Оффтоп по фанфику "Альбус Поттер и наследие Слизерина" (джен)

Попытка № 1

Кабинет профессора защиты от темных искусств всегда располагался на третьем этаже северной башни замка и представлял из себя маленькую комнату, соединенную с классом ЗОТИ узкой винтовой лестницей.

В первый же день работы в Хогвартсе в качестве преподавателя Алмерик Слизнорт убедил профессора Макгонагалл выделить ему другой кабинет. В Дурмстранге он привык к просторным и холодным залам с тусклым освещением, а потому небольшая комната на солнечной стороне башни с видами на внутренний двор и оранжерею совсем не отвечала его требованиям комфорта. К тому же, как декан Слизерина, он предпочел бы находиться поближе к своим студентам. Так, его кабинетом стал давно заброшенный класс на одном из самых нижних ярусов подземелья. Ему, как отличному магу, не составило труда привести его в порядок и обустроить под себя, а потому достаточно скоро кабинет изменился до неузнаваемости.

Небольшие окна снова начали пропускать зеленоватый свет, под потолком появились свечи, а каменный пол, холодный и местами треснувший, теперь почти полностью скрывал изумрудный ковер. Вдоль одной из стен расположились стеллажи с книгами из личной коллекции Слизнорта, а на небольших полках по другую сторону стояли различные магические приборы. Здесь же находился и небольшой стол с парой стульев для студентов и старый камин, который вновь был подключен к сети летучего пороха.

Большой преподавательский стол, за которым в данный момент работал Слизнорт, стоял напротив входной двери и освещался лампой с желтоватым торшером.

В этой части подземелья было довольно тихо. Единственный источник шума, Кровавый Барон, уходил греметь цепями в другое место, стоило только его об этом вежливо попросить. Студенты спускались на этот уровень крайне редко и только по делу. Впрочем, в тишине и спокойствии профессору Слизнорту суждено было проработать лишь два года. Уже в начале нового учебного года, после новостей об обязательном магловедении, руководством было принято решение пригласить нового преподавателя. Им стала явно увлеченная своим делом профессор Саманта Ботт.

Так у Слизнорта появилась головная боль в лице шумной соседки сверху. Ботт, использовала помещение подземелья для хранения магловских приспособлений и, как показывала практика, была не такой сговорчивой как призрак окровавленного убийцы.

Мысли Слизнорта об очередном шуме сверху прервал грохот, доносящийся из камина, и поднявшееся облако пыли. Через мгновение в кабинете преподавателя появился Скорпиус Малфой.

— Добрый вечер, сэр, — произнес он, кивнув.

— Здравствуйте, мистер Малфой, — Слизнорт посмотрел на студента поверх очков. — Рад, что вы вернулись. Как самочувствие вашей матери?

— Все хорошо, сэр, — дежурно ответил Скорпиус, поправляя мантию.

— В таком случае, возвращайтесь к учебе, — произнес Слизнорт и, указав студенту на дверь, придвинул к себе пергаменты с записями. Малфой направился на выход, но в последний момент замер.

— Что-то еще? — поинтересовался Слизнорт, заметив это.

— Я хотел бы попросить вас выписать мне разрешение посещать запретную секцию, сэр, — неуверенно проговорил Скорпиус, поджав губы.

— Нет, — холодно ответил профессор, не отрываясь от работы. — Ступайте.

— Вы даже не спросите зачем? — возмутился Малфой, подходя ближе.

— Полагаю, вас интересуют проклятия, — заметил Слизнорт, взглянув на студента.

Скорпиус, поджав губы, кивнул.

— Мой ответ: нет, — повторил Слизнорт.

— Но вы не понимаете… — начал было Малфой, но заметив взгляд профессора замолчал.

— Этим заниматься не вам, — сказал профессор. — Уверен, ваш отец уже нанял для решения проблемы лучших волшебников. Предоставьте это профессионалам.

— Но, сэр…

— Вы слишком юны. Первокурснику не понять того, что излагается в этих книгах. Но они совершенно точно могут травмировать вас. Уверен, ваши родители бы со мной согласились. — пояснил Слизнорт.

— Но…

— Ступайте, — холодно бросил Слизнорт. — Разговор окончен.

Попытка № 2.

«Сглаз — это заклинание причиняющее тяжелые моральные увечья», — прочитал Слизнорт определение данное гриффиндорцем в своей контрольной работе за первый семестр и усмехнулся. Дав работе еще шанс, он посмотрел краем глаза на следующее определение и пожалел об этом: — «Проклятие — убивает, если оно сильное».

«Тук. Тук. Тук».

