Мальчик-который-выжил. Начало. (гет)

Ворота немедленно отворились, и в них показалась дама в изумрудно-зеленой мантии, со строгим, но добрым лицом.

В ответ на сбивчивые объяснения Хаггрида, она поблагодарила его, приняла первокурсников, и повела их внутрь. Они оказались в огромном холле, в котором вполне могла полностью разместиться Нора, разумеется, без подземных этажей. Она провела их через вестибюль, в маленькую комнатку, в преддверие большого зала, где и обратилась к ним.

— Добрый вечер, первокурсники. Меня зовут профессор Минерва МакГонагалл. Сейчас вы войдете в большой зал, где вольетесь в большую и дружную семью Хогвартса, на один из факультетов. Гриффиндор, Слизерин, Пуффендуй и Когтевран. Я являюсь деканом факультета Гриффиндор, к вашему сведению. Сейчас пройдет церемония распределения учеников на факультеты…

Тут она запнулась, глядя на крупную жабу, выскочившую ей прямо под ноги.

— Чья жаба? — спросила она. По ее тону чувствовалось, что хозяин злополучной жабы пожалеет, что появился на свет.

Невилл, стоящий рядом с Гарри, спокойно поднял руку.

— Прошу прощения, профессор, боюсь это моя жаба, — сказал он. После легкого кивка МакГонагалл, он вышел и забрал своего питомца.

— Ваша фамилия? — обратилась она к нему.

— Долгопупс, — он без дрожи выдержал ее взгляд.

— Невилл, я полагаю? — она уточнила по списку, который держала в руках.

— Да, — кивнул мальчик. — Бабушка Августа просила передать вам привет.

— Э-э-э… — декан Гриффиндора смутилась, но быстро опомнилась. — Ей также привет.

Невилл деловито кивнул, и опять занял свое место, рядом с Гарри. Но нервы профессора были не железные, поэтому, без лишней волокиты, она окинула всех грозным взглядом.

— Все готовы?

После того, как ее заверили в полной готовности, она повернулась, распахнула дверь, и ввела первокурсников в большой зал, который тут же поверг всех в изумление.

Да и было, отчего изумиться. Мало того, что этот зал делали словно бы для великанов, так еще и потолок был копией звездного неба над замком. Гарри даже показалось, что он узнает некоторые созвездия, но полной уверенности у него не было.

В зале стояли четыре длинных стола, над которыми висели флаги факультетов. В конце зала, на возвышении стоял преподавательский стол. За ним сидели люди, которые будут учить их в течение семи последующих лет. Посередине же высился одинокий табурет, на котором лежала старая мятая шляпа. Гарри даже удивился, зачем ее сюда положили. Он удивлялся до тех пор, пока она не открыла рот и не запела:

Быть может, я некрасива на вид,

Но строго меня не судите.

Ведь шляпы умнее меня не найти,

Чего там не говорите.

Шапки, цилиндры и котелки

Красивей меня без сомнений.

Но если б были они и умнее,

От меня бы не ждали решений.

Все помыслы ваши я вижу насквозь,

Не скрыть от меня ничего.

Наденьте меня, и сообщу

Где учится вам суждено.

Быть может, вас Гриффиндор ждет,

Где учатся лишь храбрецы,

Их сердце песню отваги поет,

К тому ж благородны они.

А может быть, Пуффендуй — ваша судьба,

Где все идеалам высоким верны.

Упорства и чести ждет их мечта

Терпеньем ее добиваться должны.

Если же к знаниям вас тяготит,

Есть юмор и силы гранит грызть наук,

То путь, по-секрету, скажу я, лежит

В Когтевран — ваш будущий лучший друг.

Быть может, что Слизерин ваша судьба,

Где найдете себе вы друзей.

То хитрецов гениальных тропа,

Которой прошел не единый злодей.

Не бойтесь меня, надевайте смелей,

И вашу судьбу предскажу я верней,

Чем сделал бы это иной.

В надежные руки попали вы все,

Пусть и их лишена я к беде,

Но горжусь я собой.

Весь зал вежливо зааплодировал шляпе.

— Когда я назову ваше имя, — произнесла МакГонагалл. — Вы сядете на табурет, и наденете шляпу. Аббот Ханна!

К табурету подбежала девочка, с двумя смешными косичками, взобралась на него, надела шляпу и…

— Пуффендуй! — выкрикнула Шляпа

Распределение началось.

Для самого Гарри было лишь несколько важных моментов. Например, когда на табурет села Гермиона Грейнджер.

— Гриффиндор! — Шляпа не сомневалась ни секунды. Гермиона вскочила и побежала к крайнему столу, над которым висели алые, с золотом, флаги.

