Самое страшное (джен)

Сквозь широкие щели в деревянных стенах сарая просвечивали лучи клонящегося к горизонту солнца. Они исполосовали все пространство внутри постройки яркими освещенными пятнами, да так, что порой даже больно было смотреть.

— Ты чего так Лешку не любишь? Он же вроде не плохой, — при упоминании имени мальчика у девочки так и зарделись щеки румянцем.

Вторая девочка посмотрела на нее с усмешкой:

— Не люблю и все тут. Он когда-то давно, мне тогда года три было, столкнул меня со скирды. Высокая была скирда — все ребята на нее забирались, а потом прыгали вниз — в сено. И я за братьями увязалась. А Лешка этот твой сказал, что девчонкам там не место, да и столкнул меня. И не на сено, а на землю. Я тогда больно ударилась и еще неделю после того хромала.

— Так это ж давно было. Можно уж и забыть.

— А я ничего не забываю. И не прощаю. Не умею этого, вот как. Если кто мне зло сделает, или того хуже — предаст, уж будь уверенна — никогда не прощу. По-моему, это самое страшное, когда тебя предают.

На время в сарае повисла неловкая тишина. Пока девочка без веснушек не прервала затянувшееся молчание:

— А знаешь, что еще страшнее?