Бродяга (джен)

С вершины холма на крошечной безжизненной планетке Самстрин, что находилась рядом с орбитой Эмерай, открывался вид на бескрайнюю долину, заваленную искорёженными корпусами спасательных капсул «Тайтани». Глядя на эту картину, Бродяга покачал головой и начал осторожно спускаться по каменистому склону. Чем ближе он подходил к капсулам, тем заметнее становились следы технологичного взлома их корпусов. Кто-то или что-то с лёгкостью вспарывало металлическую обшивку, которая должна была не только выдержать долгое пребывание в открытом космосе, жёсткое приземление или приводнение, но и сохранить пассажиров в целости и сохранности. Впрочем, после обследования «Тайтани» в прочности капсул можно было усомниться.

Приблизившись к первому же корпусу, Бродяга коснулся его кончиками пальцев в тонких перчатках, куда были выведены чувствительные контакты анализаторов, встроенных в широкий браслет на его запястье. Всего через пару секунд худшие подозрения оправдались. Капсула действительно была изготовлена из некачественных материалов. К тому же кто-то полностью удалил из неё всю электронику. Да и отсутствие тел пассажиров не вселяло оптимизма.

Конечно, они вполне могли достигнуть Самстрин, высадиться здесь и жить где-нибудь в пещерах под поверхностью. Это бы объяснило отсутствие электроники в капсулах. Вот только атмосфера Самстрин состояла из водорода и неона и была слишком разреженной, чтобы выжить здесь без системы регенерации воздуха. Или хотя бы скафандра. Но если такую систему и можно было бы теоретически построить из изъятого с капсул оборудования, то прожить почти год без источников пищи было невозможно. Если только в процессе выживания оставшиеся в живых не превратились в каннибалов.

Бродяга ещё раз взглянул на лежащие перед ним распотрошённые капсулы, понимая, что на то, чтобы осмотреть их все, ему понадобится не один день. Сунув руку в поясную сумку, он вынул три небольших блестящих чёрных шарика и подкинул их вверх. Те на мгновение зависли над его головой, а затем метнулись в разные стороны. Пока три автономных наблюдателя — катэ-кэра — собирали информацию, Бродяга занялся более детальным осмотром капсул перед собой. И увиденное его не радовало.

Все корпуса имели идентичные следы взлома. И степень разрушения металла в местах нарушения целостности оболочки у разных капсул оказалась почти одинаковой. Как будто их вскрывали очень похожими инструментами с разницей в пару дней, не больше. Об этом сообщили анализаторы после того, как Бродяга, исследуя разрезы, провёл по ним рукой. К тому же кое-где на обшивке виднелись следы механического захвата.

По всему выходило, что люди не сами попали сюда. Их целенаправленно сюда доставили. И понятно почему. Бродяга осмотрел все ближайшие планетки, мало-мальски годные для высадки и выживания людей. Сюда он заглянул в последнюю очередь, ища хотя бы обломки спасательных капсул. И нашёл. Судя по данным с катэ-кэров, все. Почти пять тысяч. И все они были пусты. Кроме, пожалуй, пары капсул на другом краю долины. По крайней мере, на видео с одного из катэ-кэров внутри капсул что-то было. Бродяга слегка оттолкнулся от поверхности Самстрин и взмыл вверх, стараясь не подниматься выше окружавших долину холмов. Определив направление, он полетел вперёд, внимательно осматривая плотные ряды пыльно-бурых овальных корпусов под собой. Сверху они ничем не отличались от коричневато-бурой поверхности планеты, и никто и никогда не нашёл бы их, если бы один любопытный бродяга, любящий совать свой нос везде и всюду, не опустился сюда примерно час назад.

Достигнув нужной точки, он опустился вниз и, проникнув в капсулу, замер, в упор глядя на то, что привлекло его внимание. Высохшее до состояния мумии тело ребёнка в серебристом комбинезоне, лежащее на полу. Точнее, его голова и левая часть туловища. Остальные части тела отсутствовали. Судя по следам на останках, они были частично откушены, частично оторваны. Бродяга медленно опустился на корточки, внимательно осматривая тело. Определить визуально, принадлежало оно девочке или мальчику, было невозможно: ребёнок был слишком мал, лет пяти-семи, и нижняя его часть отсутствовала.

