Волей небес (гет)

Следующим утром Кот отдал Маринетт свою чёрную мантию.

— Но это же твои доспехи, — возразила она.

Он лишь крепче сжал её пальцы вокруг переливающейся тенями ткани.

— Я хочу, чтобы её носила ты.

— Разве без неё ты не будешь более уязвим?

— Может, моя мать и была человеком, но я всё-таки бог. — Он заглянул ей в глаза. — И мне будет гораздо спокойнее, если я буду знать, что она защищает тебя, особенно когда приходит отец.

Маринетт закусила губу. Возможно, он был прав.

— Хорошо, если ты уверен…

Он помог ей надеть мантию и даже сам завязал её. Маринетт вспыхнула. Было в его действиях нечто глубоко личное. Каждое его прикосновение было осторожно и почтительно, и её бросило в жар, а в животе запорхали бабочки от того, как он разгладил ткань на её плечах.

— Спасибо, — поблагодарила она, смутившись куда сильнее, чем ожидала.

Он улыбнулся, однако в его взгляде затаилась толика скрытого напряжения.

— Ты можешь изменять её внешний вид как тебе угодно. Это никак не повлияет на защитную магию. — Его голос приобрёл оттенок поддразнивания. — Я знаю, что тебе не очень-то нравится чёрный.

— Вообще-то, я не особо против, — пробормотала она, проводя ладонью по ткани. Чёрный напоминал ей о Коте.

Впрочем, она всё-таки перекроила мантию, подстроив её под свой стиль, и превратила её в чёрные штаны и жилет цвета наикраснейшего из яблок. Даже несмотря на то, что руки покрывала только белая рубашка, она чувствовала, что всё её тело находится под защитой. Это была внутренняя, непоколебимая уверенность.

— Отлично выглядишь, — сказал Кот и взял её за руку. — Теперь ты готова.

— К чему?

Его лицо помрачнело.

— К тренировке.

— Тренировке? — переспросила она, наклонив голову.

— Ты ведь хотела уметь постоять за себя?

Её сердце заколотилось, однако даже она сама не могла сказать, был ли виной тому страх или предвкушение.

— Постой, Кот, что ты такое задумал?

Он потянул её за руку, и она была вынуждена последовать за ним.

— Увидишь.

* * *

Они стояли друг напротив друга в бальной зале. Он кинул ей деревянный шест, который едва не выскользнул у неё из рук, когда она потянулась, чтобы его поймать.

— Помимо магии и рукопашного боя, некоторые боги также используют оружие, — объяснил он и, словно из воздуха, вытащил шест чернильного цвета. — Это моё.

Её сердце забилось о рёбра.

— Кот, я ценю, что ты хочешь помочь мне научиться защищать себя, но я ведь обычный человек. Я не могу драться с богом.

— В моих доспехах и с моим оружием у тебя, по крайней мере, будет шанс устоять.

— Ты хочешь отдать мне своё оружие? — округлила глаза она.

— Ну, для начала тебе придётся доказать, что ты сможешь с ним справиться, — улыбнулся он и закинул руку за спину. Его шест исчез также неожиданно, как и появился. Затем он взял точно такой же деревянный, как и тот, что был у неё, и оперся на него в обманчиво расслабленной манере. — Поэтому для начала потренируемся с этими.

Маринетт подняла шест, примеряясь к его весу.

— Я никогда не сражалась на… ну, честно говоря, ни на чём я не сражалась.

— Может показаться, что его неудобно держать, но шест станет для тебя отличным оружием. Ты маленькая…

Она поджала губы.

— Не смотри на меня так. Ты знаешь, что это правда.

К несчастью, поспорить она действительно не могла. Он был гораздо выше неё и куда шире в плечах, несмотря на своё худощавое телосложение.

— Мечи и топоры требуют более близкого контакта, а луки и арбалеты тяжёлые и неудобные. — Он подошёл и постучал своим шестом по её. — С ним тебе будет легче защищаться, не приближаясь к противнику. Это сыграет тебе на руку.

— Ты правда считаешь, что это необходимо? — закусила губу она.

— Я считаю, что мы должны сделать всё возможное, чтобы ты стала сильнее, — сжал её плечо он. — Я не знаю всех планов отца, и не забывай, что он может превращать людей в воинов. Так ты, по крайней мере, будешь знать, как за себя постоять.

Кивнув, она крепче сжала шест.

— Хорошо.

— Тогда приступим.

Тренировка была похожа на танец. Он медленно показывал ей основные движения, которые она копировала, и поправлял её стойку, если это было необходимо — что случалось чаще, чем ей бы того хотелось. Шест казался ей громоздким и неуклюже лежал у неё в руках. Было трудно запомнить, как правильно ставить ноги. Но Кот проявлял невероятное терпение. Даже более того. По какой-то неясной причине он был уверен, что она достойна того, чтобы владеть его оружием. Эта мысль побуждала её стараться. Ей хотелось, чтобы у неё всё получилось.

— Отлично, — произнёс он, блокируя удар шестом по ноге. — Давай то же самое только быстрее.

На её губах появилась робкая улыбка.

Тренировка продолжалась до тех пор, пока она вся не взмокла, а её единственной мечтой были мысли о ванне, но ей, по крайней мере, удалось овладеть основами. У неё было такое чувство, словно внутри неё проснулась какая-то другая, полузабытая, заржавевшая её часть, и эта Маринетт умела сражаться: знала, как сохранять равновесие и в то же время плавно переходить к атаке, как предугадывать выпады противника, и уклоняться, и отбивать их. Даже Кота удивил такой стремительный прогресс.

— Ты и правда быстро учишься, — восхитился он. — То есть я надеялся, что обращаться с шестом у тебя получится так же быстро, как с магией созидания, но то, что тебе удалось усвоить основы всего за одну тренировку, просто в голове не укладывается.

— Не уверена, что дело в этом, — нахмурилась она.

— О чём ты говоришь?

Маринетт посмотрела на свои ладони.

— Иногда у меня возникает такое странное чувство…

— Чувство?

— Как будто… как будто всё это со мной уже было. Даже когда мы целуемся, я… — Её щёки яростно заалели.

— Что? — осторожно спросил он.

— Ничего.

Она слишком стеснялась признаться, что их поцелуи казались ей невероятно правильными. Они и целовались-то всего три раза — один из которых был в день их свадьбы, — и пускай ей это нравилось и она не сомневалась в его чувствах к ней, у них всё только начиналось. Сказать ему правду было равноценно тому, чтобы сию же минуту снять с себя всю одежду. Слишком откровенно. Слишком уязвимо. Она попросту не была к этому готова.

— Ерунда, — покачала головой она. — Забудь.

Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но снова его закрыл. Она видела, что ему хотелось продолжить этот разговор, но его учтивость ему не позволила.

— Эм, ладно, — ответил он, потирая шею. — Тогда давай сделаем перерыв. Продолжим тренировку, когда ты будешь готова.

Её челюсть так и отвисла.

— Ты хочешь ещё тренироваться?

— Отец понял, что у тебя не получится исцелить дерево за раз. И я хочу по максимуму использовать представившуюся возможность.

Маринетт вздохнула. Что ж, с такой логикой было не поспорить. По всей вероятности, деревянный шест для тренировок совсем скоро станет её самым лучшим другом.