Исцеляя душу (джен)

На следующий день у первокурсников до обеда была самоподготовка, поэтому мы с Драко сразу после завтрака отправились в библиотеку. Конечно, на нашем обычном месте между стеллажами уже расположились гриффиндорцы. Я подсел к Невиллу и передал ему распоряжение Снейпа явиться в лабораторию после ужина.

— Ты знаешь, что мы готовили? — я едва сдерживал нетерпение: так хотелось скорее выложить другу эту новость. — Ликантропное зелье!

— Волчье противоядие? — не поняла Гермиона.

— Да нет же! — я взмахнул руками. — Лекарство, чтобы совсем вылечить оборотня!

— Это невозможно! — решительно возразила Гермиона. — Ликантропия неизлечима. Никто не смог придумать от нее лекарство.

— А Снейп придумал! — торжествующе воскликнул я. — И сегодня мы будем проводить эксперимент. Если оно не подействует, начнем его дорабатывать.

— Ты так говоришь, словно сам это лекарство готовить будешь, — усмехнулся Рон. Я смутился:

— Ну, не сам, конечно, но мы с Невиллом вчера весь вечер профессору помогали. И сегодня тоже будем, правда, Невилл?

Лонгботтом молча кивнул. Гермиона встряхнула гривой каштановых волос:

— А знаете, что я думаю?

Мы вопросительно уставились на нее.

— Я думаю, что профессор Снейп взял вас в ученики.

— Чего? — удивился я. Драко выразительно покрутил пальцем у виска. Но Гермиона не сдавалась:

— Нет, на самом деле! Я читала, профессор Снейп — Мастер зелий, он имеет право взять ученика, но никогда не делал этого, по крайней мере, я не встречала такого в книгах. Однако вам с Невиллом он позволил работать вместе с ним над таким уникальным зельем. Что это, если не наставничество?

— Гордись, Лонгботтом, — Рон пихнул Невилла локтем в бок. — Ты ученик не только Хогвартса, а и самого Снейпа!

— Я горжусь, — спокойно ответил Невилл. — Если профессор на самом деле станет моим наставником, я буду только рад. Учиться у такого Мастера — это большая честь.

Рон ошарашенно глянул на приятеля и больше не задевал его.

* * *

После обеда я в первый раз пришел на зельеварение вместе со своими сокурсниками. Было немного тревожно, но страха я не чувствовал. Сев рядом с Драко, я приготовился к уроку.

Точно со звонком дверь распахнулась, в кабинет влетел Снейп. Мантия эффектно развевалась у него за спиной, лицо суровое, взгляд строгий и непроницаемый. Я поежился: м-да, это не тот Снейп, с которым мы работали в лаборатории.

У доски профессор развернулся к нам и негромко сказал:

— Вы все, за исключением Поттера и Лонгботтома, писали эссе о приготовлении эликсира Виггенвельда. Я разочарован. Никто из вас не приложил и сотой доли усилий, чтобы найти нужную информацию.

Он обвел притихший класс холодным взглядом и остановился на Роне:

— Мистер Уизли!

Рон вздрогнул.

— Вы единственный, кто написал эссе на «выше ожидаемого». Даже писанина мисс Грейнджер потянула только на «удовлетворительно». Не просветите меня, как это у вас получилось?

Сглотнув, Рон виновато покосился на расстроенную Гермиону и тихо пробормотал:

— Я искал в библиотеке, сэр…

— Да что вы говорите? — насмешливо восхитился Снейп. — Обычно информация поступает в вашу голову и безуспешно ищет там мозги. Я удивлен, что эта часть вашего организма вдруг заработала, как надо. Мистер Поттер! — профессор внезапно повернулся ко мне. — Вас не удивляют неожиданно проснувшиеся способности мистера Уизли к изучению зельеварения?

— Простите, сэр, — пробормотал я, невольно сжимаясь под пристальным взглядом черных глаз. — Я помог Рону… Совсем немного… — я умолк.

* * *

Снейп мысленно усмехнулся: он так и думал, что Уизли не сам додумался до изложенных в эссе выводов. Впрочем, чему удивляться: мозгов у рыжика никогда не наблюдалось.

