О пользе старых законов (джен)

Четверг, 7 декабря

После уроков Гарри взял рисовальные принадлежности и вышел на улицу. Не сразу, но все-таки он нашел красивый вид на Хогвартс и озеро и начал делать первый набросок для будущей картины. Он долго думал, что подарить опекуну на Рождество и день рождения. Для Рождества Гарри решил выбрать какую-нибудь интересную книгу (пока не определился, что больше подойдет: «Искусство войны» Сунь-Цзы или «Государь» Макиавелли), потому что не знал наверняка, будет ли Марволо вообще отмечать этот праздник. День рождения, по мнению Гарри, был более важным поводом для подарка, и потому для него он хотел сам нарисовать картину, изображающую Хогвартс. Он видел, как Дадли дарил родителям подарки, и предположил, что всем родителям нравится, когда дети дарят им что-то, сделанное своими руками. Своего опыта у него было мало, но с клубком змей вышло удачно, так что он решил повторить тот же ход, только масштабнее.

В третий раз стирая одну из башен (она все время получалась как-то неправильно), Гарри заметил, как к нему идет кто-то, подсвечивая себе дорогу зажженным люмосом. Потом занялся четвертой попыткой изобразить башню как надо, забыв о приближающейся фигуре. С тех пор, как он переехал в слизеринские подземелья, он стал чувствовать себя намного спокойнее.

Когда он начал стирать и четвертый вариант, к нему, наконец, подошли.

— Вот ты где, Гарри! — сказала немного запыхавшаяся Гермиона. Она поправила шапку, съехавшую с густых волос — из-за варежек это получилось неловко. — Нелегко тебя найти!

— Ну вот, нашла. Чем могу помочь, Гермиона? — Гарри, прищурившись, посмотрел на замок. Может, проблема в перспективе?

Он услышал, как она фыркнула, но взгляда от замка не отвел. Должен быть какой-то способ нарисовать эту башню так, чтобы было красиво.

— Хотела спросить, не мог бы ты со мной позаниматься. Меня очень заинтересовало, как ты записываешь инструкции к зельям из наших учебников. Не могу понять, почему с ними у тебя получается лучше. У меня никогда не было трудностей с инструкциями из учебников, — она говорила с раздражением — наверное, ей казалось, что Гарри невнимателен.

— Могу одолжить тебе свои записи, сравнишь со своими и подумаешь, что хочешь спросить. А мне пока надо закончить набросок. Все-таки скоро каникулы, надо с этим успеть.

Может, если нарисовать то, что вокруг, башня будет выглядеть нормально?

— Наверное, это поможет, — неохотно сказала его подруга. — Но, правда, будет проще понять все полезные отличия, если ты будешь рядом с самого начала, Гарри.

Слегка раздраженный, Гарри повернулся к Гермионе:

— Наверное, будет быстрее, но с этой загадкой ты можешь разобраться и после каникул. И даже после экзаменов. Сама же говоришь, ты без проблем понимаешь книжные инструкции. Но мне надо с этим закончить до отъезда, так что это приоритетнее.

Он пожал плечами, видя сомнение во взгляде Гермионы. Он знал, что учеба и знания для нее важнее всего, но ее склонность все планировать и организовывать позволяла ей понять такую вещь, как крайние сроки.

— Пожалуй, ты прав. Можно взять на время твои конспекты? — Довольной она не выглядела, но Гарри был рад, что она приняла его аргумент.

— Принесу на ужин, ладно? — Гарри снова на миг отвлекся на нее.

Она пожала плечами, потерла ладони друг об друга:

— Наверное. Вернешься со мной? Тут так холодно!

Гарри еще раз посмотрел на свой набросок. Ему по-прежнему надо было нарисовать башню и еще несколько больших, важных частей, только тогда работа на сегодня была бы закончена. Но было и правда холодно: у него начинали мерзнуть ноги, а правая рука без перчатки стала как ледышка. Но он хотел закончить.

— Пожалуй, сперва тут доделаю. Завтра клуб по защите, некогда будет, а на выходных — учеба и домашняя работа, — он с намеком посмотрел на подругу, и та покраснела. Впрочем, заметить это было трудно — она и без того разрумянилась на холоде.

— Тогда увидимся после ужина. — Гермиона развернулась и ушла по тропинке, по пути разминувшись с еще двумя высокими фигурами.

Похоже, ожидаемого покоя он тут не найдет.

Фред и Джордж остановились рядом, заглядывая ему через плечо.

— Неплохо! — сказал тот, что справа, а левый задумчиво кивнул: — Да, понятно, что ты хотел нарисовать. Перси рисовал Пенелопу, но на человека это было совсем не похоже. Из-за этого, наверное, он прячет рисунки дома в нижнем ящике стола.

Гарри рассмеялся — он представил, как бедный Перси гоняется за братьями, чтобы отобрать рисунки, потому что боится, что та их увидит и оскорбится. Конечно, со стороны близнецов было не очень красиво дразнить его за отсутствие таланта или опыта (или и того, и другого), но на них трудно было сердиться долго. И они никогда не доходили до того, чтобы, например, повесить рисунки на доске объявлений в гостиной, иначе Гарри услышал бы об этом раньше.

— Чего хотели? — спросил он, приступая к очередной попытке разобраться с башней.

— У нас тут, — оба вынули из-под плащей сумки, — продукция в ассортименте. Мы все проверили и устранили недостатки. Ты, как наш анонимный вкладчик и гриффиндорский засланец на Слизерине, лучше всех подходишь, чтобы подобраться к змеям и выяснить, что они будут брать. Сделаешь, Гарри?

Гарри поднял бровь: ему нужны были подробности. Он до сих пор ярко помнил, как давился языком Дадли. Соглашаться на предложение близнецов, не разобравшись — наверное, настолько же глупо, как договариваться со слизеринцем, не уточнив условия сделки.