— Долгопупс Невилл! — МакГонагалл продолжала зачитывать список.

Невилл подошел к табурету, поклонился Шляпе, которая склонила свою макушку в ответном поклоне, после чего надел ее.

— Гриффиндор!

Несколько ничего не значащих, для Гарри имен, затем…

— Малфой Драко.

Аристократическая бледность блондина, сменилась едва ли не трупной синевой, но он твердым шагом подошел к шляпе и нахлобучил ее на голову.

На этот раз шляпа размышляла очень долго. Было видно, как Малфой ерзает, очевидно, волнуясь. И наконец, два вопля…

— Гриффиндор! — это Шляпа.

— Будь проклята эта старая портянка, и те, кто ее создал! — а это уже блондинчик.

Еще десяток пустых имен, затем:

— Уизли Рон.

— Гриффиндор, — похоже, Шляпа не отличалась оригинальностью, в отношении друзей.

И, наконец, главное имя…

— Поттер Гарри!

Гарри брел к табурету, ощущая взгляды всех, находящихся в этом зале. За факультетскими столами начались перешептывания. Наконец он сел на табурет, надел шляпу, и приготовился.

— Мистер Поттер, — бархатный голос прямо в уши. — Да, да. Вижу многое. Вижу храбрость и изощренный ум. Вижу хитрость, но и верности в вас хватает. Вы подходите на любой факультет, воля ваша, куда отправиться.

— Гриффиндор, — Гарри был уверен в своих словах. — Там мои друзья.

— ну, что ж… — Шляпа помедлила, а затем выкрикнула на весь зал. — Гриффиндор!

За столом, где сидели его друзья, творилось что-то невероятное. В порыве радости все кричали что-то воодушевленное, каждый норовил хлопнуть по плечу, когда Гарри проходил мимо. Он сел рядом с друзьями, которые предусмотрительно заняли ему место, и рычали на всех, кто смел, на это место покуситься.

Дальнейшую церемонию распределения он просмотрел без интереса, никого из его друзей там больше не было. Наконец, МакГонагалл свернула и убрала свой свиток. Гарри уже решил, что распределение закончено, когда директор встал. Глаза за очками-половинками лукаво сверкали.

— Пользуясь случаем, скажу несколько слов, — воззвал Дамблдор. — Олух. Пузырь. Остаток. Уловка. Приступайте к банкету.

На пустых ранее блюдах, в мгновение ока, появилась еда. Гарри наложил себе понемногу всего, до чего дотянулся, и теперь наслаждался кулинарными шедеврами. В Хогвартсе ему уже начало нравиться. Вот только директор…

— Что Дамблдор хотел сказать этими словами?, — спросил он у Рона, ткнув его локтем в бок.

— Кто его знает, — ответил мальчик, не прекращая сосредоточенно жевать. — Он, конечно, великий светлый волшебник, но немного свихнутый, как и все гении.

Глаза Поттера скользнули по преподавателям, как вдруг его шрам словно болью обожгло, когда он посмотрел на профессора, сидящего с краю. С черными волосами, одетый во все черное, он напоминал летучую мышь. Когда глаза мальчика встретились с глазами этого преподавателя, Гарри увидел жгучую ненависть у него во взгляде.

— А этот в черном, он кто? — опять спросил он у Рыжика.

— Это Северус Снейп, — закатил глаза Рон. — Ходячий ужас подземелий.

— Уизли, имей уважение, когда говоришь о моем крестном, — включился в разговор Драко. — Он преподает зельеварение, и по совместительству — декан Слизерина. А если кто-то не может правильно сварить зелье, — ядовито закончил он. — Значит руки кривые, а не преподаватель плохой.

— А это кто, рядом с ним сидит? — перебил его Гарри, смотря на бледного молодого человека в тюрбане, который нервно терзал салфетку в тонких пальцах.

— Профессор Квирелл. Наш учитель по защите от темных сил. Летом ездил в Румынию, или еще куда. Вернулся с нервным срывом и пунктиком на вампирах. На нем чеснока больше чем на нашей кухне. Отец рассказал, — пояснил он, в ответ на удивленный взгляд всех соседей по столу.

Закончив с банкетом, первокурсники столпились в большом зале, не зная, как поступать дальше.

— Всем первокурсникам подойти ко мне, — раздался голос, и Гарри увидел Перси Уизли, которого уже неоднократно видел в Норе. — Идем за мной, я отведу вас в гостиную Гриффиндора.

Малышня послушно последовала за Перси, который уверенно вел их переходами, пока они не дошли до большого, в человеческий рост, портрета. «Она двигается» — послышался откуда-то восхищенный шепот. Магглорожденный, — понял Гарри. Тем временем, изображенная на портрете дама потянулась и уставилась на первокурсников.