Однако кое-что Бродяга всё же узнал. Стиснув кулаки, он поднялся и долго стоял, глядя на останки малыша. Затем вышел из капсулы и, смяв её одним движением руки в герметичный кокон, медленно погрузил в каменистую почву Самстрин, соорудив из соседней капсулы монументальное надгробие. Собрав свои катэ-кэры, Бродяга поклонился свежей могиле и, повернувшись к ней спиной, зашагал к пустынному склону на краю долины.

* * *

Директор Службы Разведки и Безопасности Конфедерации — Эрк Арке — спокойно спал в своей постели, когда его разбудил настойчивый звонок комма. Открыв глаза, мужчина пошарил рукой на прикроватном столике и, нащупав браслет, включил связь.

— Арке, — произнёс он, ожидая увидеть звонившего, но голопроектор никого не показал.

— Доброй ночи, иннар директор, — донёсся из динамика знакомый голос.

— И тебе доброй ночи, Бродяга, — ответил мужчина, садясь на кровати. — Что-то случилось?

— Я нашёл спасательные капсулы с «Тайтани», — ответил невидимый собеседник. — То, что от них осталось.

— Где?

— На Самстрин. Если нужны точные координаты, я сообщу.

— Самстрин? — удивился Эрк. — Странный выбор для спасения…

— Зато для кладбища в самый раз, — мрачно возразил Бродяга.

— Что ты хочешь сказать? — нахмурился мужчина.

— Только то, что кто-то устроил на Самстрин кладбище разбитых спасательных капсул, предварительно выпотрошив из них всю электронную начинку, — ответил его собеседник. — Кстати, сколько точно капсул должно было находиться на «Тайтани»?

— Зачем тебе это? — поинтересовался Эрк, вставая с кровати и направляясь к рабочему столу, чтобы включить компьютер.

— На «Тайтани» я нашёл двенадцать капсул, на Самстрин — ещё девятьсот восемьдесят семь, — произнёс Бродяга.

— Постой. Как это все девятьсот с лишним капсул оказались в одном месте? — не понял мужчина.

— Их туда притащили, — ответил его собеседник. — Кое-где на корпусах видны следы захвата.

— А люди? Или ты хочешь сказать, что продолжать поиски выживших бессмысленно? — тихо спросил Эрк.

— Да. Сожалею.

— Тогда завтра сообщи координаты моим ребятам. Нужно вывезти тела погибших и похоронить их как подобает...

— Зря потратите время и ресурсы. Вывозить нечего.

— Всё настолько плохо?

— Не знаю.

— В смысле?

— В смысле — я не нашёл там останков… Только часть мумифицированного детского тела.

— Только часть?

— Да. Верхнюю. Так что точно сказать, кто это был, я не могу. Зато мне удалось выяснить, от чего он погиб. И, кажется, именно поэтому из всех капсул удалили электронную начинку.

— И?.. — нетерпеливо спросил Эрк.

— Ребёнок погиб от отравления углекислым газом, — не стал томить его Бродяга. — Но перед этим его и тех, кто был с ним в одной капсуле, усыпили. Скорее всего, каким-то газом, который заправили в систему регенерации вместо кислорода. Люди уснули и задохнулись, потому что в капсуле банально закончился кислород.

— А электронику, значит, удалили, чтобы скрыть диверсию…

— Видимо, да. К тому же внешняя обшивка капсул не соответствует техническим требованиям.

— Но зачем? — недоумевал мужчина. — Чтобы не списывать тысячу бракованных капсул? Разве это может сравниться с жизнями пяти тысяч человек?

— А вот это хороший вопрос. Мне кажется, дело тут не только в сокрытии партии бракованных капсул, — задумчиво произнёс Бродяга. — Есть здесь что-то ещё. Иначе, зачем было убивать столько народу и прятать их тела?

— Чтобы никто не узнал, почему они погибли? — предположил Эрк.

— Но тогда зачем их усыпили, прежде чем убить? — возразил Бродяга. — Нет, это не просто попытка сохранить свои деньги. Это спланированная операция по уничтожению лайнера и всех его пассажиров...

— Не слишком ли масштабная диверсия?.. Кстати, на «Тайтани» была тысяча капсул, — сообщил Эрк, найдя, наконец, нужные данные. — Каждая рассчитана на пять человек. А по данным на лайнере находилось четыре тысячи семьсот двадцать один пассажир и двести двадцать членов команды и обслуживающего персонала…

— Значит, где-то нас ждёт ещё одна капсула с неизвестным пассажиром, — задумчиво произнёс его собеседник. — Ладно, займусь её поисками позже. Данные с катэ-кэров и анализаторов я послал на твой рабочий адрес. Образцы ДНК ребёнка тоже. Хотя не думаю, что из этого что-то получится… Спокойной ночи, иннар директор.

