Быть или не быть (джен)

пятница, 15 августа 2014 года.

Батл Крик, Мичиган

Бен Брейден — обыкновенный подросток, живущий с матерью в небольшом городке Батл Крик штата Мичиган. Отца своего парень никогда не знал, в смысле, даже имени. В свои почти пятнадцать Бен успел дважды побывать в суровых руках закона и получить предупреждение от матери, что третьего она не переживёт, а парень отправится в какую-нибудь исправительную школу-интернат с круглогодичным проживанием подальше от дома, а, значит, и от всех его злополучных друзей. Такой расклад точно не входил в планы. Не-а, дудки. Поэтому Бен изо всех сил старался держаться подальше от разного рода неприятностей, но вы же знаете, как это бывает. Иногда неприятности находят тебя сами.

* * *

К слову говоря, друзья у Бена были не такими уж злополучными. Обыкновенные друзья: самый лучший и верный друг — Теодор о'Брайан, известный как «просто Ти» или «Биг Ти» из-за его большой и иногда чересчур умной головы; временами к ним присоединялись братья Боб и Айзек Смитсоны с соседней улицы и ещё пара безбашенных ребят. Все вместе они собирались довольно редко, но когда это случалось, начинали происходить необыкновенно весёлые и интересные вещи. Именно в такие пару вечеров Бен и загремел в местное отделение полиции. И оба раза на мелком воровстве. Учителя в панике, у матери истерика… В общем, всё по полной программе. Тогда особенно остро чувствовалось ощущение неправильности жизни. Всё должно быть не так. Зачем они вообще сюда переехали несколько лет назад? Этот вопрос звучал за семейными ужинами слишком часто, а вот ответ — ни разу. «Так было нужно» — говорила Лиза. Кому? Зачем? Сплошные загадки.

Вообще в последнее время Бен не очень любил бывать дома. Как правило, они с Тедом дни напролёт торчали в одном из любимейших своих мест в городе — в небольшом кафе «Киль» на Кэпитал-авеню, где можно было за посильную помощь работникам бесплатно перехватить чего-нибудь вкусненького. А каждую пятницу по вечерам это заведение магически трансформировалось в клуб: часть столиков исчезала, в углу появлялась сцена и выключался весь свет, кроме разбросанных по стенам небольших желто-оранжевых ламп. На сцену выходил кто-то из местных музыкантов и играл, на пару часов окуная присутствующих в свой мир музыки. Потом была ночная дискотека, на которую пускали только совершеннолетних. Недостатка в посетителях у «Киля» никогда не было, даже несмотря на то, что его владелец не слишком-то беспокоился о состоянии кафе и хоть какой-то рекламе. В целом атмосфера там была очень уютной, вполне себе в морской тематике и всё такое, но краска кое-где уже потрескалась и выцвела, мебель потёрлась. Некоторые завсегдатаи пытались убедить хозяина — мистера Баумена — обновить интерьер, но тот всегда отказывался. Говорил, что это кафе — вся его жизнь, а гладкие стены убивают воспоминания. Бен в этом вопросе был солидарен с ним. Ему очень нравились все эти мелкие свидетельства деятельности, долгие годы протекающей здесь бурной рекой.

Провинциальный городок не слишком-то богат на таланты, поэтому выступали в основном одни и те же люди, но сегодняшний пятничный вечер был особенным. В воздухе витало ощущение, почти осязаемое, чего-то незнакомого, нового. Бен и Тед собирались прочувствовать его собственной шкурой, вдохнуть полными лёгкими. В этот раз в «Киле» планировалось выступление заезжей группы с безобидным названием «Black Death», пропустить которое было бы преступлением, сами понимаете. Когда тебе пятнадцать и ты открыт миру и всему новому, словосочетания типа «чёрная смерть» привлекают внимание и притягивают, словно магнит. Лиза поначалу сильно сомневалась, что она не против посещения подобных концертов, но в конечном итоге сдалась, взяв с сына максимально возможное количество обещаний и проведя подробный инструктаж. Тревожный молоточек всё равно продолжал стучать где-то в подсознании. Да и интуиция девушку редко подводила.

