Остров Веры (джен)

Вера выглядела спокойной и сосредоточенной. Казалось, девушка оправилась от потрясения и отнеслась к произошедшему философски. Она хлопотала возле профессора Осинцева, который, в отличие от нее, был совершенно разбит и деморализован. Удар Майкла оказался довольно крепким, да и профессор в силу возраста был мало приспособлен к та— ким передрягам. Вера уложила его на свою кровать поверх покрывала и мокрым полотенцем стирала кровь с его лица и волос, приговаривая:

— Все не так уж страшно. Сейчас я вытру кровь и обработаю рану. Аптечки у меня нет, зато в минибаре номера есть водка.

— Водка — отличное дезинфицирующее средство, — сказал Ильин, задергивая шторы.

В комнате они были втроем, но Сергей Иванович вел себя настороженно, ходил, мягко ступая по ковровому покрытию, прислушивался к каждому звуку, доносившемуся из коридора.

Теперь, при свете, Вера могла подробно разглядеть своего спасителя. Это был мужчина среднего

Возраста, среднего роста, средней комплекции. У него были настолько обычные черты лица и стандартная стрижка, что, если бы Вере пришлось кому— либо описывать его внешность, она вряд ли смогла бы дать вразумительную характеристику этому человеку.

— Вижу, вам лучше, Виктор Петрович. Я — полковник Ильин Сергей Иванович, служба безопасности «Ана Ката». Как вам, должно быть, известно, наша корпорация является генеральным спонсором сегодняшнего мероприятия, — представился тот профессору.

Осинцев был в плачевном состоянии. Он полулежал в подушках на Вериной кровати и с трудом воспринимал происходящее. Только чуть поморщился от боли, когда Вера приложила к его ране полотенце, смоченное водкой.

— Где я? — отстраненно спросил он.

Вы у меня в номере. Вам больше ничего не угрожает, ответила Вера.

Профессор узнал ее и попытался улыбнуться.

— Спасибо, Вера.

— Расскажите, пожалуйста, все, что вы знаете, и главное, где Антон Соколов, — бесцеремонно начал задавать вопросы Ильин.

Веру покоробило такое отношение к пожилому человеку, который только что буквально избежал смерти. Но она понимала, что Ильин делает это не из праздного любопытства. Несмотря на то, что профессор был ее собратом по несчастью и она заботливо пыталась оказать ему посильную медицинскую помощь, девушка не потеряла настороженности. Ответа на вопрос, как Осинцев оказался в номере Антона в компании такого опасного человека, как Майкл, у нее не было. Поэтому она молча одобрила своеобразный допрос Ильина.

— Если в нескольких словах, опуская подробности, — начал Осинцев слабым голосом. — Американец, Майкл Белич, очень заинтересовался проектом Антона Соколова и хотел завербовать его для сотрудничества с крупной научно-исследовательской фирмой. Я не знаю, с какой именно. Я участвовал в этом деле исключительно в качестве научного эксперта. Я выполнил работу, на которую меня наняли. Прослушал презентацию Соколова на конференции. Затем Кипер познакомил меня с Антоном и Верой.

Виктор Петрович замолчал и посмотрел на Веру, ожидая подтверждения своих слов. Ильин тоже перевел взгляд на Веру.

— Да, — сказала Вера, — мы познакомились с Виктором Петровичем сегодня во время кофе— брейка. Посидели в кафе, поговорили. И Антон рассказал ему, что «Временатор» — не просто проект будущего, но уже сегодня существует первый экспериментальный экземпляр, и проводятся испытания.

Ильин не смог скрыть удивления:

— «Временатор» действительно существует? Профессор кивнул.

— Я лично видел видеозапись эксперимента. Ручаюсь, она была подлинной. Мне оставалось только просмотреть документацию по этому проекту и дать заключение. На этом моя миссия была бы завершена. Что Белич и Кипер дальше намеревались со всем этим делать, меня совершенно не интересовало.

Но тут Майкл внезапно изменил все договоренности. Как я понял, и для Кипера это было полной неожиданностью.

— И что же случилось? — наводящим вопросом Ильин направил монолог профессора в нужное ему русло.

— Я не знаю, для каких целей Майкл решил дать Антону препарат, который он назвал «таблетка счастья». Может, для того чтобы Антон подписал контракт, не особо вникая в условия.

— Можно поподробнее, что за препарат? Это наркотик?

— Я не знаю точно. Возможно, это наркотическое вещество. Со слов Майкла я понял, что это экспериментальный препарат из лаборатории, еще не прошедший необходимые экспертизы. Как он действует и для чего применяется, знает только Белич. Кипер по его указанию дал Соколову две таблетки. Возможно, поэтому что-то пошло не так. Когда мы втроем пришли к Антону, его номер был открыт, Антон исчез. Под действием препарата он может оказаться где угодно и сделать что угодно. Учитывая, что перед этим Кипер сказал Антону, что его проект закрыли, и он находился в подавленном состоянии, боюсь предположить самое худшее.

