Просто держи меня за руку (гет)

Утром девятнадцатого сентября Снейп проснулся от того, что посреди спальни внезапно возник серебристый олень.

— Какого хрена? — уже почти прорычал он вслух, еле оторвав голову от подушки, но тут спросонья расслышал, что поттеровский Заступник поздравляет Гермиону с… днем рождения.

Сон как рукой сняло.

День рождения?

День рождения?!.

Кажется, он влип по полной программе.

— Все твои открытки совы доставили мне, так что если хочешь посмотреть их прямо сейчас, попроси Добби принести. Увидимся в двенадцать! — закончила беспардонная рогатая сволочь и растворилась в воздухе.

Кошмар. Кошма-ар. Ничего хуже этого он и вообразить не мог. Раньше ему не приходилось беспокоиться о каких-то там подарках. С коллегами в Хогварце можно было обойтись дорогим алкоголем, но с Гермионой все было по-другому, а он даже не озаботился выяснить, когда у нее день рождения. Слава богам, она отвлеклась на домовика, который только и ждал сигнала и в мгновение ока вернулся с почтой. Пока Гермиона увлеченно копалась в ворохе разноцветных картонок, Северус потихоньку выскользнул из постели и позорно сбежал в ванную.

Что делать? Открыто признаться, что не приготовил подарок, потому что не знал, когда у нее день рождения? Или соврать, что припрятал его в Кокворте? Или… Нет, врать бессмысленно, тогда придется срочно ехать в город и что-то искать. Но что? За все время, что они уже прожили вместе, он ни разу не слышал, что ей хочется чего-то особенного. Книги — банально. Украшения — глупо, она их и не носит. Цветы — еще глупее. Завтрак в постель? Сводить ее в ресторан? Снова снять домик на море?

Он предпочел бы сразиться с Вольдемортом. Дважды.

Снейп сделал несколько медленных глубоких вдохов. Без паники. Это всего лишь день рождения. Ну не может же он, успешно выкручивавшийся из смертельно опасных ситуаций, не придумать какой-то приличный подарок? Что попало явно дарить нельзя, женщины вроде бы обижаются на подобное.

Он включил воду и встал под душ, лихорадочно перебирая варианты. Раз уж проштрафился и не выяснил про праздник заранее, значит, лучше всего покаяться и спросить у нее самой, чего бы ей хотелось, а потом просто пойти и купить. Уж лучше так, чем приобретенная впопыхах бесполезная безделушка. Освежившись и приведя себя в порядок, он глянул в зеркало и вдруг криво усмехнулся, когда его посетила неожиданная идея. Так можно потянуть время, потом она уйдет… куда ее там позвали друзья, чтоб отметить… и до вечера он, вероятно, успеет придумать достойное поздравление.

Гермиона все еще читала открытки, разбросанные по всей кровати, когда Северус возник на пороге спальни. Из одежды на нем было только полотенце, небрежно обернутое вокруг бедер. Изо всех сил стараясь не скорчить какую-нибудь неуместную гримасу, он прислонился плечом к дверному косяку и скрестил руки на груди, чувствуя себя идиотской пародией на дешевого стриптизера. Гермиона, оторвавшись от открыток, подняла на него глаза — и так и застыла с чьим-то аляповато-разноцветным посланием в руке. Медленно скользнула взглядом сверху вниз и снова вверх. Кокетливо вскинула брови и расплылась в довольной улыбке:

— О-о-о… С днем рожденья меня…

От одного ее взгляда его бросило в жар. Как бы по-дурацки он сейчас ни выглядел, но идея определенно оказалась удачной.

Гермиона выбралась из кровати и, подойдя к нему, обвила его талию обеими руками, нащупывая край полотенца.

— Пять минут? — шепнул Северус в ее полуоткрытые губы, слегка приподнимая ее, чтоб не касалась босыми ногами пола.

— Можно десять, — хихикнула она и впилась в него горячим, жадным поцелуем.

Полотенце потерялось на полпути к кровати. А сколько минут ушло на «поздравление», никто, конечно же, не считал.

Отдышавшись и придя в себя, Гермиона блаженно потянулась как сытая, довольная кошка. Забросила ногу поверх его ног и прильнула щекой к плечу:

— Спасибо.

— За что? — не понял он.

— За все… Ребята собираются на Гриммо, хотят поздравить. Ты… не против?

— Почему я должен быть против?

— Я бы предпочла провести сегодня весь день с тобой.

Снейп сглотнул:

— Я… ничего не планировал. Ты, наверно, сейчас обидишься, но я…

— Не знал, что у меня день рождения. Я поняла, — Гермиона приподнялась на локте, чтобы взглянуть ему в лицо. — Я не обиделась.

Он недоверчиво прищурился. Она вздохнула:

— Ну, может, совсем чуть-чуть… Если забудешь в следующем году, вот тогда я могу обидеться сильно.

— Я запомню, если для тебя это так важно. Я никогда не придавал значения каким бы то ни было датам.

— А я вот знаю, когда у тебя день рождения, — невинным тоном сообщила она, пристраиваясь у него на груди.

— Откуда?

— Досье твое видела.

— Какое досье?

— В Хогварце. Профессор Макгонагалл попросила меня помочь ей разобрать старые бумаги, там были досье всех учителей, и твое тоже.

— Гм… И что еще ты там увидела?

— Я не читала. Заглянула только чтоб дату рождения узнать… и она, кстати, не совпадает с датой на твоих водительских правах. Ты накинул себе пару лет, когда сдавал?

— Разумеется. Кому в Британии позволено водить в шестнадцать?

— Тебе было принципиально получить права в шестнадцать, или…

— Почему у тебя еще есть силы задавать вопросы? — он прижал ее к себе, подтягивая ее ногу повыше с намерением «поздравить» еще раз. Гермиона нетерпеливо заерзала:

— Хватит, иначе я точно опоздаю на Гриммо. Но я ненадолго, так что можем потом продолжить. Я спросила что-то не то? Или тебя в принципе раздражает, когда я расспрашиваю о твоей жизни?

— Разве осталось еще хоть что-нибудь, чего ты обо мне не знаешь? — удивился Снейп, неохотно прекратив попытки пристроить ее поверх своих бедер. Она накрутила на палец прядь его волос:

— Много чего, вообще-то… И мне бы хотелось, чтобы ты почаще мне что-нибудь рассказывал. Мне нравится слушать твой голос.