— Предложи им эти продукты за указанную на упаковке цену, и пусть ответят на вопросы — они тут где-то у нас записаны. Потом принесешь деньги и опросники, и мы счастливы, — они одинаково улыбнулись, поиграли бровями и протянули ему сумки.

Значит, это у близнецов что-то вроде маркетингового исследования. Они говорили в начале года, что хотят за последний год в Хогвартсе выяснить, что из их товаров нужно обычному ученику Хогвартса. Естественно, подобраться к слизеринцам для двух гриффиндорцев оказалось сложнее всего. Гарри подумал, что это не такая уж плохая идея — дать взглянуть на ассортимент.

— Если берете на себя ответственность за возможные неприятности — аллергии и тому подобное — то я готов. Поможете донести все до замка? — Он сунул карандаш в карман, надел перчатку на правую руку и, закрыв альбом, пошел к замку.

По дороге он много расспрашивал близнецов об их продуктах и рабочих планах. У них была уйма классных идей на будущее, и они уже продумали структуру магазина и то, как будут маскировать совиную доставку в Хогвартс. К восторгу Гарри, они были уверены, что очень скоро их товары пополнят список запрещенных предметов.

* * *

Чуть позже Гарри вошел в гостиную с двумя сумками и рисовальными принадлежностями. Там уже было полно народу. Атмосфера была тихая, рабочая, несколько небольших компаний по углам играли, еще одна, побольше, смеялась над какой-то историей. В общем, все типично для конца дня, незадолго до ужина.

Быстро оглянувшись, Гарри нашел своих одноклассников. Они сидели у камина возле входа в спальни. Он тут же подошел к ним, аккуратно положив на пол сумки.

— Как дела с домашкой? — невинно спросил он, заработав очень выразительные взгляды.

Гойл, который переписывал начисто эссе, отозвался неопределенным звуком. Тео демонстративно закрыл учебник по защите:

— Я знаю, что ты хотел прогуляться, и, судя по цвету твоего лица, так и сделал, но это еще не дает тебе права над нами смеяться. Свое эссе ты будешь писать сам.

Гарри печально вздохнул: скучнейшее эссе по защите писать ему, разумеется, придется. Но пока у него было, чем всех отвлечь: он показал сумки.

— Мне удалось добыть для нас скидку на изобретения близнецов Уизли. Кто-нибудь желает «забастовочный завтрак», чтобы пропустить пару уроков нашего недоучителя по защите?

Он решил, что лучше начать разговор так, чтобы привести его к нужному результату. Судя по насмешливым лицам Тео и Драко, его ход разгадали, но одобрили.

— Скидка, говоришь? — Драко открыл одну из сумок и раскладывал коробки, чтобы посмотреть описания. Все они были убийственно яркими. На столе выделили место, отодвинув домашнюю работу в сторону. Кое-кто с любопытством брал одну-другую посмотреть, радуясь поводу отвлечься.

— Да. Они хотят знать мнение среднестатистического слизеринца об их товарах. Так что сперва пробуйте, потом отвечайте на вопросы. Они попросили меня с этим помочь, — Гарри взял плотный свиток пергамента, перевязанный красной лентой. Как он и подозревал, это оказались свернутые анкеты.

— Интересно, где они взяли деньги на исследования? — Дафна крутила в руках упаковку удлинителей ушей. — Они определенно вложились в это дело. И, что бы вы ни говорили, зарплата министерского служащего недостаточно велика, чтобы содержать большую семью и делать рискованные вклады.

Она не смотрела на Гарри, но он понял, что вопрос обращен к нему. Он оглянулся и увидел, что Драко и Тео, Миллисент и Панси согласны с ее выводами. Наверное, они получили кое-какое образование по управлению состоянием и тому подобным вещам.

— Я знаю, что у них был инвестор, пожелавший остаться неизвестным. Их мать против — она не считает это нормальной работой, так что я понимаю их осторожность, — только и ответил на это Гарри, не говоря прямо, что деньги дал он, но при этом ясно на это намекая. Странное дело эти слизеринские разговоры. Или, может, лучше называть их политическими разговорами. По опыту Гарри (достаточно ограниченному), все политики так разговаривали, вне зависимости от того, на каком они учились факультете.

— Что они делают? — спросил Крэбб про упаковку канареечных помадок, украшенную изображениями движущихся перьев.

— По-моему, это ты уже видел. Если такую съесть, превращаешься в большую канарейку. Перья выпадают по очереди, а когда их не останется, становишься собой. Их несколько раз использовали в Большом зале, — пояснил Гарри и, с удовольствием забрав у того сикли, вручил опросник и сдачу.

— Подсунешь такую мне — получишь! — с чувством сообщил Крэббу Забини.

— Мы на Йоль идем к родственникам. В том году меня двоюродный брат разыграл — проклял кое-чем. Это будет отличная месть, — довольно ответил Крэбб и ушел убирать покупку в свой чемодан.

Вскоре вокруг товаров Уизли собралась толпа. Кто-то из старших жаловался на дороговизну кровопролитных конфет, которые брал раньше.

— Наверное, ты их не напрямую у близнецов брал? — уточнил Гарри, и парень хмуро покачал головой. — Значит, они не через одни руки прошли, прежде чем добрались до тебя. Кто-то на этом заработал.

Старшекурсник угукнул, заплатил и взял свою коробку и лист пергамента.

— Да кто захочет кричать, как животное? — фыркнул один из первокурсников, бросив упаковку помадок на стол. — Выть как оборотень? Зачем подражать этим монстрам? По-моему, министерству надо просто перебить их, вот и все. — И он повернулся, собираясь скрыться в окружавшей стол толпе.

Гарри застыл, слыша так небрежно брошенное отрицание человеческого в оборотнях, а потом, не размышляя, с неосознанной ловкостью ловца протянул руку и крепко схватил мальчишку за мантию на спине.