Время близилось к вечеру и Слизнорт не ожидал посетителей, а потому, поднявшись из-за стола, сам решил открыть дверь. На пороге кабинета стоял Скорпиус Малфой.

— Добрый вечер, сэр, — как обычно холодно произнес он.

— Здравствуйте, мистер Малфой, — ответил Слизнорт, стоя в дверях.

— Я хотел узнать, получили ли вы письмо от моего отца? — неуверенно поинтересовался Скорпиус, изучая ботинки.

— Да, — подтвердил Слизнорт.

— Значит, вы разрешите мне посещение запретной секции? — с надеждой спросил Малфой, поднимая глаза.

— Нет, — тем же тоном ответил Слизнорт и уже собирался закрыть дверь, как Скорпиус закатил глаза и протянул:

— Ну почему? Он же разрешил…

— Пока вы в школе, за вас отвечаю я, — холодно заметил Слизнорт. — Дома можете читать, что вам угодно, но здесь… Я не даю вам своего разрешения посещать запретную секцию. Уходите.

— Сэр, — поджав губы, заявил Скорпиус. — Я попрошу отца обратиться в попечительский совет школы и поднять там вопрос…

Дверь закрылась. Слизнорт сел за стол и выдохнул. Жизнь давно выработала у него иммунитет на угрозы молодых аристократов. Избалованные дети, не привыкшие к отказам, но такие наивные и глупые. Словно ему сложно черкнуть на бумажке свое имя. Нет, же. И родители туда же. Один тон письма старшего Малфоя чего стоит. Слизнорт улыбнулся и вернулся к проверке контрольных работ гриффиндорцев.

«Проклятия — самые опасные, самые сильные, долговечные и наименее обратимые типы темных заклинаний», — прочитал Слизнорт в другой работе. — «Проклятия, которые не убивают жертву, могут оставаться в её теле и передаваться как генетический дефект, который может проявиться спустя несколько поколений. Шансы снять такие проклятья ничтожно малы.»

Попытка № 3.

На это Рождество, как и на предыдущие два, Слизнорту не удалось уехать в Пловдив к сестре, так что, она, отчаявшись дождаться брата, приехала сама. Походы в Хогсмид и встречи с ней, сделали эти каникулы незабываемыми, а потому новый учебный год Алмерик Слизнорт встречал в приподнятом настроении. В первый день семестра, он закончил все свои дела пораньше, чтобы иметь возможность лично посадить сестру на поезд до Лондона. Он уже собирался выходить, как в дверь неуверенно постучали. Он, снял пальто, и пригласил вечернего посетителя войти. Минут пять на разговор у него могло найтись.

— Добрый вечер, сэр, — в кабинет вошел Скорпиус Малфой, этим утром вернувшийся в замок. Слизнорт, пожалев, что не вышел пять минут назад, ответил:

— Здравствуйте, мистер Малфой. У вас что-то срочное?

Скорпиус кивнул, и, вытащив из сумки нечто, напоминающее кольцо, положил его на стол преподавателя. Слизнорт, спустив очки на нос, оценивающе посмотрел на лежащую перед ним вещь. Потом перевел взгляд на Скорпиуса.

— Это кольцо Селвинов. Оно было куплено Малфоями на аукционе лет пять назад и уже тогда стоило целое состояние, — стараясь сохранять спокойствие проговорил Скорпиус, не сводя взгляд с украшения.

— И зачем оно здесь? — приподняв бровь поинтересовался Слизнорт.

— Сэр, — проговорил Скорпиус, стараясь не смотреть преподавателю в глаза. — Я очень хочу попасть в запретную секцию.

Слизнорт явно не ожидавший такого ответа, потерял дар речи от подобной наглости. Наконец, он, уставившись на Малфоя поинтересовался:

— Вы пытаетесь меня подкупить?

Скорпиус, покраснев и поджав губы, отвел взгляд.

— Ваш отец вообще в курсе, чем вы занимаетесь?

— Нет. Это кольцо принадлежит мне, — холодно заявил Скорпиус. — Подарок на девятый день рождения.

Слизнорт закатил глаза. Ну, конечно.

— Уберите это немедленно, — произнес он, чуть громче, чем хотел. — Если вы еще хоть раз выкинете подобный номер — вас исключат из школы.

Слизнорт впервые за все время работы в Хогвартсе пожалел о том, что телесные наказания здесь запрещены. Некоторым студентам не помешала бы хорошая порка.

— Но, сэр…

— Уходите, — резко произнес раздраженный Слизнорт. Он встал и накинул пальто. — Забудьте, о существовании запретной секции. Вы там окажетесь не раньше, чем начнете готовиться к ЖАБА.