— Десять баллов Слизерину за помощь ученику другого факультета! — объявил Снейп, наблюдая за изумлением на лицах слизеринцев. Похоже, они не ожидали, что можно заработать баллы, помогая кому-то. А профессор с облегчением заметил, что напрягшийся было Поттер опять расслабился. Действительно, ему и Лонгботтому не стоило волноваться из-за эликсира: они ведь уже знакомы с его приготовлением. Снейп надеялся, что эти двое сообразят на уроке работать с зельем по его, снейповскому, рецепту: то, что было в учебнике, едва ли возможно сварить в течение урока. Однако оповещать об этом всех учеников Снейп не собирался.

— Два балла Гриффиндору за домашнюю работу, — теперь зельевар любовался шоком на лицах гриффиндорцев. Сам Уизли смотрел на Снейпа большими глазами, открыв рот и явно не соображая, что только что заработал баллы для своего факультета, причем у самого строгого преподавателя Хогвартса.

— Рецепт эликсира в ваших учебниках, — сообщил профессор. — Ингредиенты в шкафу. Приступайте!

* * *

Все зашуршали страницами учебников, а мы с Невиллом, не сговариваясь, отправились к шкафу с ингредиентами. Я сразу решил, что варить эликсир буду так, как нас учил Снейп в своей лаборатории: его рецепт намного проще и короче, чем тот, что изложен в учебнике. Невилл подумал так же, так что мы с ним отобрали всего по три ингредиента: корень асфоделя, бадьян и кору дерева Вигген.

Когда я вернулся за стол, Драко уже зажег огонь под котлом с водой и зашипел на меня:

— Куда ты понесся? Ты же еще не прочитал, что для этого зелья нужно!

— Я знаю, что нужно, — я положил на стол все, что принес из шкафа. Драко посмотрел на меня, как на сумасшедшего:

— Ты список в учебнике видел?

— Видел, — я засмеялся. — Успокойся, Драко, мы сварим эликсир по рецепту профессора, он нам с Невиллом сам его показал, а там столько ингредиентов не надо.

— Поттер, Малфой! — прозвучал у нас над головами холодный голос. — Извольте соблюдать тишину в классе!

Я глянул на Снейпа: черные глаза смотрели строго, но не сердито. Мы с Драко притихли и, готовя зелье, переговаривались едва слышным шепотом, так что замечаний нам Снейп больше не делал.

* * *

Зельевар видел, какие ингредиенты отобрали Поттер и Лонгботтом, и остался доволен: оба не обманули его ожиданий.

Разумеется, к концу урока правильно сваренное зелье оказалось только у двух пар: Лонгботтом-Грейнджер и Поттер-Малфой. Конечно, Снейп мог бы объяснить остальным, как варить этот эликсир, однако он не видел потенциала в остальных первокурсниках и не собирался тратить свое время и силы на заведомо провальное дело. Малфою и Грейнджер просто повезло оказаться в паре с отмеченными зельеваром перспективными учениками.

Решив не давать больше баллов Гриффиндору, чтобы не баловать Минерву, Снейп просто похвалил отличившихся и отпустил, напомнив Поттеру и Лонгботтому о вечере в лаборатории.

* * *

Поужинав, мы с Невиллом отправились в лабораторию Снейпа и столкнулись в коридоре с профессором Люпином. Хотя тот был в человеческом облике, мы все равно, вздрогнув, отступили. Люпин улыбнулся:

— Не бойтесь, ребята, без трансформации я не опасен. Я хотел попросить прощения, что так напугал вас тогда в хижине. К сожалению, я плохо себя контролирую в таком состоянии.

Мы промолчали. Не знаю, как чувствовал себя Невилл, но меня опять передернуло при мысли, что, если бы не Снейп, оборотень нас искусал бы и мы стали бы такими же монстрами.

— Вы к профессору Снейпу? — поинтересовался Люпин, шагая рядом с нами. — На отработку?

— Нет, сэр, — нехотя ответил я. — Мы помогаем ему готовить зелье.

Люпин резко остановился и с изумлением переспросил:

— Вы помогаете Снейпу варить зелья?

— А что? — не понял я.

— Да ничего, просто неожиданно как-то, — Люпин покачал головой.

* * *

Мы вошли в лабораторию, где нас уже ждал Снейп. Он внес некоторые изменения в обстановку помещения, в частности, трансфигурировал один из столов в узкую кушетку, и отрывисто сказал:

— Люпин, тебе лучше прилечь — я не знаю, как подействует зелье.