— Ты что сказал? — грозно спросил он. Мальчик развернулся, на сколько мог, и, побледнев, уставился на него круглыми глазами. — Ты только что сказал, что считаешь нормальным просто ходить и убивать ведьм и волшебников? Не глядя, нарушают они закон или нет? Без суда? Или мне послышалось?

Гарри даже не заметил, как неудобно тот держит голову из-за натянувшейся мантии, но увидел, что все смотрят на него, что стало тихо, что растет напряжение.

— Да, так и сказал! А тебе что? Они — опасные звери. Мои родители говорят, что лучше им сдохнуть!

То ли маленький слизеринец уговорил в свое время Шляпу, как Гарри, то ли еще не успел научиться осторожности. А может, он просто был амбициозен, но не хитер. Совсем не хитер. Говорить такие вещи в явно невыгодном положении — точно не лучший вариант.

— Ты уже выучил Вингардиум левиоса? Чары левитации? Знаешь, мой друг такими чарами оглушил тролля, а мы были только на первом курсе. Так что ты тоже опасный. Мы все опасные. Думаешь, надо нас всех убить, просто потому что некоторые делают зло? Вредят?

Мальчик помотал головой. И только тогда осознание, что тот его боится, пробилось сквозь охватившую Гарри злобу. Он сам себя испугался. Он что, просто взял и схватил одиннадцатилетнего ребенка? Кричал на него, чуть ли не тряс?

Да, так и было. Его вдруг замутило. Он выпустил мальчика — осторожно, чтобы тот не упал. Глубоко вздохнул, чтобы успокоиться и отодвинуть подальше злость. Он слишком резко отреагировал. Но все-таки злость не была беспочвенной. Правда ведь? Нет, действительно, когда так небрежно предлагают убить большое число людей, это нельзя оставлять без ответа.

— Тебе надо лучше думать, что говоришь, а не просто повторять чужие слова, — намного сдержаннее сказал Гарри. Но неспокойное чувство внутри осталось.

Не глядя, как первокурсник торопится скрыться, он взглянул на одноклассников. Те наблюдали за ним с любопытством и опаской.

— Драко, можешь пока меня подменить? Мне надо до ужина кое-что взять из комнаты. — И, дождавшись легкого кивка, Гарри поспешил к себе, под защиту своих стен.

Он испугался собственного поступка. Он не был таким. Он таких ненавидел! Что на него нашло?

* * *

Обменявшись взглядами с Дафной и Драко, Тео ушел. Они все видели ужас в глазах Гарри. Тот был напуган своими действиями.

Это было неожиданно, и удивление, пожалуй, было естественно… учитывая, насколько мягким и неконфликтным казался Гарри, пусть даже все чаще у него начинал проявляться острый сарказм. Такая бурная реакция была не в его характере.

Дойдя до места, где его не видели, Тео ускорился и смог добежать до двери Гарри до того, как та закрылась окончательно.

— Давай, пусти меня. Судя по лицу, тебе сейчас нужен друг.

Услышав сталь в голосе Тео, Гарри отпустил дверь, отошел к столу и стал рыться в ящиках. Так как у Тео были сейчас другие дела, комнату он только окинул беглым взглядом. Она была аккуратнее и немного просторнее той, где жил он с Драко и Блейзом, да еще и Винсом и Грегом. Последние двое не отличались особенной опрятностью.

— То, что сказал мальчишка, неправильно. Это не только против официальной политики лорда Слизерина — это еще и легкомысленно сделанное требование убивать невинных, пусть и опасных иногда людей. — Тео прошел по красивому ковру, сел на кровать. — Не кори себя за это. Может быть, ты слишком увлекся, но успел вовремя остановиться. Никто не пострадал. Может, он научится думать, прежде чем открывать рот и выбалтывать то, что где-то слышал. И, по-крайней мере, молчать, пока не поймет, куда ветер дует.

Гарри скорчил гримасу, и Тео усмехнулся. Разумеется, идея думать, что душе угодно, но говорить только тогда и там, когда надо, не соответствовала гриффиндорским убеждениям.

— Ладно, пошли ужинать, а потом сыграем в шахматы. Хочешь научиться — надо тренироваться.

Смена темы была очевидной, и Гарри закатил глаза, но улыбнулся:

— Спасибо, что поддержал. Поможешь завтра в клубе с младшими курсами? По-моему, надо устроить занятие, как применять шуточные заклинания, чтобы убежать от опасного человека.

Тео с радостью согласился, довольный, что его друг не настроен унывать из-за случившегося. Научить младших защищаться — достойная цель. Лишний раз проиллюстрировать при этом мысль Гарри — приятный бонус.

* * *

Северус провел долгий день занятий, а потом и вечер за проверкой эссе рядом с читающей зельеварческий журнал Соней. Теперь он шел в больничное крыло с новой партией готовых зелий. С того момента, как он посетил дом своих предков (отныне его собственный), он был очень занят: инструктировал эльфов, что от них нужно — какие комнаты первыми привести в обитаемый вид, что посадить в травяном саду и тому подобное.

Он сводил туда Соню, и они оба полюбовались расположенными в подвалах лабораториями — да, их было несколько. Сейчас они думали, стоит ли продавать дом, доставшийся Северусу от родителей, и какие мантии подготовить для мероприятий, которые надо будет посещать после того, как Северус официально примет титул. Соня считала, что лучше воспользоваться услугами портных на Косой аллее, а Северус думал доверить дело домовикам. Вика сказала, что она хорошая портниха. У Сони были сомнения.

Он вошел в лазарет. Все койки были пустыми, но из кабинета мадам Помфри все еще пробивался свет. Позвякивая склянками в корзине, Северус приблизился к двери и услышал, что за ней спорят два голоса. По привычке он пошел осторожнее, тише.

Он узнал голос Аберфорта Дамблдора и набросил на себя чары, скрадывающие звук. Нельзя было терять такую прекрасную возможность.