— Это вряд ли,— покачал головой мужчина. — После таких новостей я теперь вряд ли засну.

— Тогда всего доброго.

— Всего доброго, Бродяга …

Комм перед Эрком отключился, но он ещё долго сидел за столом, задумчиво глядя на развёрнутое вирт-окно перед собой. Спать ему действительно больше не хотелось.

* * *

Маргарет хлопотала у плиты, стараясь приготовить вкусный обед. Но сегодня готовка не доставляла ей удовольствия, всё валилось из рук: сказывалась проведённая без сна ночь. Беспокойные мысли никак не давали заснуть. Прогнать их не помог даже любимый травяной чай. Женщина попыталась отвлечься чтением книги, но отложила её, прочтя лишь страницу и не поняв ни слова. Лишь ближе к утру ей всё же удалось задремать. Однако сон не принёс облегчения и отдыха. Утром Маргарет чувствовала себя такой разбитой, что завтрак пришлось готовить Эйше, чего та не любила.

— Ну пусть только Ди вернётся, — бормотал недовольный Альф, ковыряя ложкой недосоленную и немного подгоревшую кашу. — Я ему такое устрою…

Сёстры были полностью с ним солидарны. И если Трейси, в силу возраста, было просто обидно за маму, то Эйша прекрасно понимала беспокойство матери. Она и сама плохо спала сегодня, переживая за сбежавшего мальчишку и не понимая его глупого поступка. И из-за этого злилась на него ещё больше.

— Свалился же на нашу голову, — ворчала Эйша, нарезая овощи, пока Маргарет готовила мясо к обжарке. — Лучше бы собаку завели. Не так обидно бы было… А то в семью его приняли, понять пытались, а он… Неблагодарный!..

— Да гнать его надо, — тихо вторил ей Альф, шинкуя зелень и оглядываясь на мать, чтобы та не услышала. — Только родители же всё равно его оставят и простят…

— Родители, может, и простят, а я нет! — прошипела Эйша и так ударила ножом по подвернувшемуся под руку помидору, что сок брызнул во все стороны, пачкая стол, пол и Альфа.

— Эй! — возмутился тот, стирая с лица сок и семечки. — Поаккуратнее!

— Извини, — буркнула девушка и, взяв тряпку, принялась убирать последствия собственной вспышки ярости.

— Папа вернулся! — вбежала в кухню взволнованная Трейси.

Все оставили свои занятия и уставились на девочку. Повисло напряжённое молчание.

— Один?.. — стараясь скрыть беспокойство, наконец спросила Маргарет.

— Не знаю, — растерялась Трейси. — Я видела только папин аэрокар…

Тут послышался звук открывающейся двери. Затем неторопливые шаги, и в кухню вошёл Бен. Его жена и дети с нетерпением и тревогой уставились за его спину, ожидая появления виновника всеобщего волнения. И тот не замедлил появиться. Из полумрака гостиной в залитую солнечным светом столовую, виновато улыбаясь, шагнул Ди, держа перед собой огромный букет роскошных белоснежных пионов. Трейси только восхищённо ахнула, глядя на крупные пушистые цветы.

«Подлиза! — с неприязнью подумал Альф, глядя на Ди. — Ещё и денег у папы на букет выпросил… Как же таких папа называл?.. Подхалим! Во!...»

«Неужели этот маленький нахал думает, что мы его простим за какие-то цветы? — с презрением фыркнула Эйша, вперив недовольный взгляд на вошедшего. — Ну уж нет, голубчик! Не на тех напал!.. А папа тоже хорош! Дал ему денег на такой шикарный букет!.. Я бы на его месте ни за что бы не стала ему помогать!»

Маргарет же с облегчением вздохнула и устало опустилась на стул. Её волнения и тревоги оказались напрасны. Бен сумел убедить Ди вернуться. А этот букет в руках мальчика и его смущённая и одновременно виноватая улыбка как попытка извиниться выглядели так трогательно, что на глазах женщины выступили слёзы.

А Ди, словно не замечая осуждения на лицах детей, шагнул к Маргарет и замер, впившись взглядом в её бледное осунувшееся лицо, запавшие усталые глаза, наполненные слезами облегчения. Его руки невольно разжались, и цветы с тихим шелестом рассыпались по полу. Улыбка исчезла, уступив место отчаянной решимости.