Как бы то ни было, надев всю имеющуюся в наличии чёрную одежду и взведя фонтан на голове, около семи вечера Бен выкатил из гаража свой велосипед и направился в сторону кафе. С Тедом они должны были пересечься на углу Черри и Юнион-стрит. Когда Бен добрался до места встречи, было ещё слишком рано — Ти наверняка ещё даже не вышел. Парень решил не ждать друга и свернул на Черри стрит, направившись к дому о'Брайана. Через пару минут Бен уже звонил в дверь 71 Вабаш-авеню.

— Бенджамин! Здравствуй, дорогой. Теодор ещё у себя.

Мама Теда — женщина красивая, статная, чуть за сорок, одета всегда с иголочки, аккуратно причёсана, руки чистые, ухоженные. В этот маленький провинциальный городок она вписывалась как Рубенс в захламлённый чердак. Прямая, как струна, с гордо поднятой головой, плавными размеренными движениями и безупречными манерами, она была похожа на танцовщицу из старого фильма, или на королеву, никак не на домохозяйку и мать троих детей. Говорила миссис о'Брайан неторопливо, спокойно, никогда не повышая голоса. Знакомых всех называла исключительно полным именем и добавляла «дорогой» или «дорогая» независимо от возраста собеседника и степени знакомства. Поначалу это сильно раздражало, но если общаться с миссис о'Брайан так же часто, как Бен, — привыкаешь и перестаёшь обращать внимание. Семья о'Брайанов довольно большая по современным меркам: мистер и миссис о'Брайан, старшая дочь Элизабет, уже уехавшая в колледж, Теодор — одноклассник Бена и их младший брат — десятилетний Николас. Элизабет по характеру во многом похожа на мать, а вот Тед и Никки — скорее на отца. Такие же неловкие, несуразные, в чём-то неряшливые, но очень умные и непосредственные недотёпы. Внешне Тед походил на миссис о'Брайан: тонкие аристократические черты лица, зелёные глаза, русые волосы. Он был слишком высоким для своего возраста и ужасно худым. Бен любил Ти (в братском смысле слова, а не то, о чём вы подумали), очень дорожил дружбой с ним.

Быстро поздоровавшись, поблагодарив женщину и не желая задерживаться дольше, чем того требовали «приличия, которые обязан соблюдать каждый воспитанный молодой человек или девушка» и так яростно чтимые миссис о'Брайан, Бен пулей промчался на второй этаж в комнату Теда.

— Чего ты тут копаешься? Крахмалишь воротничок?

Тед давно привык к подобным саркастическим замечаниям друга, и просто промычал в ответ что-то невразумительное, не отрывая взгляда от монитора компьютера.

— Я ищу инфу о «Black Death». Хм, похоже никто ничего не знает об этих ребятах… Уже пора? — Ти глянул на часы на мониторе. — Погнали.

Поскольку погода стояла изумительная и времени было достаточно, решили идти в кафе пешком. Выйдя из дома, друзья свернули на Черри-лейн, потом на Мак-Кинли-авеню и, наконец, оказались на Кэпитал-авеню. Всю дорогу не прекращалась оживленная беседа. Вокруг сновали люди, всюду играли и смеялись чему-то дети. Прячась за пыльные деревья и делясь последними на сегодня лучами тёплого жёлтого света, медленно догорало августовское солнце. Стояла приятная духота. В такие вечера, как этот, жизнь кажется прекрасной и незыблемой.

