Тёмная половина (джен)

Никто на радостях и не заметил, что под изумрудом, запечатавшим вход в Тёмную Волшебную страну, застрял волосок... Казалось, это такая чепушинка, мелочь, но и этой малости оказалось достаточно для того, чтобы частица мрака проникла в мир, только что избавленный от смертельной опасности и начала медленно, но неуклонно расти, постепенно принимая облик...

* * *

— Энни, ты просто молодчина! — по-детски восхитился Страшила, вертя в мягких руках новую шляпу и наслаждаясь серебряным звоном множества бубенчиков, к которым питал слабость — ещё бы, ведь по происхождению он был из страны Жевунов! — Когда же вы успели съездить на мою родину и...

— Это всё Кау-Рук, — улыбнулась Энни, очень довольная тем, что её подарок вызвал такой восторг. — Скажу по секрету: я и Прем Кокус давно уже заказали шляпу самому знаменитому шляпнику, долго подбирали колокольчики — чтобы звенели нежнее и музыкальнее всех... а изумруд... посмотри, как красиво он огранён!

— Я её буду надевать только по самым торжественным случаям! — растроганно проговорил правитель Изумрудного города. — И знаешь, такой случай предоставится очень скоро: я хочу устроить торжественный обед и пригласить на него всех обитателей Ранавира, так как они это заслужили в полной мере, ведь благодаря им Волшебная страна вновь стала прежней.

— Ага, но если бы генерал не стащил тот изумруд, то всё было бы в полном порядке, — немного не согласилась с ним Энни. — Правда, благодаря его жадности менвиты и арзаки сплотились перед грозящей всем опасностью, так что всё вышло даже к лучшему.... Да, Страшила, хотела спросить... а Стелла будет?

— Вполне возможно, — улыбнулся Страшила и, переваливаясь с боку на бок, величаво удалился, опираясь на посох, украшенный драгоценными камнями.

...Энни задумчиво брела по дворцовому парку, который вновь ожил, радуя глаз свежей листвой и яркими, источающими волшебный аромат, цветами и совсем не удивилась, увидев впереди розовое сияние — Стелла как всегда появилась неожиданно и именно тогда, когда требовались её совет или помощь.

— Ты хотела видеть меня, Энни? — ласково улыбнувшись, спросила она.

— Ты всегда появляешься как раз вовремя, Стелла...

— Я же фея, Энни, и ты тоже, а феи всегда чувствуют, когда требуется их помощь... Вижу, тебя что-то тревожит?

— Да, немного. Понимаешь, после возвращения из... из...

— Из Инфернального измерения, назовём это место так, — понимающе кивнула Стелла.

— В общем, после возвращения оттуда мне стали сниться странные сны — будто я всё ещё там, брожу в полном одиночестве среди мёртвых деревьев и мне становится так одиноко, так тяжело на душе, что я просыпаюсь в слезах...

— Бедная моя девочка... — нежные ладошки Стеллы вытерли слёзинки, выкатившиеся на щёки Энни и фея крепко обняла свою маленькую подружку. — Просто тебе пришлось пережить столько такого, что и не снилось твоим сверстницам, а сны, как известно, отражают наши внутренние переживания...

— И это ещё не всё, — перебила её Энни. — Позавчера мне приснилось, что я опять в Волшебной стране, но всё стало ещё хуже — теперь, стоит мне только к чему-нибудь прикоснуться, как всё превращается в труху! Что ты на это скажешь?

— Успокойся, Энни, это всего лишь сны, а они пока ещё никому не причиняли вреда! — успокаивающе произнесла Стелла. — Да, я слышала, что Страшила решил устроить роскошный приём и пригласить на него всех рамерийцев? Думаю, это прекрасная идея и представь только, как обрадуется их главный повар Ниле, когда увидит на столах великое множество великолепнейших яств!

— Да, Балуоль не таков, чтобы вот так, запросто, сразу выдать все свои кулинарные секреты, — засмеялась Энни, на время позабыв о своих снах и переживаниях, связанных с ними. — На все сто процентов уверена, что у него припасено огромное количество рецептов и после пира Ниле со своими помощниками надолго застрянет в дворцовой кухне!

Попрощавшись со Стеллой, которая пообещала тоже прибыть на праздник, Энни вприпрыжку побежала обратно во дворец. Тревожные мысли на время отодвинулись, уступая место радостному предвкушению... но только на время.

А ночью Энни опять проснулась в слезах.

* * *

Стелла задумчиво водила волшебной палочкой над своей магической книгой, вписывая в неё свои недавние наблюдения над изумрудом, что на время отдал ей Лон-Гор и вдруг её брови недоумевающе приподнялись, когда взгляд волшебницы случайно зацепился за строчку, что появилась всего пару минут назад.

— "Происходит что-то непонятное, — прочла она вслух. — От камня-портала протянулась тёмная полоса и все звери, птицы и люди, прикасаясь к ней, теряют разум и память. Одинокое дитя всему виной и остановить её не сможет никто, кроме..." Ну что за глупая привычка у этих магических книг — обрывать написанное на полуслове!

Встревоженная фея в раздражении захлопнула книгу и решила разузнать всё лично.

* * *

Полоса была совсем тонкой и, на первый взгляд, казалась всего лишь узкой дорожкой из просыпанной кем-то угольной пыли. Выглядела она вполне безобидно, но на самом деле... Острый глаз феи приметил, как травинка, качнувшись под дуновением набежавшего ветерка, коснулась чёрной полосы и... осыпалась прахом.

— Это просто ужасно... — выдохнула Стелла и осторожно провела над смертоносной полосой волшебной палочкой. Розовые искорки сверкающим дождём просыпались на черноту и растаяли в ней без следа. Фея осторожно коснулась камня-портала и лицо её омрачилось: ей припомнилось, как отсюда в Волшебную страну проник серый туман, принесший с собой холод, страх и разрушения, как она страшилась войти в тот, тёмный мир — хотя могла бы, но к чему рисковать понапрасну? — и в итоге туда проследовали Баан-Ну и Ильсор, которым невесть каким чудом удалось спасти тех, кто попал в плен к Тёмному повелителю... и вот теперь, похоже, всё повторяется...

