Altera fabula (джен)

Утро на факультете умных воронов началось рано. Конечно, все из-за тех самых лестниц, точнее, объявленного соревнования. Узнать, чьи чары удерживаются дольше всех, захотелось многим, да что там — всем. Правда, «жаворонки» и «совы» реагировали по-разному, но финал был один: в гостиной появился график дежурства по лестницам, график хронометристов и общий лабораторный журнал. Первокурсник Поттер и его приятели удостоились десятка дружеских похлопываний, пока не возмутились. Их быстро оставили в покое — идея горела, очередь выстраивалась.

Никому не хотелось оказаться последним, так что когда под конец в список дежурных записался сам Гарри, а за ним — Гермиона, Падма, Невилл и сильно сомневающийся Маркус, который только-только, к своему собственному приятному потрясению, освоил чары удвоения, старшие вздохнули — они уж точно не будут слабее первокурсников. В хронометристы их тоже записали и даже научили делать напоминалки: где и когда нужно быть.

Было интересно посмотреть на реакцию других факультетов. Хотя для Слизерина и Хаффлпаффа что-что, а это с утра было совершенно все равно — как лестницы на верхние этажи замка могли волновать обитателей подземелий при том, что еду дают на первом? А собрать информацию по Гриффиндору вызвалась первокурсница Патил, чья сестра по какому-то странному недоразумению попала на алознаменный факультет.

Завтрак преподнес очередной сюрприз — налет сов с почтой. Гарри к этому безобразию за пару дней в школе еще не привык, так что пришлось ему отставить овсянку с тем, что в нее нападало, и взяться за бутерброды. Конечно, он не особо огорчился, точнее, огорчился, но не этому. Его профессора опять не наблюдалось за столом! Гарри нахмурился. Кто ему не так давно в уши лил про режим? Нет, сегодня точно надо будет сходить «к Барону».

— Ого! Смотрите, кто-то все-таки ограбил Гринготтс! — раздалось со стороны гриффиндорских старшекурсников.

— Да ничего подобного, — ответил высокий рыжий парень со значком старосты. — Я уже прочитал. Ничего не унесли.

— И нарушителя не поймали, — поддержал его кто-то. — Может, ничего и не было?

— Не пойман — не вор!

— А может, гоблины просто не признались! Будут они волшебникам все рассказывать…

За соседним столом разгорался нешуточный спор, но Гарри он был совершенно не интересен. Его интересовал тип в тюрбане, в настоящий момент жующий булочку, по слухам, борец с вампирами. Сегодня у них наконец будет первый урок ЗОТИ, к которому Гарри еще утром приготовил дополнительный блокнот и несколько интересующих его вопросов — вот только что дописал вторую страницу.

* * *

Статья в «Пророке» произвела на Дамблдора гнетущее впечатление. Игра началась, а он только-только нашел, где она должна будет проходить. Он уже послал сову в редакцию «Пророка» осведомиться об ее авторе, сделал запрос в Гринготтс по поводу разглашения номера ячейки и вообще инцидента, как непосредственно касающегося его имущества, и теперь оставалось только ждать.

С утра он успел оценить застывшие лестницы, узнал об общефакультетском проекте рэйвенкловцев, подивился их временной сплоченности, успел подумать про Гарри Поттера, а потом пресса выбила его из колеи. Он пододвинул газету Минерве, и та обеспокоенно посмотрела на него прежде, чем принялась читать.

«Значит, Том пойдет в Хогвартс, — окончательно уверился директор. — Что ж, важно теперь не прозевать его. А главное, защитить детей. Что, если он выберет кого-то из них в заложники?» Это допущение было сколь неприятным, столь и вероятным. И что Гарри Поттер окажется кандидатом номер один, Альбус не сомневался. Флитвик, ему срочно был нужен Филиус Флитвик! Как декан тот имел больше возможностей позаботиться о мальчике, значит, его срочно надо было подключить ко всему происходящему.

«Если Северус с Минервой сегодня вечером всем расскажут, то завтра… Полагаю, пока информация дойдет до Тома, пока тот сориентируется, пара недель в запасе у нас имеется». Директор наконец вздохнул и окинул взглядом зал. Дети уже начинали расходиться.