— Ты не знаешь действия зелья, но позволяешь первокурсникам присутствовать при этом эксперименте? — недоверчиво спросил Люпин. — Ты в своем уме, Снейп? А если что-то пойдет не так?

— Какая трогательная забота! — фыркнул Снейп. — Не ты ли на днях напал на этих первокурсников?

— Мы не уйдем! — запротестовал я. — Мы имеем право знать, как все пройдет!

— Еще одно слово… — угрожающе прошипел профессор, и я тут же умолк, сообразив, что неразумно злить и без того раздраженного до предела зельевара: с него станется выставить нас за дверь. Усевшись в кресло в углу лаборатории, мы с Невиллом молча смотрели на происходящее.

* * *

Убедившись, что мальчишки не доставят беспокойства, Снейп протянул Люпину маленький пузырек и велел:

— Пей и ложись!

Оборотень секунду помедлил, и зельевар насмешливо сузил глаза:

— Пей, Люпин, это не яд. Хотя ты не представляешь, как хочется добавить туда пару капель кантареллы⁽¹⁾.

Ремус опрокинул содержимое пузырька в рот и прилёг на кушетку. Какое-то время ничего не происходило, но вот Люпин тихо охнул и сжал руками виски. Снейп тут же склонился над ним:

— Люпин?

— Мерлин, больно, голова! — простонал оборотень. Зельевар мельком глянул на притихших мальчишек, но тут Люпин опять застонал, и Снейп, осторожно положив ладонь на горячий лоб Ремуса, позвал:

— Люпин? Ремус! Посмотри на меня!

Оборотень открыл сведённые болью глаза. Снейп поймал его взгляд и приказал:

— Смотри на меня, не закрывай глаза!

* * *

Мы с Невиллом затаились в своём кресле. Люпин стонал от боли, и Снейпу было не до нас, иначе наверняка выгнал бы. Когда декан приказал Люпину смотреть на него, я понял, что зельевар полезет оборотню в голову. И как у него это получается?

Наконец Люпин затих. Снейп выпрямился:

— Как ты?

— Нормально, — голос у оборотня был совсем слабый. — Думал, голова лопнет. Спасибо, что помог.

— Мне нужно немного твоей крови, — Снейп взял с лабораторного стола острый нож. Люпин без возражений протянул руку. Профессор сделал небольшой надрез, выступившая кровь ярко заалела на бледной коже тонкого запястья. Размазав немного красной жидкости по маленькому стёклышку, Снейп заклинанием заживил ранку и отошёл к столу, на котором стоял микроскоп.

Через минуту он оторвался от окуляров и покачал головой. Мы поняли, что зелье не сработало, и огорчённо поникли головами: мы так надеялись, что всё получится.

* * *

Зельевар устало отодвинулся от микроскопа. Зелье не подействовало. Но кое-какой эффект оно все-таки оказало. И эта головная боль. Мозг ученого уже перерабатывал полученную информацию.

Тем временем Люпин, оклемавшись, поднялся с кушетки:

— Северус?

— Свободен, волк! — Снейп махнул рукой. — Я кое-что подкорректирую, и на днях мы еще раз попробуем. Поттер, Лонгботтом, вы мне сегодня тоже не понадобитесь.

Мальчишки попытались возражать, но у зельевара не было настроения выслушивать их бесконечные вопросы, которые обязательно последуют, если он позволит им остаться. Поэтому без лишних разговоров Снейп выпроводил всех троих из лаборатории и запер дверь. Предстояло решить интересную задачу, и профессор чувствовал знакомый зуд изобретателя.

* * *

Несколько дней мы дулись на Снейпа. Впрочем, профессор этого не видел: он сутками пропадал в своей лаборатории. И без того худощавый, он превратился в натуральный скелет, только глаза лихорадочно блестели на исхудавшем лице, а когда у нас были уроки, у меня складывалось впечатление, что Снейп не в классе, а там, со своими котлами и зельем.

Ошиблась Гермиона, никакие мы не ученики Снейпа. Наверное, мы только мешали ему, поэтому и выставил нас за дверь. Я чувствовал себя уязвленным и обиженным. Так приятно было думать, что профессору нужна наша помощь, а оказалось, он прекрасно обходится и без нас.