— Если честно, то я ничего не понимаю, — брови Стеллы нахмурились. — Полоса началась от камня, но изумрудная печать на месте... и что это за дитя, о котором говорилось в книге?

По хорошему надо было бы обратиться за помощью к более умудрённой опытом Виллине, посоветоваться с ней, но Стелла, хоть и не признавалась самой себе, завидовала старой волшебнице — из-за магической книги, которой та принадлежала. Нет, у Стеллы тоже была своя книга, которая питала её силы, но книга Виллины была совершенно особенной: в ней имелись ответы на ВСЕ вопросы — как уже заданные, так и ещё не высказанные... Правда, благодаря волшебной палочке, что была проводником магической силы между ней и книгой, Стелла имела возможность надолго покидать пределы своей страны, чего Виллина была лишена и, если и покидала Жёлтую страну, то очень и очень ненадолго, но это, как говорится, всего лишь мелочи. Задумавшись, Стелла даже не заметила, как кусты за её спиной зашевелились и на поляне появился волк. Лишь каким-то чудом она краем глаза уловила движение, когда зверь, не издав даже предупреждающего рычания, набросился на фею... и отлетел в сторону, отброшенный розовой вспышкой. Стелла торопливо произнесла заклинание, позволяющее ей мгновенно переместиться в любую точку Волшебной страны, подумав при этом, что ей хотелось бы очутиться там, где заканчивается чёрная полоса и очутилась прямо перед...

— Что ты здесь делаешь, дитя? — удивлённо спросила ничего не понимающая фея. — И почему...

Но тут её взгляд случайно упал вниз и она увидела, что от ступней ребёнка чёрным следом протянулась та самая полоса, что разрушала всё, что только к ней прикасалось! Выходит, это и есть тот самый источник новых бед...

— Кто ты? — посуровевшим голосом произнесла Стелла. — Почему твои следы ведут от камня? Ты из Тёмной страны? Как смогла сюда проникнуть? Чего молчишь?

Дитя хранило упорное молчание, только взгляд его стал более пристальным и теперь в нём сквозила явная насмешка. Фея, вспыхнув, приподняла свою волшебную палочку, драгоценный камень на её верхушке начал наливаться ярким сиянием, набирая мощь, но тут ребёнок метнулся вперёд и Стелла почувствовала, как ледяные пальчики вцепились в её запястье мёртвой хваткой, а палочка выпала из ослабевших пальцев феи.

— Не надо злить меня, — прошипело дитя и Стелла в испуге отшатнулась, увидев, как изменилось его лицо — по побелевшей коже побежали тонкие чёрные линии, складываясь в причудливый рисунок... но всего страшнее были глаза — полностью почерневшие, потерявшие блеск, превратившиеся в бездонные провалы в ничто. — Я сильнее и твоя жалкая магия для меня — ничто. Сколько тебе лет, фея? Двести, триста? Или больше? Интересно, что произойдёт, если я лишу тебя бессмертия и вечной молодости? За сколько минут ты превратишься в дряхлую старуху и рассыпешься в прах? Можно провести маленький опыт...

От запястья, крепко перехваченного тонкими пальцами, по руке Стеллы поползла вверх струйка холода, добралась до сердца феи и та с ужасом почувствовала, как тело её охватила ужасная слабость. Ребёнок торжествующе усмехнулся и внезапно отпустила свою жертву, ноги которой подкосились, не в силах держать вмиг потяжелевшее тело. В глазах феи потемнело, но она успела заметить, как казавшееся до этого таким безобидным порождение тьмы подняло её волшебную палочку и — о, ужас! — переломило её пополам. Уже теряя сознание, усилием воли собрав остатки магии, Стелла прошептала заклинание переноса и, очутившись в Ранавире, услышала испуганный возглас Лон-Гора:

— Стелла?! Это ты?

* * *

Сознание возвращалось урывками... Временами Стелла находила в себе силы приоткрыть глаза и тогда она видела возле кровати, на которой лежала, встревоженных Лон-Гора и Виллину, но на задаваемые ими вопросы ответить была не в состоянии и снова погружалась в беспамяство.

Так прошло пять дней. Ни о каком пире, разумеется, уже не могло быть и речи, да и непонятная полоса уже начала опутывать всю Волшебную страну тонкой чёрной паутиной и всё больше зверей и людей, случайно ступивших в неё, теряло разум и память и начинало бесцельно бродить, позабыв и дорогу домой, и своих близких. Ничто на неё не действовало — ни лучевые пистолеты рамерийцев, ни магия Виллины (даже в её магической книге не оказалось более или менее вразумительного ответа на мучавший всех вопрос, а волшебный ящик Страшилы не показывал ничего, кроме самой чёрной полосы и тех, кто попадал под её влияние) и теперь все с огромным нетерпением ждали, когда же очнётся Стелла: может, хоть у неё найдутся так необходимые им ответы, так как, видимо, она повстречалась с тем, кто всему виной... на свою беду.

— Ты сегодня выглядишь намного лучше! — сказал мягко Лон-Гор, подавая Стелле чашку с тонизирующим напитком. — И сил у тебя заметно поприбавилось... Мы так и не поняли, что же с тобой произошло и где твоя волшебная палочка? Ты её потеряла?

— Её сломали, — коротко ответила фея и спустила ноги с кровати. — Виллина всё ещё тут?

— Она сказала, что не может надолго покидать пределы своей страны, — вздохнул Лон-Гор. — Но просила передать, что вернётся сразу же, как только узнает, что ты пришла в себя...

— Не сомневаюсь... — слабо усмехнулась Стелла, устало провела ладонью по лицу... и сразу же почувствовала что-то неладное, а в памяти тотчас всплыли слова того ребёнка о том, что станет, если...

— Дай мне зеркало! — нервно потребовала она. Лон-Гор попробовал было запротестовать, говоря, что она слишком устала и измучена, что надо немного подождать, что всё уладится, но Стелла была непреклонна. В конце концов менвитский врач всё же протянул ей небольшое зеркальце и успокаивающе произнёс:

— Ты не расстраивайся... Уверен, в итоге всё образуется и ты опять...

