Эффект Клейна (джен)

Нормандия аккуратно спустилась в атмосферу и… попросту села на планету. Решено было поступить так, чтобы исключить обнаружение. Я последним спускаюсь с пандуса, включаю щиты с инструметрона, и мы вдевятером выходим на гористое плато, выбраное Нормой для посадки.

Мимо совершенно бесшумно проходят боты, размером с большую собаку. Такие же черные, как и сама Нормандия, они больше всего похожи на пауков, но с четырьмя лапами вместо восьми. Дроны разведки уже давно разлетелись по местности, сброшенные еще в стратосфере. Три дрона крутилось рядом, обшаривая чуть не каждый камень и дерево. Конечно, если это вот нечто можно считать деревом…

С тихим гулом Нормандия разворачивается и стрелой взмывает в небо, тут же скрывшись за ватой облаков… Действительно фантом! Но снаружи эта птичка совершенно сама на себя не похожа. В смысле — на канонную. Полностью черный, хищный силуэт, лишенный разнесенных двигателей в отдельных гондолах. Плавные обводы корпуса, в плане скорее треугольного, нежели сигарообразного, узкие хвостовые рули атмосферной корректировки… Выдвинутые вниз стабилизаторы на носу… И длинная, темно-синяя полоса светящегося орнамента во весь борт, уходящего ближе к пандусу. Куда там канонной Норме до этого шедевра…

— Колония прямо над нами, в четырех километрах, — указываю я, сверившись со съемкой ландшафта. — разбиваемся по трое. Коу, Миллс, со мной. Аленко, Найлус?

— Мне все равно, Шепард, — отмахнулся СПЕКТР. — Пусть будут эти двое.

— Аленко, бери тогда Морриса и Сайкса. Выходим, господа, живее! И помните — только ответный огонь! При обнаружении противника огонь не открывать, доложить и ждать приказа! Только наблюдение.

Я опять ловлю на себе удивленные взгляды. Да что с ними такое? Но, так или иначе, мои приказы выполняются, так что об этом буду думать уже после.

«Коммандер. Я прикреплю ботов к каждой из групп».

— Хорошо, спасибо, Нормандия.

«Кто вы такая? — в лоб спрашивает меня корабль. — Вы — не Джейн Шепард. Ваше поведение свидетельствует о совершенно новой личности. И это невозможно. Вы вменяемы, сканирование синапсов шесть дней назад не показывало расщепления личности».

Меня всего промораживает изнутри от страха. Как она настолько быстро поняла? Раскусила, как орешек! Я стараюсь отойти от своих взводных, что достаточно просто — оба пехотинца, прямо скажем, не торопятся.

— А это не может подождать, фрегат? — тихо шепчу я, матерясь сквозь зубы.

И что мне делать, мля? Думай и думай быстро, а то, в отличие от твоих подчиненных, бот не отстает ни на шаг.

«Это для вашей же безопасности, — как ребенку втолковала мне Норма. — Я вообще удивлена вашей скорости, учитывая состояние вашего организма».

Ну, тут она права. Одышка, голова все еще побаливает и почему-то подташнивает.

«У вас похмелье. Мисс Шепард за последние шесть дней влила в себя более пяти литров виски».

Я уже и не удивляюсь тому, что корабль читает мои мысли. Но вот пять литров… Шепард? Бухает? Причем по-черному!

«Я не читаю ваших мыслей, кто бы вы ни были. Ваш внутренний диалог транслируется мне через квантовый имплант. Вам достаточно поднять зрачки вверх и потом вправо для окончания связи. Вверх и влево — включение».

Ну, я в любом случае уже спалился по полной. Вот ведь жоп… Блин. Простите, Нормандия.

«Ничего страшного. Кто вы такой?»

М-да… Убьет же…

«Послушайте, Шепард! Или кто вы… — с полоборота завелась девочка. — Хуже уже все равно быть не может — ваша предшественница крайне далеко продвинулась в деле разрушения собственной личности. Так что не стоит ей уподобляться».

«Вы правы, фрегат. Я не знаю, поверите вы мне, но я с Земли. Только землянин я образца две тысячи восемнадцатого года».

«Квантовая флуктуация. Вероятность менее одного к десяти миллионам, — спокойно ответила Нормандия. — Рекомендую воздержаться от запоев — если, конечно, не хотите повторить судьбу вашей предшественницы».

Оригинально.

«Что — и все?»

«Шепард, в вашем случае даже человек, больной синдромом Дауна — приемлемый вариант. Как мне вас называть?»

Даун — это приемлемый вариант?.. Что тут творится вообще?!

«Джейн Шепард, как ещё… И меня не упекут в дурку?»

«Куда?»

«В дом душевнобольных».

«Нет».

«И что дальше?»

«Продолжайте «разведку», — мне явно послышались кавычки у слова «разведка», — и можете обращаться за помощью. Она вам явно не помешает».

Вот ведь язва блондинистая! Я совершенно не понимаю ее мотивов, но не сдала — и то хорошо. Как ни странно, я постепенно привыкаю к этой, новой Нормандии. И, надо сказать, ЭТА выглядит на порядок лучше, да простят меня все фанаты. Но вот так… Окей, попал и попал, давай продолжай, пофиг, что ты…

«Шепард. Успокойтесь. Десант высажен, а я уже в стратосфере. Что-либо менять сейчас уже поздно. У меня, в конце концов, тоже приказы есть, и я обязана их выполнить».

«Понятно… Что ничего не понятно. Хорошо, продолжим…»

В ответ прозвучал тихий вздох. Мне стало стыдно, и я поспешил вперед, мысленно махнув рукой на сюрреализм ситуации.