Гриффиндорцы, когда им пришлось карабкаться по лестницам, громко ворчали, особенно когда под ноги попадались исчезающие ступеньки. Что поделать — они «наджеминивались» точно там же и такими же, как у исходных образцов. Рэйвенкловцы старательно перепрыгивали, но кое-кто тоже «влип», правда, был быстро освобожден приятелями.

«Надо выбирать для Джеминио нормальные лестницы! Ведь есть же такие, я их знаю! — решил Роберт Хиллиард. — Надо будет их пометить и сказать остальным». Он был весьма основательным и ответственным парнем, несмотря на молодой возраст. Собственно, потому и удостаивался чести быть старостой самого умного факультета уже третий год.

Некоторые благоразумные первокурсники — конечно, вроде Поттера, Грейнджер и их соседей по комнатам, вовсе не торопились в свою башню: школьные сумки со всем необходимым у них были уже при себе. Так что им всего-то требовалось дойти до четвертого этажа, где находился кабинет ЗОТИ.

«Где-то здесь, наверное, и личные апартаменты Квиррелла, — думал Гарри. — Интересно, он пойдет к себе или сразу в класс, как мы?» Он был весьма заинтересован встретиться с профессором как можно раньше.

* * *

Профессор маггловедения Квиринус Квиррелл плохо помнил прошедшее лето. Только благодаря своему дневнику-гримуару он знал, что намеревался провести отпуск в Лондоне, изучая магглов — к своей работе он относился серьезно, а значит, прожить хотя бы месяц среди простецов было необходимо. Слишком многое изменилось в их мире, и он должен был это узнать, что бы ни предписывала программа Министерства.

Министерство выпускник Рэйвенкло уважал только поначалу, но после более близкого знакомства это прошло. То же относилось и к Дамблдору, правда, до некоторого времени — пока Квиринус не начал работать под началом великого светлого волшебника. Некоторые вещи в бедной голове Квиррелла все никак не могли уложиться, а потом… «С начальством не спорят», — говорил Квиринусу разум, постепенно слабея, так что только преподавание позволяло ему держаться, потому он с таким тщанием и готовился к каждому уроку, и к будущему учебному году тоже.

Он едва успел разложить свои вещи в комнатах отеля «Олбани» — судя по тому, что магглы о нем писали, весьма знаковом месте для настоящих джентльменов, как перед ним возникли холодные желтые, с вертикальным зрачком, глаза — и с тех пор Квиринус Квиррелл перестал принадлежать сам себе.

Когда его новый жилец, поначалу представившийся как «твое альтер эго», окончательно раскрылся, и Квиринус понял, кому предоставил свое тело, так опрометчиво не оставив ни одного амулета на себе — право, что с ним могло случиться среди тех, кому не дано колдовать! Его заносчивость и самоуверенность стали ловушкой. Но сдаваться он не хотел. Невзирая на сильнейшую боль, которой его постоялец пытался отвадить его от самой идеи пойти к Дамблдору и во всем признаться, он к нему пришел…

И в результате получил должность профессора ЗОТИ, похлопывание по плечу и очередное «мой мальчик». Впрочем, в тот момент ему стало уже все равно… Дамблдор не был Светлым и, кажется, состоял в сговоре с тем, кто теперь пытался завладеть им окончательно. И больше ни один человек на свете не мог ему помочь — Квиринус в этом почему-то был совершенно уверен. Он в силу природной сдержанности и глубоко скрытых амбиций не сумел сблизиться ни с кем из коллег, терпеть не мог Снейпа, который несмотря ни на что ухитрился пролезть аж в Мастера Зелий, чем невероятно кичился, по мнению самого Квиринуса.

Появление в таком состоянии, в каком он был, дома, у родителей, могло быть фатальным: Темный Лорд был смертельно опасен для семьи полукровки. Мунго? Увы, с одним из целителей, его бывшим однокурсником, у него были свои счеты, а вероятность того, что он попадет именно к нему… С его-то везением — так бы и случилось. Его сокурсники всегда были сами по себе — да и факультет воронов был известным факультетом одиночек. Он просто не научился быть вместе хоть с кем-то.