Не слушая его, Стелла дрожащими руками поднесла зеркало к лицу, всмотрелась в его прохладную глубину и отчаянно вскрикнула, увидев там лицо женщины лет пятидесяти — кожа немного поблекла, тонкие морщинки пролегали вокруг рта и на лбу... Нет, она всё ещё было очень красива, но только теперь эта красота не ослепляла и не ошеломляла, как это бывало раньше...

— Я узнала, что твою палочку сломали, — послышался голос Виллины, появившейся в дверях комнаты. — К сожалению, это непоправимо...

— Я постарела! — со слезами воскликнула Стелла. Виллина внимательно посмотрела на неё и сочувственно кивнула.

— Пару дней назад ты выглядела намного лучше, — сказала она печально. — И теперь тебе надо как можно скорее вернуться в Розовую страну — только там, где находится твоя магическая книга, ты сможешь вернуть силы и, возможно, молодость... но, боюсь, с этого дня ты уже не сможешь надолго покидать пределы своих владений... как и я!

— Так, значит, и ты когда-то была такой, как и я... — медленно проговорила Стелла, рассматривая в зеркале новую себя. Вряд ли у меня получится вновь вернуть себе молодость, подумала она печально, поскольку неизвестно, какой вид магии использовала против неё та маленькая дрянь. Что ж, придётся привыкать к тому новому лицу, что смотрит на неё из зеркальной глубины...

— Я же не всегда была старой, — вздохнула Виллина. — Когда-то, давным-давно, существовало одно магическое королевство — Элбонай и правил им весьма могущественный чародей.

— Он был добрым? — без особого интереса спросила Стелла, по-прежнему не отрываясь от зеркала.

— Трудно сказать, — пожала плечами Виллина. — Сама знаешь, в каждом человеке добра и зла обычно поровну. Иногда бывает так, что что-то одно перевешивает и тогда появляется либо великий злодей, либо непревзойдённый светлый маг, но не в данном случае. Гвилион был каким-то... как бы это сказать... ну, бесстрастным, что ли и постепенно все его подданные становились такими же, переставая делить магию на светлую и тёмную.

— Но ведь это, наверное, хорошо? — немного неуверенно спросил Лон-Гор, присутствовавший при разговоре двух волшебниц.

— Жители королевства разучились различать добро и зло, — печально ответила Виллина. — Равнодушие, царившее в душе их правителя, понемногу заразило и их, а когда людям стало всё безразлично, то пустоту в их сердцах заполнила темнота, пробившаяся из Изнанки миров.

Виллина замолчала, заново переживая всё то, что произошло давным-давно с ней, тогда ещё молодой и прекрасной. Сначала разительно изменился правитель Элбоная Гвилион — возлюбленный Виллины. Из-за несчастного и нелепого случая погиб его единственный сын и наследник, которому он хотел в скором времени передать престол, решив удалиться прочь от двора, чтобы вкусить всю сладость тихой семейной жизни с любимой Виллиной. В короткий срок Гвилион словно посерел и быстро подряхлел физически, перестав узнавать свою Илли, как он ласково называл Виллину, вслед за ним изменились и его подданные, а потом темнота начала расползаться дальше, покинув пределы королевства Элбонай. Виллина сначала пыталась бороться за любимого и его народ, но темнота была могущественна, ненасытна, поглотила почти все её силы и она была вскоре вынуждена бежать, прихватив с собой волшебную книгу. Скитаясь в поисках пристанища, фея случайно очутилась в Волшебной стране, что создал добрый волшебник Гуррикап и ей, всегда любившей жёлтый цвет, очень приглянулась Жёлтая страна и её мирные, незлобливые жители. Наколдовав себе прекрасный дворец — совсем такой же, в каком она жила вместе со своим возлюбленным, Виллина создала нечто вроде магического купола, который не только не позволял светлой магии удерживаться на месте, но и поддерживал её существование. Это, конечно, не могло вернуть ей вечную молодость и былую красоту, но существенно продлило жизнь... правда, теперь она не могла надолго покидать пределы своей страны, да ей не особенно этого и хотелось. Уютный дворец, ухоженный сад, услужливые и ненавязчивые помощники — что ещё нужно для счастья? Но всё же несколько раз ей всё же пришлось нарушить свои принципы и покинуть пределы Жёлтой страны — первый раз, когда в Волшебную страну попала девочка Элли, домик которой раздавил злую Гингему и Виллина указала ей путь в Изумрудный город. Второй раз она вместе с Кагги-Карр перенеслась в долину Чудесного винограда, чтобы та принесла несколько спасительных гроздей Элли и её дяде Чарли Блэку, застрявших в пустыне из-за волшебного Чёрного камня, когда они спешили на помощь Страшиле. В третий раз фея удалилась из своего убежища, когда в Волшебную страну прибыли Энни и Тим на чудесных мулах, питающихся солнечным светом, чтобы сразиться с Урфином Джюсом и его Марранами, а потом прилетели они, пришельцы... Виллина встряхнула головой, отгоняя тягостные думы и посмотрела на Стеллу.

— Вот так, моя милая, — мягко сказала она. — Как ни печально, но теперь и тебе придётся практически стать затворницей в своей стране, хотя я не понимаю, как такое могло с тобой произойти, ведь я не чувствую той же силы, что погубила моего любимого, его королевство и отняло мою собственную молодость. Счастье ещё, что у нас есть магические книги, которые в случае чего поддержат наши силы и жизни... Ты по-прежнему не хочешь сказать мне, кто всему виной?

Стелла отрицательно покачала головой.

— Я и сама ещё ничего не понимаю... — сказала она тихо и Виллина недовольно сжала губы:

— Ты всегда была излишне самоуверенной, не прислушивалась ни к чьим советам и не хотела признавать своих ошибок... Ладно, попрощайся пока с Лон-Гором, я подожду тебя во дворе.