— Могу учебник начитать, — злорадно предложил он. Гермиона легонько дернула его за волосы:

— Зануда. Хм… Я придумала. Я вернусь, и мы устроим посиделки при свечах, а ты мне что-нибудь расскажешь… о своей бурной молодости.

— Вот уж нет.

— Вот уж да.

— И с чего ты решила, что я соглашусь?

— У меня день рождения, — она невинно хлопнула ресницами и сложила губы бантиком. Снейп скорчил гримасу:

— Только не надо этих глупых уверток.

— Торжественно клянусь, что не буду корчить рожи, хихикать как дурочка и требовать невозможного, — она опять приподнялась на локте и склонилась над его лицом. — Может, я тоже расскажу тебе что-нибудь… интересное о себе.

— Ты сама говорила, что у тебя была очень скучная жизнь.

— А это как посмотреть, — она по-хулигански сверкнула глазами. — Вдруг за мной в школе водились еще кое-какие грешки, о которых ты до сих пор не знаешь?

— После того, как ты обворовала мою кладовую и превратилась в кошку? Да я глаз с вашей троицы не спускал.

— Тем не менее, ты был не в курсе, как Сириусу удалось сбежать из замка.

— Я знал, что это вы ему помогли, — проворчал Снейп, закрывая глаза. — Этого было достаточно.

— Неужели не интересно, как именно?

— Не особенно.

— Н-ну… А если я расскажу что-нибудь… очень личное?

— Надеюсь, не о том, как ты страдала по Локхарту.

Гермиона небольно куснула его за нижнюю губу, заставив вздрогнуть:

— Ты все-таки зануда. Но к вечеру ты захочешь узнать больше.

— Ваша самоуверенность, мисс Грейнджер, порой бывает утомительна.

— Значит, до вечера?

Несносная наглая девчонка. Но теперь ему и впрямь стало любопытно, что такого личного она могла бы рассказать. А любопытство, как известно, еще никого до добра не доводило.

 

День тянулся невообразимо медленно. Гермиона не сказала, когда именно вернется, поэтому он пошатался по Лондону в поисках вдохновения, все-таки придумал неплохой, как ему показалось, подарок, запорол очередное экспериментальное зелье и даже подумал, что придется все же рассказать Гермионе о своих «подпольных» занятиях, потому что без нее, похоже, ничего не выйдет. Поколебался, размышляя, не пора ли вытащить портрет Дамблдора, надежно спрятанный в лаборатории — после визита в Хогварц он, не заглядывая, засунул сверток в шкаф, надеясь, что он никогда и не пригодится. Однако и Макгонагалл, и Дамблдор были правы — ему отчаянно требовалось хоть с кем-то посоветоваться, ибо сейчас он исследовал процессы, за которые до него никто не брался. Но беседа могла затянуться до поздней ночи, поэтому он все же решил отложить ее на потом.

Сколько вообще может продлиться это торжество у Поттера? И чем они там заняты? Стоило хотя бы уточнить праздничную программу. Может, и вовсе не следовало отпускать ее туда?

«Ревнуешь, Северус?»

Вот еще. Было бы к кому. Но воображение тут же услужливо подкинуло ему образ Гермионы в обнимку с Поттером и Уизли, и внутри заскребло сильнее.

Гадость какая.

Торчать в подвале надоело. Снейп сунул в карман пригоршню кристаллов, прихватил бутылку легкого вина и вернулся в Лондон. К его удивлению, над квартирой уже поработали. Все пространство было заполнено мягким волшебным сиянием сотен крохотных светлячков, в которых он безошибочно узнал новый продукт близнецов Уизли — ушлые изобретатели, наслушавшись восторженных отзывов о светлячках Флитвика на выпускном, придумали портативный «распылитель», создававший такой же эффект. Светлячки, разумеется, были ненастоящие, и хватало их от силы на час, после чего «распылитель» надо было заряжать заново. Удивительно, но даже жалкая гостиная с обшарпанными стенами и продавленным диваном преобразилась. Снейпу показалось, что потолок как будто стал выше, тени в углах сгустились, но было тепло и пахло как в весеннем лесу, хотя на дворе стоял сентябрь.

Гермиона полулежала на кровати в окружении светлячков, с книжкой на коленях и свернувшимся в ногах котом. Снейп оглядел комнату и поднял брови:

— Ты вроде хотела свечи.

— Банально, — отмахнулась она, откладывая книгу. Сладко потянувшись, закинула руки за голову, и Снейп заметил, что на ней его рубашка. Достаточно длинная, чтобы скрыть все самое интересное, но обнажавшая колени, которые так и притягивали взгляд. Он выставил вино на тумбочку и присел на край кровати:

— И куда же это, интересно, подевалась вся твоя одежда, что ты уже носишь мою?

Гермиона подобрала ноги под себя и уютно свернулась среди подушек, глядя на него блестящими глазами:

— Я соскучилась.

— Всего за несколько часов? У Поттера было настолько скучно?

— Да нет, нормально. Поболтали. Кричер столько всего наготовил, что я, наверное, не захочу есть до понедельника, — она с сомнением взглянула на бутылку. — Думаешь, можно? Маккирби предупреждал, что нежелательно…

— От полбокала тебе ничего не сделается. Если хочешь, конечно.

— А давай, — она дотянулась до палочки, призвала из кухни стаканы — бокалами они обзавестись не удосужились. Маккирби на одном из первых занятий хмуро заявил, что ей нельзя спиртное и вообще ничего, что может привести к потере контроля. Сам Снейп, если у него и бывало настроение выпить, позволял себе это только в Кокворте, но такое случалось крайне редко. Он отлично помнил выражение ее лица, когда она увидела его после той пьяной драки в баре.

Открыв бутылку, он разлил вино — Гермионе на пару глотков, себе чуть больше. Она понюхала, пригубила, прикрыла глаза:

— Вкусно. Мне родители иногда разрешали немного, но мне не нравилось. Сливочное пиво вкуснее.

Косолапс сунул нос в стакан, громко чихнул, встопорщил усы и принялся загребать лапой покрывало. Гермиона почесала кота за ухом:

— Тебе никто и не предлагает, Лапик.

Снейп неодобрительно покосился на рыжее чудище и, спохватившись, достал из нагрудного кармана простой белый конверт:

— Вот. Не знаю, актуально ли это сейчас, но зимой, помнится, ты интересовалась.

Гермиона взяла конверт и заглянула внутрь. Снейп, почти не дыша, следил за малейшими изменениями ее лица — угодил или мимо? Но вот она вытащила из конверта небольшой заполненный бланк с печатью и, разглядев, прижала кончики пальцев к губам. Ее лицо будто осветилось изнутри, и у него отлегло от сердца. Похоже, угодил.

