Мальчик-который-выжил. Начало. (гет)

После ужина, мальчики отправились на посещение лесника. Выйдя на школьный двор, они остановились, ощущая легкий, ласковый ветерок и теплые лучи солнца, клонящегося к горизонту.

Чтобы дойти до домика Хагрида, который им показали Фред с Джорджем (неугомонные близнецы частенько подшучивали над добрым великаном), надо было пройти мимо теплиц, в которых собрался весь седьмой курс Слизерина, изучающий новое растение. Что-то, больше похожее на клубок змей, чем на растительность. Вот один из семикурсников сделал-таки глупость, раздразнив «кустик». Один из гм… побегов, обхватив несчастного вокруг талии, выколачивал его об стену теплицы, пытаясь доказать, что он был не прав. Ребята рассмеялись, наблюдая за этим творческим процессом.

Но все хорошее быстро заканчивается. Профессор Спраут остановила растение, вошедшее в раж, и, слегка пошатывающийся ученик, присоединился к группе своих товарищей.

Мальчики прошли мимо теплиц, и взяли курс на домик лесника. Сам хозяин обнаружился метрах в трех, от дома, на грядках, где у него росло то, чего не было в теплицах.

— Мистер Хагрид, — немного волнуясь, позвал Гарри.

Великан обернулся, разглядывая трех мальчишек. Те, в свою очередь, беззастенчиво пялились на него. Хагрид был одет в кожаный жакет, и безразмерные черные штаны, штанины которых были заправлены в охотничьи сапоги. Лицо его было добродушным, а черные глаза лукаво поблескивали. Хагрид дернул себя за бороду, такую же буйную и растрепанную, как и прическа, и выдавил озадаченный звук, вопросительно взглянув на визитеров.

— Добрый день, мистер Хагрид, — учтиво поприветствовал лесника Гарри. — Меня зовут Гарри Поттер, а это…

— Младший Поттер? — Хагрид радостно взревел, отчего у мальчиков слегка заложило уши, и кинулся к Гарри. — Сын Джеймса и Лили Поттеров. Я уж и не чаял тебя увидеть.

Он немедленно заключил мальчика в объятья, едва не переломав ему все кости, нимало не смущаясь, что знакомы они лишь несколько секунд. Наконец, задыхающийся Гарри был поставлен на землю, а внимание великана переключилось на остальных присутствующих.

— А вы, чьи будете? — добродушно пророкотал он.

— Рональд Уизли, — представился рыжий. — Можно просто: Рон.

— Уизли, говоришь? — сощурился Хагрид. — Передавай привет своим сорванцам братьям.

— А я Драко Малфой, — произнес светловолосый мальчик. — Советую мое имя не сокращать, и не смеяться над ним.

— Малфой? — Хагрид нахмурился. — Знавал я твоего папашу. Сволочью он был отменной, когда учился в Хогвартсе. Я-то уже тогда лесничим был. А он уже тогда… впрочем, не нужно вам этого знать.

— Да знаю я, каким он был, — усмехнулся Драко. — Рассказывал он мне.

Великан, не сводя недоверчивого взгляда с Малфоя, пригласил их в дом. Даже налил чаю и угостил, собственноручно приготовленным печеньем. Драко и Рон отказались: их родственники, учившиеся в Хогвартсе, не раз «добрым словом» поминали стряпню Хагрида. Гарри же, смело взял печенье, и даже попробовал откусить. Что-то хрустнуло во рту. Мальчик не понял: то ли зуб, то ли печенье, но проверять не стал. Судорожно сглотнув, отложил кулинарный шедевр в сторону. На лицах друзей были одинаковые злорадные ухмылки. Погрозив им кулаком, Гарри повернулся к хозяину дома.

— Мистер Хагрид… — начал он, но ему снова не дали договорить.

— Чегой-то ты меня мистером зовешь? Просто Хагрид. И давай без этих «выканий».

— Хорошо, — легко согласился Гарри. — Я всего лишь хотел спросить, что охраняет цербер в Хогвартсе.

Хагрид выпучил глаза и открыл рот, явно поражаясь такой осведомленности Поттера. Мальчик едва смог сдержать самодовольную ухмылку. Друзья же затаили дыхание, в ожидании ответа. Великан, наконец, захлопнул рот, хоть и не перестал изумленно таращиться на Гарри.

