Стены Винтерфелла (гет)

По небу плыли рваные грязно-серые облака, плыл огромный черный дракон, уносивший мертвую королеву все дальше от Вестероса, проплывали перед глазами заснеженные леса и поля, подмерзшие реки и покрытые тонкой корочкой льда озера.

По потолку жарко натопленной опочивальни проплывали сильные волны ряби, мешавшие разглядеть лицо того, кто склонился над ней.

— Дени…

Его голос… одновременно очень близкий и бесконечно далекий, но как такое возможно? Разве не убил он ее, разве не истекла она кровью у него на руках?

— Ланнистер, идите за мейстером, скорее. Она приходит в себя.

Кто-то торопливо переступил ногами по полу, отворилась и вновь затворилась тяжелая дубовая дверь.

По потолку больше ничего не плыло.

Зрение постепенно возвращалось в норму, и Дени увидела склонившегося над ней Джона, чьи волосы свисали к подбородку неряшливыми сосульками, лицо отекло, а под глазами залегли огромные темные тени.

— Ты убил меня, — прошептала она еле слышно, а может, и вовсе произнесла одними губами — голос отказывался повиноваться, язык поворачивался с трудом.

Джон склонился к ней еще ниже, в глазах его мелькнул неподдельный страх, и Дени не без удивления отметила, что вид его был такой изможденный, словно он не спал несколько суток.

— Дени, посмотри на меня, — выговорил Джон с некоторым усилием, и, когда их глаза встретились, внимательно вгляделись друг в друга, он позволил себе медленно, утомленно выдохнуть. — Ты была ранена в битве. Успела потерять много крови, прежде чем мы нашли тебя. Мейстер Волкан сказал, что ты можешь умереть, но… теперь, кажется, все хорошо.

— В битве? — только теперь Дени почувствовала тугую повязку на правом бедре и хотела было ощупать ее, но, попытавшись пошевелить рукой, обнаружила, что не может этого сделать, потому что пальцы Джона напряженно впились в ее ладонь. Как давно он находится рядом с ней и почему вцепился с такой силой, словно боится, что она может исчезнуть, раствориться подобно бесплотному привидению? — Когда это было?

— Уже четверо суток прошло. Не думал, что есть хоть какой-то шанс одолеть их, но… мы сделали это. Арья сделала это, — губы его тронула слабая, вымученная улыбка. — Она убила Короля Ночи.

— Твоя сестра? — от удивления Дени даже приподнялась на постели, но ногу пронзила резкая боль, заставив со стоном рухнуть обратно.

Джон осторожно поправил под ней подушку, а Дени снова спросила:

— Арья? Но как?

— Неожиданно для всех нас, — он усмехнулся, прежде чем вновь сделаться обеспокоенным и серьезным. — Ты ведь помнишь, что случилось?

Помедлив, Дени кивнула. Память возвращалась, а вместе с ней в голове восстанавливалась картина минувшей битвы.

Полчища мертвецов в Винтерфелле. Два дракона в чернеющих небесах. Джон, что-то кричавший ей сквозь ревущую вьюгу. Король Ночи, направлявшийся в богорощу — драконий огонь оказался против него бессилен. А потом пришлось взять меч и встать плечом к плечу с Джорахом Мормонтом, обороняясь от упырей, которые все прибывали и прибывали, пока не окружили их плотным кольцом. Дени помнила, как упал Джорах, обессилевший от своих ран, и как раз в этот момент один из упырей подобрался к ней слишком близко, замахнулся мечом — Дени оставалось лишь попятиться от него, но лезвие пропороло и плащ, и штаны, и ногу, заставив ее вскрикнуть и рухнуть подле неподвижного Джораха, и по снегу под ними стала стремительно расползаться кровь. Упырь уже замахивался снова, а сзади подступали другие, вооруженные и бесчисленные, и Дени уже ничего не могла поделать — только умереть, когда скелеты вдруг начали рассыпаться, роняя оружие. Должно быть, в тот момент она потеряла сознание, потому что больше не помнила ничего.

Ничего, кроме того странного сна.