— Ох… Ты запомнил. Как тебе это вообще в голову пришло?

Он пожал плечами, сделав бесстрастное лицо:

— Просто услышал, как кто-то играет на фортепиано… и вспомнил. Ты все еще хочешь?

— Очень! Правда, со временем сейчас совсем плохо, но…

— Абонемент с открытой датой, сможешь посещать по выходным, только предварительно нужно звонить. Я оплатил восемь уроков, они сказали, что на свободных инструментах можно заниматься в любое время. Если тебе понравится, будешь учиться дальше. Надо же что-нибудь такое… для души. А то все книги, зелья…

Гермиона подняла на него глаза. Ради такой улыбки он бы и горы свернул.

— Спасибо!

Она подползла поближе, обвила его шею руками и поцеловала так сладко, что ему захотелось плакать, а сердце затрепетало как пойманная в кулак бабочка. За все то время, что они были вместе, такого с ним еще не случалось, и он смутился как мальчишка. Хорошо, что в комнате царил полумрак.

Гермиона запустила пальцы в его волосы, отводя их за спину, погладила затылок легкими касаниями, как ему нравилось, и шепнула над ухом:

— Но от историй все равно не отвертишься.

Вот же…

Северус зажмурился. Прижал ее к себе покрепче:

— Дались тебе эти истории.

— Про маггловскую компанию мне понравилось, — она дотянулась до стакана и поднесла край к его губам. — Ты пей, пей.

— Надеешься меня напоить, чтоб у меня развязался язык? — насмешливо уточнил он, делая глоток. — Или у тебя есть такие вопросы, на которые я без выпивки точно ответить не смогу?

— Н-ну… Есть парочка.

— Ты мне обещала интересные истории в ответ.

— Хм, — она отодвинулась от него и разлеглась на подушках, скрестив ноги. — Ты сказал, что мои школьные похождения тебя не интересуют. Хочешь услышать что-то конкретное?

Снейп прилег на край кровати, опираясь на локоть и покачивая стаканом:

— У тебя точно ничего не было с Поттером? А то я порой начинаю сомневаться.

— Не было. А почему сомневаешься?

— Вы слишком… близкие друзья. И что вы там делаете у него дома, когда собираетесь на эти ваши… посиделки?

— Дебоширим и морально разлагаемся, — она задорно сверкнула глазами. — Попойки и разврат! Нет, ну в самом деле, ты думаешь, я бы в таком участвовала?

— И что, никаких глупостей? Игры в бутылочку? Взрывающиеся карты на раздевание?

— У-у, какие познания! — восхитилась Гермиона, лукаво улыбаясь. — Играл сам?

— Скорей снимал за это баллы. Глупые школьные развлечения.

— Глупые, — подтвердила она. — И нет, в нашей компании такое не заведено. У нас же уже все парами, какая бутылочка? Неактуально.

— Прямо все? — недоверчиво поднял брови Снейп.

— Ну, Драко всегда приходит один, хотя Гарри приглашал и Панси тоже. И Джинни сейчас уехала. А так — Рон с Лавандой, Невилл с Луной, у Фреда и Джорджа тоже есть девушки. Мы просто болтаем. Честно. Если хочешь, можешь проверить.

Надо же, какие все правильные.

— Я верю. Но мне это кажется странным.

— Что девушка и парень могут дружить без всяких задних мыслей? — усмехнулась Гермиона, отпивая еще глоток. — Неужели никогда не пробовал?

Он чуть не поперхнулся вином. Нет, его отношения с Лили начинались как дружба, но очень быстро переросли в мучительную, болезненную влюбленность с его стороны. Особенно мучительную тем, что Лили никак не желала ее замечать, хотя это, кажется, было очевидно для всех остальных.

— Я не верю в такую дружбу. Кто-то один все равно будет думать о сексе.

— Я-то уж точно не думаю. Уверена, что и Гарри ничего подобного в голову не приходило.

— Ты не можешь это гарантировать.

— Да у него на лбу все написано… так же, как и у меня, по твоим словам. Та девчонка из Равенкло была первой, на кого он вообще посмотрел. А потом Джинни. Ко мне у него никогда не было таких чувств. Я же тебе рассказывала… На меня в Хогварце никто не смотрел… ну, кроме Маклаггена на шестом курсе.

Собственно, про Ченг Северус и так знал после неудачных уроков окклуменции. Мальчишка только о ней и думал, хотя сам еще толком не понимал, чего хочет. Его тогда удивило, какие же они все еще дети. Он-то сам в этом возрасте уже… Кхм.

— А с Крамом у вас что было? — ревниво поинтересовался он, мысленно ругая себя за неуместное любопытство. Какое ему дело вообще? Сам тоже не ангел.

— Целовались несколько раз.

— И все?

— Северус! — она негодующе фыркнула. — Мне же было всего пятнадцать.

— В той самой маггловской компании в пятнадцать уже много чего пробовали.

Зря он это сказал, ой зря. Гермиона вся подобралась как кошка перед прыжком и уставилась на него во все глаза:

— Ты тоже пробовал?

— Поверить не могу, что ты это спросила.

— Ну а что тут такого?

— Тебе это ценное знание зачем?

— Просто любопытно. В тех воспоминаниях, что я видела, ты не производил впечатление пай-мальчика. Не то что в Хогварце. Ходил застегнутый до самых ушей, не сюртук, а бронежилет класса «недотрога».

Вот как скажет что-нибудь… Откуда что берется?

— Я все-таки был преподавателем и Главой Дома.

Гермиона и глазом не моргнула:

— Если бы ты пришел на урок, не застегнув одну пуговицу у ворота, то сразу потерял бы безупречную репутацию?

— Ладно, надоеда. Так я чувствовал себя уверенней. Довольна?

— М-м… Не вполне. У меня еще куча вопросов.

— Любопытство сгубило кошку, — проворчал он, наливая себе еще вина.

— Я не кошка, значит, мне бояться нечего, — не отставала Гермиона. Перевернулась на живот, подперла голову обеими руками, неотрывно глядя на него. — Ну же, ты уже начал.

— В шестнадцать. С магглой.

— Не с той ли, которая вас всех фотографировала?

— Когда-нибудь ты сунешь свой нос туда, где тебя будут ждать большие неприятности, — серьезно сообщил ей Снейп, подсовывая себе под бок подушку и отгоняя от лица светлячков.