Он боролся один — вот уже почти месяц. И сил оставалось все меньше и меньше. Квиринус часто заговаривался — особенно когда лорд разговаривал с ним в его голове, начал все больше и больше заикаться, с ужасом понимая, как Волдеморт отвоевывает все больше и больше частей его сознания, тела и мозга. Оставалось последнее — смерть. Но решиться на такое он долго не мог. А когда понял, что другого выхода нет и не будет… Это стало окончательной победой Волдеморта. Но не совсем. Добровольно сдаться Квиринус тоже не мог.

Тело понемногу начинало сдавать.

— Сдайся, — шипел в голове Волдеморт. — Сдайся, вверь мне свое тело, и я сделаю все, чтобы оно продолжало жить…

Квиринус молчал. Волдеморт, овладевший им и почти с ним сросшийся, теперь хотя бы не мог наказывать его болью — хотя бы потому, что сам уже ощущал ее практически как хозяин тела. Квиринус знал, что сдайся он — его душу просто выкинут вон, а значит, у тела будет другой хозяин. Он умрет задолго до своего тела, так что какая теперь разница?

Праздничный пир прошел для него как в полусне. А к вечеру он уловил противный запах — не первый раз, запах гниющей плоти преследовал его уже месяц, и к настоящему моменту он научился немного подчеркивать его чесноком, сочинив малоправдоподобную легенду о вампирах в надежде, что хоть кто-нибудь ухватится за несоответствие его самого всему, что он говорит. Но пока — увы. Быть может, найдется еще кто-то, кто хотя бы обратит внимание?

Обратиться еще к кому-то, кроме Дамблдора, он даже не думал. А Дамблдор… только странно поглядывал на него и спрашивал, не хочет ли он, Квиринус, что-то ему сказать? Как же хотелось вспылить и крикнуть: «Я же рассказал вам! Я рассказал вам все! За что вы заставляете меня так мучиться?» Но адская головная боль буквально лишала его сознания, стоило допустить, что он когда-нибудь это сделает.

* * *

В фиолетовом тюрбане, делающем его бледное лицо почему-то сине-зеленоватым, как у свежего покойника, профессор Квиррелл медленно шел к своему кабинету. Пережить еще один день и уснуть ничком, лицом в подушку, забыть обо всем — это стало его единственной мечтой и целью.

Звонкий мальчишечий голос вырвал его из состояния отрешенности — она единственная помогала ему держаться урок за уроком, день за днем. Впрочем, он уже начал сдавать: проверять домашние задания сил уже не было.

Зеленые глаза, черные волосы, собранные в аккуратный хвостик, длинная челка… Кто? Ах, это первый курс, он их знать пока не обязан.

— С к-к-кем им-м-мею честь? — нехотя выговорил он, понимая, что надеяться на передышку в два десятка минут уже нечего.

— Гарри Поттер, сэр, — ответил мальчик, морщась, как от боли.

— У вас болит голова? Вы хотите попросить освобождение от моего урока? Я его вам даю! Идите к мадам Помфри в Больничное крыло. Пусть мисс, — он повернулся к Гермионе, и та вежливо поклонилась и представилась:

— Гермиона Грейнджер, сэр.

— Невилл Лонгботтом, сэр.

— Падма Патил, профессор Квиррелл, сэр.

— Маркус Белби…

У Квиринуса звенело в голове. Его обитателя трясло от гнева, но выдать себя, точнее, своего носителя, он не мог — это дух понимал очень хорошо. Но вот же он, совсем рядом, этот мальчишка, из-за которого все случилось! Убить!..

Дети удивленно смотрели, как колбасит лицо профессора, пока тот не выдавил, что у него тоже очень болит голова.

— Сочувствую, сэр, — понимающе коснулся его рукава Гарри, и Волдеморт внутри Квиррелла что-то взвыл и уступил наконец бразды правления настоящему хозяину тела, полностью отключившись от него.

— Ох, — непроизвольно вздохнул Квиринус от невероятного облегчения. — Кажется, прошло. Благодарю вас, мистер Поттер, ваше сочувствие оказалось целительным, — даже попытался пошутить он. — Итак, что же привело вас так рано в мой кабинет? Желание учиться, столь свойственное юным рэйвенкловцам? Могу понять, я ведь тоже заканчивал этот факультет.