Добрались до «Киля» подростки минут за пятнадцать до начала концерта — было время спокойно зайти, осмотреться, занять места получше. Обстановка внутри кафе слегка изменилась: кое-где по стенам развесили полотна тёмной ткани, сквозь которые свет фонарей пробивался не так ярко, сцену украсили странными фигурами и неизвестными символами. Бармена одели в бесформенный чёрный балахон с огромным капюшоном. Вкупе с «поношенным» интерьером атмосфера создавалась мрачноватая. Многие зрители пришли в чёрной одежде, некоторые — особо ярые фанаты — с размалёванными лицами: дорисовывали чёрные круги вокруг глаз, клыки, кто-то пытался изобразить кости черепа, как на рентгеновском снимке. В общем и целом, компания собралась отменная. В её числе оказался и Боб Смитсон, известный своей бунтарской натурой. Его идеи всегда были безбашенными, взгляд — пламенным, а речи — вдохновляющими. Если вы вдруг оказались рядом с Бобом, знайте: отвертеться не удастся, и последствия скорее всего будут катастрофическими. Этот вечер — не исключение. Смитсон проплывал среди людей с невероятно довольной ухмылкой, что означало обыкновенно наличие не только идеи, но и детально разработанного плана действий. Или, что ещё хуже, уже претворяющегося в жизнь плана. Заметив друзей, Боб поспешил к ним, чтобы немедленно поделиться своей радостью.

— Ни за что не догадаетесь, что у меня есть! — тихим шепотом загадочно проговорил он. Бен и Тэд переглянулись. Портить такой день очередной «гениальной» идеей не хотелось, но вариантов не было… Боб всегда вцеплялся в свою жертву стальной хваткой. Гораздо проще сдаться и умереть без лишних мучений.

— У меня есть… вот… ЭТО! — после небольшой заминки гордо произнёс парень, переходя от шёпота на тихий голос и указывая на банку содовой. — Хотите, дам вам тоже?

Конечно же, нет. В банке наверняка была какая-нибудь огненная гадость.

Достав из небольшого рюкзака свой сокровенный запас, Боб протянул его Бену, открывая:

— Попробуй. Закачаешься. Полный улёт!

Команда «фас» прозвучала, но реакции не последовало. Юный Брейден смотрел на банку неизвестно чего широко раскрытыми глазами и не мог решиться либо сделать глоток, либо послать дрессировщика к чёрту. Пил он очень мало и редко — мать неусыпно следила за этим — а если и пил, то по большим праздникам и то, что покупала Лиза.

От размышлений на вечную тему «пить или не пить» Бена отвлекла его собственная спина, неожиданно покрывшаяся неприятными мурашками. Что-то было неправильно. Так бывает, когда кажется, что из каждого тёмного угла кто-то совершенно бесцеремонным образом наблюдает за тобой, или когда боишься ночью встать с кровати, потому что под ней прячется вселенское зло, только и ждущее, когда ты высунешь из-под одеяла руку или ногу. Но всё это бред, конечно же. Детский лепет. Тем не менее, Бен стал озираться по сторонам в поисках источника неприятных ощущений, нахально ввалившихся в сознание и помешавших решению важной дилеммы. В нескольких метрах от парня стоял незнакомец средних лет и с интересом разглядывал подростка, даже не скрывая этого. Мужчина казался совершенно обыкновенным: одет в синие джинсы, футболку с неприметным принтом и поношенные кеды. Никаких татуировок, шрамов, родимых пятен, или чего-то подобного. Однако от его взгляда внутри всё холодело и переворачивалось. Волны неприязни и тихой злобы исходили от него, даже когда он улыбался. А сейчас он улыбался, глядя на Бена, держащего в руках злосчастную банку так, будто это бомба, и она должна вот-вот взорваться. Смутившись своего замешательства, и дабы стряхнуть то мерзкое наваждение, парень уверенно поднёс «бомбу» к губам и сделал большой глоток.

ГОСПОДИ, какой же большой это было ошибкой! Будто проглотил горящие угли. От неожиданных ощущений глаза заслезились и выкатились на лоб, дыхание перехватило. Бен выронил банку, забрызгав окружающих, схватился за горло одной рукой, а второй отчаянно махал возле открытого рта в надежде потушить пламя или, хотя бы, обеспечить дополнительную подачу кислорода, потому что лёгкие явно не справлялись. В голову ударила волна яркого тумана, и всё вокруг поплыло и преобразилось. Рядом в панике суетился и беспрестанно извинялся Тед. Всё это выглядело так нелепо, так глупо, что хотелось провалиться сквозь землю. Особенно под насмешливым взглядом этого странного человека. Боб незаметно исчез из поля зрения.