С этими словами фея Жёлтой страны скрылась за дверью, а Стелла, отчаянно зарыдав, бросилась на грудь Лон-Гора, который крепко обнял её.

— Всё равно, — прошептал он успокаивающе. — Всё равно, ты для меня самая прекрасная, несмотря ни на что!

— Вот именно — для тебя! — всхлипывая, Стелла оттолкнула его и отвернулась. — А я хочу быть по-прежнему прекрасной для всех!

* * *

Энни пришла в ужас, когда ей рассказали, что произошло со Стеллой: выходит, даже такая могущественная фея, как её подруга, оказалась бессильна перед неведомой опасностью, вноаь посетившей Волшебную страну! Когда в сказочный мир проникло зло, приняв облик Ильсора, Стелла героически противостояла ему, хоть это и удавалось ей с большим трудом... но тут, как видно, всё намного серьёзнее. Вскоре к Энни прибежал деревянный гонец, принесший ей письмо от повелительницы Розовой страны.

"Здравствуй, милая фея Энни, — писала она. — К несчастью, я оказалась излишне самоуверенной и решила, что мне под силу в одиночку развеять то зло, что вновь вторглось в эту страну. Я одна отправилась к камню-порталу и обнаружила, что именно от него и протянулась та чёрная полоса, что теперь с каждым днём всё больше и больше опутывает земли, а когда увидела ту, что была всему виной, то не поверила своим глазам. Да и ты не поверишь, когда встретишься с ней, а эта встреча, думаю, произойдёт очень скоро... Запомни, пожалуйста, что излишняя вера в свои силы не всегда оборачивается благом и я уже поплатилась за это. Конечно, я буду время от времени навещать всех вас, но теперь твоя подруга стала вечной узницей своих владений... как и Виллина."

— Ох, Стелла, Стелла... — вздохнула Энни, вытирая выкатившуюся слезинку. — Что же мне теперь делать, если даже ты оказалась бессильна? И почему ты ни разу не упомянула, кого встретила возле камня? Может, это опять объявился злой Ильсор?

...Баан-Ну, узнав, что произошло с прекрасной правительницей Розовой страны, немедленно распорядился послать к её владением отряд профессиональных военных-менвитов, чтобы те охраняли её денно и нощно, но Стелла мягко, но решительно отклонила его предложение.

— Лучше позаботьтесь о фее Энни! — сказала она во время очередного сеанса связи (Баан-Ну в своё время презентовал ей один передатчик). — Мне кажется, что самая большая опасность грозит именно ей. Если тёмное дитя доберётся до девочки, то страшно представить, что произойдёт...

"Правда, неизвестно, чего я страшусь больше, — подумала она при этом. — Того, что может грозить Энни при встрече с порождением Тьмы... или же того, что ОНО может поведать девочке..."

— Тёмное дитя? — с тревогой спросил Ильсор, присутствовавший при разговоре. — Может, ты хотела сказать — мой тёмный двойник?

— Нет, Ильсор, — тихо вздохнула волшебница. — На этот раз это не он. Я вообще теперь не уверена, что это всё та же тёмная сила, но что теперь делать — ума не приложу... Ладно, придётся перечитать заново всю волшебную книгу и, возможно, ответы на вопросы всё-таки найдутся. Во всяком случае, я очень на это надеюсь...

* * *

Генерал, который был отчаянным перестраховщиком и всегда преувеличивал опасности — как настоящие, так и вымышленные (благодаря своей безудержной фантазии), взялся за дело с удвоенным рвением, лично доставил очень недовольную таким поворотом дела Энни и даже предоставил к её услугам свой личный кабинет — дескать, запоры на его дверях и окнах куда прочнее и надёжнее, чем во всех прочих помещениях.

— Мон-Со отобрал самых обученных и испытанных военных и они будут охранять тебя круглосуточно, фея Энни! — немного напыщенно сказал он, по привычке принимая величественную позу. — Мы никому не дадим повода сказать, что рамерийцы не в силах защитить своих друзей!

— Я вам очень благодарна, генерал, — ответила Энни, немного ошарашенная всей этой спецоперацией, затеянной в её честь. — Только почему вы решили, что сможете защитить меня лучше, чем солдаты Лана Пирота?

— Ну-у... — Баан-Ну откашлялся и, размышляя, наморщил лоб. — Во-первых, у нас есть лучевые пистолеты, во-вторых, менвиты — самые лучшие воины во всей Вселенной... Ну да, я немного преувеличиваю, — торопливо добавил он, поймав ироничный взгляд девочки. — Но всё равно, лучше тебе пока побыть у нас, а разведчики на вертолётах разузнают, что там неладное с этой полосой, раз уж монитор правителя Страшилы оказался бессилен... Его, кстати, давно ремонтировали? Может, там просто какая-нибудь плата отошла?

...Вскоре на стол генерала легли первые снимки, сделанные с вертолётов, на которых было прекрасно видно, что чёрная полоса, петляющая туда-сюда, медленно, но неуклонно приближается к Изумрудному городу, а заодно стало понятно, что именно она послужила причиной беспамявства многих людей и зверей, что теперь с безумным видом бродили по лесам и полям Волшебной страны. Но когда Баан-Ну увидел того, кто стал причиной бедствия, вновь обрушившегося на этот тихий мирок, то просто не поверил своим глазам.

— Как это может быть? — растерянно произнёс он. — Это ведь невозможно, потому что... да просто невозможно! Выходит, зло хочет захватить власть и поэтому зачаровывает всех тех людей и зверей, что попадаются на пути...

— Ваша фантазия, генерал, порой просто поражает! — с иронией сказал Ильсор, внимательно разглядывая снимки. — Совершенно непохоже, что все эти бедолаги способны сплотиться в полноценную армию. Нет, думаю, они просто нечаянно коснулись этой полосы и она каким-то образом и сыграла с ними эту злую шутку...

— Вы что-нибудь разузнали? — послышался голосок Энни и генерал, поспешно смахнув фотографии в ящик стола, обернулся к вошедшей в зал совещание девочке.

— Ты как выбралась из кабинета? — стараясь казаться суровым, поинтересовался он. — Я же, кажется, закрыл дверь...

