Неделя феникса, или Семь дней в Бракаде (джен)

Первая половина третьего дня моего пребывания в новом мире прошла без инцидентов. Эльфийка и феникс всё ещё косо поглядывали друг на друга, но помощь летуна в разведке местности оказалась весьма кстати — это признавала даже Лия. Утром выехав из Мутноречья на попутной повозке, к обеду мы сошли с дороги и двинулись дальше на запад. Степь редела, сменяясь полупустыней. Воздух стал сухим, а вдалеке уже будто бы виднелись пологие волны барханов. Если бы я знал, что путь будет столь трудным, обязательно поборол бы свой страх верховой езды и купил для нас пару резвых скакунов.

Внушительных размеров храм с белыми колоннами предстал перед нами ближе к вечеру. Даже странно, что такое сооружение стояло посреди фактически необитаемой местности. У меня вырвался вздох облегчения. Нет, правда, ещё полчаса ходьбы по песку — и я свалился бы от усталости. Или оттого, что был совершенно пьян. Сегодня я снова сделал глупость: когда эльфийка поутру сказала наполнить фляги, я налил в свою хорошего яблочного сидра, значительно недооценив его градус. Гордость не дала мне попросить у Лии обычной воды, так что к храму я подошёл шатаясь, как моряк в штормовую погоду.

Встретила нас закутанная в длинную монашескую робу женщина, которая представилась сестрой Аннор.

— Лианэль, ты привела его? — спросила она, глядя на мою неуверенно стоящую на ногах фигуру. — Пройдёмте в гостевые покои, сестра Нона закончит вечерний молебен через час.

Мы расположились в просторной комнате с высокими окнами, украшенными цветной мозаикой. Аннор велела одной из послушниц принести фруктов, и я, перепробовав несколько штук, принялся налегать на местные «лимоны», чей горько-кислый сок, кажется, выгонял хмельной туман из моей многострадальной головы.

Минут через двадцать Лия с серьёзным видом подсела ко мне на скамью:

— Тебе надо кое-что знать...

«Ну вот, начинаются сюрпризы», — подумал я, краем глаза глядя на феникса, который ещё в Мутноречье был проинструктирован мной на счёт возможных опасностей в храме, и потому сейчас ничего не ел.

— Мне это знание понадобилось только сейчас? — не удержался я от грубости.

— Могу и не рассказывать, — сердито посмотрела на меня эльфийка, — да и это лишь предположение.

— Говори уж, — сказал я примирительно.

— Помнишь о лорде этих земель, Экторе?

— Помню. Кажется, он твой господин?

— Верно. Так вот, я думаю, что пророчество касается...

— Точно! — воскликнул феникс, взирая на четырёхлистный клевер, вышитый на рукаве эльфийки, — Я-то думаю, где этот знак уже видел. А тут вон оно что! Эктор, собака! И ты ему служишь?!

— Я затолкаю эти слова в твой грязный клюв! — Лианэль вскочила, выхватив короткий меч из ножен на правом бедре. Феникс же, грозно сверкнув глазами, вспыхнул, окутался оранжевым пламенем.

Такого поворота я не ожидал. За секунду прокрутив в уже окончательно протрезвевшей голове варианты действий, я решил предотвратить кровопролитие. «Отступай!» — прозвучала короткая команда, и пернатый в одно мгновение очутился на карнизе под самым потолком. Я надеялся, что эльфийка не станет тратить на него дарёные стрелы. Лия неподвижно смотрела на птицу.

— Что за дела у тебя с Эктором? — спросил я, подняв голову. Мне было в самом деле интересно услышать альтернативное мнение о лорде Тирита, встреча с которым маячила впереди. И как я не додумался в разговоре с фениксом упомянуть это имя раньше?

— Да не у меня, — послышалось сверху, — он давний клиент моего папаши.

Эти слова, похоже, привели эльфийку в замешательство:

— О чём ты, куриные мозги?! Какой «папаша»? Ваш вид в Бракаде не гнездится!

Феникс снова потух, затем спикировал на пол позади меня и тяжело вздохнул:

— Приёмный. Меня похитили ещё до рождения. Вроде бы яйцо где-то пролежало лет пятьдесят, пока один местный торговец артефактами — на деле же скупщик краденого — не догадался его в огонь положить; я и вылупился. Сначала тот прохвост много вещей интересных рассказывал. А потом, в один прекрасный день — нет, вы слушаете? — в его плешивую голову пришла идея сделать из меня певчую птичку. Будешь, говорит, первым поющим фениксом, а может ещё и танцующим! Ну я тогда — ясное дело — пообещал спеть и станцевать на его похоронах, да и улетел, хоть и жалко старика было.

— И при чём тут лорд Эктор? — Лия продолжала сверлить взглядом птицу за моей спиной.