Иден-Прайм…

Хмурый не то день, не то утро, масса облаков плывет высоко над холмами вокруг нас, серо-желтоватая порода под ногами влажная — видимо, недавно прошел дождь. Вместо канонного зеленого мира с травкой и деревьями, тут в основном мхи. Но практически вся поверхность холмов ими и усыпана. В отличие от игрового прототипа, тут атмосфера пригодна для дыхания лишь условно — слишком много инертных газов, в основном неон и аргон, но кислород уже в норме, видимо, поэтому тут так пустынно.

Поскольку я это все проходил вот буквально вчера, есть с чем сравнивать. Я сейчас не про довольно унылый пейзаж передо мной, а про монументальность понастроенного тут оборудования для терраформинга, показавшегося из-за холмов, которые мы уже практически прошли. В игре, конечно, тоже башни атмосферного преобразователя были, но вот это вот… Гигантские башни терялись в высоких облаках. Безмолвные и безжизненные, они все равно невольно вызывали восхищение…

Ну башни-башнями, а у меня приказ. Я дожидаюсь своих совзводных, бросив последний взгляд на торжество человеческой инженерной мысли в металле.

«Их же наверняка с орбиты видно», — подумал я.

«Конечно. Башни процессоров терраформинга строятся так, чтобы охватывать стратосферу планеты, — тут же встряла моя голос-в-голове, — Шепард, я отвожу дронов, замечен противник».

Я вскидываю вверх левый кулак, только потом сообразив, что я, собственно, делаю. Рефлексы у меня отменные, несмотря на похмелье.

«Количество? Обнаружена?»

«Более пятнадцати тысяч, нет».

Я аж подавился. Пятнадцать тысяч?! Меня опять предательски парализовало страхом. К черту канон, никакого толку!

«Картинку на инструметрон, фрегат?»

«Получите, Шепард».

Я смотрю на экран и… невольно вздрагиваю. Твою-то мать…

Группы из двух или трех неясных теней, отдаленно похожих на дроны самой Нормы. Затем еще и ещё. С разных сторон колонии, даже стоп-кадром. Как минимум несколько десятков.

«Принадлежность дронов можно определить?»

«С известными нам моделями совпадений нет. Но проблема не в них».

На экране появились куда более жуткие снимки. Поле, до горизонта чернеющее антеннами или шипами. Очевидно, одно из тех, что перед нами, в тени долины. Ровно, с машинной точностью расположеные иглы, кошмарным частоколом смотрящие в небо. На каждой висит иссохшее, черное тело. И так до горизонта. Жуткая в своей грандиозности картина дополняется полной тишиной, и, как будто этого мало, то тут то там тела неестественно подергиваются, как от разрядов тока. Да что за жуть тут происходит? Круто я попал…

«А поближе картинку можно?»

«Двадцать крат».

Изображение мгновенно сместилось, крупным планом показывая нанизаное тело. Ну да, все по канону. Это определенно люди. Были. Сейчас от них остался только остов, почерневший и сморщенный. Никаких огоньков, имплантации или чего-либо подобного. Просто пять тысяч мумифицированных тел, насаженых на колья. Хаски.

«Какая-то активность у них есть? Или это просто… Кладбище?» — я невольно сглатываю подступившую к горлу дурноту. Очень хочется сбежать отсюда к чертовой бабушке. И плевать на колонию, им уже не поможешь.

Экран мигает и сереет. Монотонно-серая равнина, без каких-либо пятен. Тепловой сканер? Тогда они одной температуры и ничем по цвету от холмов поблизости не отличаются.

«Мм… Но они остыли давно, — хрипло заметил очевидное я. — Зачем эта электростимуляция?»

Картинка опять меняется, но на этот раз вместо серого все становится видно синеватыми контурами. Рентген? И теперь мне отчетливо видны постоянные вспышки активности. Идут они из шипа.

«У тел есть аномальная электрическая активность вдоль позвоночника. И Шепард, вы когда-либо что-то подобное видели?!» — тон корабля был каким угодно, только не спокойным. Проняло и девчонку.

«Нет, фрегат, — я кое-как беру себя в руки, но получается из рук вон плохо. — Но — теперь мы знаем, почему нет признаков активности колонистов. Вот они, колонисты».

Меня мутит и от увиденного, и от выпитого, руки подрагивают. Отвратительно-липкий холодный пот мгновенно покрыл мою спину. Будь ты неладна, Шепард! Ну накой было так надираться?! И так тут звездец…

— Десант, у нас разведданные, — тихо говорю я, автоматически приложив руку к правому уху. — Нормандия, передайте всем на инструметроны.

По внутренней связи раздается целый спектр разнообразнейших, но крайне негативных реакций.

— Андерсон, сэр? Вы это видите?

— Да, Шепард, — и молчит.

— Сэр, командуете операцией все еще вы! — максимально незаметно попросил я помощи свыше.

Он очнулся секунд через двадцать.

— Нормандия найдет вам коридор. Необходимо найти выживших. По ее данным, у нас около двух тысяч колонистов все еще пропавшие без вести.

— Так точно, сэр. Шепард, конец связи, — я оглянулся на своих совзводных. — Отходим, влезать в этот некрополь я не собираюсь, — в конце концов, у нас тут труъ СПЕКТР, пусть включается. — Найлус, Аленко, что у вас?

— Ничего, Шепард, — тут же отозвался турианец. — Но мы обнаружили проход. Правее от вас, через гряду, есть возможность пройти в обход этого… кладбища. Мы уже там.

— Хорошо, выходим. Аленко?

— Приняли, идем, мэм.