— Фе-Май принёс мне обед, мы с ним поболтали немного, а потом он ушёл, забыв ключ на столе. Дверь-то захлопнул, но вы, генерал, не учли, что её можно открыть и изнутри! — лукаво улыбнулась Энни, но Баан-Ну ей не поверил:

— Признайся честно, опять стала невидимкой и удрала? Энни, как можно быть такой беспечной, когда тебе грозит опасность?

— Что? — встревожилась девочка, но генерал, поняв, что ляпнул лишнее, торопливо вызвал Мон-Со и приказал ему лично сопроводить почётную гостью обратно в свой кабинет.

* * *

— Сидеть взаперти, когда там, снаружи, что-то происходит?! — сердито говорила сама с собой Энни, нервно меряя шагами кабинет. — Как же... Фигушки вам, не дождётесь! Где тут у нас ключ?

Тихо скрипнувшая дверь заставила встрепенуться Рем-Аша, которому выпало дежурить в эту ночь у дверей генеральского кабинета, охраняя фею. Оглядевшись и не обнаружив поблизости ни единой живой души, он опять устроился поудобнее и снова погрузился в чтение потрёпанного детектива, позаимствованного у известного книгочея Кау-Рука, который всеми правдами и неправдами умудрился протащить на борт корабля свою личную библиотеку и теперь менвиты и арзаки, каким-то образом прознавшие об этом, тягали друг у друга побитые жизнью и читателями томики. Увлечённый расследованиями знаменитого сыщика, горе-часовой даже не услышал лёгких, осторожных шагов...

* * *

"Что же он спрятал в ящике стола? — сосредоточенно раздумывала Энни, на цыпочках выходя из главного входа и направляясь к залу совещаний, расположенного в бывшей столовой Гуррикапа. — Похоже на фотографии, только я не уверена... Конечно, лазить по ящикам без разрешения не очень-то хорошо, но что это за секреты такие от друзей?!"

Зал совещаний встретил её темнотой, которую на равные куски разрезал лунный свет, плашмя падавший на мраморные плиты пола, а царившую почти полную тишину изредка прерывало равномерное попискивание передатчика, стоявшего на столе. Энни, оглянувшись, на цыпочках подбежала к столу и осторожно принялась отодвигать один ящик за другим и вскоре вытащила несколько фотографий. Подойдя поближе к окну, она стала рассматривать один снимок за другим и, увидев, что на них было изображено, сдавленно вскрикнула.

* * *

— Энни пропала! — отчаянный крик точно ножом обрезал сладкий сон и генерал, подскочив на кровати, очумело затряс головой, стараясь прийти в себя.

— Энни пропала? — переспросил он, всё ещё не в силах проснуться полностью. — Как это — пропала?

— Я принёс ей завтрак, — растерянно сказал Тоци. — Специально встал пораньше и испёк её любимые блинчики — решил порадовать девочку, пришёл... а дверь не заперта и Энни исчезла без следа...

— А где был... кто дежурил в эту ночь? Рем-Аш? — внутренне начиная закипать, нехорошим голосом поинтересовался Баан-Ну. — Как он умудрился прошляпить?!

Короче, досталось всем — и Кау-Руку, который раздаёт всякую беллетристику своим подчинённым (лучше бы устав дал им почитать, библиотекарь хренов!), и Мон-Со (совсем своих лётчиков распустил — позор, почётная гостья пропала у одного из них прямо из-под носа, а он даже не почесался!), и арзакам, которые совершенно зря похвалялись своей невероятной чуткостью (какая уж тут чуткость, когда ребёнок вот так, запросто, сбежал из Ранавира, когда они недалеко сидели у костров и болтали почём зря!), но больше всего генерал корил самого себя за то, что вчера так сурово разговаривал с Энни. Может, с раскаянием думал он, девочка из-за этого и сбежала?

— Хорошо, что фотографии вы всё-таки успели спрятать, — успокаивающе произнёс прибежавший Ильсор. — Если бы Энни их увидела, то неизвестно, что могло бы произойти...

— Фотографии! — вдруг простонал Баан-Ну, звучно хлопнув себя по лбу. — Ох, какой же я дурак... Быстро, в зал совещаний!

Он первым выскочил из спальной и, забыв накинуть даже халат, поспешил в зал, распахнул дверь настежь и первое, что бросилось в глаза — это фотографии, что он вчера спрятал в ящик стола... Теперь они, разбросанные веером, валялись на полу, отблескивая глянцем в розовых солнечных лучах.

— Она всё узнала... — простонал Баан-Ну, бессильно опускаясь на стул.

* * *

Энни, сурово сжав губы, всё шла и шла вдоль чёрной полосы, которая, как она теперь хорошо знала, в конце концов приведёт её к той, что стала виновницей всего — и того, что в Волшебной стране появились обезумевшие звери и люди, и того, что Стелла — ей дорогая подруга — стала стремительно стареть и почти лишилась магической силы, и того, что её саму, как преступницу, посадили под замок... правда, с благими намерениями, но посадили же?! Тонкая полоса то и дело виляла то вправо, то влево, иногда круто поворачивала назад, потом опять разворачивалась и вновь вела к Изумрудному городу и, значит, её друзьям снова угрожает нешуточная опасность. Изредка Энни видела вдалеке каких-то людей в оборванной, измазанной грязью одежде, потерявшей свой естественный цвет, отчего было неясно — жители это окрестностей Изумрудного города или же Жевуны — которые, пошатываясь, брели куда-то, размахивая руками и что-то бессвязно выкрикивая... Её они, к счастью, не замечали и девочка, притаившись в кустах или за деревом, провожала их настороженным взглядом и вновь продолжала свой путь. Вскоре Энни поняла, что далее идти просто не в силах и, присев возле ручейка, сняла сандалии с носками и опустила гудевшие от усталости ноги в прохладную воду.

— Ты не меня случайно ищешь? — вдруг услышала она за спиной смутно знакомый голос, резко обернулась и увидела... саму себя!