— Говорю же, клиентом он был, постоянным. Часто артефакты заказывал. Старик говорил — чтобы «кралю» свою того... расколдовать, что ли. А после случая, когда Эктора самого чуть не убили, он как с цепи сорвался. Платить вообще перестал, грабил нас буквально.

Эльфийка заметно побледнела, сунула меч в ножны, вернулась на скамью и, не произнеся ни слова, уставилась глазами в пустоту.

— А ты не пытался отыскать свою родину? — повернулся я к пернатому, желая прервать наступившее молчание.

— «Папаша» сказал, что привезли меня, скорее всего, с восточного Джадама, — как-то грустно ответил он.

— Та земля была осквернена криганами, расой демонов, — тихим голосом пояснила эльфийка, взглянув на моё непонимающее лицо. — Если там когда-то и жили фениксы, они давно бежали либо были истреблены легионами Инферно.

Вспомнив одноимённый игровой замок с бесами, ифритами, адскими гончими и вездесущими дьяволами, я живо представил, как они выглядят здесь, и по коже забегали мурашки.

— Так сейчас идёт война с?..

— Уже нет, — недослушав, ответила Лия. — Ещё до моего рождения силы Инферно были разгромлены в Джадаме, а два года назад они потерпели крупное поражение и в Эофоле, последнем оплоте демонов в нашем мире. Теперь Эофол в осаде и больше не представляет угрозы.

— Это хорошо, — согласился я; затем, припомнив одну игровую деталь, добавил: — только разве в городах Инферно нет особых врат, чтобы призывать легионы из своего... э... измерения?

— Есть, и мы проигрывали войну до тех пор, пока архангел Разуил не одарил Ланатэль, главу Ордена Магов Селестии, способностью препятствовать открытию врат Инферно.

— Лана... тэль? — не справился я с обилием новых имён и названий.

— Ещё одна ушастая. Та самая наложница Эктора, — пояснил феникс, — ради которой он из кожи вон лезет.

— Ланатэль — возлюбленная моего лорда, — хмуро взглянув на птицу, продолжила Лия. — Узнав об ангельском даре, демоны не раз планировали её убийство, а затем один из могущественных криганских чародеев смог заключить Ланатэль в неразрушимый кристалл, надеясь, что аура её будет заточена вместе с ней. Однако, благословение оказалось сильнее: даже заключённая в кристалле, Ланатэль и по сей день защищает наш мир от вторжения легионов Инферно. Орден Магов считает, что снять кристальное проклятие раньше, чем через сорок лет, нельзя, но Эктор не бросает попыток вызволить свою любимую раньше срока.

— Постой... — меня осенило внезапной догадкой. — Так ты думаешь, это я́ должен её расколдовать?

— Да, — подтвердила Лия, — но знать наверняка может разве что Нона, это ей открывается будущее.

Я задумался. Многое начинало проясняться. Если, конечно, всё сказанное здесь было правдой.

Наконец, в дверях показалась уже знакомая нам послушница и, сделав пригласительный жест, быстро зашагала по длинному извилистому коридору, преодолев который, мы вышли в гигантских размеров зал. Выражаясь точнее, это был просто расчищенный участок земли под крышей храма, с трёх сторон окружённый огромными мраморными колоннами, поддерживающими массивный свод. В центре стояла пяти-шестиметровая каменная арка, которую я мгновенно опознал как монолит входа. Подбежав ближе, я заглянул в чуть подрагивающую поверхность портала: первый снег мягко ложился на железнодорожные пути, побелевшая от инея тайга выглядела хрустко и торжественно.

— Ты видишь там свой мир? — спросила подошедшая сзади Лия.

— Да, — протянув руку вперёд, я ощутил твёрдую и обжигающе холодную преграду, будто передо мной находилась невидимая ледяная стена.

— Какого цвета Луна? — неожиданно долетевший до моих ушей вопрос несколько раз повторило эхо.

Оглянувшись, я увидел шедшую ко мне пожилую монахиню в богато украшенной голубой мантии.

— Это она, — прошептала эльфийка. — Провидица Нона.

— Какого цвета Луна? — раздалось повторно.

— Розовая! — ответил я раздражённо. — В первый же день заметил. Нелепая розовая Луна у вас тут.

Оба моих спутника удивлённо посмотрели сначала на небо, затем на меня, после чего обратили взгляды на жрицу. Нона удовлетворённо кивнула:

— На самом деле она бесцветная. Ты видишь кровавую Луну потому, что на твоих плечах лежит груз предназначения. Он же не даёт тебе пройти сквозь эти врата. Ты сможешь вернуться только исполнив свою миссию. Или, если ты здесь недавно...

— Что тогда? — спросил я с надеждой.