— Дядя Бен, — сказал Ди тихим, но твёрдым голосом, не отрывая взгляда от лица женщины, — я бы хотел поговорить с тётей Маргарет… — И, взглянув на стоящего рядом мужчину, веско добавил: — Наедине. Пожалуйста.

Бен поперхнулся от такого заявления, но быстро взял себя в руки.

— Ты уверен? — тихо спросил он.

Ди лишь кивнул, вновь повернувшись к ничего не понимающей Маргарет.

— Ладно… — пробормотал Бен и громко произнёс, обнимая Трейси за плечи, — итак, ребята, собирайтесь. Мы едем за мороженым.

— Но папа! — возмутилась Эйша.

— Я никуда не поеду! — заявил Альф, встав в позу.

— Это не обсуждается! — не стал слушать их Бен. — Дайте маме и Ди поговорить с глазу на глаз… Марш в машину!

И он решительно вытолкал своих детей из столовой. Эйша и Альф продолжали возмущаться, пока отец подталкивал их к выходу, заявляя, что больше не доверяют Ди и хотят присутствовать при его разговоре с их матерью. Всё это время виновник разгорающегося скандала, сжав кулаки, неподвижно стоял напротив Маргарет и молча смотрел на неё своими большими бездонными глазами. Но вот хлопнула входная дверь. Стихли недовольные голоса. Тихо заурчал мотор аэрокара. Ди и Маргарет остались одни в залитой солнечным светом столовой.

В звенящей тишине было слышно, как за окном тёплый весенний ветерок шаловливо играет с недавно распустившейся листвой на старом раскидистом дубе. Молчание затянулось. Маргарет чувствовала себя растерянно. С одной стороны, она была очень рада возвращению приёмного сына. А с другой — очень недовольна его ночным побегом из дома. И, что самое обидное, мальчишка даже не вспомнил о том, что вообще-то стоит сообщить о себе взрослым! Именно это и расстраивало Маргарет больше всего. Да, конечно, поведение Ди можно было оправдать его неумением жить в семье. Но неужели за тот месяц, что они провели вместе, он не понял элементарных правил поведения в их семье? Или для него всё это всего лишь бесполезная трата времени?

Маргарет хотелось кинуться к стоящему напротив неё напряжённому, словно натянутая струна, Ди, схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть, дав волю своему негодованию. Но вместо этого она продолжала сидеть на стуле и смотреть на замершего перед ней мальчика.

Наконец Ди нарушил тишину. Шагнув вперёд, он неожиданно опустился перед удивлённой Маргарет на одно колено и, склонив голову, произнёс:

— Тётя Маргарет, я очень виноват перед тобой и твоей семьёй. Мой поступок можно оправдать лишь тем, что я обязан был присутствовать на очень важном мероприятии. Моё же поведение после ухода нельзя оправдать ничем. Я виноват и готов понести заслуженное наказание.

— Ди, — растроганно произнесла Маргарет, — это очень мило, но… — она замялась, — я тебе не верю…

Мальчик резко вскинул голову и непонимающе уставился на неё.

— Но почему? — тихо спросил он.

— Я могу понять, почему ты ушёл… — сдержанно продолжила женщина. — Попытаюсь понять, почему именно ночью… Но я никак не могу понять, чем можно быть настолько занятым, чтобы не найти время на один единственный короткий звонок! Полицейский после задержания опасного преступника сумеет найти на это время… Хирург после сложнейшей операции, вспомнив, что не успел позвонить домой, первым делом пойдёт и сделает это, сообщив своей семье, что он в порядке. А ты…

Она тяжело вздохнула и, хоть на сердце у неё было тяжело, вернулась к готовке. А Ди, опустив голову и сжав кулаки, так и остался стоять на одном колене в окружении рассыпанных белоснежных пионов.

— Да, тётя Маргарет, — наконец произнёс он, — вы правы... Я должен был найти время и позвонить вам… Но это банально не пришло мне в голову. Я забыл, что значит семья. Забыл, что кто-то может волноваться о тебе… Переживать, что ты просто не позвонил… Но увидев вас сегодня… Простите меня, тётя Маргарет!

С этими словами Ди встал и, не поднимая головы, быстро вышел из столовой. Маргарет услышала, как он бегом поднялся по лестнице и хлопнул дверью своей комнаты.