— Значит, с ней?

— Ну, с ней. Полегчало?

— Ты с ней встречался?

Он поморщился. Впрочем, из всех воспоминаний того лета это было, пожалуй, самым приятным. Эми была на год старше и уже имела определенный опыт. Он страшно стеснялся своего нескладного, тощего, уродливого, как ему казалось, тела, не знал, куда девать руки (хотя в теории был давно подкован). А ее, кажется, не смущало вообще ничего. Они подолгу целовались и тискались в укромных уголках, старательно прячась от всех, даже от тогдашних друзей. Когда она сказала, что ее родители уехали на целый день, он заволновался. Неужели она намекает, что хочет… с ним?

Она хотела. И вполне недвусмысленно принялась его раздевать прямо с порога. Ему оставалось только гадать, что она в нем нашла. По его мнению, в их компании были парни куда симпатичней. Но она на них даже не смотрела. Подсаживалась к нему. Пыталась разговорить. Фотографировала. Пока он раздумывал, для чего ей возиться с таким, как он, ее рука оказалась у него в джинсах, и ему стало наплевать на причины. Нравится ей — и хорошо.

— М-м… Северус… у тебя же есть?..

Он не сразу понял вопрос, а когда понял, растерялся. Он и не подумал о презервативах. Маги ими не пользовались, а зелье он ей предложить, естественно, не мог. Вероятно, его убитое лицо было достаточно красноречивым ответом. Она вздохнула и ободряюще улыбнулась:

— Ну ладно, значит, придется… другим способом. Но в следующий раз принеси.

Следующий раз? Она сказала — следующий?!

То есть, она не против повторить?

Сумасшедшие три недели. А потом он вернулся в Хогварц и больше ее не видел. Наверное, так даже лучше. Он бы попросту не придумал, что ей сказать, если бы встретил снова. К концу августа они друг от друга уже слегка устали. Тогда он и решил, что значение секса слишком переоценено, если помимо него больше ничего нет — приятно, но требует слишком много усилий и ухаживаний за девушкой, если хочешь получить секс снова. На тот момент он не хотел большего ни с кем, кроме Лили. Только вот Лили не подпустила бы его и на пушечный выстрел. Ни для секса, ни для… всего остального.

Гермиона пристально всматривалась в его лицо. Пожалуй, слишком пристально. Снейп поежился. Такое ощущение, будто она увидела все, о чем он сейчас думал. Хотя, скорей всего, ему только кажется.

— Наверное, это можно было назвать свиданиями, — нехотя ответил он. — Но я уехал в школу, и больше мы никогда не встречались. Ты чего так на меня смотришь?

Она опустила ресницы:

— Хорошо, что у тебя были… нормальные отношения.

Он не стал спрашивать, что она имела в виду — и так было ясно. Поразмыслив над ее словами, он понял, что воспоминания о Лили больше не вызывают в нем былого трепета. Собственно, вообще ничего не вызывают, кроме сожаления о бездарно потраченном времени и нервах.

Гермиона прикусила губу:

— А тебе… понравилось?

— Боишься, что в первый раз мне было лучше, чем с тобой? — поддел он ее, изо всех сил стараясь не расхохотаться. Девчонки. Почему их волнуют подобные глупости? Эми хоть и была опытнее, тоже спрашивала, понравилось ли ему. Как будто по нему не было заметно.

— Мне интересно, что об этом думают парни.

— Поттер и Уизли не рассказывали?

— Мы о таком не говорим. Да ладно, у кого еще мне спрашивать, как не у тебя? Мне нравится, что с тобой можно говорить о чем угодно. Но из тебя порой слова клещами не вытащишь.

— Должно же хоть что-то оставаться недосказанным. Ты тоже мне рассказываешь не все.

— А я так не хочу, — безапелляционно заявила она. — Если я тебе доверяю, значит, доверяю во всем и могу рассказать что угодно, так что можешь спрашивать. Не хочу, чтоб опять повторилась… та история. Я чуть с ума не сошла от страха, что ты узнаешь и…

— И что? Я бы все равно никуда не делся.

— Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя связанным. И мне обидно, когда ты делаешь вид, что тебе некуда деваться, — пробормотала она, потупившись. Снейп закатил глаза, отставил стакан подальше и потянул девушку к себе:

— Иди сюда. Я тебе уже говорил, что я здесь по собственному желанию. Ты бывала в моей голове. Что еще непонятно?

Гермиона прильнула к нему, прижавшись щекой к груди, и томно вздохнула:

— Так тебе понравилось?

— Для первого раза было неплохо. Но поскольку ты определенно ждешь от меня конкретного ответа, торжественно заявляю — с тобой лучше.

— Дурак, — хихикнула она, ущипнув его за руку. — Я же не поэтому спрашиваю. Парням в первый раз куда приятней, чем девушкам… Это просто несправедливо.

Точно, запоздало вспомнил он, она говорила, что первый опыт ей не понравился. Он тогда приложил немало усилий, чтобы исправить ее первое впечатление о сексе, и был неимоверно горд результатом.

— Кто это был вообще? Раз не Поттер и не Крам… Маггл? Или кто-нибудь на Гриммо? Или… черт, только не Уизли.

Она перестала хихикать. Северус ждал, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Неужели все-таки этот рыжий балбес? Неудивительно, что ей не понравилось.

— Мне было холодно, страшно и одиноко, — чуть дрогнувшим голосом ответила Гермиона. — Я думала, это поможет… Сама не знаю, что на меня нашло. Рон мне нравился… немного. Но он тоже никогда на меня особо не смотрел, а когда, наконец, начал обращать внимание, мне было уже не до того. В общем… как-то само получилось. Если бы я сказала «нет», он бы не настаивал. А потом сам признал, что это было ошибкой, и не надо было этого делать, потому что… у нас совсем не те отношения. И мы слишком разные.

Ну надо же. Чтоб Рональд Уизли сам до такого додумался? Может, он все-таки поумнел, наконец? Хотя, по безрассудной охоте на егерей не скажешь.

Гермиона затихла и замерла в его руках, сжавшись в комок. Испугалась, что сболтнула лишнее.

«Дурочка…»

— Неважно, — сказал ей Северус, успокаивающе погладив ее по спине, хоть и не был уверен, что его так уж не волнует это признание. — Если только ты не выгораживаешь его, и он…

— Нет, я… Нет, ты что! — ужаснулась она. — Рон бы никогда… Все было по обоюдному согласию. Но мне все равно не понравилось. Я потом часто думала…

— О чем?