— Ты, я вижу, не слишком-то удивлена! — немного насмешливо улыбнулась её копия, подошла поближе и Энни, приглядевшись, с ужасом поняла, что её следы превращаются в чёрную полосу праха. — Должно быть, Стелла рассказала тебе о нашей с ней встрече? Кстати, как она, не слишком постарела?

— Стелла... Так она тебя видела? — поражённо спросила Энни. — И ничего мне не сказала?! Но так же нечестно, как она могла...

— Пора бы давно признать, что феи всегда были себе на уме, и поэтому на твоём месте я бы не слишком-то им доверяла! — криво усмехнулась её близняшка. — Пойми, они же не люди, они...

— Неправда! — звонко крикнула Энни. — Я ведь тоже фея и...

— Ты фея? Да не смеши меня. Вспомни, когда пропал твой волшебный обруч, то что ты тогда могла сделать? Ты даже себя была не в состоянии защитить, когда на вас с Баан-Ну напали одичавшие лисы и только благодаря генералу осталась жива... И чем ты ему в итоге отплатила? Ушла вместе со смазливым самозванцем, бросив товарища по несчастью в одиночестве? Хороша же твоя благодарность!

— Неправда! — почти плакала Энни, заново переживая тот момент, когда она, понурая, стояла перед генералом, а тот великодушно простил её, хотя мог бы и обидеться. Она зажала уши, но язвительный голос проникал даже сквозь ладони. — Как ты можешь говорить такое?!

— Как я могу? Да запросто, потому что я — это ты! Не просто копия, порождённая Тьмой, а частица самой тебя!

— Как так? — удивлённая Энни опустила руки и совсем другими глазами посмотрела на двойника — да, действительно, это она сама, только... только доброта, светившаяся в её глазах, у близняшки превратилась в насмешку, лукавая смешинка, притаившаяся в уголках губ переродилась в скорбную надменность. От второй Энни веяло гневом и плохо скрываемой ненавистью, которые, переполняя маленькое тело, изливались наружу и превращались в ту самую чёрную полосу, отравлявшую всех, кто имел несчастье прикоснуться к ней.

— Но как это возможно? Откуда ты появилась? — всё ещё ничего не понимая, но уже начиная смутно догадываться, тихо спросила Энни.

— Помнишь подвал? — вопросом на вопрос ответила её близняшка. Энни нахмурилась, пытаясь сообразить, о каком именно подвале идёт речь и вдруг её осенило: конечно же, её двойник говорит о подвале в той, Тёмной Волшебной стране, где она сидела вместе с Баан-Ну, Мон-Со, Ман-Ра, Ниле, Найданом и Солдоном, а злой Ильсор задал ей страшную задачу — выбрать того, кто должен умереть!

— Твоя душа разрывалась между желанием остаться в живых и невозможностью отдать на смерть кого-то, будь это даже садист Ман-Ра. Страх, отчаяние и гнев настолько переполнили всё твоё существо, что в какой-то момент частичка души откололась, а тёмная магия подхватила её и стала создавать твою копию. Потом-то вы смогли победить тёмного Ильсора и покинули Тёмное измерение, запечатав вход в него изумрудной печатью... но кое-чего не заметили.

— И чего же?

— Так я и открыла тебе все свои секреты! — хитро прищурилась её двойняшка. — Но тебя, наверное, интересует, как я смогла очутиться здесь? Сама понимаешь, я всего лишь осколок души, а большее всегда притягивает к себе меньшее, да и к тому же ты сама своими переживаниями невольно помогла мне проникнуть в этот мир... хотя я и без того очень хотела повстречаться со своей сестрёнкой. Но что же ты пришла одна? Где твоя подруга Стелла? Опять трусливо сбежала, трясясь за свои бесценные жизнь и красоту? Где Ильсор и Баан-Ну? Они даже не удосужились рассказать тебе о фотографиях... Они предали тебя!

— Они защищали меня! — гневно выкрикнула Энни. — Пусть Баан-Ну не похож на героя из легенд и сначала был отвратительным рабовладельцем... но он всё осознал и стал хорошим человеком! А Ильсор? Сколько ему пришлось пережить, пока он притворялся верным слугой и покорным рабом, думая лишь о свободе для своего народа... Неужели ты думаешь, что такие люди отпустили бы меня одну, если бы знали, что я собираюсь встретиться с опасностью?

— Но они же не поддержали тебя, когда злой Ильсор задал ту непростую задачу? — уже мягче спросила близняшка.

— Задача была задана мне, но они были готовы принять любое моё решение... — тихо ответила Энни. — Но как можно жить, зная, что твой выбор обрёк кого-то на смерть? Я бы никогда не решилась...

— А свою жизнь ты отдать сможешь? — гнев и насмешка в глазах другой Энни потухли, сменившись жадным любопытством. — Смотри, над Волшебной страной вновь нависла угроза, люди и звери лишаются разума и памяти, твоя подруга Стелла теряет молодость с каждым днём... И даже гостям с Рамерии придётся несладко, когда я доберусь до Ранавира! Хочешь, чтобы это всё прекратилось? Тогда тебе стоит всего лишь дотронуться до моей руки и... — при этих словах близняшка словно невзначай коснулась молодого деревца, росшего неподалёку и оно почернело и осыпалось горсткой праха. Энни вздрогнула, представив себя на месте этого несчастного деревца. Может, в отчаянии подумала она, ЭТО произойдёт быстро и безболезненно... только очень жалко маму, она будет горько плакать, узнав, что её дочка Энни погибла.

— Ну, так каковым же будет твоё решение? — усмехнулась её двойняшка. — Выбирай: твоя жизнь против жизней всех жителей Волшебной страны. Конечно, это немного нечестно — отдавать свою единственную жизнь в обмен на жизни людей, многих из которых ты даже и не знаешь, но особого выбора у тебя нет... Решай же!

Энни судорожно сглотнула, зажмурилась и, протянув руку вперёд, почувствовала, как её запястье обхватили холодные пальцы...

