Остров Веры 2 (джен)

Записи, найденные Верой в старой книге, оказались действительно тем недостающим пазлом, который позволил не только сдвинуться с мертвой точки, но и дал мощный толчок всей работе по созданию «Временатора». Заслугу Веры в этом, конечно же, сразу забыли, и все лавры, впрочем тоже заслуженно, получил Антон.

В главном ангаре для испытаний собрали пульт управления машиной времени и сам временной портал. Внутри портала под защитными сводами находился круглый молочно-белый подиум с парящим над ним икосаэдром, состоящим из сети прозрачных ребер. Теперь Антон практически жил в ангаре, и его подруга наталкивалась лишь на его невидящий взгляд. Ученый приходил под утро. Увидев, что Вера не спала и ждала его, лишь кивал в знак приветствия, падал на кровать и тут же засыпал.

Однажды утром Антон, собираясь на работу, остановил взгляд на лице Веры. В ее широко раскрытых глазах дрожали слезы. Прозрачная капля предательски сорвалась с ресницы и скатилась по щеке вниз, оставив влажный след на коже. Эти беззвучные слезы заставили его остановиться.

— Ты что, плачешь? Что случилось?

В голосе Антона слышалось скорее удивление, а не жалость. Он действительно не видел причин для расстройства.

— Все в порядке. Просто... Я не знаю... — девушка вытерла слезы и попыталась улыбнуться.

— Прости. Я понимаю, что недостаточно уделяю тебе времени. Но понимаешь, как важна сейчас моя работа. Я засыпаю и просыпаюсь с цифрами в голове, мы с компьютером стали как одно целое. Если бы у меня была возможность не прерываться на сон и прием пищи, я бы работал без перерыва. У меня состояние как у гончей, взявшей след. Скоро все изменится, но сейчас прошу, потерпи. В конце концов, я все это делаю для тебя, для нас с тобой.

— Я дура, — выдохнула Вера, — это ты меня прости. Расскажи лучше, как там у вас дела.

— Постоянно ругаюсь с Лучником из-за каждой мелочи.

— Думаю, он злится из-за того, что главный на проекте ты.

— Как-то не думал об этом, — пожал плечами Антон, — возможно, ты права, он хочет, чтобы его слово было решающим по любому вопросу, даже по тому, который вне его компетенции. Например, вчера я едва убедил его, чтобы некоторые детали «Временатора» изготовили сторонние подрядчики. Он хотел полностью делать все на Заводе, для того чтобы сохранить секретность. Представь, при таком подходе сколько времени уйдет.

— Ты абсолютно прав. Но и Лучника я понимаю. В таком случае о «Временаторе» могут узнать посторонние, не являющиеся сотрудниками корпорации. Их сложно будет проконтролировать.

— Есть специалисты, которым доверяет сам босс, — сказал Антон и указал пальцем вверх, — один из таких людей уже работает над квантовыми браслетами.

— Это отличная новость! Браслет должен быть прозрачным, чтобы были видны все схемы внутри. Хрустальный! Это будет эффектно.

— Я передам Лизе Старк твои пожелания. А можешь и сама с ней поговорить.

— Лиза Старк? Квантовые браслеты будет делать женщина?

— Почему тебя это удивило? Ты всегда считала, что женщины ничем не уступают по уму мужчинам.

Вера растерялась и примирительно сказала:

— Я совсем не это имела в виду. Даже не знаю сама, почему это вызвало у меня удивление.

Антон собирался было уходить, полагая, что разговор успокоил его подругу, но увидел, как тень пробежала по ее лицу. Веру явно что-то беспокоило. И это не его постоянное отсутствие и невнимание, как вначале показалось. Это нечто другое, о чем Вера почему-то не хотела ему рассказывать. Впервые за последнее время он вдруг осознал, что совсем не интересуется ее делами, ею самой.

— Мне кажется, что ты от меня что-то скрываешь? Что происходит? — осторожно спросил Антон и внимательно посмотрел девушке в глаза. Вера отвела взгляд:

— Ничего особенного. В последнее время мне снятся странные сны.

— Сны? И это тебя расстраивает? — удивился Антон.