Наконец начался концерт и внимание публики переключилось (хвала Чаку) на сцену. Минут через двадцать Бен перестал пытаться разбирать слова, а ещё через двадцать, пение, а чаще просто хрип солиста в микрофон, сопровождаемый вакханалией звуков, извлекаемых из музыкальных инструментов, и воплей поймавших волну, или просто дошедших до кондиции, зрителей начало надоедать. Бен стал крутиться по сторонам, рассматривая людей в толпе, и взгляд упал снова на того человека. Внутри что-то оборвалось. Мужчина не отрываясь смотрел не на сцену, а на него.

Почему-то не хотелось играть с ним в «гляделки». Определённо нет. Этот человек вызывал у Бена животный страх, как у кролика перед гепардом. Духота, сладкие, даже приторные, запахи соседних тел и алкоголя обволакивали липким дурманом, мешая дышать, не оставляя ни малейшего шанса успокоить нарастающую панику. Кружилась голова. Парень поспешно отвернулся и стал смещаться так, чтобы люди, стоящие рядом, заслонили его. Поговорить с Тедом, чтобы найти хоть какую-то точку опоры в этом летящем под откос мире, сейчас тоже не представлялось возможным из-за шума, поэтому, бросив все попытки, Бен развернулся и направился в сторону туалетов, чтобы умыться и хоть немного привести себя в чувство. Зайдя в комнату и заперев дверь на защёлку, Брейден подошёл к умывальнику. Из зеркала на него смотрело встревоженное усталое отражение с взъерошенными волосами и трясущимися руками. Бен пару раз плеснул в лицо холодной водой, сделал несколько глубоких вдохов и паника начала отступать. Здесь горел приятный свет, музыка звучала где-то далеко. Было тепло и знакомо. Постояв ещё минут пять и дав себе клятву никогда ничего больше не пить и отвесить приличный пендель Бобу, Бен вернулся в зал, озираясь по сторонам. Мужчина исчез, по крайней мере из видимой части комнаты, и слава богу. Парень сделал ещё одну попытку зацепиться за музыку, влиться в общую атмосферу безумия, отключив сознание. Эффект от горючего из банки «содовой» всё ещё давал о себе знать, что могло бы поспособствовать успеху предприятия. Остаток концерта прошёл без происшествий, хоть и тянулся целую вечность.

Бен и Тед вышли из кафе самыми первыми около десяти. Машин было на удивление мало, людей — тоже, и улица была почти пуста. Солнце уже село. Воздух — свежий и влажный, будто перед дождём. В небе горели звёзды. На земле им будто вторили десятки фонарей, растянувшихся длинной вереницей далеко вперёд. Укутавшись, как в любимый плед, в неожиданно свалившееся спасительное спокойствие, которого так не хватало Бену весь вечер, парень тихо брёл рядом со своим другом, внезапно чувствуя себя маленьким-маленьким в этом большом-большом мире. Странно, но это осознание причастности к чему-то необъятно великому заставляло его чувствовать себя немного лучше. Увереннее. Защищённее, будто под чьим-то крылом. Говорить не хотелось.

— Чувак, ты как? — нарушив долгое приятное молчание спросил Тед. — После смитсоновского пойла ты пол вечера был сам не свой.

— Отлично. Теперь уже отлично… — Рассказывать о незнакомце парень не стал. Даже в его голове эта история звучала по-детски наивно и неловко как-то. Наглотался какой-то гадости, словил глюки — вот и всё, что произошло. К тому же, не хотелось окончательно рушить дурными воспоминаниями и лишними словами то прекрасное чувство единения с окружающим миром. Будто понимая это и даже, может быть, ощущая то же самое, Тед не стал больше ничего говорить и спрашивать. Остальная часть пути до дома о'Брайана прошла в молчании.