— Как бы это было с тобой, — Гермиона застенчиво зарылась носом в его рубашку.

— Хм. И долго ты думала, прежде чем мы…

— Ты пригласил меня в Хогварц на Рождество. А утром я поняла, что хочу так проснуться снова. И не один раз. Спала в твоем плаще, потому что он пах тобой. И хотела, чтобы ты меня поцеловал… Но к тебе же было не подступиться. Потому мне и удивительно слышать, сколько всего у тебя было раньше.

— Что, не вяжется одно с другим? — усмехнулся он.

— Не вяжется… Но ты говорил, что в Хогварце почти все преподаватели так наприключались в молодости, что больше им и не хочется.

— В моем случае отчасти так и было. В какой-то момент мне просто стал противен тот образ жизни, который я вел.

Она помолчала немного, затем осторожно спросила:

— Это про афродизиак? Мне кажется, на твоей кожаной куртке что-то осталось. Я не сразу поняла, но потом принюхалась…

— И что?

— Даже не запах, а... тень. Возбуждает.

Интересно. Он и не замечал. Даже тогда. А потом сунул куртку в сундук и забыл о ней.

— Я бы предпочел об этом не рассказывать. Там нечем гордиться. Хотя… Иногда я использовал его, чтобы выведать какие-нибудь секреты. Все расслаблялись и начинали болтать. Пусти я в ход веритасерум, меня бы вычислили, и последствия были бы крайне неприятные.

— Разве никто не понял, чем ты пользуешься? Это же проще простого.

— Запах похож на духи, кто не разбирается — не отличит. Свежее зелье действует почти сразу, стоит капнуть на кожу или распылить в воздухе. Никто даже не понимал, что происходит.

— Но… тебя же тогда начали бы домогаться все, кто находился с тобой в одном помещении, — несколько обескураженно заметила она.

— Необязательно. Зависит от состава и дозы. Если нанести на запястье и сразу подсесть к нужному человеку, остальные не почувствуют. Я какое-то время с ними экспериментировал, потому что они хорошо продавались. Об одном из рецептов прознал Темный Лорд и захотел увидеть его в действии. Я принес модифицированную смесь на общее собрание и распылил в воздухе. Мы оба приняли антидот.

— И смотрели, как все остальные… Мерлин… Гадость же.

— Гадость. Но Лорду это показалось забавным. Он велел мне сварить еще порцию и собирался распылить в министерстве, — усмехнулся Снейп. — Не знаю, реализовал он эту идею или нет. Когда ближний круг протрезвел, он прочел им целую лекцию, что они животные, не умеющие бороться со своими страстями, а посему он займется этим лично, поскольку животные в качестве приближенных его не интересуют.

— Как тебя вообще не убили после такого?

— Наверняка хотели. Все знали, что это моих рук дело. Но перечить Темному Лорду никто не осмеливался, а я ходил в фаворитах. Если бы кто-то попытался мне отомстить, ему бы не поздоровилось. Я исполнял прямой приказ, так что формально им нечего было мне предъявить.

— Это же нечестно. Без антидота действию подобных снадобий почти невозможно сопротивляться.

— На самом деле, можно. Но это требует больших усилий.

— И навыков окклуменции.

— Хотя бы базовых.

— Все равно гадость.

— Я предупреждал, что тебе не понравятся эти истории. Мне было девятнадцать, и я был озлобленным на весь мир идиотом. Вероятно, Лорд приблизил меня к себе еще и поэтому — тогда я совершенно не боялся экспериментов, и мне было безразлично, кто при этом пострадает. Обучавший меня мастер зелий об этом знал и пытался вбить в меня хоть каплю здравого смысла. Даже пригрозил, что мне ни за что не получить степень, если я не осознаю, насколько опасно мое ремесло при неправильном подходе. Мне было все равно, кого будут травить сваренным мной ядом. Потребовались несколько лет и смерть Лили, чтобы я протрезвел. И повзрослел, наверное.

— Но степень же ты получил.

— Получил. Назло всем. Сдал экзамен на два месяца раньше — потому что мне говорили, что это невозможно, — Снейп дотянулся до стакана с вином и залпом осушил остатки. — Ну, и? Нравятся тебе такие откровения?

— Не скажу, что нравятся, но я должна была это услышать.

— Для чего? Мало гадостей обо мне знаешь?

— Просто удивительно, до чего ты умный и при этом идиот, — Гермиона слегка отстранилась, чтобы видеть его лицо, и погладила по щеке. — Слушая подобные истории, я все больше убеждаюсь, что ты невероятно сильный человек. Не уверена, что у меня хватило бы моральных и физических сил пройти все то, что прошел ты, и…

— …остаться абсолютным мерзавцем.

— Неправда. Будь ты мерзавцем, ты бы и меня соблазнил афродизиаком. Не стал бы с нами возиться. Да и шпионить бы не стал, просто бросил бы все и уехал. Скажешь, нет?

Крыть было нечем. Да, мысли о том, чтобы все бросить, у него были. Но применить к ней афродизиак… Снейпа передернуло. Вот уж действительно мерзость.

— Неужели тебе не противно на меня смотреть после всего этого? — тихо спросил он. — Я же в Первой войне много чего натворил добровольно.

— Мы об этом уже говорили. Может, для тебя это не очевидно, но ты изменился. Будь ты мерзавцем, ты бы сейчас ни капли не сожалел о содеянном.

— Может, я и не сожалею.

— Ты-то? — улыбнулась она, нежно скользнув пальцами по его лицу. — Ты уже сто раз себя сожрал за каждый промах.

— Откуда такая уверенность, мисс Грейнджер? — прищурился он.

— Ты сам сказал — я бывала в твоей голове. Остальные могут в тебе сомневаться сколько угодно. Я — нет.

После такого признания ему оставалось только притянуть ее к себе снова, зарыться пальцами в волосы и целовать.

Они болтали еще о какой-то ерунде, и Снейп уговорил почти всю бутылку вина, а наутро в панике пытался вспомнить, что еще он мог ей нарассказывать. Но Гермиона после завтрака с безмятежным видом утащила его назад в постель, где долго доказывала, что его былые «подвиги» ее не смущают, и в ее глазах было столько обожания, что он в очередной раз почувствовал себя последней сволочью — потому что самого главного и не сказал.