Он слабо улыбнулся. Квиринус сейчас боялся даже подумать о том, что кто-то из этих детей сумеет разгадать его загадку — Волдеморт тогда моментально захватил бы контроль, и как долго бы он смог сопротивляться его тяге к убийству?

«Пока тот не выкинул бы меня из тела окончательно», — решил он, и удивительным образом это словно облегчило его печальное будущее.

— Так что вы хотели бы узнать?

Он предупредительно распахнул дверь в класс и вошел первым, улыбаясь, услышав, как кто-то из детей шепчет: «И ничего он не заикается. Нормально говорит, что они напридумывали?»

«Может, они догадаются…» — думал он.

Гарри принюхивался. От профессора шел четкий запах чеснока и еще чего-то неприятного.

«Ладно, — решил он про себя. — Я сюда не нюхать пришел, а узнавать». И задал первый вопрос.

— Ва-вампиры? — побледнел Квиррелл, став совсем похожим на свежеподнятого покойника.

Увы, ему приходилось однажды контактировать с этими невероятными и опасными существами, и он отдал бы многое, чтобы не пришлось этого больше делать никогда.

— Нам уже рассказали, что вы победили кого-то в Африке, откуда у вас этот подарок, — Поттер покосился на тюрбан.

— Об этом вы узнаете на уроке, — ответил Квиррелл. — Знаете ли, повторять каждому ученику одну и ту же историю довольно утомительно и неэффективно.

— Простите, я не о том. Где вы их нашли? — в голосе Поттера звенело предвкушение.

— Кого? — всполошился Квиринус.

— Вампиров, — с придыханием повторил Поттер.

«Ах так…», — профессор Квирелл собрался с духом, сделал строгое лицо…

— Их не надо искать, — произнес он настолько загробным голосом, насколько у него получалось. — Они сами вас найдут. И вы этому не обрадуетесь…

— Так вы… — сияние зеленых глаз моментально сбило его с толку. Этот Поттер реагировал слишком странно. — Вы тоже! — непонятно чему обрадовался тот, а вслед за ним и девчонка, ах да, Грейнджер. А вот двое мальчиков с девочкой-индианкой повели себя более ожидаемо: насторожились и даже отступили на полшажочка.

И в этот момент Поттер улыбнулся. Ясно, светло, радостно… и на все имеющиеся зубы.

Увидев постепенно удлиняющиеся клыки, Квиринус Квиррелл грохнулся в обморок. Затылком крепко приложившись сначала о ближайшую парту, а затем и о пол.

Вызванная Гарри Поттером колдомедик транспортировала его в Больничное крыло незамедлительно.

Замещать профессора в течение всего дня пришлось Альбусу Дамблдору, и только на последнем уроке он смог передать бразды правления над четвертым курсом Рэйвенкло Северусу Снейпу, ничуть не менее усталому.

— В следующий раз приглашайте Флитвика, — сердито пробубнил Снейп, открывая конспекты коллеги. К счастью, они оказались в полном порядке. — Кому-то требовался сегодня Укрепляющий тоник, могу огорчить, он будет только завтра.

— Может быть, просто отпустить их, Северус?

— Чтобы занимались всякой ерундой? — вскинулся тот. — Может, вы тогда хотя бы с Квирреллом разберетесь? У меня метка почему-то все время чесалась в последние дни.

— И ты не сказал раньше?

— Я не был уверен. Она не темнела, не двигалась — ничего больше. А я ходил в лес за ингредиентами, так что…

— Вы подумали на комаров, понимаю. Хорошо, я в больничное крыло, а после урока жду вас с Минервой.

— Мне ее привести? — поднял бровь Снейп.

— Вряд ли это поймут, — улыбнулся Альбус. — Не нужно, я ей уже передал приглашение с домовиком. Просто приходите. Ума не приложу, что могло случиться с Квиринусом. Он что-то говорил о путешествии, о вампирах…

— Вампирах? — Снейп прикрыл глаза, гася веселые искорки. Кажется, он уже предполагал, что могло произойти. Если Квиррелл всем школьникам представлял свой тюрбан и его историю, как тогда, на педсовете… Поттер точно не выдержал. Но нет, рассказывать Альбусу о таланте мальчишки к частичной трансформации, если даже не метаморфизму, он точно не будет. Все козыри лучше держать в рукаве, и чем дольше, тем лучше. Жизнь научила…