— Откуда вы про Пушка знаете? — недовольно спросил он.

— Да вот, гуляли по школе, да и наткнулись случайно, — улыбнулся мальчик. — Значит, его Пушок зовут?

— Ну да, — проворчал Хагрид. — Мой малыш. Я его еще щенком помню.

— А что он охраняет, — спросил Драко. — Случайно, не философский камень?

— Вы… вы… кто вам сказал про камень? — лесничий даже привстал. Такая реакция выдала его с головой.

— Охренеть, — выдавил Драко. — Я вообще-то пошутил. Спросил первое, что в голову пришло.

— Что такое философский камень? — Гарри недоумевающее взглянул на друзей. Оба они сидели с распахнутыми ртами. Первым опомнился Рон.

— Как можно этого не знать? Философский камень — это легендарный артефакт, над созданием которого многие столетия бились многие волшебники и маггловские алхимики. С его помощью можно превратить любой металл в золото, получить эликсир вечной жизни. Я вообще не думал, что он действительно существует. Думал, что это сказки.

— Только вы это, — заволновался Хагрид. — Никому ни слова.

— Не вопрос, — широко улыбнулся Драко. — Только скажи, кому понадобилось хранить этот камень в Хогвартсе, а не в Гринготтсе.

— В школе хранить намного безопасней, чем в банке, даже в гоблинском, — прогудел лесник. — А кому понадобилось спрятать камень — не скажу.

— С этим-то все понятно, — влез Рон в разговор. — Кроме директора больше некому что-то прятать в Хогвартсе. Но с чего вы… извиняюсь, с чего ты взял, что в школе защита лучше, чем в Гринготтсе?

— Дык, это ж все знают, — простодушно ответил Хагрид. — Хогвартс — самое защищенное место в мире. Ежели чего хочешь спрятать — так лучше места и не найти.

— Мрак, — застонал Малфой. — Это просто смеш… ай!

Он замолк и обиженно уставился на Рона, который пнул его по ноге, обрывая словоизлияние. Рон, в ответ, незаметно показал ему кулак, призывая к молчанию. Гарри сообразил, что лесника надо отвлечь от опасной темы.

— Какое у тебя печенье вкусное, Хагрид, — Гарри с тоской вслушался в хруст, сопровождающий укус.

— Правда? — растроганно спросил великан. — Так давайте я вам с собой заверну.

— Не стоит, — поспешно отказались мальчики. — Там Филч на входе дежурит, может и не разрешить проносить в школу подозрительные предметы.

— Ну да, — опечалился Хагрид.

Мальчики посидели еще полчасика. Гарри незаметно перевел разговор на другую тему, и теперь великан, поминутно сморкаясь в огромный носовой платок, рассказывал, какими замечательными людьми были его, Гарри, родители.

— Прости, Хагрид, — вклинился в его рассказ сам Поттер-младший, получив тычок от Рона. — Мы, с удовольствием, послушали бы тебя еще, но нам уже пора.

— Ну что ж, — кивнул лесничий. — Пора, так пора.

Когда ребята вышли за дверь, Хагрид подошел к своему очагу, бросил туда горсть порошка и крикнул:

— Кабинет Дамблдора.

* * *

— Давайте подытожим то, что нам известно, — сказал Рон, когда они, наконец, расселись на кровати Гарри, в их спальне. — Первое: директор зачем-то притащил в Хогвартс философский камень. Вопрос: зачем?

— Может старику хочется пожить подольше? — язвительно спросил Гарри.

— Отклоняется. Нет нужды держать камень при себе. Эликсир жизни можно сварить и в Гринготтсе — в пределах своего сейфа ты волен делать все, что хочешь.

— Может директор не доверяет гоблинам? — спросил Поттер, уже с некоторым сомнением. — И решил спрятать камень в школе, где он будет под постоянным присмотром?

— Ага, — хладнокровно подтвердил Рон. — И спрятал его там, где трое первокурсников, едва не добрались до него. Между прочим, церберы — одни из самых слабых магических существ. На них действуют почти все заклятия, подходящие для усмирения и усыпления обычных животных.