— Быть не может. Правда, ты, должно быть, ошибся, — расстроенно говорила медсестра, словно ей хотелось не верить в то, что она слышит.

Изнутри доносилось потрескивание огня и легкий запах горящего дерева — не оставалось сомнений, что там разожжен камин. Может быть, разговор шел через него?

— Я знаю, что видел, — упрямо ответил младший Дамблдор. — И не говорю, что уверен, потому и прошу помочь. Он странно себя ведет. Придумывает схемы, как отобрать ребенка у опекуна. По-моему, он свихнулся. А если нет, то есть только одно объяснение, и я надеюсь, что оно как раз неверное. Мне легче думать, что он выжил из ума. Так что, пожалуйста, в следующий раз, когда он рядом окажется, исследуй его — и проверь на деменцию, — владелец самого сомнительного кабака в Хогсмиде буквально диктовал Помфри, что делать.

Пока двое в кабинете утрясали детали (Дамблдор наверняка говорил через камин), Северус размышлял над тем, что услышал. Директор собирался похитить ученика? Практически наверняка это должен был быть сын его лорда, мальчик, которого Северус поклялся защищать. А кто еще это мог быть? Ребенок кого-то из пожирателей смерти? Вряд ли директор попытался бы кого-то из них схватить.

Вскоре разговор в кабинете подошел к завершению. Северус вернулся ко входу, снял заглушающие чары и второй раз пошел к кабинету — более шумно, чем обычно. Постучав, он услышал, как внутри попрощались друг с другом медсестра и брат директора. Потом дверь открылась.

— Добрый вечер. Здесь у меня новая партия перечного, снотворного, успокоительного и зелья от тошноты. Что-нибудь еще требуется? — Многолетний опыт позволил ему выглядеть совершенно спокойным и не выдать своих мыслей ведьме, забравшей у него корзину.

— Скоро понадобится новый очищающий тоник. Кое-кто из подростков может из-за прыщей пойти на крайние меры. — Она поставила корзину на стол возле стеллажей.

— Пожалуйста, предоставьте мне список как можно быстрее. Мне надо тщательно все распланировать, чтобы успеть вовремя.

Они попрощались, мадам Помфри принялась расставлять по местам новые зелья, а Северус ушел. По пути к подземельям он думал, как лучше воспользоваться этим вечером. Надо было как можно быстрее известить Темного Лорда, не привлекая лишнего внимания директора и его соглядатаев. Невозможно выйти из замка так, чтобы не заметили портреты, к тому же, как подозревал Северус, сами защитные чары передавали директору сведения, кто из сотрудников или учеников покинул границы школы. Может быть, притвориться, что его вызвали?

Определившись, Северус выбрал коридор со множеством портретов и, проходя, коснулся руки там, где была метка, и ускорил шаг. Можно было надеяться, что теперь его заявление о вызове будет подтверждено нарисованными шпионами.

Соня открыла дверь уже в ночной сорочке, поверх которой был накинут только халат. Он только коротко ее поцеловал и пошел к шкафу, где в тайном отделении были спрятаны мантия и маска. Соня вопросительно на него посмотрела и спросила — сонно и в то же время встревоженно:

— Тебя вызывают?

— Нет, любимая. Но мне надо кое-что сообщить, так что в качестве повода покинуть школу я назову вызов. Не волнуйся.

Он вынул палочку и, как и было заведено, отправил директору патронуса.

— Тогда я пока возьму книгу и почитаю. Как будто тебя действительно призвал склонный к разрушениям безумец, — она усмехнулась и подмигнула ему, зевнула, прикрывшись ладонью. В свете огня камина и свеч блеснуло кольцо, и этот блеск отозвался у Северуса приятным чувством.

Они снова поцеловались. Северус уменьшил и положил в карман вынутые из шкафа предметы. Он не собирался надевать их, пока не вернется в школу — чтобы создать для директора правильный образ.

* * *

Марволо готовил для Нагини небольшую комнату: ей пришла пора менять кожу. Никто из эльфов не мог понять ее требований, а она и без того была достаточно раздражена, так что он настраивал для нее влажность, температуру, число и расположение камней, ветвей и прочих природных материалов в соответствии с ее запросами.

— А теперь слишком тепло. Чуть похолоднее. А вот этот большой камень должен быть таким, как будто только что с яркого солнца, — нетерпеливо шипела Нагини. Глаза у нее помутнели — верный признак, что рептилии пора менять кожу на новую, попросторнее.

Марволо без возражений поколдовал еще, сделав камень в углу комнаты самонагревающимся, чтобы по ощущению было похоже, что его несколько часов грело солнце. Нагини всегда перед сменой кожи была в дурном настроении.

Вдруг он почувствовал, что его вызывают через метку. Этого не случалось с тех пор, как он вернул себе тело. Про то, что было во время его бесплотного существования, сказать что-либо точно он не мог. Скорее всего, никто из пожирателей смерти даже не подумал тогда его вызывать.

— Мне надо идти, Нагини. Пожалуйста, пробуй, как тебе комната, если что-то не понравится, я исправлю по возвращении.

Ответное шипение было недовольным, но так как для того, чтобы довести дело до совершенства, требовалось несколько часов, Марволо вышел, наколдовал на дверь заклинание, отделяющее воздух внутри от коридора. Затем он зашел за мантией и аппарировал в штаб.

Когда он вошел в зал, используемый для собраний, куда он вызывал сам, там его, преклонив колено, ждал только один человек в темной мантии. С первого взгляда он узнал в нем Северуса. То, что вызов был сделан через метку, обнадеживал. В случае проблем с Генри Марволо получил бы патронуса.

— Северус, встань. Что за срочное дело привело тебя ко мне в такой час? — Было не то чтобы совсем поздно, но те, кому с утра надо было вставать, уже должны были укладываться спать.

— Я подслушал разговор, о котором, как мне кажется, вам следует знать, мой лорд. — Северус так и не встал и головы не поднял.