* * *

Беннет Маккирби пребывал в полной растерянности. Почему у него ничего не получается? Узнав о секрете Грейнджер, он был уверен, что ему удастся как-то этим воспользоваться, невзирая на все наложенные клятвы и ограничения. Но чем больше экспериментов он проводил, тем больше понимал, что и лей-линия Каслригга, и девчонка для него бесполезны. Грейнджер честно выполняла все его требования — и все безрезультатно. Польза от ее «дара» была разве что пациентам в Мунго. Она могла облегчить их состояние, могла помочь быстрее восполнить уровень магии при истощении, но подпитываемый ею волшебник не становился сильнее. Все эксперименты с магглами и сквибами также не увенчались успехом. Снейп оставался единственным сквибом, который мог колдовать, держась за ее руку, и сколько невыразимец ни бился — не мог понять, в чем тут дело. События, произошедшие во время битвы с Вольдемортом, ничего не проясняли. Сначала он грешил на боевую медитацию, даже удивлялся, что неопытным подросткам удалось провернуть такое — ему самому потребовались неоднократные тренировки, прежде чем он научился передавать и принимать энергию в медитации, а у этих сопляков вышло едва ли не с первого раза. Или дело все же в самой Грейнджер? Конечно, приходится учитывать, что медитация эффективна только при полном доверии всех участников друг к другу, чего никак нельзя сказать о нем и Гермионе. Значит, и здесь ее использовать не получится, разве что она будет работать со своим дружком Поттером. Шеклболт пока об этом даже не заикался, но кто знает, что им стукнет в голову в будущем. Отпускать человека с такими способностями в свободное плавание откровенно не хотелось.

Помимо этого, была еще и проблема Снейпа. Чем больше Маккирби с ним общался, тем яснее понимал, что у того имеется собственная повестка дня, и в архивах он роется не ради изучения свойств лей-линий. Иногда Снейп слонялся по коридорам, вроде бы безо всякой конкретной цели, и Маккирби начал подозревать, что защитные чары, наложенные на двери в чужие кабинеты, для него на самом деле не помеха. Но сколько бы он ни проверял зельевара, ничего подозрительного не находил. Сквиб и сквиб, без малейшего намека на магию. Проверка материалов, которые Снейп запрашивал в архиве, тоже ничего не дала — помимо статистики выбросов он интересовался древними легендами, читал немного о Дарах Смерти, но и только. Может, искал какие-то ниточки, как восстановить свою магию, хотя Маккирби не мог вспомнить ни одного подобного прецедента. Если источник исчез, как его вернешь?

Что он здесь делает на самом деле? И почему обратился в Отдел Тайн за спиной Грейнджер? Маккирби терпеть не мог разгадывать чужую логику. В подобных ситуациях у него возникало неприятное чувство, что прямо у него под носом происходит что-то важное, а он не в состоянии понять, что именно. Это раздражало.

Явившийся на очередную рабочую встречу Снейп безропотно развел руки в стороны, пока его сканировали на наличие колдовских предметов. Маккирби хмуро наблюдал, как он остановился возле карты лей-линий и принялся в очередной раз ее рассматривать, хотя к этому времени уже наверняка выучил ее наизусть.

— Кто-нибудь из вашего отдела занимался лей-линиями за пределами Британии? — спросил он.

— Я путешествовал вдоль той, что идет с северо-востока на юго-запад, но только до океана. Тут бы с местными разобраться. Вас интересует что-то конкретное, мистер Снейп?

— Как думаете, они могут гаснуть сами по себе, если к ним не привязан волшебник?

Маккирби пожал плечами?

— Вероятно, такое может случиться с короткими лей-линиями, когда по какой-то причине иссякает питающий их источник. Основные мировые линии никогда не гасли — во всяком случае, никакой информации об этом нет.

— Что, по-вашему, случилось бы, если бы все линии в стране погасли?

— Кто же знает? Возможно, именно благодаря наличию лей-линий среди людей рождаются маги.

— А некоторые рождаются сквибами, сохраняя способность видеть магию, но не могут ею оперировать.

Маккирби пристально посмотрел на него:

— Все же считаете, что потеря вашей магии связана с лей-линиями? Увы, мы никак не можем это проверить.

— Я знаю. Но чисто теоретически, если бы в мире вдруг погасли все лей-линии, думаете, маги бы исчезли?

— Скорей всего. Нам попросту нечем было бы оперировать, раз пропали источники магии.

— Ваша аппаратура показывает, что источник магии — внутри самого мага, а не снаружи. Каким образом внешний источник может влиять на нашу магию? Или же мы все привязаны к лей-линиям и не знаем об этом?

Маккирби поморщился. До экспериментов в рамках проекта Амбридж он тоже был уверен, что внутренний источник магии работает сам по себе. Но не будь в мире внешних источников, внутренний тоже в конце концов истощился бы. По крайней мере, у него появились основания так думать.

— Именно поэтому мы и торчим в этой лаборатории, отвлекая мисс Грейнджер от важной миссии по исцелению страдальцев, — проворчал он. Снейп задрал бровь. Интересно, он понимает, как окружающих бесит это выражение лица? — И я думаю, что пришло время провести тесты непосредственно в Каслригге.

— Как вы себе это представляете? Днем там уйма народу. Любая попытка разогнать туристов неизбежно привлечет внимание.

— Пойдем ночью, разумеется.

— И что именно вы хотите проверить? Уверяю вас, на силу потока местонахождение никак не влияет. На отрезке Каслригг-Хогварц никаких изменений мы не обнаружили. В каменном круге их тоже не будет.

Маккирби и сам не знал, на кой ему сдались все эти повторные тесты, теория все равно не вырисовывалась. Он надеялся, что его осенит в процессе, но пока они топтались на месте, и девчонку это раздражало все больше. Махнув рукой, он протянул Снейпу пергаменты с последними замерами выбросов. Но не успели они оба сесть, как на столе завибрировал и засветился красным сигнальный прибор, с виду напоминавший детский волчок. Маккирби вскочил на ноги, заглушая его взмахом палочки. Только этого не хватало... Почему так невовремя?! Сигнал тревоги срабатывал нечасто — только если у Кейти начиналась паническая атака. Ему приходилось время от времени подливать ей зелья, чтобы она могла жить спокойно и не шокировать соседей. В ходе эксперимента его жену не просто лишили способности видеть волшебников. Порой ему казалось, что она начинает терять рассудок. Иногда она разговаривала сама с собой. Вдруг замирала, глядя в одну точку. Могла обронить случайную фразу в разговоре с соседями, и он начинал подозревать, что у нее остались какие-то воспоминания о колдовском мире, но она и сама не понимает, что сказала. Наблюдать за этим было мучительно. Находиться рядом и никак не взаимодействовать — еще хуже. Она не видела его. Не чувствовала его присутствия. Не слышала его голос. Установленная им сигналка срабатывала, когда его жена начинала метаться по дому, терзаемая непонятной тревогой, и ненароком причиняла себе вред. Он ничем не мог ей помочь, только держать на снадобьях. По большей части, она жила тихо, работала в местной библиотеке и иногда помогала соседям в саду — ей нравилось заниматься цветами. Маккирби начал догадываться, что в ее редких срывах виноваты сны — что бы ей ни снилось, это сводило ее с ума. Обычно ему удавалось решить проблемы с помощью зелья. Может, «Сон без сновидений», который он дал ей вчера, не сработал?