— Джорах… — прошептала Дени, уже зная, какой получит ответ.

Джон печально покачал головой:

— Мне жаль.

Рыцарь, отдавший жизнь, чтобы спасти ее… Теперь она никогда уже не сможет сказать спасибо за все, что он для нее сделал. Дени почувствовала, как щиплет глаза.

— А Дрогон и Рейегаль? — спросила она дрогнувшим голосом.

— Их сильно потрепало, особенно Рейегаля, но с ними все будет в порядке, — с уверенностью сказал Джон. — Это же драконы, они гораздо крепче людей.

— Драконья кровь течет и в твоих жилах, — медленно проговорила Дени, вспоминая, что поведал он ей в темной крипте под Винтерфеллом незадолго до битвы. — Ты уверен, что это правда? Рейегар — твой отец?

— Это правда, — помрачнев, Джон немного отстранился от нее и уставился в пол. — К сожалению.

Возможно, он бы еще что-то сказал, но в этот момент тяжелая дверь отворилась и в опочивальню прошел Тирион Ланнистер в компании мейстера Волкана.

— Ваша милость, — карлик остановился у постели Дейенерис и слегка поклонился. — Право же, ну и напугали вы нас.

— Рада, что вы живы, Тирион, — улыбнулась Дени, протянув руку и аккуратно пожав его короткие толстые пальцы. — Как идут наши дела?

— Кажется, неплохо. Мы с Варисом и Серым Червем стараемся держать все под контролем.

— Ваша милость, — мейстер тоже слегка поклонился ей и довольно-таки бесцеремонно оттеснил карлика от постели. — Мне нужно осмотреть вас и сменить повязку. Не лучше ли будет лорду Тириону удалиться?

— Нет, все в порядке, — покачала головой Дени, позволяя ему снять с себя одеяло и приступить к осмотру. На ней была чья-то старая, непривлекательная ночная рубашка, которую Волкан задрал до пояса, обнажая повязку. — Джон, а как остальные? Арья не пострадала в битве, Санса и Бран здоровы? Насколько сильный ущерб понес замок?

Но ответил ей Тирион:

— Могло быть и хуже. Библиотека сгорела, казармы стражи, часть конюшен, столовая, великан разнес пару башен, и везде, конечно, полный бардак… Жилые помещения, к счастью, пострадали меньше всего, и мертвецы не успели добраться до запасов еды, — перечислил карлик. — Леди Санса сейчас вся в заботах, Винтерфелл под ее рукой приобрел уже более-менее жилой вид. Леди Арью я видел недавно в компании кузнеца… Джендри, кажется, а Брандон в своих покоях.

— Хорошо, — растерянно произнесла Дени. — Но я ведь…

— Спрашивали у лорда Сноу? — Тирион правильно истолковал то, что она хотела сказать. — Боюсь, он едва ли в курсе, что сейчас происходит в замке. Лорд Сноу так беспокоился о вашем здоровье, что не отходил от вас четверо суток — даже помогал мейстеру Волкану обмывать вас и менять простыни, когда ваша милость изволили обмараться.

— Ланнистер, как вам не стыдно! — подскочил Джон, заливаясь краской по самые уши. — Обсуждать такие вещи в присутствии королевы…

— Я не сказал ничего предосудительного, — невозмутимо отозвался Тирион и весело поглядел на Дени.

— Я… м-м… благодарна лорду Сноу за проявленную заботу, — произнесла она, чувствуя, что тоже краснеет — было очень неловко от мысли, что Джон видел ее в таком состоянии, да еще и вынужден был очищать, когда она была грязной. — Мейстер Волкан, а… насколько все плохо с ногой?

— Возможно, сохранится некоторая хромота, — задумчиво пробормотал старик, откладывая старую повязку в сторону и начиная смазывать довольно пугающую, но уже не воспаленную рану каким-то травяным снадобьем. — В остальном же все будет как прежде. Вам очень повезло, что не началось заражение.

— Благодарю вас, мейстер, — ответила Дени и тут же вскрикнула, потому что снадобье оказалось жгучим — словно в ногу впились чьи-то мелкие, но очень острые зубы.

