Ее Чудовище (гет)

Иногда Тони не понимала, чем так провинилась в предыдущей жизни, что теперь судьба год за годом подкидывала ей все больше и больше дерьма. Нет, конечно, в предыдущие жизни и судьбу она никогда не верила, как и в божью помощь, но таким вопросом задавалась все чаще и чаще.

Ее до сих пор трясло. Стив снова избил и изнасиловал ее часов пять назад, но дрожь не проходила. А ещё в оборудованной для нее мастерской было подозрительно холодно. Чертов ублюдок решил поиздеваться над ней вдоволь. Она лучше заболеет и умрет от переохлаждения, нежели примет сторону этого гидровского высерка и будет вооружать Гидру. Нет.

Никогда в жизни.

Никогда, Роджерс.

Она никогда не предаст свои принципы и друзей.

Не предаст, как это сделал он.

* * *

Тони мечтала выпить. Хотя бы стакан виски, и ее расшатанные нервы придут в норму, а мозг будет работать в привычном режиме, и она обязательно придумает, как незаметно собрать костюм. Однажды такое уже прокатило, и Тони с болью в сердце вспоминала те дни и ночи, когда она с Истеном под камерами собирала детали своей первой ниточки наружу.

Теперь ей следовало повторить это. Но в этом Аду на этот раз она одна, и Ад, на удивление, холодный, как и сам бывший Капитан Сосулька ныне Капитан Предатель.

За полгода Тони привыкла чаще молчать. За полгода Тони привыкла сдерживать слезы и стоны, прогибаясь под Роджерсом. За полгода Тони привыкла к постоянному насилию и даже умудрялась получать свое мазохистское удовольствие, наблюдая за потугами Стива выдавить из нее хотя бы один стон, крик или слезы.

Она ни разу не умоляла его прекратить. Не дождется. Она буквально отключалась от происходящего, научившись не обращать внимание на то, как и что делает с ней Стив, однажды даже притащивший своего отмороженного дружка. Она не силилась вспомнить, делал тот что-то, но, кажется, нет. Наверное, разучился за годы обнулений.

Впервые она ощущала полное равнодушие к сексу.

В общем-то, сексом она это и не считала.

Ее часто посещали мысли о Пеппер и Роуди. Она искренне надеялась, что те вовремя успели сбежать и сейчас заботятся друг о друге, а Хэппи не отсвечивает и присматривает за пацаном Паркером. Она не волновалась за других мстителей, но были люди, которые должны были держаться от Стива как можно дальше. Иначе она сломается. Иначе все пойдет по пизде, и у нее не останется выбора.

Херовые перспективы.

Тони часто кашляла и чихала. Когда в мастерской вечно чуть больше десяти градусов тепла, а на тебе хлопковая футболка и чья-то грязная ветровка, не заболеть трудно. Даже вода в душе — это был верх любезности Стива! Но иначе ему было бы противно ее насиловать — была едва теплая и согреться не представлялось возможности, как и постирать свою скромную одежду, которая от холода никак не защищала.

Он делал это специально, чтобы у нее был стимул к работе. Будешь работать — будет теплый пол и горячий душ.

От еды зачастую она отказывалась сама. Больше опасалась, что он добавит туда какую-то гадость, и она поедет кукухой. Не удивительно, что смотреть на саму себя у нее не было желания. Она и так понимала, что похожа на живого зомби, понимала, что такими темпами долго не протянет, но надеялась на гений своего разума. На свой собственный гений, будь он проклят.

И совсем немного на мстителей, которые теперь в тени действовали Стиву на нервы.

Молодцы, ребята.

* * *

Барнс появился в ее мастерской неожиданно. Слишком неожиданно и незаметно. Увидев его перед собой, Тони вздрогнула и сжала в руках отвертку, которой до этого лениво разбирала электронные часы, чтобы хоть как-то успокоить свои нервы. В последнее время она постоянно собирала и разбирала электронные часы. Небольшой прямоугольный корпус легко впускал ее в свое нутро, и иногда Тони даже получала удовольствие от этого. Куда лучше, чем создавать Стиву оружие. Да и видеть Стива. Думать о нем. Находится с ним на одной планете.

Барнс молчаливо стоял перед ней скалой, заставляя напряжённо замереть и ожидать чего угодно. Сил отбиваться от него в случае чего все равно не было. Как и сил ударить за смерть родителей. Она невольно скрипнула зубами, вспоминая, с каким садистским удовольствием показывал Стив ей это видео.

Он, похоже, услышал этот скрип и предусмотрительно сделал шаг назад, а потом подтянул к себе стул и сел на него.

— Рука. Посмотри ее, — хриплый голос Барнса звучал неприятно. Тони повела плечом и равнодушно, слишком пренебрежительно посмотрела на человека, который мог убить ее одной рукой. — Я не доверяю людям Гидры… Стив знает.

Она фыркнула. Громко и показательно. На камеру. Специально для Стива. Неужели тот думает, что она реально будет помогать ублюдку, убившему ее мать.

— Меня это не касается, — процедила она, не отводя от Барнса взгляда.

Барнс сидел, опустив голову. Темные патлы закрывали лицо, не давая возможность увидеть его глаз, лишь легкое шевеление губ.

Оно ее и привлекло.

— Посмотри. Я не могу говорить открыто.

Едва слышный шепот. Почти что шевеление губ. Никакие датчики не смогли бы уловить это. И это…ее заинтересовало. Не то чтобы любопытство было главным пороком Тони, но именно оно всегда двигало ее вперед. И сейчас она невольно поддалась этому.

— Ты не свалишь, пока я этого не сделаю, да? — громко спросила она, демонстративно морщась и укутываясь в тонкий плед, чтобы сохранить хоть крупицы тепла вокруг себя.

— Да, — он сел немного боком, все также держа голову опущенной, но теперь левая его сторона, интересный гидровский протез, был направлен к ней. И это убило в ней последние сомнения и дало волю любопытству.

Тони присела на корточки, пытаясь высунуть руки из пледа так, чтобы тот оставался на ней. На удивление, прикосновения к протезу были не настолько противны, как ей могло это показаться после того, как этот самый протез убивал ее родителей, но Солдат хотел что-то сказать, и ей было любопытно.

— Я хочу помочь.

Неплохо. Стив решил действовать так. Интересно-интересно.

Она неспешно проверяла начинку протеза, не видя ни одной неисправности внутри. Но строение было узнать неплохо. Может, что-то испортить ему? Стиву на зло.

— Стива надо спасти.

Она замерла, смотря перед собой. Спасти? Ха! Кажется, кто-то не понимает положения всех вещей.

— Я помогу тебе сбежать.

Это походило на безумие. Определенно, безумие. А потом она увидела его глаза.

Они смотрел на нее сквозь пряди волос. Серо-голубые. Казалось, они стеклянные, как у мертвецов, но иначе бы они не источали столько уверенности и одновременно боли.

— И что ты хочешь за это? — она тихо фыркнула, склоняясь над рукой. Она не так хороша в этих шпионских штучках, чтобы голос слышал только тот, к кому ты обращаешься, а не все вокруг.

— Выбей из него всю дурь.

— С превеликим удовольствием.

Она вернула пластины на место и вернулась на неудобную софу, пряча руки под пледом, не выпуская на всякий случай отвертки.

Барнс на пробу пошевелил рукой, а потом встал.

— Спасибо.

Тони отвернулась. У нее были двойственные чувства и совсем небольшая надежда.

Кажется, у нее появился союзник.