавшийся внимания старост к этой перепалке Драко тут же ухватился за его слова сам:

— Или что? Ударишь меня? — он демонстративно выставил вперёд свою руку на перевязи, словно бы подчёркивая насколько Уизли уже низко пал. — Ай, больно надо! — фыркнул презрительно Драко и, отвернувшись, пошёл к устраивающейся на ночлег у стены факультетской команде. Он знал, в спину ему точно не прилетит ничего.

Ребята ему были рады, и Флинт велел ему ложиться возле стены — и это выглядело, с точки зрения Драко, прямо декларацией вполне очевидных намерений. Здесь он всё ещё был своим, да и со старшекурсниками было куда безопасней.

— Гашу свет! — громко крикнул Его Занудство. — Всем забраться в мешки и не разговаривать. Флинт даже внимания не обратил, взмахнул палочкой, заглушая их голоса и они продолжили разбирать очередную стратегию, пока Драко не начал откровенно зевать.

Уже лёжа в мешке на полу и слушая, как засыпают постепенно окружающие, он снова и снова возвращался в мыслях к тому, о чем говорил Уизел. Что же он имел в виду, вот так безапелляционно заявляя, что Драко с отцом чуть было не убили его сестру? И всех остальных? Как бы Драко ни было не приятно это сейчас признавать, но, если совсем уж честно, то он очень смутно знал, чем именно все закончилось. Да, спасение мелкой Уизли праздновали прямо в пижамах, все знали, что Поттер победил в Тайной комнате василиска и даже вынул из шляпы меч, но история с призраком Тёмного Лорда выдела какой-то бредовой, и не чтобы кто-то поделился ей с Драко от начала и до конца.

Зато отец был дома мрачнее тучи, и мама был им кажется, недовольна, но самому Драко никто ничего не сказал, и он решил, что всё дело в Дамблдоре и этих всех попечителях. Помогал ли отец наследнику Слизерина напрямую, кем бы он ни был на самом деле? И ещё непонятно, что там случилось с Локхартом, и почему тот оказался в Мунго. Драко переставлял известные ему факты и выходила полная ерунда.

Но что же тогда?

Или, может, Уизел имел в виду другое? Не приказал же отец их домовику утащить его сестрицу неизвестно куда и разрисовать стены? Или, может, тот по своей дурости перестарался, не просто же так отец выгнал его взашей прямо в школе, и велел о нём больше не вспоминать? Нет, ничего до конца не складывалось. Но должно ведь быть нормальное объяснение!

И отца не спросишь… Прежде Драко просто ему написал бы, или же спросил на каникулах лично, но сейчас ему не хотелось задавать отцу вопросов — по крайней мере, этих. Не о школе. Потому что тот молчал о вещах, куда более важных, и Драко из принципа не желал давать ему темы для новых бесед, когда главная всё ещё не состоялась. Нет уж, пока отец не поговорит нормально с ним о маме, ни о чём другом они беседовать не начнут!

Тогда, может, Уолл? У отца от него нет секретов — и он наверняка скажет все, что можно сказать. На его честность Драко всегда рассчитывал: крёстный говорил с ним всегда, как с взрослым, не пытаясь отделаться тем, что он для подобного слишком мал. Да — нужно будет его расспросить. Но не в письмах, нет, а когда увидятся. И, честно признаться, по крёстному Драко сейчас скучал.