Джон, чьи щеки все еще были розовыми, глянул на нее с беспокойством и подтянулся поближе, снова сжав ее руку своей — привычным и уверенным жестом, словно делал это уже много лет. Когда их пальцы переплелись, Дени, несмотря на боль и смущение, почувствовала, как откуда-то изнутри стало подниматься тепло, заполнявшее все ее существо чем-то легким, всеобъемлющим и надежным.

«Не отпускай меня, — хотелось сказать ей и отогнать наконец проклятое наваждение с горящими городами и клинками, укрытыми за спиной. — Не отпускай меня никогда».

Но уста ее оставались сомкнутыми вплоть до тех пор, пока мейстер не закончил с повязкой. Наказав соблюдать строгий постельный режим и откланявшись, он ушел, а следом отправился и Тирион:

— У меня еще есть кое-какие дела, я вынужден вас покинуть.

— Милорд-десница, — окликнула его Дени. — Отдайте моим людям распоряжение, чтобы они помогли с восстановлением замка.

— Конечно, ваша милость, — коротко кивнул Ланнистер, после чего удалился, затворив за собой дверь.

Они остались вдвоем, и Джон по-прежнему держал ее за руку — и Дени вовсе не хотелось от него отстраняться, и не хотелось думать о проблемах, многие из которых, несмотря на победу над мертвецами, все еще оставались нерешенными.

— Спасибо, — произнес Джон после того, как они некоторое время посидели в безмолвии.

— Что? — Дени приподняла голову. — А, пустяки. Сейчас нужно держаться вместе и помогать друг другу, чтобы поскорее вернуться в строй.

— Серсея, — мрачно проговорил Джон.

Дени кивнула. Она придет за ними — или они придут за ней первыми, но битвы не избежать в любом случае.

— У нас еще есть время. Нельзя садиться на дракона, пока ты не поправишься.

— Нужно что-то придумать… — Дени зажмурилась и вздрогнула, настолько ярко ей представился Рейегаль — пронзенный копьем, он падал в залив, разбрызгивая вокруг себя бесконечные капли крови. — Нельзя больше рисковать драконами. И нельзя разбрасываться нашими армиями понапрасну, мы и так потеряли слишком многих.

— Я это понимаю, но… что ты предлагаешь? Собрать больше союзников?

— Возможно... Пока я уверена только в одном: нельзя идти к Серсее неподготовленными. Если все получится так, как я видела… — Дени осеклась, усмехнулась сама себе и провела рукой по спутанным, свалявшимся волосам — спасибо уже на том, что за четверо суток они не превратились в один большой колтун, как у девушек-одичалых.

— Так, как ты видела? — непонимающе посмотрел на нее Джон.

— Знаю, это прозвучит глупо, но я видела, как ты убил меня, — медленно проговорила Дени. — Вонзил кинжал в мое сердце — после того, как мы победили Серсею.

— Дени… — Джон на мгновение прикрыл глаза, он был мрачнее тучи и явно терзался каким-то внутренним противоречием. — Я понимаю, чего ты опасаешься. Я никогда не стал бы оспаривать твое право на трон, даже если бы мог — а я не могу, потому что кто мне поверит, я ведь даже не похож на Таргариена…

— Джон…

— Я и сам до конца не верю, и мне это не нужно, и сама подумай, какие права на трон — у меня? В Вестеросе ведь нельзя разводиться, и вторую жену не брал никто, кроме Эйегона Завоевателя, поэтому и брак моих родителей не признают законным, даже Сэм это понимает, поэтому не станет болтать…

— Джон! — не выдержала Дени, не зная, смеяться ей или плакать. — Ты вовсе не из-за трона меня убил!

— А… из-за чего? — растерялся он, явно не ожидавший такого поворота событий.

— Я сожгла столицу, — просто сказала Дени.

— Столицу?!

— Да, столицу. Со всеми жителями, целиком.

Джон некоторое время смотрел на нее, открыв рот, после чего начал неуверенно улыбаться:

— Ты что, шутишь?

— Я шучу? — возмутилась Дени.