— Пароль, — произнесла она, наконец.

— Честь и отвага, — шагнул вперед Перси.

Дама бросила на него короткий взгляд и отодвинулась, открыв проход, скрытый за портретом. Первокурсники прошли через проход и оказались в гостиной факультета. На взгляд Гарри, здесь было слишком много красного и золотого — традиционных цветов Гриффиндора, но в зимние дни здесь должно быть и вправду уютно.

— Направо спальни мальчиков, налево — девочек, — объявил Перси и вышел, оставляя новых Гриффиндорцев осваиваться.

— Минутку внимания, — произнес Невилл, выйдя вперед и обернувшись ко всем. «Слишком уж он умен, для своих лет» — промелькнула в голове Гарри мысль, казалось, не принадлежащая ему. Шрам кольнуло. Гарри встряхнул головой и принялся слушать Долгопупса.

— Раз уж мы все поступили на этот факультет в один год — давайте сразу познакомимся, чтобы не было казусов, — продолжил Невилл, делая паузу. — Меня зовут Невилл Долгопупс.

— Драко Малфой, — прозвучал голос блондина рядом с Гарри, и это словно послужило сигналом.

— Рон Уизли.

— Лаванда Браун.

— Дин Томас.

Гарри не уловил, когда закончился поток имен, и все присутствующие уставились на него.

— Гарри Поттер, — буркнул он, чувствуя себя экспонатом музея.

На Гарри сразу уставилось множество восхищенных взглядов. Мальчик почувствовал себя очень неуютно.

— Я думаю, что Гарри неприятно, когда на него глазеет столько людей, — улыбнулся Невилл, минуту спустя.

Первокурсники смутились, а Мальчик-который-выжил наконец-то смог вздохнуть с облегчением. Предупреждая следующую подобную выходку, он резко развернулся, и направился к спальням. В спальне у мальчиков было пять кроватей с балдахинами. Надо ли говорить, что все было в той же красно-золотой цветовой гамме? Единственное исключение составляли тумбочки возле кроватей. Гарри выбрал себе вторую от входа кровать, сложил свои вещи в тумбу, которая оказалась намного вместительнее, чем выглядела снаружи. Гарри подозревал, что здесь не обошлось без магии.

Минут через пять в спальню вошли Рон и Драко, заняв кровати по обе стороны от Гарри. Внимательно посмотрев на друга, Малфой некоторое время помолчал, затем сообщил:

— Завтра у нас подъем в восемь. Сегодня надо лечь пораньше.

— Ага, — кивнул Гарри. — Понятно. Интересно, что у нас завтра за уроки?

— Расписание за завтраком выдадут, — пожал плечами Рон. Он уже успел разложить свои вещи, а сам, забравшись на постель с ногами, перебирал какие-то книги, которые прихватил с собой из домашней библиотеки.

— Рон, ты читаешь? — в голосе Поттера было слышно неприкрытое изумление. — Первый раз вижу, чтобы тебя заинтересовала какая-то литература, если она не связана с квиддичем.

— Гарри, — Рон взглянул на него поверх книги. — Том, конечно, многому нас научил, но я не собираюсь получать неуды на уроках. Да и просто интересно. Это же «теория создания заклятий». Если разобраться в основных принципах — легко понять, как правильно выполнять заклинание для максимального эффекта.

— Точно, Поттер, — Драко мрачно разглядывал читающего Уизли. — Том что-то сделал с Роном. Остается понять: заколдовал или опоил?

— Шутите, — проворчал Рон. — Посмотрю я на завтрашних уроках, какие вы шутники.

Гарри рассмеялся, схватил подушку и запустил ее в Рона. Естественно, Рыжик в долгу не остался. Драко, видя такое дело, тоже выхватил подушку, и огрел сзади Поттера. Секунду спустя, блондина уже сбил с ног снаряд Рона. Словесная баталия переросла в бой подушками. И, когда полчаса спустя Невил и Дин Томас поднялись в спальню — все трое бились изрядно опустевшими подушками, а пух разлетался по комнате. Они изумленно переглянулись, а через секунду чья-то подушка уже припечатала Невилла к стене. Недолго думая, он схватил это оружие, и ринулся в гущу битвы.

Опомнились все только через пару часов. Запыхавшиеся, но довольные мальчишки, с ужасом осмотрели дело рук своих. От мягких подушек остались только оболочки, с минимумом перьев внутри. Несколькими заклятьями трое друзей привели спальню в прежний вид. Невилл и Дин смотрели на них с удивлением.

— Вы что, уже знаете заклятья? — выдохнул Дин.

— Ну, да, — Гарри пожал плечами. — Нас на каникулах учили.