«Дура! Ну какая же я дура! — подумала она, со стоном опускаясь на стул. По её щекам катились слёзы. — Зачем… Зачем я ему всё это наговорила? Он же… О небо! Почему просто не обняла его? Не объяснила?.. Накинулась на бедного ребёнка!.. Дура! Набитая дура!»

Сверху послышалась какая-то возня, странные, напоминающие громкий скрип раскачивающегося на ветру дерева звуки, заиграла скрипка. Похоже, разобиженный на весь свет мальчик решил заглушить душевную боль громкой музыкой самого популярного дуэта. От этого Маргарет совсем расстроилась. Она так переживает из-за Ди, корит себя, что не смогла найти нужных слов, а он… Он просто слушает музыку!.. Похоже, она очень в нём ошиблась.

А музыка тем временем стала громче, словно Ди решил спуститься вниз вместе с саунлидом, но, как показалось Маргарет, звук был гораздо чище. И громче. Да и сама мелодия была ей незнакома. Резкая, тревожная, стремительная, она ворвалась в столовую вместе с Ди, который держал в руках полупрозрачный высокотехнологичный инструмент, отдалённо напоминающий скрипку с оранжевыми световыми струнами. Мальчик решительно шагнул в столовую и замер, глядя на заплаканную женщину, а потом…

На этот раз из-под его смычка полилась совсем другая мелодия нежная и печальная. Маргарет удивлённо замерла. В тёмных глазах Ди она увидела горечь, сожаление, боль, печаль и надежду. Всё то, что он скрывал от посторонних глаз, но решился рассказать при помощи музыки в ответ на слова Маргарет. Но вот мелодия закончилась. Ди, тяжело дыша, опустил руки. На его бледном лице поблескивала россыпь мелких капелек пота.

Маргарет же, округлив от удивления глаза, медленно опустилась на стул, прикрывая рот рукой. До неё вдруг дошло, что стоящий перед ней подросток и ростом, и причёской очень сильно походит на музыканта дуэта «Кьёллис». А уж его умение играть на скрипке делало это сходство просто поразительным.

— Ди, — наконец решилась спросить она, нарушив повисшую тишину, — ты… ты…

— Да, — тихо ответил тот, отводя взгляд.

— А Бен? Он знает? — так же тихо спросила Маргарет, всё ещё не придя в себя от потрясения.

— Вчера он подвёз меня на концерт, — ещё больше смутившись, ответил Ди. — Тётя Маргарет, я действительно не хотел вас тревожить, но… Так получилось… Если бы мы не отправились на Ситтару… В общем… Нужно было подготовиться к концерту, а времени оставалось очень мало… И я действительно забыл вам позвонить… Простите меня…

— Конечно, Ди, — сквозь слёзы улыбнулась женщина и, поднявшись, крепко обняла растерявшегося мальчика. — Но, пожалуйста, больше так не делай. Мы действительно очень за тебя волновались.

— Даю слово, больше этого не повторится, — с самым серьёзным видом заверил её тот. — А пока позвольте мне помочь вам с приготовлением обеда.

— Конечно, милый, — с улыбкой ответила Маргарет, выпуская его из своих объятий. — Помощь мне не помешает. А по поводу твоего… секрета…

— Пусть для остальных он останется секретом, — улыбнулся ей в ответ Ди. — Мне бы не хотелось, чтобы вашу семью из-за меня повсюду преследовали репортёры.

— Я хотела предложить то же самое, — кивнула женщина.

Мальчик кивнул и умчался в свою комнату. Через пару минут он спустился вниз, но уже без скрипки и куртки. Закатав рукава своей светло-серой рубашки, Ди первым делом собрал лежащие на полу цветы и поставил их в большую вазу, принесённую Маргарет из подвала. Ваза была такая большая, что ей не пользовались. А теперь она как нельзя лучше подошла под роскошный букет. После этого Ди тщательно вымыл руки и занялся нарезкой овощей.

— У тебя здорово получается, — заметила Маргарет, глядя, как он ловко орудует ножом.

— Подрабатывал одно время на кухне, — пожал плечом Ди, не прекращая своего занятия, — там и научился.

— А рука как? Не беспокоит? — озабоченно спросила женщина.

Вместо ответа мальчик протянул ей раненую ладонь. Возле полоски пластыря ни малейшего признака воспаления не наблюдалось, кожа была чистая и ровная, как и полагается.

— Ну и хорошо, — облегчённо выдохнула Маргарет и спокойно занялась оставленным мясом.