— А разве нет? — фыркнул Джон. — С чего бы тебе сжигать столицу?

— Но я это видела!

— И не диво, — вздохнул он, убрав с ее лица спутанную серебристую прядь. — Дени, ты долго была в бреду, у тебя была сильная лихорадка. В таком состоянии чего только не увидишь.

— Да, пожалуй… — осторожно признала Дени, но тут же, противореча самой себе, судорожно ухватилась за его пальцы. — Но ты бы не сделал этого, правда? Не убил бы меня, не оставил бы в трудный час, когда был бы нужен больше всего?

— Ты же знаешь, что нет, — сказал Джон, со всей серьезностью посмотрев ей в глаза.

— Даже если бы я сожгла столицу?

— Даже если бы сожгла тысячу столиц, — улыбнулся Джон и улегся рядом, вытянувшись во весь рост на широкой кровати.

— Но я не стану этого делать, — сказала Дени со всей уверенностью, которая у нее была, и он поцеловал ее в кончик носа.

— Я знаю, — отозвался Джон, прикрывая глаза и моментально проваливаясь в крепкий, глубокий сон — впервые за четверо суток.

* * *

Дени поднялась с постели спустя пять дней, а через семь — начала выходить из комнат и потихоньку передвигаться по замку, опираясь на трость, которую где-то отыскал лорд-десница, и на руку Джона, который неизменно был рядом — то угрюмо молчал и хмурился, то болтал в веселом подпитии, то сосредоточенно строил планы атаки, и никогда не давал ей упасть.

Винтерфелл медленно, но верно отстраивался, воины залечивали свои раны, а зима по-прежнему была в самом разгаре, но какая-то более мягкая, более спокойная и безмятежная по сравнению с той, что бушевала накануне появления мертвой армии.

Полным ходом шла подготовка к битве с новым, не менее грозным врагом, и хотя Санса Старк очень неохотно дала согласие на участие в этой битве северной армии, она все же признала, что от угрозы с юга необходимо избавиться — и чем скорее, тем лучше.

— Я выражаю вам и вашим людям искреннюю благодарность за помощь в восстановлении замка, — сказала Санса Дейенерис после одного из военных советов — второго или третьего за неделю. — Благодаря усилиям ваших Безупречных и дотракийцев работа идет гораздо быстрее.

— Приятно это слышать, — удивленно произнесла Дени, не ожидавшая от нее таких слов. — Уверена, они будут рады вновь сразиться бок о бок с вашими северянами.

— Как и мы — рядом с вами, — ответила Санса. Видимо, на лице королевы было написано столь глубокое изумление, что она добавила: — Вы рисковали жизнью, чтобы защитить Север, рисковали своими людьми и драконами, и сами чуть не погибли. Я очень ценю то, что вы для нас сделали.

И удивление вызывали не только ее слова, но и то обстоятельство, что мнение леди Сансы, судя по всему, разделяли многие северяне, потому что в Винтерфелле на Дейенерис уже не смотрели с такой опаской и недоверием, хотя от ее драконов по-прежнему предпочитали держаться на расстоянии — этими мыслями Дени поделилась с Джоном, когда они прогуливались по стенам Винтерфелла после обеда.

С самого утра сыпал снег, укрывая башни и башенки толстыми пуховыми шапками, выстилая белоснежным покрывалом внутренний двор, мягко оседая в меховом воротнике хранителя Севера и в распущенных волосах королевы.

— Я же говорил, что они полюбят тебя, — Джон улыбался, наблюдая за тем, как Дени ловила руками снежинки. — Северяне — суровый, мрачный народ, и уважение их заслужить тяжело, но если уж заслужил, они будут верны тебе до конца своих дней.

— С южанами будет проще? — спросила Дени, по-прежнему с любопытством разглядывая летящие хлопья снега.

— Я мало что знаю о том, как завоевывать доверие южан, — усмехнулся Джон и, сглотнув, выдержал небольшую паузу. — Но… как бы там ни было, нужно держаться вместе, держаться друг друга. Нельзя позволить, чтобы кто-то или что-то разделило нас в самый разгар войны. Ты понимаешь?