Марволо закатил глаза, зная, что этого никто не увидит. Демонстрация почтения и послушания была по-своему приятна, но осложняла и затягивала общение с последователями.

— Я сказал, встань, Северус. И идем со мной. Судя по всему, разговор будет долгий, так что я предпочту присесть.

И он развернулся и пошел к кабинету, предоставив Северусу его догонять. Он решил воспользоваться возможностью и выпить, прежде чем возвращаться к раздраженной Нагини.

Пока он доставал стаканы и бутылку отличного магловского скотча, Северус с поклоном вошел и, повинуясь безмолвному жесту, занял кресло для посетителей.

— Что ты хотел сообщить? — Марволо качнул напиток в стакане, наслаждаясь ровным цветом и запахом.

— Когда я относил в лазарет зелья, то услышал, как мадам Помфри разговаривает — как мне показалось, с Аберфортом Дамблдором. — Северус взял свой стакан обеими руками. — Тот заподозрил, что директор может страдать от психического расстройства. Он потребовал, чтобы медсестра проверила его брата на деменцию. В качестве доказательства он сообщил о плане не пустить одного из учеников к опекуну. Подробностей он не раскрывал, но я полагаю, что целью такого плана, скорее всего, был ваш сын, мой лорд. — Он сделал робкий глоток. Северус всегда был очень осторожен с алкоголем в присутствии Марволо. Возможно, в силу привычки: в прошлом последователям в присутствии Темного Лорда требовалась трезвая голова.

— Как ты думаешь, тебе удастся выяснить детали? У моего сына постоянно есть неплохая защита от похищений, но если директор как следует постарается, то Генри может серьезно пострадать до того, как я за ним приду.

Он вдруг ощутил странное сосущее чувство внутри и задумался, чем оно может быть вызвано. Это был не первый случай: нечто подобное было, и когда его сын упал с лестницы, спускаясь из спальни, и получил несколько переломов.

Он беспокоился, что пострадает другой человек. Это одновременно и нервировало, и обнадеживало. Обнадеживало потому, что это был признак возвращающейся человечности, восполнения того вреда, что он сам себе причинил. А нервировало, потому что такие чувства легко могли быть использованы против него и потому представляли собой слабость. Надо будет найти способ защититься от слабости, так как лишать себя человеческой природы снова он не собирался. Зная, как это влияет на разум и магию, он этой ошибки не повторит.

— Это будет непросто. Если он действительно попросил о помощи брата, значит он не доверяет в этом отношении Ордену. И, надо сказать, не зря. Те, кто еще остался на его стороне, против любых рискованных и открыто незаконных мер. Те же, кто готов рисковать, больше не слушаются директора слепо. — Северус сделал паузу на второй осторожный глоток. — Могу предположить, что попытка похитить вашего сына может произойти только в то время, когда он покинет территорию школы. Либо во время последнего посещения Хогсмида, либо с началом каникул, мой лорд.

Марволо кивнул. Скорее всего, так и было: похищение на территории школы грозило директору неприятностями и даже могло бросить на него подозрение. Этого он, конечно, постарается избежать.

— Поищи сведения, но осторожно, чтобы не лишиться положения. Я дам Генри знать о возможной опасности. — Он тоже глотнул скотча, и на его лице появилась легкая недобрая усмешка: — Как твоя жена? И все ли ты подготовил, чтобы занять свое место в Визенгамоте?

Марволо знал, что этот вопрос смутит Северуса. Тот не слишком любил выходить из тени, а именно это должно было произойти сразу же, как он придет в Визенгамот и заявит права на место Принцев.

— Я начал готовиться, мой лорд. Пока не решил насчет мантии и подходящего времени для того, чтобы озвучить свое требование. Также до сих пор не знаю, надо ли предупреждать заранее директора. — Северус говорил неохотно, но сел немного свободнее, как полагалось равному, а не подчиненному.

— Полагаю, тебе придется самому решать, извещать ли директора. Зато я могу дать тебе программу следующего планового заседания.

Взмахом руки Марволо призвал нужный пергамент — тот перелетел с полки возле двери в его ладонь, откуда отправился в сторону Северуса. Тот поймал свиток, — немного неловко, так как не успел выпустить из рук стакан, — а потом отставил напиток и просмотрел программу. На лице у него отразилось отвращение, Марволо рассмеялся:

— Радуйся, что это хотя бы не планирование бюджета. Его следует отнести к разновидности пыток. Рекомендую объявить о требовании во время открытия, когда сообщают о неожиданных вопросах, сразу после того, как министр сделает свое объявление.

Северус сжал переносицу. Невозможно было отрицать, что он в родстве с Принцами: это было видно по форме носа и рук.

— Мне кажется, что это будет самый трудный из всех приказов, что вы мне давали, мой лорд. Выносить всех этих тупых гриффиндорцев — лордов и леди… Что мне сказать директору о цели нашей встречи, мой лорд?

При этих словах его поза изменилась снова: чуть склонив голову, он сидел в напряженном внимании. Свиток уже скрылся в кармане мантии. Марволо, слегка вздохнув, откинулся на спину. С Ксерксом проще было оставаться собой, а не Темным Лордом. Может быть, со временем и более молодые последователи этого достигнут.

— Если нужен совет насчет мантии, выбери что-то из фамильных цветов, а крой может напоминать ту одежду, что носят в лаборатории: в напоминание о том, что ты получил мастерство, достиг почетного положения в невыгодных условиях. Так что, возможно, немного переработать традиционную мантию, добавив профессиональные черты, вроде зауженных рукавов?

Легкость, с которой Люциус усвоил с Марволо почти дружеские манеры, раздражала. Но то, что Северус постоянно соскальзывал в куда более подчиненную роль, его вечная осторожность и недоверие своему лорду, пусть даже он готов был исполнить любой приказ, почему-то злили намного сильнее. Возможно, понадобится еще одна встреча с миссис Гойл: очевидно, что с этими чувствами и впечатлениями Марволо без профессиональной помощи не разберется.