— Пока не истекли три месяца твоего тут пребывания, мир считает тебя пришлым: ты вернёшься назад, стоит лишь тебе умереть.

Я потрогал свою шею. Кровь пульсировала в венах, трёхдневная небритость щекотала пальцы. Мне определённо не хотелось проверять на опыте последнее утверждение жрицы.

— А других вариантов нет? — поинтересовался я на всякий случай.

— Они мне неизвестны, — ответила Нона. — Либо портал монолита, либо смерть. Впрочем, я думаю, достаточно лишь серьёзного увечия. Один из ваших вернулся, помню, отравившись ядом виверны, другой — потеряв руку в бою на мечах. Их обоих можно было исцелить, не исчезни они так быстро.

— А были ещё... такие? — удивился я. И почему в моей голове до сих пор не возникало даже мысли об этом!

— Да, сюда время от времени забрасывает кого-нибудь из твоего мира. Не так, чтобы часто, но раз в несколько лет объявляется новый чудак. И все вы, как ни странно, обязательно уже что-то знаете об этом месте. Или думаете, что знаете, — провидица хмыкнула. — Помню, один такой пытался здесь двух кур склеить, чтоб они как бы одним существом стали, но вдвое сильнее. Блаженный он был, что ли.

Лия с фениксом покосились на меня.

— Впрочем, — добавила жрица, — свежеприбывшие порой и вправду разные штуки могли вытворять. Тот самый, который сначала с курями баловал, через неделю на гнездовье роков наткнулся. Тут бы ему и в мир родной отправиться, а он как-то взял и очутился в городской таверне. Говорил, что просто «сбежал». От стаи роков, да-да.

«Точно как в игре», — мысленно подтвердил я.

— Так значит, это действительно он, — вернулась Лия к главной цели нашего визита, — человек из пророчества?

— Безусловно, — ответила Нона. — Его, стоящего в кристальном зале, я видела ясно. А глас Провидения молвил: «И станет свободной та, что несёт не свой крест. И мир под солнцем да не сорвётся в бездну».

Лучница сделала шаг вперёд и указала на пернатого:

— Тогда нужно послать феникса в Тирит с докладом, и здесь, за стенами, дождаться конвоя. П’Авл слишком важен, чтобы пересекать дикие земли без...

— Не пытайся обмануть судьбу, Лианэль дочь Гелиота! — громовым голосом прервала её жрица.

Потрясённая эльфийка отшатнулась назад.

— Я видела твоего спутника в кристальном зале, но я не утверждала, что он расколдует Ланатэль и, тем более, что в том его предназначение, — уже спокойнее пояснила Нона, медленно выговаривая каждое слово. — Может статься, ваш поход окажется куда важнее, чем вы думаете.

— Хорошо, пусть так, — с видимой неохотой согласилась Лия. — И что нам тогда делать?

— Позволь решать ему, — настоятельница заглянула мне в глаза, отчего мои ноги вдруг сделались ватными. — Хочешь ты отправить свою птицу вперёд?

После фокуса с «кровавой Луной» и заявлений «умрёшь — вернёшься» моя отступившая было паранойя снова била в колокола. Я прекрасно помнил, с какой целью нанимал феникса, своего личного телохранителя на самый крайний случай. Поэтому с моих губ моментально сорвался единственно возможный ответ:

— Нет, ни в коем случае.

Пернатый довольно посмотрел на эльфийку, и та вздохнула.

— Но давайте соберём факты вместе, — продолжил я. — Попасть в кристальный зал мне, так или иначе, «предначертано». А что ещё я мог бы там делать, как не пытаться расколдовать Ланатэль? К тому же... хоть это и может быть простым совпадением, но единственное заклинание в моей книге сейчас — это «Рассеивание чар».

— М-м... — кивнула монахиня, — твои доводы звучат разумно.

— Но? — внезапно оживился феникс, почуяв неуверенность в её голосе.

— Дело в том, — выдержав паузу, сказала она, — что за свои годы я не встречала пророчества более логичного и прямолинейного на вид. И это меня беспокоит.

— «И станет свободной та, что несёт не свой крест», — повторил я. — Звучит очень уж иносказательно.

— Ну, в толкованиях я вам не помощник, — развела руками Нона, — и, сдаётся мне, вам тоже не теперь об этом думать. Переночуйте в храме, а утром продолжайте свой путь.

Настоятельница проводила нас до самого выхода из зала, о чём-то перешёптываясь с недовольной эльфийкой, в то время как у меня в голове продолжали крутиться строки пророчества. Пернатый столь же задумчиво шёл следом.

— А вы, матушка, крестик-то этот где взяли? — обернулся феникс, указав на увесистое золотое распятие, покоившееся на груди у монахини.

— Тьфу на тебя, — ответила жрица и захлопнула дверь.