Через пятнадцать минут Бенджамин уже катил на своём велосипеде по Черри-стрит. Как только Тэд, простившись, закрыл за собой входную дверь, тревога снова стала душить Брейдена. Темнота вокруг сгущалась, поднялся ветер. На небе больше не было видно волшебных звёзд. Через пару минут начал накрапывать дождь, и большинство людей, прогуливавшихся вдоль улицы перед сном, быстро попрятались. Только вдали, в стороне Кэпитал-авеню, всё ещё кто-то кричал и смеялся. Хотелось как можно скорее добраться до дома и стряхнуть с себя эти ужасные ощущения, словно невидимой рукой подталкивающие Бена, заставляющие его крутить педали всё быстрее и быстрее.

Мост через Батл Крик (река, в честь которой был назван город) был уже позади, как вдруг слева, прямо за приютом для животных, около лесных зарослей краем глаза подросток заметил тёмную фигуру. Сердце гулко ёкнуло. Не став оборачиваться и изо всех сил убеждая себя, что это просто очередная галлюцинация, Бен что есть мочи рванул к дому. За несколько секунд долетел до Хоаг-стрит, не заботясь даже о том, чтобы ехать по дороге: парень срезал угол прямо по чьему-то заботливо подстриженному газону. До цели оставались буквально считанные десятки метров. Не позволяя себе думать, Бен отчаянно крутил педали.

Неожиданный толчок сбоку выбил из лёгких весь воздух. Горизонт покачнулся и полетел кубарем. Тело пульсировало от резких соприкосновений с чем-то твёрдым, перед глазами всё плыло, пахло пылью, влагой и чем-то солёным. Наконец всё вокруг остановилось, но собрать мысли в кучу Бен не успел: что-то очень тяжёлое придавило его к земле. Собрав всю оставшуюся волю в кулак, Брейден открыл глаза — что не очень-то помогло, потому что фонаря в этом месте не было — знакомый тёмный силуэт закрывал практически весь обзор. Мужчина коленями вдавливал парня в асфальт, не давая возможности пошевелиться и сменить неудобное положение. Он поднял голову и смотрел на луну. Её свет отражался в глазах незнакомца, делая их ещё безумнее. «Господи, это же тот самый придурок с концерта!!» — пронеслось в голове Бена, прежде чем он захлебнулся новой волной паники. Мозг отказывался работать, единственное, что сейчас функционировало — инстинкт самосохранения. Да и то как-то не слишком эффективно: просто вопил в голове парня, заставляя извиваться, как уж на сковородке. Странному человеку это, похоже, совершенно не мешало. Наоборот, мучения мальчика, прижатого им к земле, доставляли ему невыразимое удовольствие. С хищной улыбкой, больше похожей на оскал, он наблюдал за стараниями парнишки. Знаете, как говорят, что перед смертью у человека вся жизнь проносится перед глазами? Так вот у Бена ничего никуда не неслось. У него просто бешено колотилось сердце. На глазах закипали слёзы. Он был готов умолять своего палача отпустить его, но не мог вымолвить ни слова — только мычал и барахтался из последних сил — до какой степени хотелось жить. И в одно мгновение фортуна снова повернулась к нему лицом: незнакомец насторожился и посмотрел куда-то в сторону. В ту же секунду тишину засыпающего города разрезал свистящий звук, будто что-то пролетело.

Мужчина взревел, как раненый дикий зверь, вскочил на ноги и вихрем полетел в сторону леса, бросив свою добычу. За деревьями послышалась возня, сдавленные крики и, наконец, глухой удар. Всей душой Бен надеялся, что это был звук падающего тела, принадлежавшего его мучителю. С макушки до пят парня пронеслась лавина облегчения и счастья. Он лежал на холодном грязном асфальте под усиливающимся дождём и хохотал во весь голос.

— Как ты? Не ранен? Надо тебя отвезти в больницу, — сказала неизвестно откуда взявшаяся через пару мгновений миловидная молодая женщина. Она помогла Бену приподняться и сесть. Вопросы её были слишком похожи на риторические, и отвечать на них Брейден не стал. Он вообще не мог говорить. Ужасно хотелось задать кучу вопросов, но слова застревали в горле. Приступ смеха отступил также резко, как и появился, поэтому Бен просто молча таращился на свою спасительницу.