— Я учту ваш совет, мой лорд, — не вставая поклонился Северус, но от своего вопроса не отступился.

Марволо снова вздохнул. Поведение Северуса его огорчало, но проклятиями проблема точно не решалась.

— Ты отчитался о прогрессе Генри в зельях и об отношении к нему слизеринцев. Потом я расспросил, как продвигаются эксперименты с двумя новыми зельями. Для зелья двух отцов у меня, похоже, нашелся еще один доброволец. Он пока на последнем курсе Хогвартса, но, полагаю, не станет долго ждать после выпуска.

Северус немедленно начал рассказывать, и Марволо оставалось слушать его и размышлять, как бы перевести их общение в более комфортные рамки. Час с лишним спустя Северус вернулся к своей жене, а Марволо — в Гриффин-хаус, потакать капризам Нагини. Надо было найти время и поработать над теорией безвредного перемещения хоркруксов между объектами. Это была воистину головоломная загадка.

* * *

Пятница, 8 декабря

Для Гарри это был тяжелый день. Судя по тому, как косились на него младшекурсники в гостиной и Большом зале, его вчерашняя выходка их напугала.

Тео пытался развеселить его, и это отчасти помогло, хоть и не разрешило всех сомнений. Гарри разозлился не из-за чего-то глупого, какой-то мелочи: его рассердило пренебрежение ценностью жизней множества людей. Он слишком сильно отреагировал, но успел остановиться. Пока он остановился на том, что поговорит завтра с миссис Гойл и узнает, что она об этом думает.

Но до этого оставался целый день, а пока ему надо было начинать очередное занятие клуба. В Большом зале снова расчистили место, собрались ученики со всех факультетов и курсов. Гермиона стояла рядом и с самодовольным видом озирала толпу. Ей нравилось организовывать собрания и то, как все внимательно слушают ее и Гарри.

Прошлым вечером он рассказал ей, что надо сменить тему занятия — рассказать об опасности заклинаний первого курса, о том, как важна осторожность и как изобретательность помогает при нужде их использовать. Подобные упражнения у них уже были раньше. Но, так или иначе, надо было продолжать тренироваться.

— Всем привет! — привлек Гарри общее внимание. — Спасибо, что пришли. Сегодня мы будем отрабатывать щиты и разные мелкие проклятия. Надо помнить, что они, хотя кажутся безвредными, в определенной ситуации могут нанести урон. Заклятие подножки на лестнице или у края обрыва легко может даже убить. Так что всегда помните, на что вы способны!

Под конец Гарри нашел взглядом кучку первокурсников-слизеринцев, желая внушить им мысль, что не всех опасных надо убивать. Вскоре они с Гермионой спустились с помоста и стали, где надо было, объяснять и показывать.

После того, как Гарри разъяснил мисс Смит и ее подруге, что человек под петрификус тоталус, упав лицом в лужу, может легко утонуть до окончания действия заклинания (вчерашний мальчик был в нескольких шагах — Гарри запомнил его голос), его позвал очень знакомый голос:

— Гарри, можешь нам помочь? По-моему, мы что-то напутали в произношении ватноножного.

Он обернулся и оказался лицом к лицу с Чо Чанг, ловцом Рейвенкло. Той самой, которую в прошлом году безуспешно звал на бал. Было немного неловко вспоминать, как он запинался, когда ее приглашал, и сколько времени ушло у него на то, чтобы набраться смелости к ней подойти.

— Можешь показать? — попросил он, изо всех сил стараясь не краснеть. Чо была очень симпатичная, и у него до сих пор рядом с ней творилось внутри что-то странное.

Чо с подругой (кажется, ее фамилия была Эджкомб) повернулись друг к другу, Чо наколдовала уверенный щит, а ее подруга — рыжеватая блондинка с неаккуратным пучком — попыталась применить ватноножное.

— Нет, с произношением все нормально. У тебя лишний взмах в конце движения. Смотри!

Он вынул палочку и, ни в кого не целясь, несколько раз продемонстрировал движение, а потом попросил повторить. После нескольких попыток из палочки Эджкомб в сторону щита Чо вылетела вспышка.

— Спасибо, Гарри!

Чо хотела еще что-то сказать, но Гарри кто-то тронул за локоть, и он повернулся.

— Привет, Гарри! Мне не с кем тренироваться.

Перед ним была Луна. Лицо у нее было мечтательное, как будто в факте, что никто не хочет с ней работать, не было ничего плохого. Вспомнив, сколько раз его последним выбирали в команду на школьных соревнованиях и как другие дети сторонились его из-за Дадли и вранья тети Петунии, он решил, что надо что-то предпринять. Может, он и не может заставить других принять странноватую рейвенкловку, но ей точно будет с кем попрактиковаться.

Почти проигнорировав благодарности Чо, Гарри ответил на них лишь слабым кивком и отошел с Луной на незанятый участок, где они могли встать лицом друг к другу на расстоянии нескольких футов.

— Я начну со щита, а ты колдуй первый сглаз, — подбодрил он.

Сперва ему показалось, что Луна прослушала его, и он ослабил щит — и еле успел усилить его заново, не то желтая вспышка жалящего прилетела бы прямо ему в лицо. После этого он больше не обманывался кажущейся рассеянностью Луны, и они обменялись еще парой простых, так называемых «шуточных», заклинаний.

— По-моему, Луне можно немного потренироваться с Роном и Невиллом, Гарри. — К ним подошла Гермиона. — Ты мне нужен, чтобы помогать остальным.

— Ты не против, Луна? — спросил Гарри у своей партнерши по спаррингу.

Та кивнула, но Гарри все равно не очень хотелось уходить и оставлять ее с друзьями. Объяснять такие простые вещи, как протего, шестому курсу было неловко. Многие протестовали из-за этого при открытии клуба. Некоторые — до сих пор.