— Да, конечно, сейчас очень важно быть заодно.

— Нет, я… Я думаю… — он замялся, начал смущенно кашлять, отчего брови Дени стали удивленно ползти на лоб. — Я думаю, что в сложившейся ситуации лучше всего нам было бы пожениться.

Дейенерис быстро подняла взгляд и заметила, что Джон, несмотря на его предельно серьезный вид, выглядел довольно-таки взволнованным.

— Если, конечно, королева не возражает, — добавил он, посмотрев на нее с некоторой неуверенностью — словно действительно опасался, что ей могло прийти в голову отказаться.

— Королева почтет это за честь, — произнесла Дени с улыбкой, которая сама собой расползлась по губам, и, преодолев то короткое расстояние, что разделяло их, крепко обняла Джона, уткнулась лицом в его мягкий заснеженный воротник.

Джон сразу обнял в ответ, от него пахло волчьим мехом, медовухой и шерстяным ворсом плаща, и, несмотря на то, что вокруг был негостеприимный Север с его грубыми, прямолинейными нравами, кислым вином и морозами, кусавшими щеки и безжалостно хватавшими за оголенные пальцы, в сердце Дени росло и крепло странное чувство — нелогичное, давно забытое, выжженное драконьим огнем и погребенное под вековыми льдами.

Чувство, будто впервые за много лет она была дома.

* * *

Стены Винтерфелла были не лучшим местом для прогулок — ледяной ветер, неутихающий на Севере в зимнее время года, пронизывал до костей, несмотря на несколько слоев теплой одежды; срывал шапки со случайных прохожих и швырял в лицо вихри колючего снега, поэтому Тирион Ланнистер, второй день разыскивавший куда-то пропавшего Джейме, совсем не ожидал встретить здесь столько народу.

Пока он пробирался вдоль стен, прикрывая лицо рукавом и постоянно ругаясь из-за того, что ветер то и дело норовил сбить с ног его маленькое худощавое тело, навстречу попались леди Санса и лорд Ройс, оживленно обсуждавшие поставки продовольствия в замок; коротко поприветствовав лорда-десницу, они двинулись дальше, а Тирион сквозь снежную пелену разглядел еще одну фигуру, переставлявшую ноги в его направлении — это оказался Сэм Тарли, тащивший куда-то тяжеленную стопку книг. Отдуваясь и пыхтя, он кивнул Ланнистеру и поспешил прочь.

Когда в отдалении появилась третья фигура, Тирион отчаянно понадеялся, что это Джейме — он уже порядком замерз и умудрился промочить ноги, однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что шагавший ему навстречу человек был пьян, да так сильно, что передвигался какими-то зигзагами, то и дело отхлебывая из зажатого в руке меха с вином, оскальзываясь и бормоча ругательства.

— Ты бы спускался отсюда, Пес! — громко сказал ему Тирион, перекрикивая буран. — Свалишься — переломаешь все кости, а то и хуже!

— Смотри сам не свались, карлик! — огрызнулся Сандор Клиган и протиснулся мимо Ланнистера, расплескав на него немного вина.

«Да что же за день сегодня такой», — думал Тирион, старательно вытирая лицо руками. Он позабыл взять с собой рукавицы, и пальцы уже начинали неметь от холода.

И, словно всех прочих неприятностей было мало, так еще и Бриенна Тарт, в задумчивости прогуливавшаяся на свежем воздухе, побрякивая тяжелым доспехом, едва не наступила на него в темноте.

— Леди Бриенна! — окликнул ее Тирион, на всякий случай подавшись в сторону, чтобы она не снесла его с ног. — Вы случайно не видели моего брата?

— Сама его ищу, второй день не могу найти! — отозвалась она, выглядя при этом весьма озабоченно.

— Сообщите мне, если найдете, — вздохнул Тирион, прежде чем продолжить свой путь.