— Господи, проект Антона закрыли! — ахнула Вера. — Вот что хотел Антон мне сказать, когда я видела его в последний раз.

— А кто и зачем вас связал? — спросил Сергей Иванович.

— Мы в номере Антона строили догадки, куда он мог пойти и что теперь делать, как появилась Вера.

Виктор Петрович и Ильин повернулись к Вере, ожидая объяснений.

— Да, я хотела поговорить с Антоном, но, подойдя к его номеру, непроизвольно стала свидетелем разговора Виктора Петровича, Кипера и этого Майкла.

Вера не стала уточнять, что она просто-напросто подслушивала их разговор за дверью.

— Когда я услышала, что Антон пропал, то зашла в номер, о чем, конечно, сейчас очень жалею, — продолжила Вера.

— Когда я предложил обратиться в полицию для поиска Антона, меня неожиданно ударили по голове. Больше я ничего не помню, — сказал профессор.

— Вера, вы видели, кто именно ударил профессора? — спросил Ильин.

— Да, это сделал Майкл, без предупреждения, так быстро, что я растерялась. Он ударил Виктора Петровича рукояткой пистолета. Когда я увидела пистолет в руке Майкла, то хотела уйти, но не успела.

— Теперь понятно. Вера, видимо, оказалась нежелательным свидетелем, и ее тоже ударили по голове. А затем вас обоих связали скотчем и залепили рты.

— Да, так и было. Я не ожидала, что люди из научного мира могут оказаться опасными. Если бы не вы… — Вера представила ужасную картину своей смерти, и на ее глазах появились слезы.

— Давайте оставим слезы на потом, барышня.

Кажется, картина мне ясна, — сказал Ильин.

У него зазвонил телефон. Ильин слушал звонившего, изредка вставляя фразы: «Да, да, слушаю, понял». Наконец он закончил беседу и скомандовал:

— Вера, оставайтесь здесь с профессором. И самое главное, пока идет операция, прошу вас соблюдать осторожность. В первую очередь это в ваших интересах. Врача пока вызывать не нужно. Профессору придется потерпеть.

— Хорошо. Не беспокойтесь. Мы все поняли, — ответила Вера.

— Никому не звонить и не выходить из номера. Когда все закончится, я сам вызову врача. Возле номера я поставлю охрану для вашей безопасности.

Ильин ушел, а Вера, оставшись с профессором, некоторое время сидела молча, а потом, видимо, приняв какое-то решение, встала и сказала:

— Я вижу, вы пришли в себя и самостоятельно сможете дождаться Ильина. Я должна найти Антона.

— Со мной все в порядке, но что на это скажет Сергей Иванович? Вы только что пообещали, что будете следовать его инструкциям.

— Ильин мне не начальник. Я его впервые сегодня увидела, как и вас, впрочем. Я даже не знаю, стоит ли ему доверять. Может, он и не из службы безопасности. Может, он друг Майкла и просто решил втереться к нам в доверие. Нейтрализовать нас, чтобы вся банда могла сбежать.

— Однако у вас фантазия! Вам бы детективы писать. Хотя — делайте, что хотите, — вздохнул Осинцев, — только позвольте мне остаться в вашем номере.

— Я вас не выгоняю. Конечно, оставайтесь. А мне нужно идти. Я чувствую, что, кроме меня, никто Антона найти не сможет, — твердо сказала Вера.

спокойно вышла из номера, отметив, что обещанной Ильиным охраны у дверей нет. не знала, что ей просто повезло: в этот самый момент люди Ильина из службы безопасности беседовали с Кипером в соседнем номере. Будь они на своем посту, вряд ли ей удалось бы осуществить задуманное.

Выйдя за ворота отеля, Вера подошла к пешеходному мосту. На ее вопросы, не видал ли кто молодого человека в очках, белой рубашке, прохожие лишь пожимали плечами. Глупо было надеяться рядом с Киевским вокзалом, где людской поток меняется с каждым приходом электрички или поезда, найти человека, видевшего Антона. Может, спросить уличных продавцов?

— Скажите, вы не видели молодого человека высокого, худого… — начала объяснять Вера азиату, стоящему возле лотка с фруктами.

— Это в белом рубашка? — спросил второй продавец, вылезая откуда-то из-под прилавка.

— Да, — обрадовалась Вера.

— Он сумасшедший был или обкуренный, шел прямо по дороге. Ему машина сигналит, он не видит и не слышит.

— Это точно он! Куда он пошел?

— Туда, — махнул рукой азиат. — Купи, красавица, сладкий груша.

Вера уже не слушала его. Она бросилась через дорогу по направлению, указанному продавцом, и, оказавшись перед фонтаном «Похищение Европы», резко остановилась. Куда дальше? Девушка усилием воли заставила себя двигаться вперед. Пересекла

Киевский парк, прошла под Бородинским мостом и вышла на набережную Тараса Шевченко. Антона нигде не было. Ее энтузиазм стал таять, как мороженое на жаре. Вера в отчаянии опустилась на лавку.