— Здорово, — теперь в разговор вступил и Невилл. Он хотел добавить что-то еще, но дверь спальни отворилась, и в проеме появился Симус Финиган — еще один первокурсник.

— Вы на ужин идете? — спросил Симус.

— А что уже ужин? — дружно удивились все.

-Ага, — подтвердил мальчик. — Если не хотите без него остаться — советую поторопиться.

Быстро спустившись и поужинав, вся компания вновь поднялась наверх, продолжая обсуждать всякие мелочи. В комнате Рон снова уткнулся в книгу и не отвечал на вопросы. Ребята же расселись вокруг Драко и Гарри, и наблюдали, как повинуясь движениям палочек этих двоих, по комнате начали летать предметы, попутно переходя из одной формы в другую. Трансфигурационные чары они освоили еще неделю назад, поэтому сложностей никаких это для них не представляло.

Том вообще был отличным учителем. Под его руководством ребята разучивали по шесть-семь заклятий в день. И это все, не считая легилеменции и оклюменции. А если добавить к этому еще и ежедневные уроки зельеварения, становилось понятным, что Гарри и Рон научились очень многому за эти две недели. О Драко, находившемся под присмотром Тома с семи лет, и говорить не приходилось. Уровень его знаний был на уровне четвертого курса. А отдельные заклятья не проходили даже на седьмом курсе. Чего стоит одна только Сектумсемпра — темномагическое проклятье, не изучаемое даже в школе мракоборцев. Секо — его ослабленный аналог — было более распространено, и изучено Драко в восемь лет.

Малфои, как чистокровные волшебники, не гнушались и темных заклятий, твердо веря, что у магии сторон нет. Но даже среди чистокровных особо выделялись Малфои и Блэки. Первые за то, что, по слухам, поддерживали Темного Лорда и вовсю пользовались непростительными заклятьями. Вторые же были известны своими родовыми проклятиями. Практически каждый член семьи, становясь главой рода, привносил в семью как минимум два-три заклятья, которые отнюдь не могли претендовать на звание светлых.

Наконец все утомились смотреть на Поттера с Малфоем, и тихонько расползлись по кроватям. Поскольку кроме банальных искр, остальные были способны разве что на Петрификус Тоталус, не считая Рона, углубившегося в чтение — Остальные не приняли участие в забаве мальчиков.

— Надоело, — Произнес Гарри, в очередной раз, превратив подушку в живую возмущенную курицу, а затем обратно. — Рон, ты там долго будешь читать?

Рон неопределенно махнул головой, показывая, чтобы от него отстали.

— Гарри, — Драко задумчиво посмотрел на часы. — Пора угомоняться. Почти десять часов уже.

Поттер кивнул, спрятал палочку, и, словно это послужило сигналом, все сидящие мальчики начали раздеваться, готовясь ко сну. Драко на мгновение замер, когда увидел шрамы у Гарри на спине, и понял, что Поттер ему еще многого о себе не рассказал. Но ничего, у него еще есть время. «Клянусь, что больше Гарри Поттер не пострадает» — мрачно пообещал себе блондин.

Позже, перед тем, как заснуть, Гарри лежал в темноте с открытыми глазами и думал. Он думал о родителях. Какими они были, какими могли бы стать? Душа мальчика наполнилась светлой грустью, и он погрузился в спокойный сон.

* * *

В своем кабинете улыбался Дамблдор. Все шло точно по его плану. Мальчишка приехал в Хогвартс, поступил в Гриффиндор. Единственное, что омрачало торжество старика — была дружба Гарри с сыном Люциуса Малфоя. Если Роном Уизли еще можно будет манипулировать через родителей, то с Драко этот номер не пройдет. А воздействовать напрямую — будет еще опаснее, поскольку взбешенный отец мог сделать что-то абсолютно непредсказуемое, влияния у Люциуса хватало.

«Мальчиков надо разлучить», — пришла, в голову Дамблдора мысль, явно заблудившись. Альбус ухмылялся, думая о том, сколько же львят из Гриффиндора ненавидят Малфоев, с их идеей о чистокровности, да еще и считая помощниками Темного Лорда. Настроить факультет против Малфоя-младшего будет нетрудно. А там можно будет умыть руки и следить за выполнением своего плана.

Оставалось только решить вопрос с тем, кто будет раздувать ссоры и очернять Драко. Директор мысленно перебрал всех, кто поступил на первый курс Гриффиндора. Уизли, Финиган, Патил, Грейнджер — глаза профессора вспыхнули при последнем имени. Ядовито улыбнувшись — любая гадюка удавилась бы на собственном хвосте, столько яда было в этой улыбке — профессор, наконец, отошел ко сну.