— Снится один и тот же сон в разных вариантах. Будто я бегу через темный лес. Бегу очень быстро, будто убегаю от кого-то или от чего-то. Слух обострился, я слышу свое дыхание, крики лесных птиц, слышу, как ломаются сухие стебли под моими ногами, слышу вой ветра. Воздух липкий и душный, как перед грозой. Я выбегаю на берег водоема. Не знаю, река это или озеро. Но точно не море. Небо закрыто свинцовыми тучами, и огромные волны с грохотом бьются о прибрежные камни. И тут начинается гроза, и с неба обрушиваются потоки воды. Мокрые волосы лезут в глаза. Я замираю и чувствую, что сейчас начнется нечто жуткое. Я просыпаюсь, и меня всю колотит. Мне не то чтобы страшно, но чувство беспомощности и невозможности предотвратить беду пугает. Пугает то, что я не могу защититься, потому что не понимаю, откуда идет угроза.

— Такая смелая и взрослая девушка Вера боится снов? Не может быть. — Антон не придал значения ее рассказу. Он знал, что Вера всегда доверяла своей интуиции и считала, что во сне обостряются чувства, мозг освобождается от внешних раздражителей и выдает необходимую в данный период человеку информацию. Для него же сны были лишь проекцией реальной жизни.

— Куда ночь, туда и сон, — отмахнулась девушка.

— Мне, честно говоря, вообще давно ничего не снится. И я с удовольствием побегал бы под дождем по берегу озера хотя бы во сне. Не понимаю, что жуткого ты в этом находишь.

— Дело не в картинке, которую я вижу. Дело в ощущениях, которые она вызывает во мне. Предчувствие опасности. И главное. Я хотела проверить записи биопоказателей, которые с нас снимают в режиме реального времени, чтобы посмотреть, как мой организм реагирует на такие сны. И обнаружила, что у меня закрыт доступ к этим сведениям. Лучник без предупреждения ограничил мои полномочия и ничего не сказал. Возможно, он увидел аномалии, происходящие со мной во сне.

— Ты хочешь, чтобы я поговорил с ним об этом?

— Нет, ни в коем случае. Он не должен знать, что я пыталась войти в базу. Это мелочи, которым, наверное, не стоило бы придавать столько значения. Но у меня начинают возникать вопросы. Что будет с нами, когда ты создашь «Временатор»?

— Что будет? После окончания контракта у нас будет столько денег, что мы сможем не работать, или открыть свое небольшое дело, или заключить новый контракт с корпорацией. Проектов здесь на наш век хватит. Как мы решим, так и будет.

— Я не столь оптимистична. Закрытие мне доступа к биоданным говорит о том, что мы здесь никто. Корпорация распоряжается нами по своему усмотрению, даже не соизволив предупредить, поставить в известность о своих действиях. Ладно, все. Не буду тебя грузить предположениями. Я лишь хочу, чтобы ты был осторожен.

— Я буду осторожен, — ответил Антон серьезным тоном.

Этого было достаточно, чтобы понять, что он принял к сведению слова своей подруги.

В ангаре Рома встретил Антона радостным воплем:

— Сегодня заканчиваем настройку пульта. Я ребят попросил прийти пораньше. Смотри, работают как звери.

Работа уже шла полным ходом, четыре сотрудника сидели перед пультом управления «Временатором» и, не отрываясь от мониторов, поздоровались с Антоном.

— Отлично, ребята. Молодцы! — сказал Антон.

— Знаешь, я так счастлив. Все было не зря. Я смог, мы смогли это сделать. — Рома похлопал друга по плечу и с оптимизмом присоединился к группе кодеров.

Лучник тоже был на посту и отдавал распоряжения работникам, устанавливающим оборудование.

Антон прошел в дальний угол, сел на крутящийся стул и словно выключился из процесса. Слова Веры подействовали на него гораздо больше, чем она могла предполагать. Действительно, он никогда не задумывался, что их ждет после того, как он запустит «Временатор» и закончится его контракт. Как будет использоваться изобретенная им машина времени? «Временатор» целиком и полностью принадлежит корпорации «Ана Ката», и он никаким образом не может повлиять на дальнейшую судьбу своего детища. Как обойдутся с ним и со всеми этими людьми, которые вложили столько труда в создание «Временатора»? Когда все заработает, понадобится от силы пара инженеров и операторов. Его уверенность в своей незаменимости дала трещину. Вере ограничили доступ к базе биоданных. Это незначительное, казалось бы, событие меняло все. За его спиной принимались какие-то решения, а он все это время жил, работал, не вникая в происходящее вокруг. Внутри появилось неприятное ощущение, будто его используют.

Раскисать и рефлексировать от открывшегося ему знания было бессмысленно и нерационально. Все действуют в своих интересах, и глупо было надеяться на особое отношение к себе. От Кипера «Ана Ката» получила права на его разработки и на законном основании является собственником всех документов по проекту «Временатор». Имея финансы и специалистов, рано или поздно корпорация создала бы «Временатор» без его участия. То, что ему предоставили необходимые условия для реализации его идеи, — это подарок судьбы, а не дань его исключительности.