Так уж получилось, что Гарри прошел мимо компании семикурсников, у которых защита входила в ТРИТОН, как раз когда один из них сказал насчет девушки (тоже, кажется, семикурсницы), отрабатывающей неподалеку щиты:

— Эта мантия слишком все скрывает. Вы видали ее в юбке и блузке?

— О, да! А какая задница! Слушай, как думаешь, я уболтаю ее на Хогсмид в выходные?

Было в голосах что-то такое, чего Гарри не ожидал услышать в разговоре о девушке. Он пошел дальше, стараясь не слушать, о чем они говорят. Он не для того сюда пришел, чтобы помогать готовиться к ТРИТОН. Этим ребятам обычно надо было просто где-то попрактиковаться для проверки на экзамене, некоторые время от времени сами что-то объясняли другим. Нет, Гарри занимался с теми, кто был с пятого курса и младше, и еще с теми, кто не сдавал защиту на СОВ.

Так что он пытался заниматься своим делом, но до самого конца занятия ему трудно было сосредоточиться. Стоило подойти к девчонкам, близким по возрасту, как он невольно начинал замечать вещи, на которые раньше не обращал внимания. Он увидел, как сидит на Гермионе кофточка (она успела снять мантию), и строго себе напомнил, что Гермиона ему как сестра. Увидел, как заплясала юбка вокруг ног Джинни, когда та увернулась от метко брошенного одним из близнецов локомотор мортис.

Все это очень отвлекало и смущало. Некоторые девочки были почти незнакомыми, другие — почти родными, как сестры. Да еще и предупреждение Марволо всплыло в памяти. Про то, что у некоторых семей очень строгие нравы насчет свиданий и тому подобного.

Гарри старался как мог не видеть того, что так и лезло в глаза отовсюду. Теперь он был особенно рад, что Дафна пригласила его пойти вместе на балы. Девочки и раньше его пугали, а теперь он еще и будет, как дурак, пялиться им на грудь, и это точно не упростит общение.

Мало было того, что его усыновили, так теперь еще и взрослеть! Может, посоветоваться с кем-то из взрослых? Надо подумать об этом. С Сириусом будет проще всего, но Гарри опасался, что тот не очень-то поможет. Скорее, как казалось Гарри, тот станет безжалостно высмеивать его страхи.

Занявшись парой хаффлпаффцев (вроде бы второкурсников), Гарри выгнал из головы мысли, не связанные с учебой, и сосредоточился на занятии.

* * *

Вечеринка, которую ему предстояло посетить сегодня, — одна из длинного, длинного списка — проводилась на поляне где-то в лесу. Из-за этого к приглашению прилагался портключ. Бывший декан Марволо был эксцентричен во всем. Некоторые из вечеринок, которые он устраивал для избранных, были откровенно нелепы. Марволо было даже любопытно, что тот припас на сегодня.

Но еще интереснее был сам факт, что его вообще пригласили. Бывший профессор столько знал о Марволо, что, казалось бы, должен был до сих пор его опасаться. Но, возможно, труды по восстановлению репутации оказались настолько успешны, что Гораций Слагхорн вновь захотел видеть его в своей коллекции.

Сомневаясь, то ли это расставленная Альбусом Дамблдором ловушка, то ли знак успешной реинтеграции в общество, Марволо в последний раз проверил, как он выглядит. Он выбрал брюки темной шерсти, шелковую рубашку и жилет, щедро украшенный вышивкой и бисером, и открытую шерстяную мантию. При необходимости он собирался в избытке использовать согревающие чары. Поляна была неведомо где. Оставалась определенная вероятность, что там нужна одежда потеплее, чтобы не стучать зубами.

Прочтя вслух пароль для портключа, написанный в конце приглашения, Марволо спустя мгновение красочной дезориентации оказался на ковре в окружении парящих огоньков. Вскоре его глаза (как всегда, скрытые иллюзией) привыкли к освещению и он смог оглядеться как подобает. Гости уже были здесь, и к нему направлялась ведьма, наряженная в нечто вроде античного костюма (имитирующего снег, судя по цвету и уйме блесток).

— Добро пожаловать, лорд Слизерин! Меня просили проводить вас, как только вы придете. Пожалуйста, идите за мной!

Она выглядела достаточно дружелюбной и на таком людном мероприятии не представляла особенной угрозы, так что Марволо не возражал и вежливо улыбнулся:

— Ведите, прекрасная леди.

Она довольно хихикнула, в очередной раз доказав, что простая лесть способна на многое.

Следуя за юной ведьмой, Марволо воспользовался случаем оценить убранство. Лавочки, столы и бар были сделаны из кубиков зачарованного льда. Свет давали парящие сферы и нечто вроде порхающих вокруг фей. Землю устилали ковры, лишь кое-где в зазорах виднелся снег. Кажется, вечеринки на воздухе были хитом сезона. Хорошо бы следующие оказались внутри, у славного теплого огня.

Хозяина вечеринки, устроившегося на канапе с бронзовыми жаровнями по сторонам, окружали юные знаменитости. Или, вернее, люди, которых звали знаменитостями. Певец, которого Марволо, кажется, после своего возвращения видел на первой полосе «Пророка», несколько человек из «Холихедских гарпий» и, кажется, их главный тренер.

— Добро пожаловать! — воскликнул Гораций Слагхорн, как только увидел Марволо. — Как хорошо, что вы к нам выбрались, лорд Слизерин! Я так понимаю, приглашений у вас больше, чем можно принять?

Он заметно растолстел с тех времен, как был деканом, и встал с некоторым трудом, протягивая руки. К крайнему облегчению Марволо, просто ради рукопожатия. Обниматься не пришлось, а это было бы излишне неловко.

— Моему секретарю было очень непросто разобраться с полученными мной приглашениями. Но я обязан воздать должное его организаторскому таланту: он сумел найти время для всего, что я хотел посетить.