Снейп, прищурившись, взглянул на сигналку:

— Что-то важное? Придется перенести сегодняшнюю тренировку?

«Как бы не отменить ее совсем… Что там могло случиться? Может, ее кто-то обидел?»

Ему надо было немедленно отправляться к ней. Интересно, знает ли что-то Снейп? Грейнджер не могла с ним не поделиться. Странно, что она вообще ни разу не заговорила об этом с тех пор, как он показал ей Кейти. Маккирби несколько раз сжал и разжал пальцы правой руки. Магия, незримо обвивавшая запястье, не реагировала.

— Мистер Снейп, идемте со мной. Ваша консультация будет как раз кстати.

Он понимал, что рискует, клятву о неразглашении деталей проекта Амбридж с него сняли лишь частично. Но Грейнджер и так обо всем догадалась самостоятельно, достаточно было упомянуть эксперимент. Может, и Снейп догадается.

Едва они добрались до нужного дома, Маккирби, выхватив палочку, ринулся внутрь, уже не заботясь о том, что подумает его спутник. Кейти стояла в гостиной, почти вжавшись всем телом в стену, и скребла ее ногтями, словно пыталась процарапать насквозь. Маккирби оглушил ее, подхватил на руки, едва она начала оседать на пол, и уложил на диван. Быстро осмотрел, проверяя, не поранилась ли она. Снейп, нахмурившись, озирался по сторонам. Задержал взгляд на обрывках обоев, устилавших пол. Кейти обдирала всегда одно и то же место — раньше здесь висела их свадебная фотография.

— И часто с ней такое? Что вы ей даете?

Значит, знает. Тем лучше.

— Только «Сон без сновидений» и Умиротворяющий бальзам. Обычно этого хватает.

— Покажите.

Маккирби достал из кармана флаконы. Он носил их с собой, боясь оставлять здесь, хотя она бы их все равно не нашла. Снейп откупорил оба, понюхал. С сомнением посмотрел на лежавшую на диване женщину:

— Она же маггла. Это слишком высокая концентрация для нее. Вы не думаете, что именно зелья вызывают у нее подобное состояние?

— Но при передозировке она бы просто уснула.

— Очевидно, из-за того, что с ней произошло, зелья действуют не так, как на других людей.

Точно знает. Значит, можно не притворяться и не задавать глупые вопросы. Это не могло не радовать. Ему отчаянно требовались союзники и хоть какая-то помощь. Из-за этого проклятущего проекта он остался совсем один и, кажется, сам скоро начнет сходить с ума.

— Как часто у нее случаются такие приступы?

— Может, раз или два в месяц.

— Она помнит, что когда-то видела магию?

— Она не может этого помнить. Вместе с восприятием колдовства ушла и вся память о нем. И обо мне.

— Вы пробовали общаться с ней через других магглов?

— Это запрещено, — буркнул Маккирби, нервно проводя рукой по волосам. — Клятва не позволяет мне использовать магглов в качестве посредников. Да и Статут, опять же. Мне бы каждый раз пришлось стирать всем память.

— А сквибы?

— Она и их не видит.

— Хм, — Снейп вернул ему флаконы и раздраженно потер левую руку. — Диагностика на ней работает?

— Нет. Мисс Грейнджер тоже не смогла ее «прощупать».

— Вы знаете, в чем заключалась суть эксперимента? Что именно с ней сделали?

— Мне нельзя говорить об этом.

— Ошибка в ходе эксперимента? Или это было сделано намеренно?

— Не могу сказать. Но я исследовал все доступные мне материалы вдоль и поперек. Сделать ничего нельзя.

— Зелья в любом случае нужны менее концентрированные. Не поддается диагностике и сканированию, но снадобья на нее действуют… Любопытно. Может, она все-таки что-то помнит… или ощущает.

— Думаете, причина в магии снадобий? Накопительный эффект?

— Возможно. Обычные маггловские успокоительные пробовали?

— То, что можно купить без рецепта, не действует.

Снейп фыркнул:

— Травяные сборы? Это даже не смешно.

— Я боялся ей навредить!

— И все же маггловская медицина была бы куда уместней. Магглы бы списали состояние вашей жены на какое-нибудь душевное расстройство и назначили лечение. Оно бывает довольно эффективным.

— Я знаю. Но в таком случае ее могут счесть опасной для общества и определить в закрытое заведение.

Если Снейп и думал, что так было бы лучше, то оставил эти мысли при себе. Порой Маккирби и сам думал, что это был бы наилучший вариант. По крайней мере, она была бы под присмотром. Но ведь когда у нее нет приступов, она… нормальная. Самая обыкновенная женщина.

— Вы не боитесь вот так оставлять ее после того, как оглушили?

— Она забывает о том, что теряла сознание.

— Или вам так кажется, — пробормотал Снейп, отступая. — Не знаю, что именно вы хотите от меня услышать. Вряд ли я смогу чем-то помочь.

— Вы уже помогли. Можем идти, она проспит час или два, а вечером я вернусь.

Но не успели они двинуться к двери, как Кейти шевельнулась, открыла глаза и…

…и уставилась на замершего посреди комнаты Снейпа.

— А вы кто такой?

Маккирби застыл, неверяще переводя взгляд с жены на Снейпа и обратно.

— Она… вас видит, — шепотом произнес он. Снейпа, похоже, это шокировало не меньше, однако он поразительно быстро пришел в себя.

— Вы не помните? Вам стало плохо на улице. Я довел вас до дома, и тут вы потеряли сознание. Я живу неподалеку.

По мнению Маккирби, объяснение было так себе, но Кейти сжала виски ладонями и помотала головой:

— Не помню… Ничего не помню. Что со мной случилось?