Впрочем, захлебнуться жалостью Снейп нам не дал. На четвертый день он подозвал меня и Невилла после урока и, ничего не объясняя, велел вечером прийти в лабораторию. Надо ли говорить, что сразу после ужина мы уже торчали в подземельях…

Следующие две недели мы не могли даже головы поднять: Снейп безжалостно гонял нас, заставляя работать на износ. Однако ни я, ни Невилл не протестовали, довольные, что он не прогоняет нас. Мы чувствовали себя нужными и полезными.

* * *

За день до полнолуния Снейп с помощью мальчишек приготовил новую порцию зелья и вызвал Люпина. Оборотень с опаской принял зелье, однако на этот раз ему не пришлось мучиться от боли. Он вообще ничего не чувствовал, лежал на кушетке, гадал, получится ли на этот раз, и время от времени поглядывал на зельевара и его маленьких помощников. Все трое выглядели уставшими. Снейп и вовсе на живой труп был похож. Как только на ногах еще держится!

Спустя четверть часа после приема лекарства зельевар подошел к кушетке с ножом в руках и взял у Люпина немного крови. Посидев несколько минут над микроскопом, Снейп со вздохом повернулся к трем парам выжидающих глаз и устало пробормотал:

— Уже лучше, но…

Ремус не сдержал горького вздоха. Снейп резко сказал:

— Завтра мы попробуем ещё!

— Северус, тебе надо отдохнуть, — осторожно заметил Люпин. — Ты уже на привидение похож. И мальчики тоже устали.

— Их-то я как раз и не держу, — усмехнулся Снейп, глядя на притихших мальчишек. Оба выглядели измученными, однако протестующе сверкали глазами, стоило только заикнуться о том, чтобы выставить их из лаборатории. Упрямые, паршивцы! Зельевар поймал себя на мысли, что думает об упорстве мальчишек с одобрением.

— Завтра, Люпин, — повторил Снейп. — Мы попробуем еще раз завтра.

Оборотень кивнул и вышел, позвав с собой обоих мальчишек, однако те отказались уходить.

Снейп почувствовал вдруг такую усталость, что тяжело опустился на кушетку, боясь упасть из-за резко закружившейся вокруг него комнаты.

— Сэр? — как сквозь вату, услышал он тревожный оклик Поттера, но сил ответить уже не было. Прильнув головой к подушке, зельевар отключился.

* * *

— Сэр? — позвал я, увидев, как Снейп рухнул на кушетку. Невилл толкнул меня в бок:

— Не трогай, пускай поспит.

Мы послонялись по лаборатории, потом с любопытством поглазели в микроскоп, под окуляром которого все еще лежало стеклышко с кровью оборотня. С изумлением отметив, как по стеклышку под микроскопом медленно двигаются какие-то козявки, мы переглянулись. Скорее всего, эти козявки и есть причина болезни Люпина.

— Наверное, именно эту пакость надо убить, — прошептал Невилл. — Тогда профессор Люпин выздоровеет.

— Наверное, — согласился я. — Только как это сделать?

— А давай попробуем что-нибудь придумать, — глаза Невилла азартно заблестели.

Следующие полчаса мы то и дело капали на стеклышко всевозможными зельями из богатых снейповских запасов и наблюдали в окуляр, что происходит с козявками. К нашему огорчению, ничего с ними не сделалось: как ползали по стеклышку, так и ползают.

— И что вы тут творите? — вдруг прямо у нас над головами прозвучал вкрадчивый голос. Столкнувшись лбами, мы отскочили от стола с микроскопом. Снейп стоял возле него и хмуро рассматривал устроенный нами беспорядок: увлекшись своими «экспериментами», мы забыли возвращать зелья на место, и весь стол был уставлен всевозможными пузырьками и флакончиками с разноцветными жидкостями.

— М-да, — декан потер подбородок. — Так все-таки, чем вы тут занимались?

— Мы хотели придумать что-нибудь, что убьет этих козявок, — тихо пробормотал Невилл.

— Козявок? — удивился Снейп. — Ах, да, козявки… Попробуйте сок саррацении.