— А ты что хотел, старичок, — внутри себя услышал он голос Стаса Хвощинского, бывшего своего коллеги. И на этот раз воспоминания о Стасе не вызвали у него неприятного осадка. Антон вдруг осознал, что его коллега был не так уж неправ в отношении него. Нельзя быть идеалистом, нельзя доверять всем подряд, нельзя расслабляться и быть инфантильным. Надо было не ругаться со Стасом, а учиться у него.

Тогда, в юности, он был глупцом и злился на Хвощинского, который казался ему напыщенным и самодовольным. Вечно поучающим и самоуверенным. Антон тогда свято верил в высшую справедливость, мечтал о славе и работал, много работал и учился. Пропадал в библиотеке, поднимая старые архивы патентов по квантовой механике. Вечерами он засыпал над книгами Стивена Хокинга. Именно этот английский астрофизик много лет назад занимался проблемами начала и конца Вселенной. Хокинг поставил задачу перед коллегами — найти закон, препятствующий путешествию во времени. Никто из его коллег тогда не смог найти обоснование этому запрету, названному «защита истории».

Погрузившись в свои мысли, Антон вздрогнул, услышав голос Игоря Ивановича рядом с собой:

— Чего это ты загрустил сегодня? У тебя усталый вид.

— Есть немного, — признался Антон.

— Мы все немного устали, но оно того стоило, — Лучник рукой указал на «Временатор» и продолжил: — Вначале я, честно говоря, скептически отнесся к старым листкам, которые принесла Вера. Но теперь поражен, насколько решение оказалось верным. Как тебе вообще пришла идея с икосаэдром?

— Согласно квантовой теории, симметрии субатомного мира не что иное, как остатки симметрии пространства высших измерений, — ответил Антон.

— Это значит, красоту и симметрию, которую мы видим в живой природе, можно проследить в обратном направлении до пространства высших измерений?

— Верно, — улыбнулся Антон, — снежинки и кристаллы унаследовали свою структуру от способа геометрического расположения молекул. Правильная симметричная форма икосаэдра обусловлена электронными оболочками молекул, что, в свою очередь, приводит нас к вращательной симметрии квантовой теории.

— По сути классическое решение. Оно лежало на поверхности, а мы его не замечали. Кстати, не хочешь посмотреть параметры перемещения? Ребята закончили настройку.

— Я посмотрю обязательно, — ответил Антон и спросил: — Босс назначил дату запуска «Временатора»?

Лучнику был неприятен этот вопрос, потому что он и сам не мог понять, почему босс тянет с назначением даты испытаний, и он сказал уклончиво:

— Мы решаем этот вопрос. Когда будет назначена дата, обещаю, что ты узнаешь об этом первым. У нас еще не утвержден кандидат на перемещение.

Кандидат на перемещение? Антон удивился постановке вопроса. Он сам готов был стать испытателем, но с ним никто эту тему не обсуждал. Его мнение никого не интересовало. Утренний разговор с Верой приобрел для него иной смысл. Она права, они теперь не принадлежат себе и не могут повлиять на происходящее вокруг. Кто, как не он, Антон, должен стать первым человеком, прошедшим сквозь время? Разве это не очевидно?

— Мне кажется, я, как изобретатель, несу полную ответственность за все, что связано с моим проектом. Значит, и испытывать работу «Временатора» должен сам.

— Что же ты об этом никогда не говорил? — удивился Лучник.

— Я полагал, что это само собой разумеется.

— Ну да, конечно, — торопливо ответил Игорь Иванович, еще не зная, как реагировать на предложение Соколова.

В разговоре с боссом рассматривались разные кандидатуры, но босс почему-то никогда даже не упоминал Антона в связи с этим. Поэтому обещать сейчас Лучник ничего не мог. И отказывать или отговаривать Соколова он не собирался, потому что его лично такая кандидатура устраивала.

— Надеюсь, мои биопоказатели в порядке. Противопоказаний нет? — спросил Антон и внимательно посмотрел Лучнику в глаза, почувствовав некоторую неуверенность своего начальника и заминку в разговоре. Он надеялся, что теперь, когда придется к слову, Лучник расскажет ему об ограничениях Веры в допуске к данным.

Но Игорь Иванович будто не понял намека и спокойно, без тени смущения произнес:

— Здоровье у тебя отличное, не беспокойся. Я, разумеется, не против твоей кандидатуры. Постараюсь проработать этот вопрос с боссом, но ничего не обещаю.

— Вот и договорились, — спокойно ответил Антон.