— Вы открыли дверь в дом и сказали, что дальше вы сами, но затем вдруг упали. Я как раз искал телефон, чтобы вызвать вам врача, — терпеливо пояснил Снейп. Маккирби еле сдержался, чтобы не фыркнуть. В старые времена Кейти ни за что не купилась бы на такое, но сейчас она явно была не в себе.

— Кажется, мне и впрямь надо больше отдыхать, — пробормотала она, по-прежнему игнорируя Маккирби, хотя он стоял рядом со Снейпом. Черт, он отдал бы что угодно, только бы она снова взглянула на него, а не сквозь него.

— Давайте я позвоню кому-нибудь. Где у вас телефон?

— Нет, не надо, я... Мне уже лучше, — она потерла виски и с любопытством уставилась на него. — Как вас зовут, вы сказали?

— Смит. Джон Смит, к вашим услугам, мэм. Вы точно в порядке?

— Да, я... Со мной иногда такое случается, когда я плохо сплю ночью. Мне снился сон, — она нервно провела руками по волосам. — Неважно.

Маккирби подался вперед, жадно ловя каждое слово:

— Спросите ее, что за сон.

Снейп, очевидно, решил, что он спятил. Мало того, что она, очнувшись, увидела в своем доме незнакомца, так тот еще и начнет ее расспрашивать о снах!

— Выпейте воды. У вас, наверное, просто голова закружилась, здесь довольно душно.

Она попыталась подняться с дивана. Беспомощно взглянула на Снейпа:

— Я боюсь, что снова упаду. Вы не могли бы…

Поразительно. Почему она не испугалась? В доме незнакомый мужчина, а она ведет себя так, словно это в порядке вещей.

— Спросите ее, — прошептал Маккирби, хотя она все равно бы не услышала.

Снейп, повинуясь молчаливым указаниям, нашел кухню, налил стакан воды и вернулся в гостиную:

— Вы сказали, вам плохо спалось? Моей матери в таких случаях помогает мятный чай.

Она залпом выпила полстакана и уставилась в одну точку перед собой:

— Мне иногда снится человек. Один и тот же. Но проснувшись, я не могу вспомнить, как он выглядит. Мы точно не встречались, но… Я как будто знаю его, — Кейти подняла глаза на Снейпа и нахмурилась. — Вы, наверное, думаете, что я сумасшедшая. Первому встречному рассказываю… Не обращайте внимания, на меня иногда находит...

— Как скажете, мэм. Раз не хотите, чтоб я вызвал врача, думаю, вам следует прилечь. Я могу еще чем-то помочь?

— Нет, я… Спасибо. Я вас и так задержала.

Она все-таки поднялась с дивана с явным намерением проводить случайного «спасителя» к выходу. Маккирби бросил на Снейпа умоляющий взгляд, но тот лишь едва заметно качнул головой и последовал к двери.

— Уходим, — процедил он чуть слышно.

Когда за ними закрылась дверь, Маккирби вцепился в локоть Снейпа:

— Что, черт побери, там произошло? Почему она вас видит?

— Понятия не имею. Это вы утверждали, что она не видит сквибов.

— Но вы-то не такой сквиб, как остальные! Вы им не родились! Вы связаны с лей-линией, возможно, все дело в этом, мне надо…

— Придите в себя, мистер Маккирби, — Снейп стряхнул его руку и, бросив косой взгляд на дверь, сошел с крыльца. — Это ничего не значит.

— Еще как значит! Вы же…

— Видимо, я даже не сквиб, — проговорил он, не слушая. В его голосе отчетливо слышалась горечь. — Будь во мне хоть капля магии, ваша жена бы меня не увидела.

— Но Клятва не отреагировала, — Маккирби растерянно огляделся по сторонам, словно не мог припомнить, куда идти. — Будь вы магглом, я не смог бы… При первой же попытке попросить вас поговорить с ней в моем присутствии я бы…

Судя по лицу Снейпа, эта информация его не обрадовала. Он отвернулся и зашагал прочь. Маккирби, опомнившись, бросился за ним:

— Да погодите вы! Вы что, не понимаете? Это все меняет!

— Для вас — возможно. А для меня, похоже, новости хуже некуда.

— Вы могли бы помочь мне.

— Как именно? Рассказать ей, что она замужем, и что ее муж стоит прямо перед ней, невидимый? Как, по-вашему, она на это отреагирует?

Маккирби, наконец, догнал его и, обойдя, преградил ему путь:

— Послушайте... Вы могли бы выяснить, что именно с ней происходит. Расспросить подробней. Я даже этого сделать не могу!

— И она, конечно же, поделится личным с первым встречным.

— Она уже поделилась. Вы же видели, она даже не удивилась, увидев вас! Она рассказала про сон. Вы могли бы…

— Вы окончательно спятили. Оставьте это.

— Вы бы оставили?

На скулах Снейпа заиграли желваки.

— Добби, — негромко позвал он, не заботясь о том, что они стоят посреди улицы маггловского поселка. У его ног возник домовой эльф. Снейп ухватился за его руку и взглянул невыразимцу в лицо:

— Принесите ей другие зелья. Следите за побочными эффектами. Это все, что можно сделать.

— Вы навязали мне контракт, по которому я почти ничего не получаю, хотя я в первую очередь рассчитывал, что вы поможете мне исправить… это! — Маккирби едва не задохнулся от гнева. — И теперь, когда я нащупал обходной путь, вы отказываетесь сотрудничать?

— В контракте не было условия сотрудничать в этом.

И Снейп растворился в воздухе вместе с эльфом.

Проклятье.

Маккирби сделал несколько глубоких вдохов. Если Снейп не согласится добровольно, все пропало. Условия контракта не позволят принудить его к сотрудничеству. Попробовать через Грейнджер? Она все-таки жалостливая, да к тому же любопытная, ей самой будет интересно посмотреть, что из этого выйдет.

Гм. А что если…

Контракт, безусловно, не даст ему лично надавить на Снейпа. Но ведь можно найти… посредника, который сделает это вместо него. Надо только тщательно продумать формулировки и действия, чтобы не активировалась Клятва. Черт возьми, он не может упустить такой шанс. Раз Кейти увидела хоть кого-то, пусть даже косвенно принадлежавшего к колдовскому миру, возможно, ее состояние обратимо, надо только собрать побольше информации, что именно она помнит и чувствует. Он был практически уверен в том, что это его она видела во сне, а это означало, что воспоминания не стерлись, как он считал ранее.

Это не магическая «слепота». Это ментальный блок.

Все в голове.