* * *

— Как, как могло так случиться, что Энни пропала у вас из-под носа? — возмущённо кричал Тим. — А вы ещё хвалились, что обеспечите ей надёжную охрану... Да лучше бы она осталась в Изумрудном городе, где я и Фред не спустили бы с неё глаз!

— Но она всё-таки фея! — подавленно оправдывался Баан-Ну. — Стала невидимкой и...

— Да это всё благодаря... — начал было Тим, но Фред взглядом заставил его умолкнуть — не дело, чтобы рамерийцы узнали, что лишь благодаря волшебному обручу Энни становилась невидимой, а на самом деле она самая обычная девочка, каких сотни тысяч. Пусть уж лучше считают её могущественной волшебницей...

— Срочное сообщение от Кагги-Карр! — раздался за окном птичий щебет и в зал совещаний впорхнула маленькая синичка. Сверкая зеленовато-жёлтой грудкой, она сделала круг над великанским столом, который рамерийцы так и не убрали, а лишь поставили под ним свой собственный и уселась на спинку стула.

— Что-нибудь об Энни? — подскочил к ней Тим. — Ну же, не молчи!

— Чёрная полоса бесследно исчезла! — прочирикала синичка. — Люди и звери, потерявшие разум и память, пришли в себя и теперь понемногу возвращаются к своим семьям...

— А Энни? Она где?

— Страшила так и не смог её увидеть... — печально чирикнула синичка и опустила головку. — Экран остался чёрным...

— А это может означать, что Энни либо каким-то образом очутилась за пределами Волшебной страны, либо она... она... — Фред запнулся и умолк, не в силах говорить дальше.

— Она не могла погибнуть! — отчаянно закричал Тим. — Энни в каких только передрягах не побывала и всегда возвращалась домой... Что я скажу её маме?!

— Она у ворот Ранавира! — крикнул Эль-Сеа, распахивая настежь дверь зала совещаний. — Энни вернулась!

* * *

Энни сидела в кабинете Баан-Ну, куда её отвёл часовой и куда вмиг сбежались многие арзаки и менвиты, впереди которых спешили Тим и Фред. Выглядела девочка смертельно уставшей, глаза её, окружённые тенями, потеряли прежний радостный и живой блеск и теперь в них сквозили печаль и всезнание, словно она всего за одни сутки внутренне повзрослела и поняла, что жизнь состоит не только из чёрного и белого, что есть и полутона и с этим придётся всегда теперь считаться...

— Ты где была? — строго спросил Фред. — Как ты только могла повести себя столь опрометчиво, когда вокруг творилось невесть что?

— Отправилась на приключения, а меня с собой не взяла, — с обидой вторил ему Тим. — Мы же друзья...

— Чёрная полоса исчезла? — устало поинтересовалась девочка. — Она обещала, что всё закончится хорошо...

— Кто?

— Вы всё равно не поймёте, — вымученно улыбнулась Энни. — Это был всего лишь призрак прошлого, не стоит и думать об этом... Можно мне немного отдохнуть?

— Конечно! — засуетился Баан-Ну, подхватил обессилевшую девочку, глаза которой неудержимо закрывались, отнёс в спальную и, выходя, прикрыл дверь. — Поспи пока, тебя никто не потревожит... Брысь все отсюда!!!

* * *

Тонкие полоски света падали на ковёр сквозь опущенные жалюзи, мягкая перина нежила ноющее от усталости тело, пуховая подушка навевала сладкий сон, но Энни всё никак не могла уснуть. Она ворочалась с боку на бок, то накрывалась с головой, то отбрасывала покрывало полностью, а в ушах её продолжали звучать последние минуты разговора с другой Энни.

... — Я никогда бы не смогла причинить тебе вреда, сестричка, — сказала её близняшка, когда Энни, удивлённая, открыла глаза, поняв, что по-прежнему жива и цела, а не рассыпалась в прах. — Пусть я почти полностью соткана из темноты, но во мне также и частица твоей души...

— Значит, ты просто испытывала меня? — тихо спросила Энни.

— Да, и теперь я убеждена, что мрак, проникший в тебя после того, как душа твоя дала трещину, всё-таки не пустил ростков, хотя очень этого боялась, и только ради этого пришла в твой мир, — улыбнулся двойник. — Ты по-прежнему всё та же Энни, которую все знают и любят!

Энни с тревогой прислушалась к себе, но не уловила ничего такого, что могло бы нести угрозу. Заметив это, тёмная Энни весело рассмеялась:

— Да я же сказала, что никакой опасности нет, глупенькая! Ну, как можно быть такой доверчивой? А теперь мне придётся уйти обратно, хотя я очень хотела бы остаться здесь, в этом ярком и светлом мире...

— Так оставайся! — с жаром воскликнула девочка. — Страшила и все мои друзья будут только рады, ведь ты — это я и, значит...

— Ничего это не значит! — с горечью ответила тёмная близняшка. — Посмотри на меня и на то, что происходит после каждого моего шага! Неужели ты решишься подвергнуть опасности своих друзей? К тому же я смогу в случае чего предупредить вас об опасности, если Тёмный мир вновь вознамерится нанести удар, так что...

"Да, к несчастью, она права, — с горечью пришлось признать Энни. — Темнота никогда не исчезнет полностью... Может, моя близняшка и впрямь сумеет удержать в руках злую силу, а если какой-то глупец вновь сорвёт печать, наложенную Гуррикапом, то что тогда? Что будет с Волшебной страной?"

— Проводи меня до камня-портала, — попросила другая Энни. — Всё-таки больше мы с тобой никогда не увидимся...

* * *

Они молча стояли друг против друга возле камня, на вершине которого сверкал в лучах заходящего солнца крупный изумруд — магическая печать волшебника Гуррикапа.

— Скажи, если ты не хотела никому причинять вреда, а только узнать, всё ли со мной в порядке, то почему тогда твои следы...

— Превращались в эту чёрную полосу и губили и лишали разума всё, что с ними соприкасалось? — понимающе кивнула тёмная Энни. — Пойми, я всё-таки соткана из мрака, хоть во мне и присутствует капля света — частичка твоей души и, хотела я или нет, но зло творилось и помимо моего желания. Но скоро всё закончится и люди и звери станут прежними, уж это-то я тебе обещаю!