Скорпиус вылетел из аудитории подземелья и Слизнорт, опустившись на стул, выдохнул. Он отлично понимал, что движет Скорпиусом, но допускать к книгам, содержащим темную магию первокурсника, который выкидывает подобное — было бы верхом безрассудства. Слизнорт посмотрел на часы и подскочил. Поезд отправляется через тридцать минут. Пора.

Попытка № 4

— Почему ты просто не попросишь отца купить и прислать тебе книги, если для тебя это так важно? — спросил Альбус, собираясь на очередную тренировку.

Скорпиус сидел за письменным столом и дописывал очередное письмо домой.

— В Хогвартсе собрано больше всего подобной литературы, — пояснил Скорпиус. — Книги о проклятиях не так легко найти. Даже в библиотеке Малфоев их всего пара десятка. И те я уже осилил.

— Но они должно быть жутко сложные, — бросил Альбус.

— Так и есть, — подтвердил Скорпиус. — Мне то и дело приходится заглядывать в словари, обращаться к отцу или лезть за ответами в другие книги. Но…

— Понимаю, — выдохнул Альбус. И, бросив взгляд на Скорпиуса, добавил: — Извини, мне пора бежать. Если я не появлюсь на поле вовремя, Монтегю меня убьет.

— Иди, — улыбнулся Скорпиус. — Я сам собирался заняться делами.

Альбус, махнув другу, побежал в вестибюль за метлой, а Скорпиус, свернув письмо и убрав его в карман, встал из-за стола и вновь направился к декану Слизерина.

«Тук. Тук. Тук.»

Слизнорт, уже начавший узнавать этот медленный и робкий стук, приложил руку ко лбу, и опершись на нее сказал:

— Войдите.

На пороге кабинета, как и ожидал Слизнорт появился Скорпиус Малфой. Вид у того был еще хуже, чем в прошлый раз и профессор, грешным делом подумал, уж не произошло ли худшее.

— Добрый вечер, сэр, — привычным тоном произнес Скорпиус.

— Здравствуйте, мистер Малфой, — ответил Слизнорт. — Что-то случилось?

— Да, — кивнул Скорпиус. — Я хотел бы получить разрешение посещать запретную секцию.

— Скорпиус, — вздохнул профессор Слизнорт, — мы с вами это уже обсуждали.

— Извините за прошлый раз, — пробормотал Скорпиус. — Еще раз. Я не хотел. Но мне действительно нужно это разрешение. Моя мама… Пожалуйста…

Слизнорт открыл было рот, чтобы в очередной раз объяснить первокурснику насколько опасно заниматься подобными вещами в юном возрасте, как заметил стекающую по щеке Малфоя слезу и остановился.

«Ну вот как ему давать доступ к запретной секции? — подумал Слизнорт. — Он же совсем еще ребенок».

Скорпиус, отводя взгляд, стер рукавом нечаянно проступившую слезу и произнес:

— Мне действительно нужно разрешение, — собравшись, проговорил он. — Если вы его мне не дадите, то я…

— Что? — поинтересовался Слизнорт, приподнимая бровь.

Дверь открылась и в кабинет влетел Лиам. Он бросил взгляд на Скорпиуса, а затем на Слизнорта.

— Мистер МакГроу, вас не учили стучать? — раздраженно поинтересовался Слизнорт. — Что вам нужно?

— На поле для квиддича возникли небольшие недопонимания по поводу того, кто сегодня тренируется, — отчеканил Лиам. — Кто-то записал тренировку Слизерина и Гриффиндора в расписании на одно время.

— Какое я имею к этому отношение? — спросил Слизнорт.

— Никакого, наверное, — согласился Лиам, — Но если кто-нибудь из преподавателей туда сейчас не явится, словесный конфликт обещает перейти в нечто большее. — Лиам еще раз огляделся по сторонам и бросил: — Впрочем, если вы заняты…

— Я уже ухожу, — холодно сказал Скорпиус и, не дожидаясь реакции, покинул кабинет преподавателя.

* * *

«Малфой все-таки сделал это, — подумал Слизнорт едва Регулус и Скорпиус покинули его кабинет. — Поджег секции магловедения… Они не смогли придумать ничего лучше? В самом деле?»

По-хорошему, стоило бы прямо сейчас вытряхнуть книги из сумки Скорпиуса и устыдить его в содеянном, но что-то Слизнорту не позволяло этого сделать. Возможно, понимание того, каково это бороться с тем, что ты не можешь победить.

«Если ему так угодно — пусть читает, — Слизнорт печально улыбнулся, — В лучшем случае он поймет, что ему это не под силу. В худшем — осознает насколько нелегкий путь ему предстоит».

Слизнорт закрыл глаза.

«Путь длиною в чужую жизнь»