Я недоверчиво посмотрел на декана. После устроенного нами погрома в лаборатории мы вполне могли ожидать если не выволочки, то, по крайней мере, выговора, однако Снейп, похоже, не собирался ни наказывать, ни ругать нас.

Невилл принес очищенный сок саррацении.

— Добавьте на стекло, — кивнул зельевар. Невилл осторожно капнул соком на бурое пятнышко подсохшей крови.

— Теперь смотрите, — предложил Снейп. Мы жадно прильнули к окулярам. Ого! Ни одна козявка больше не шевелилась.

— Они умерли! — изумленно выдохнул я и посмотрел на декана. — Сэр, значит, можно вылечить профессора Люпина?

— Не все так просто, Поттер, — вздохнул Снейп и поставил перед нами две кружки нашего любимого травяного чая. И когда только заварить успел?

Декан сел в кресло и, с удовольствием отхлебнув из своей кружки, сказал:

— Сок саррацении ядовит. Этих, как вы их называете, козявок он, несомненно, убивает, однако если напоить оборотня чистым соком саррацении, он также погибнет.

* * *

Снейп пил чай и неторопливо рассказывал мальчишкам о саррацении. Он сам не понимал, зачем забивает им голову этой информацией, однако их горящие глаза просто умоляли говорить дальше, и Снейп продолжал:

— Проблема в том, что саррацения плохо взаимодействует с большинством ингредиентов, и вместо лекарства можно запросто сварить яд. Но мне удалось, наконец, найти такой состав зелья, в котором саррацения не агрессивна. Однако теперь необходимо подобрать нужную дозировку, иначе есть риск отравить Люпина.

— Завтра полнолуние, — задумчиво проговорил Невилл. — Сэр, а если опять с дозировкой не получится, профессор Люпин обратится?

— Боюсь, что да, — поморщился Снейп. — Именно поэтому вам завтра запрещено здесь появляться.

— Но, сэр! — в один голос возмутились мы. Декан нахмурился:

— Меня поражает ваше стремление к риску! Это присуще таким обиженным мозгами индивидам, как Уизли, но от вас я не ожидал подобного.

— Профессор, — набравшись смелости, заговорил Невилл. — Это нечестно. Мы работали вместе с вами, мы тоже переживаем за результат, и вы хотите лишить нас этого?

* * *

Снейп вздохнул. Ну что ты с ними будешь делать? В какой-то степени Лонгботтом прав. Однако риск тоже большой. Впрочем… Подчиняющее зелье еще не закончилось. Зельевар медленно кивнул:

— Ну хорошо, Лонгботтом, вы говорите достаточно убедительно, хотя я все же не понимаю, почему соглашаюсь.

— Уррраааа! — завопили дети и от избытка чувств бросились обнимать оторопевшего зельевара. Снейп на секунду потерял дар речи. Одно дело, когда он обнимал того же Поттера, пытаясь успокоить или приободрить его. И совсем другое, когда эти невыносимые паршивцы сами кидаются его тискать.

— Поттер! Лонгботтом! — наконец рыкнул Снейп. Мальчишки тут же отстали от него, но смотрели с таким обожанием, что у несчастного зельевара язык не повернулся отчитать их за такие фамильярности с преподавателем.

* * *

Следующим вечером мы опять сидели в кресле в углу лаборатории, а Люпин пил очередную порцию зелья. Он выглядел неважно, видимо, чувствовал приближение трансформации. Я нервничал, да и Невилл тоже вздрагивал. А ну, как зелье опять не подействует? Что тогда натворит оборотень в этой маленькой лаборатории, из которой едва ли получится сбежать? Правда, на этот раз с нами был Снейп. Но все равно мы волновались.

Время шло, вот Снейп взял кровь у Люпина, долго рассматривал ее в микроскоп. Потом как-то весь обмяк и закрыл ладонями лицо.

— Что? — шепотом выдохнул Люпин.

Зельевар, не открывая лица, медленно кивнул. Мы с Невиллом переглянулись и от радости обнялись, профессор Люпин тихо плакал, лежа на своей кушетке, а где-то за стенами Хогвартса плыла по небу серебристая луна, только ее холодный свет был нам уже не страшен. Мы победили!

1) кантарелла — яд Борджиа, сложное и уникальное по своей структуре вещество, не имеющее противоядия.

Вернуться к тексту