По дороге ему повстречалась еще пара стражников, мастер над оружием, тащивший куда-то несколько старых, ржавых щитов, и леди Арья Старк в компании кузнеца Джендри — эти двое над чем-то хихикали в темноте и, кажется, обнимались, а завидев королевского лорда-десницу, поспешили ретироваться; должно быть, отправились искать более укромное место, потому что стены Винтерфелла таковым быть давно перестали. Однако не успел Тирион подивиться их странному поведению, как обнаружил еще одну парочку, неспешно двигавшуюся ему навстречу.

С тех пор, как Джон Сноу предложил Дейенерис Таргариен заключить брачный союз, эти двое стали почти неразлучны и часто пропадали из поля видимости, опаздывая на обед, ужин и военный совет, а когда наконец появлялись, с их воротников сыпался мокрый снег, а щеки горели свежим румянцем, и, откровенно говоря, Тириона совсем не удивило, что он встретил их здесь гуляющими.

— Ваша милость, лорд-хранитель, — поприветствовал Ланнистер, привычно отвесив легкий поклон. — Видно, это место имеет какую-то особую привлекательность, коли в один вечер здесь собралось столько народу.

— Правда? — Дейенерис вопросительно посмотрела на карлика. — Мы никого не заметили...

— Совсем никого? — Тирион несколько озадаченно почесал в затылке. — Даже моего брата Джейме?

— Мимо нас он точно не проходил, — отозвался Джон.

— Вы, кажется, чем-то обеспокоены, — заметила Дени, внимательно вглядевшись в его лицо. — Это как-то связано с вашим братом?

— Боюсь, что да, — покачал головой Тирион и, вздохнув, вынужден был признаться: — Я его со вчерашнего дня не видел и опасаюсь, что он мог…

— Сбежать к Серсее, — с пониманием закончила Дейенерис. — Этого следовало ожидать, не так ли?

— Я пока не знаю, куда он мог деться, но если он и правда… — Тирион не договорил.

Королева вдруг сильно побледнела, и Ланнистер изначально подумал, что шокировал ее новостью о возможном побеге Джейме, однако в следующее мгновение Дейенерис покачнулась, ухватилась рукой за каменный зубец стены, и изо рта ее начала появляться рвота.

Джон среагировал моментально, придержав королеву за плечи на случай, если она завалится, и убрал назад ее длинные серебристые волосы, чтобы на них не попала блевотина — зато она прекрасно попала на Тириона, не успевшего вовремя среагировать и отскочить в сторону; неприятная жидкость потекла по его лицу и шерстяному дублету, пока не добралась до сапог.

— Простите, милорд-десница… мне очень жаль, — с раскаянием произнесла Дейенерис, справившись с блевательным приступом. Она сняла с себя шейный платок и принялась обтирать голову и лицо Тириона, довольно сильно испачканные содержимым желудка.

— Дени… — все еще придерживая ее за плечи, Джон заглядывал ей в лицо с явной тревогой. — Что с тобой случилось?

Она медленно выпрямилась, вручила платок более-менее обтертому карлику, вытерла рот рукавом плаща и поспешила успокоить будущего супруга:

— Со мной все в порядке. Должно быть, оленина успела испортиться, а я ее еще так много съела… Тирион, простите меня еще раз.

— Но Дени… — возразил Джон, в чьем голосе продолжало звучать беспокойство. — Тебя не могли…

— Отравить? — она нахмурилась, но несколько мгновений спустя отрицательно покачала головой. — Нет, я ведь хорошо себя чувствую. К тому же, мои люди всегда проверяют еду.

— И все-таки тебе следует отдохнуть, ты еще недостаточно оправилась от своей раны, — Джон с мягкой настойчивостью взял ее под руку. — Пойдем куда-нибудь, где потеплее.

— Тирион, сообщите нам, если обнаружите своего брата, — добавила Дейенерис, прежде чем они развернулись и пошли в направлении ступеней, ведущих со стен во внутренний двор.

— Да, разумеется…

Наблюдая за тем, как они удалялись, Тирион продолжал утираться от рвоты, столь неожиданно на него обрушившейся, и думал о грядущей войне, о Джейме, который, скорее всего, был уже на пути в Королевскую Гавань, а также о том, что королеву и лорда Сноу, по всей вероятности, ожидало весьма непредвиденное открытие.