«Так я его никогда не найду», — подумала она.

Из арки высокого, сталинской постройки дома вышла пожилая женщина.

— Вы не видели во дворе молодого человека в белой рубашке? — Вера, ни на что уже не надеясь, бросилась к ней.

— Да видела, сидит на лавочке, спит, что ли. Подумала, холодно ведь, вечер, а он в одной рубашке.

— Спасибо, спасибо! — Вера забыла о головной боли, она неслась по двору, как будто каждая секунда могла иметь значение.

Антон, облокотившись на спинку лавки, спал, уткнувшись лицом в руку. Вера подбежала и начала тормошить его. Он открыл глаза и ничуть, казалось, не удивился, что находится раздетый на улице и рядом стоит Вера.

— Слава богу, ты жив, — причитала Вера. Она помогла надеть Антону его кофту, которую захватила с собой.

— Ты знаешь, мой проект закрыли, — сказал Антон.

— Знаю, — ответила она.

— И правильно, что закрыли. Все тлен. Все нужно переделывать.

— Наверное.

— Там, в столе, возьми, Вера, и никому не показывай. Спрячь пока, — Антон показал рукой в сторону вазона для цветов.

— В столе? — переспросила Вера, и до нее дошло, что Антон все еще под действием препарата и не совсем понимает, что происходит вокруг.

— Да, возьми мои записи и спрячь. Я доверяю только тебе, — сказал Антон.

Вера увидела блокнотные листы, исписанные знаками и рисунками, подняла их и сунула в карман пиджака.

— Спрятала?

— Да, спрятала, — подтвердила Вера, села на лавку рядом с Антоном и обняла его.

Он доверчиво, как ребенок, склонил к ней голову. Большой дом надежно укрывал двор от шума машин. Было слышно шуршание опадающих с деревьев листьев. В воздухе висела осенняя сухая пыль, от которой першило в горле.

— Давай я расскажу тебе историю про остров Веры, точно так, как рассказывала мне ее бабушка, — произнесла Вера, и ей стало спокойно.

Будто и не было страшного Майкла с пистолетом, который наверняка сейчас ищет Антона, не было Ильина из службы безопасности, раненого профессора Осинцева, лежащего сейчас на кровати в ее номере. Были только они вдвоем с Антоном в этом пустынном дворе.

— Расскажи, — ответил Антон и прикрыл глаза.

— Слушай. Там, далеко в Уральских горах, на разломе двух континентов, Европы и Азии, в Золотой долине есть древнее озеро, — начала Вера.

Она говорила медленно, полушепотом. Ей не хотелось нарушать тихую осеннюю дрему этого вечера.

— Посреди того озера стоит безлюдный остров, — продолжила она. — Остров разделен ровно пополам. И когда в одной половине гуляют холодные ветры, склоняя столетние сосны, на другой половине — тепло и безветренно. Березки стоят тихо, не шелохнувшись, вцепившись корнями в камни. Там, на древнем озере, однажды ловили рыбаки рыбу. Потемнело небо над Золотой долиной. И хлынул дождь, и с воем пронесся ветер, и волны на озере поднялись в человеческий рост. Пристали рыбаки к безлюдному острову и стали молиться о спасении. Бушевала стихия над островом, воссияли молнии, и молились рыбаки. И явилась на тот остров дева с фарфоровой кожей и длинными светлыми волосами. И сказала она рыбакам: «Я — святая Вера. Я пришла отмолить грехи ваши. И да спасетесь».

Вера посмотрела на Антона. Он, казалось, уснул, доверчиво уткнув голову ей в плечо. Но как только она замолчала, он вдруг спросил:

— И что было дальше?

— Святая Вера стала жить на этом острове и помогать людям, и в ее честь остров назвали «Остров Веры». Ты забыл? Я тебе уже рассказывала о ней.

— Так и не понял, такой остров существует или это легенда, и выражение «Остров Веры» означает нечто иное?

— Полагаю, что легенда. Внутри каждого из нас есть свой остров Веры, та часть нашей души, где мы храним надежду и веру во все хорошее, светлые моменты нашей жизни, память о нашем детстве. Та часть души, которая дает нам опору, уверенность в своих действиях, защиту от негативных воздействий других людей. Наши правильные поступки, добрые дела и позитивные мысли делают наш остров Веры сильнее и надежнее.

— Если это просто легенда и святой Веры никогда не существовало, как же ее слова, которые ты мне цитируешь?

— Никогда не задумывалась об этом. Просто говорю то, что слышала от бабушки.

Вере и самой неожиданно показалось странным: она всегда считала святую Веру вполне реальным персонажем, тогда как историю про Остров Веры в целом воспринимала как красивую легенду.