Они постояли немного, не говоря ни слова друг другу, так как порой молчание звучит громче многих обещаний и клятв и это прекрасно понимала даже Энни.

— Мне пора, — наконец сказала тёмная Энни. — Когда я уйду, выдерни, пожалуйста, из-под печати застрявший волосок. Это с его помощью я пробралась в ваш мир и, кто знает, вдруг даже такая малость позволит злу снова захватить этот прекрасный мир.

— Как же ты там будешь одна?.. — всхлипнула Энни и крепко обняла свою частичку души.

— Пока ты существуешь, я никогда не останусь одна, — смахнув слезинку, мягко улыбнулась её близняшка. — Ты будешь видеть меня в своих снах, а я буду видеть тебя в моих... Мы с тобой части одной души — запомни это! И мой тебе совет — не слишком доверяй Стелле. Свет не всегда означает добро!

— Но она моя подруга, — растерянно сказала Энни. — И я хотела спросить вот что...

— Вернутся ли к Стелле её молодость и красота? Да они её никогда и не покидали, не такая уж я и всесильная! Просто я смогла сделать так, что её тело стало соответствовать её совести и, когда она сможет признать и понять свою вину...

— Вину?

— Ты в самом деле веришь в то, что столь могущественная фея не могла пройти в Тёмное измерение, чтобы спасти тебя и твоих друзей? — жёстко поинтересовалась другая Энни и, дотронувшись до камня-портала, обернулась лёгкой дымкой, которая тут же втянулась под изумрудную печать. Энни, углядев волосок, торчавший из-под изумруда, выдернула его и, круто развернувшись, пошла обратно, рассеянно замечая, как растворяется, исчезает чёрная полоса — следы ног её близняшки из Тёмного мира.

Пир, устроенный в честь Энни, сумевшей в одиночку одолеть неведомую опасность в лице своего тёмного двойника (девочка так и не рассказала им полностью, что произошло у камня), удался на славу. Ниле, понемногу отведавший от каждого блюда, приготовленного Балуолем, пришёл в восторг и при всех поклялся, что не сделает ни шагу, пока главный повар Изумрудного дворца не откроет ему все секреты! Балуоль пообещал познакомить неугомонного арзака со всеми рецептами, но по его хитрым глазам было видно, что ВСЕХ тайн рамерийскому повару не видать никогда. Баан-Ну, остро завидовавший, что не на его долю выпали столь удивительные приключения и это не его двойник разгуливал по Волшебной стране (и почему не его волосок затрял под магической печатью?!), спросил Энни, не будет ли она возражать, если он опишет её приключения в своей книге. Великодушная Энни тут же дала своё согласие и, когда обрадованный генерал погрузился в раздумья, как бы ему назвать новую главу, как можно незаметнее выскользнула из пиршественного зала и вышла в дворцовый сад.

— Стелла! — тихонько позвала она и вскоре нежное розовое сияние возвестило о том, что правительница Розовой страны пришла к своей маленькой подружке. Глядя на фею, Энни подумала, что она сильно изменилась — некогда золотые волосы потускнели и в них серебряными ниточками кое-где поблескивала седина, нежное лицо погрубело и покрылось тонкими морщинками... Как же эта женщина не походила на прежде такую юную и внешне беспечную волшебницу, с которой она когда-то познакомилась!

— Ты хотела меня видеть? — ласково спросила Стелла.

— Да... Скажи, а ты правда не могла тогда помочь мне и другим выбраться из Тёмной Волшебной страны? — тихо спросила Энни, внимательно глядя в голубые глаза феи и та неожиданно замялась и первой отвела взгляд.

— Ты обманула Урфина Джюса, не дав ему погнаться за тёмным Ильсором, когда тот увёл Мон-Со, сказала, что тебе плохо и ты нуждаешься в помощи... Ты знала, что генерал и Ильсор идут на верную смерть, когда позволила им уйти в Тёмный мир, — неожиданно жёстким голосом заговорила Энни. — Ты не была уверена, что им удастся спастись самим и спасти остальных и, если бы генерал не забрал с собой изумрудную печать, то ты со спокойной совестью запечатала бы портал и убедила рамерийцев и жителей Волшебной страны, что герои погибли... так ведь?

— Что ты говоришь, Энни? — строго спросила Стелла, но голос её предательски дрогнул. — Неужели я похожа на злодейку?

— Я теперь и не знаю, на кого ты похожа, — устало сказала Энни и, развернувшись, чтобы уйти, бросила через плечо. — Моя тёмная близняшка сказала, что не отнимала у тебя молодость и красоту и ты сможешь вернуть всё, как только признаешь свою вину... Это ведь так просто, да? И так тяжело...

— Я бы вряд ли смогла помочь вам в Тёмном измерении, вдруг моих сил не хватило бы на это! — крикнула ей вслед волшебница. — Да что я перед тобой оправдываюсь?!

— Но ты даже не попробовала сделать этого... — печально проговорила Энни и зашагала к выходу из сада.

— Значит, я плохая... а генерала ты не винишь в том, что произошло? — крикнула ей вслед фея, цепляясь за последнюю соломинку — ещё бы, признать своё полнейшее бессилие и трусость не хочется никому... а тем более фее! — Если бы не он, то ничего всего этого и не произошло!

— Генерал всё признал, вспомни, и ему было стыдно. Он, не раздумывая, кинулся на помощь мне и прочим, прекрасно понимая, что это может стать его последним в жизни приключением... а ты, могущественная волшебница, этого сделать не захотела! Да, тут моя близняшка просила передать тебе кое-что... — с этими словами девочка остановилась на миг у скамейки и положила на неё... волшебную палочку! Более не оглядываясь и не думая о том, что сейчас делает Стелла, Энни вышла из сада и медленно побрела обратно во дворец. Что бы там не говорила моя тёмная близняшка, горько думала она, частичка тьмы теперь навсегла останется со мной... но, быть может, это позволит мне понять, кто есть истинный друг, а кто лишь притворяется таковым?