Барти действительно приложил грандиозные усилия для разработки плана, но эта конкретная вечеринка была в списке «возможно», а не «обязательно». Давать Слагхорну поверить, будто Марволо действительно хотел его видеть, было выгодно, и потому он позволил ему это додумать. При любой возможности лучше говорить правду — это намного легче лжи и куда незаметнее.

— Пройдитесь, пообщайтесь с людьми. Тут не только те, кто связан с министерством. Насколько я понял, у вас не было возможности познакомиться со сливками общества магической Британии! — Слагхорн, определенно, хотел похвалиться перед своими знакомыми, что заполучил в гости лорда Слизерина, да еще и предоставить ему возможность завести полезные знакомства, чтобы Марволо был у него в долгу.

Связи были валютой, которой Слагхорн всегда умело пользовался. И, возможно, на этой вечеринке действительно можно было кое-кого переманить на свою сторону. Звезда квиддича могла помочь влиять на молодых людей и на множество тех, кто попроще. Это давало возможность донести свои слова до тех, кто не склонен читать книги или слишком крепко задумываться.

— Познакомлюсь, — улыбнулся Марволо и вежливо кивнул, и его бывший учитель весело рассмеялся.

Старик не успел больше ничего сказать Марволо — с ним разговорилась довольно экстравагантно одетая ведьма. Возможно, из популярной музыкальной группы «Ведуньи», а возможно, и нет. Он обернулся в поисках кого-нибудь интересного, как вдруг его подхватили под руку и притянули к крепкому женскому телу. Подавив первый порыв — проклясть того, кто посмел прикоснуться к нему без спроса — Марволо взглянул на свою обидчицу.

— Приятно познакомиться, лорд Слизерин. А может, я могу звать вас Марволо?

У нее был приятный голос, и ее подтянутая фигура приятно выглядела. Если добавить к этому безупречную темную кожу, можно было сделать вывод, что большинство сочло бы ее привлекательной. По крайней мере, так он решил на основании прочитанного и своих наблюдений.

— Я даже не знаю вашего имени, очаровательная леди. Вам не кажется, что вы немного спешите? — Марволо постарался расслабиться. Он хотел очаровывать, набирать союзников, а не распугивать незнакомцев. А эта женщина, возможно, с ним флиртовала.

Она засмеялась и захлопала ресницами.

Определенно флирт.

— Меня зовут Вайлда. Вайльда Гриффитс. Я охотница в «Холихедских гарпиях».

— Рад знакомству, мисс Гриффитс. Я слышал, что ваша команда в этом сезоне успешна. Как продвигаются тренировки? — Марволо перевел разговор в более нейтральную плоскость, незаметно противодействуя ее стараниям перейти к более близкому знакомству.

Под конец он вынудил ее отступить, заключив с правдоподобным сожалением:

— Я одинокий отец мальчика-подростка. Бывает ответственность выше потворства своим желаниям.

И ведьма, заявив, что он самый ответственный из всех знакомых ей мужчин, чмокнула его в щеку и отошла.

После такого словесного минного поля Марволо отступил к бару, чтобы взять что-нибудь выпить, и с гримасой отвращения обнаружил, что там вместо чистого вина и напитков предлагают только замысловатые разноцветные смеси, состоящие по большей части из фруктов и сахара. Не то, чего ему в тот момент хотелось.

Пока он наблюдал, как домовик трясет над головой прозрачной посудиной, к нему подошел молодой волшебник и прислонился рядом к стойке.

— Нелегко постоянно бегать от ведьм, да? Если хотите, познакомлю вас со своими друзьями — может быть, их компания вам покажется интереснее.

Отлично. Еще один желающий утащить его в укромный уголок.

— Это щедрое предложение, мистер?.. — Марволо оставил вопрос висеть в воздухе. Может быть, надо было больше времени уделить изучению лиц и имен мелких знаменитостей Британии и тех, кто занят в коммерции. Тогда такие вечеринки будут проще.

— Ой! Я Ральф Спадмор, родственник тех Спадморов, что производят метлы в Германии. Управляю английским подразделением. Приятно познакомиться, лорд Слизерин, — он протянул руку, не отрывая локоть второй от стойки.

Эльф поставил перед Марволо бокал сладко пахнущего напитка, левитировал туда соломинку, бумажный зонтик и гигантскую заколдованную снежинку, которую повесил на край в качестве украшения.

Марволо коротко пожал руку Спадмора и без палочки набросил на стакан выявляющие чары. Там не было ни ядов, ни зелий, ничего подозрительного. Он опасливо отпил глоток и состроил гримасу. Сочетание сладости с алкоголем было странноватым. Но, может быть, удастся к этому привыкнуть. Он сделал еще глоток и обернулся к улыбающемуся молодому человеку.

— Взаимно, мистер Спадмор. — Еще один глоток дал время собраться с мыслями. — Я очень хотел бы познакомиться с вашими друзьями. Но вам я скажу то же самое, что до вас — мисс Гриффитс. Я одинокий отец, и мне только предстоит вернуть себе репутацию. Я пока не вправе позволять себе… некоторые вещи, которое общество может счесть… сомнительными.

Это заявление не погасило улыбку на классически красивом лице. Еще один человек, которого могли бы назвать привлекательным. Привлекал ли он Марволо? Не понять.

— Ну, учитывая… обстановку в старой доброй Британии и взваленные на нас ожидания, мы научились скрытности. Но торопиться некуда.

После этого разговор свернул на анализ рынка метел, мнение Генри о его нынешней метле, «Молнии», и ее сравнение с прошлым «Нимбусом». Эта тема казалась безопаснее, и пока они говорили, к ним время от времени подходил ненадолго еще кто-нибудь, но больше ни одна ведьма не пыталась завладеть интересом Марволо настолько решительно, как это сделала мисс Гриффитс.

Марволо вернулся домой под утро крайне усталым, думая, что после зимних праздников ему понадобится отпуск.