— А может ему и надо, чтобы кто-то добрался до камня? — тихо сказал молчавший до этого, Малфой.

— А это приводит нас ко второму вопросу, — энергично кивнул Рон. — Зачем директору нужно, чтобы кто-то добрался до камня?

— Если ты такой умный — сам и думай, — огрызнулся Гарри.

— Я и думаю, — не остался в долгу рыжий. — А кому-то уже лень мозги свои напрячь немного.

— Хватит вам, — Драко остановил назревающий конфликт. — Рон, если ты что-то сообразил — выкладывай.

Рон недовольно посмотрел на блондина, но все же начал говорить:

— Начнем сначала. Есть директор, с философским камнем, который он забрал из Гринготтса и поместил в Хогвартс. Есть Хагрид, который выделяет цербера в пользование директора. Причем, цербер — магическое существо. Министерство магии внимательно следит за возникновением подобных существ. Это значит, что у Хагрида есть разрешение на воспитание цербера. Вопрос: для чего лесничему цербер? Для охраны его хижины? Не верю. Даже, если учесть влияние Дамблдора на Фаджа — министра магии — в отчетах должна остаться какая-то причина, по которой было разрешено возникновение нового магического существа. Значит плану Дамблдора не один год. Это приводит нас к еще одному вопросу: что знаменательного должно произойти именно в этот год? На кого это рассчитано? Вы можете считать меня параноиком, но кроме Гарри — мне на ум никто не приходит. Вот. — Рон перевел дух, и посмотрел на друзей, ошеломленных его речью.

— Глупости, — наконец, сказал Гарри. — Дамблдору мог понадобиться цербер для чего угодно. Не надо привязывать все, что творит Дамблдор ко мне.

— А я так не считаю, — спокойно заметил Драко. — С чего бы директору говорить простому леснику, который его персону едва не боготворит, для чего ему понадобился этот милый песик? Иначе не объяснишь того, что Хагрид знает про философский камень. Дамблдор мог ничего не говорить, а просто позаимствовать это трехголовое чудовище.

— Не лишено смысла, — подтвердил Рон и уважительно посмотрел на Малфоя. — А ты, оказывается не настолько тупой, как кажется.

— Спасибо, Ронни, — скривился Драко. — Только ты сначала потренируйся делать комплименты на Кровавом Бароне. Когда он перестанет пытаться тебя убить — тогда и приходи.

— Заткнитесь, — Гарри обхватил голову руками. — Мы так договоримся до того, что Волан-де-Морт нам невинной жертвой произвола Дамблдора покажется.

— А может так и есть? — насмешливо спросил блондин. — Ты сам с ним разговаривал?

— Подождите, — Поттер устало махнул рукой. — Вы, правда, считаете, что это все рассчитано на меня? А вам не кажется, что вы просто недолюбливаете Дамблдора, и валите на него все, что можно.

— Не кажется, — отрезал Рон. — Наложить Империо на ребенка — это тебе кажется нормальным? После такого, извини, я ему не очень-то верю.

— С логикой у рыжего все в порядке, — подтвердил Малфой. — Дамблдор сам себя перемудрил, рассчитывая свою игру. Он рассчитывал ее на недалеких гриффиндорцев, которые не видят дальше своего носа. Он не мог предположить, что мы окажемся не такими.

— Игру, говоришь, — хищно ухмыльнулся Гарри. — Ну что же, сыграем по его правилам.

* * *

В своем кабинете, на втором этаже Малфой-Мэннора, напряженно размышлял Том Реддл. Размышлял он о трех мальчишках, которые оказались втянутыми в игру старого интригана, Дамблдора. Он прекрасно помнил тот день, когда победил Грин-де-Вальда. Величайшего мага того времени. Никто из мракоборцев, или великих волшебников даже в подметки не годился ему. Только Том, с его знанием древней магии, мог что-то ему противопоставить.

А Грин-де-Вальд ведь предлагал ему перейти на свою сторону. Когда Реддл, в неполные пятнадцать лет встретился с ним в первый раз — Темный Лорд был поражен той энергии, с которой мальчишка закидывал его темномагическими заклятьями, довольно успешно защищаясь, при этом. Но Реддл не хотел для себя такой доли — быть подручным у палача. Хотя Том подозревал, что с самим Грин-де-Вальдом тоже не все было чисто. Возможно, что и он пострадал, в свое время, также, как и Том впоследствии. Проблема состояла в том, что Темному Лорду уже понравилось убивать. А Реддл не хотел становиться таким же.