— Как тебя зовут? Где ты живёшь? — Девушка достала телефон и набрала номер. — Я звоню 911. Этот здоровяк здорово тебя при… Да. Алло. Здравствуйте. Понимаете, здесь парень, подросток, я видела, как он гнал на велосипеде, но не справился с управлением. Летел метров пять… Весь в синяках и царапинах. Понимаете, вдруг у него сотрясение или что-то типа того, я так переживаю, пытаюсь узнать, как его зовут, но он молчит. Вообще не говорит, понимаете, я так переживаю… — Бен смотрел, как девушка, словно тупая блондинка, без остановки тараторит несусветную чушь кому-то на другом конце, но ему было всё равно. Сделав всё, что мог, чтобы справится с напряжением последних нескольких часов, и успешно провалив миссию, мозг парня окончательно отключился.

— Готово, — Она наконец положила трубку и взглядом знатока оценивала состояние Бена. — Машина выехала. Давай-ка отойдём с дороги: не самое лучшее место для сидения. Да и дождь расходится. Я бы действительно не исключала возможность сотрясения. Ты бы видел, как ты летел… И приземлился очень неудачно. Повезло ещё, что я вовремя подоспела, и этот гад не успел вонзить в тебя свои зубы.

Девушка отвела совершенно не сопротивляющегося Бена к ближайшему дереву, сняла с себя куртку и заставила парня на неё сесть, прислонившись к стволу.

— Голова не кружится? Не тошнит? — Не дождавшись ответа она продолжила, — Слушай, я хочу попросить тебя об одной важной вещи: когда ты всё-таки сможешь говорить, давай придерживаться той истории про падение, которую я рассказала скорой. Тот гад уже не сможет кому-то навредить, а любое расследование приведёт к чьей-то гибели. Понимаешь меня?

Бен просто смотрел на неё. Он ничего не понимал.

— Этот мир гораздо больше и мрачнее, чем ты можешь себе представить. Ты столкнулся сегодня с худшей его стороной, и лучшее, что тебе под силу в такой ситуации, — постараться просто принять это как данность и жить дальше. Не зацикливаться. Не думать.

Машина скорой помощи свернула на Хоаг-стрит. Бену показалось, что незнакомка услышала её приближение гораздо раньше него. Он не был в этом уверен на сто процентов, поскольку не мог точно определить момент, когда сам услышал шум. Был слишком занят, рассматривая свою спасительницу и стараясь запомнить каждую мельчайшую деталь. Она была почти миниатюрной, с очень приятными чертами лица, стройной, но определённо сильной. Был в ней какой-то особенный внутренний стержень, сила и воля, настолько огромные, что им было тесно внутри неё, и они выплёскивались наружу, заражая своим непоколебимым спокойствием и уверенностью, заставляя тянуться к себе. Или всё это ему лишь казалось… В любом случае, если бы в тот момент кто-то сказал Бену, что эта девушка умеет летать, читать мысли, или обладает суперслухом и рентгеновским зрением — он бы с лёгкостью в это поверил. Он был готов верить во всё что угодно. Шум подъезжающей машины отвлёк Бена, и на несколько мгновений тот посмотрел в его сторону. Но когда он повернулся обратно, место, буквально только что занимаемое прекрасной незнакомкой, опустело. Она исчезла так же внезапно, как и появилась. Единственным свидетельством реальности происходящего осталась её куртка, и, когда стая врачей-коршунов налетела на него и начала осматривать, ощупывать и задавать какие-то вопросы, Бен думал только о том, что надо обязательно забрать её с собой.

Обещанные адреса локаций:

53 Shepard St, Battle Creek, MI — вымышленный адрес Брейденов.

71 S Wabash Ave, Battle Creek, MI — вымышленный адрес Теда.

405 N Capital Ave, Battle Creek, MI — адрес кафе «Киль». Кафе выдуманное, в этом здании находится магазин «Mix Hardware» :)