В дверь постучали. Том отвлекся от своих мрачных мыслей, встал и открыл дверь. Не удивившись, при виде Люциуса. В конце концов, кого он мог еще увидеть, если Нарцисса уже месяц жила у своей подруги, Флавии, во Франции.

— Я тебе не помешал, друг мой, — спросил Люциус, входя.

Том отрицательно покачал головой. Малфой некоторое время смотрел ему в глаза, затем положил руку на плечо.

— Что тебя беспокоит? — тихо спросил он.

Том кивнул гостю на кресло, перед столом, а сам уселся на краешек стола, смотря на языки пламени, пляшущие в камине. Некоторое время оба молчали, после чего Том также тихо ответил.

— Я беспокоюсь за мальчиков. За всех троих. Этот старый кровопийца сломал уже не одну жизнь. Его игры имеют одну неприятную особенность. В конце партии, все лишние фигуры убирают с доски. А я не хочу допускать этого.

— По-моему ты недооцениваешь их, — улыбнулся Люциус. — Я уверен, что мой сын не будет слепо верить этому манипулятору. Да и остальные тоже не так просты, как кажутся. Что ты скажешь про младшего Уизли?

Собеседник пожал плечами.

— Мальчишка, как мальчишка. Совершенный бездарь в зельях. Имеет склонности к Трансфигурации.

— Ага, — Малфой выглядел странно довольным. — Больше ничего не добавишь?

— Хорошо летает, — немного подумав, отметил Том. — Вроде бы больше ничего.

— Да? — Люциус иронично поднял бровь. — А ты знаешь, что он мне сказал на третий день своего пребывания здесь? Он подошел ко мне и заявил: «я не знаю, кто этот Том, и какое он имеет право приказывать вам, но если вы не будете чуть осмотрительнее — это будет заметно не только для меня. А в свете вашей репутации пожирателя — это вызовет ненужные расспросы». То, что он не догадался о твоей личности — просто везение. Скорее всего, он просто не поверил в очевидное, потому, что все говорит против этого. По его сведениям, тебе около семидесяти лет, и ты мертв уже лет десять.

— Правда? — Реддл озадаченно поскреб подбородок, начинающий зарастать темной щетиной. — Очень интересно. Меня едва не раскусил одиннадцатилетний мальчишка. Расскажи кому-нибудь — не поверят. А то еще и на смех подымут.

— Присмотрись к нему в классе, — посоветовал блондин. — Ты по-прежнему связан с Квиррелом?

— Ага, — рассеянно кивнул юноша. — Получается, что из них троих самый простой и уязвимый — это Поттер?

— Не скажи, — усмехнулся Малфой. — Поттер и сам не прост. Во-первых, он учится вдвое быстрее остальных. Ему интересно все, что связано с магией — поэтому он впитывает в себя знания, с неослабевающим интересом. Во-вторых, он может притворяться потрясающе наивным, просчитав ситуацию на пару ходов вперед. А еще он потрясающе хладнокровен. Я удивлен, что он вообще попал на Гриффиндор. Им троим самое место на Слизерине. Но шляпа уже давно подчиняется воле Дамблдора, лишь изредка позволяя себе вольности. Уверен, что если бы не ее своенравие — мой сын отправился на Слизерин, подальше от Поттера.

— Люциус, — Том смотрел на мужчину с изумлением. — Ты не перестаешь удивлять меня. Когда ты успел все это заметить? И почему я ничего не заподозрил, хотя я вдвое старше тебя.

— А ты поработай с мое в Министерстве — поневоле научишься подмечать таланты людей, — рассмеялся Люциус.

— И все же, — брюнет посмотрел в глаза своему собеседнику. — Я боюсь, что Дамблдор может сильно навредить мальчикам. Я знаю, чем кончаются обычно его игры.

— А кто сказал, что мы будем ждать этого? — искренне удивился Люциус. — Мы затеем свою игру.

Том мысленно пожалел директора. Он очень хорошо знал Люциуса.