Глупая. II часть (гет)

Северус

Почти одновременно оказавшись в воздухе, члены Ордена Феникса быстро набрали скорость, поднимаясь все выше и выше. Пожиратели, не сговариваясь, сбросили маскирующие чары, окружили их кольцом и взяли на прицел своих палочек. Тут и там раздались крики, в воздухе засверкали разноцветные вспышки заклинаний. Орденцы явно ожидали нападения, поскольку сразу же ответили целым залпом проклятий и тут же веером разлетелись в разные стороны.

Я заметил мотоцикл с сидевшим на нем и громко ревевшим что-то Хагридом — тот стал быстро подниматься все выше и выше, а следом за ним устремились четверо Пожирателей. Беллатриса, получившая от Волан-де-Морта приказ избавиться от своей родственницы, тут же кинулась вслед за Тонкс, летевшей на метле с одним из двойников Поттера, за ней последовали трое Пожирателей вместе с Родольфусом. Кем был принявший облик Поттера спутник Тонкс, я не знал, но он буквально засыпал преследователей заклинаниями. Сам Тёмный Лорд, окутанный чёрной дымкой, полетел за уносившимся на метле Грозным Глазом, обогнав фестрала, которым управлял длинноволосый Уизли. Судя по тому, как сидевший на том фестрале Поттер прилип к Уизли, было совершенно ясно, что он ложный. Другой фестрал успел умчаться в противоположную сторону, мимоходом задев крылом одного из Пожирателей смерти и едва не сбросив того с метлы. Я видел, как сосредоточено вглядывается в лица преследователей двойник Поттера, сидевший за спиной Кингсли: видимо, Гермиона пыталась предугадать действия преследователей, считывая образы и эмоции в их сознании.

Буквально заставив себя отвернуться от неё, я нашёл взглядом Римуса и очередного Поттера, летевших на метле, и устремился за ними, набирая скорость. При этом я намеренно пропустил вперед Долохова: пусть считает, что вырвал у меня фору, а мне лишь требовался шанс на «случайную» ошибку при попытке защитить членов Ордена Феникса.

Прощупывая разумы Пожирателей, я следил за потоками их мыслей и одновременно швырял заклинания между Римусом и его преследователями, как бы случайно сбивая им прицел. Это давало двойнику Поттера возможность, используя мизерную задержку во времени, держать защиту.

В какой-то момент «Поттер» отвлёкся на Пожирателя смерти, летевшего ниже, и почти что свесился с метлы, чтобы попробовать достать его. Долохов тут же увеличил скорость, прицелившись в открывшуюся спину Люпина. Чтобы понять ход его мыслей, легилименции не требовалось: уберешь сопровождающего — и Поттер у тебя в руках. Подлетев ближе к своей цели, Долохов резко взмахнул палочкой.

— Сектумсемпра! — я, в свою очередь, послал в него проклятие, но тот сумел уклониться, чудом заметив летевший в него луч, бросил на меня в ответ злобный взгляд и что-то выкрикнул. Проклятие пролетело мимо и коснулось головы «Поттера», успевшего вновь сесть прямо, и тот сразу обмяк и тяжело навалился на спину оборотня, сбивая тому управление метлой.

— Джордж, ты цел? — прокричал Люпин, выравнивая покачнувшуюся метлу и пытаясь другой рукой удержать соскальзывавшее с неё тело ложного Поттера, из-за чего оборотню с трудом удавалось уклоняться от проклятий преследовавших его Пожирателей. Его крик услышал и Долохов, который тут же затормозил, поравнявшись со мной и явно желая высказать мне своё недовольство, но я не слушал его, провожая взглядом улетавшего Римуса Люпина. Тот, прижимая к себе бесчувственного «Поттера», с трудом отбивался от атак, но меня  волновал другой двойник Поттера — тот, который находился сейчас в совсем другом месте.

— Ты целился в меня! — до меня донёсся дрожавший от злости голос Долохова и я, наконец, обернулся к нему, попутно смерив презрительным взглядом.

— Если у тебя есть ко мне вопросы, то я к твоим услугам, но сейчас есть дела поважнее, — я кивнул в сторону удаляющихся Пожирателей и Люпина. — Нужно найти настоящего Поттера, а оборотень все равно далеко не уйдёт!

Долохову, похоже, не понравилось, что я проигнорировал его обвинение, но, подумав, он нехотя согласился со мной и развернул метлу. Мы полетели обратно, набирая скорость и высматривая в небе других Пожирателей. Дурное предчувствие сдавило мне грудь, и я пожелал удостовериться, что Гермиона сумела остаться невредимой.

— Я вижу Тёмного Лорда! — вдруг прокричал Долохов, указав туда, где неровной линией темнели верхушки деревьев. С замершим сердцем в ночном небе я увидел фестрала, окружённого тремя Пожирателями. Волан-де-Морт, окутанный темным дымом, бросил заклинание в Поттера, но промахнулся. Наклонившись вперед, я ускорился, обгоняя Долохова.

Тёмная река в моем сознании взбунтовалась, усилив странное щемящее чувство в груди. Все, чего мне сейчас хотелось — чтобы это был другой фестрал…

* * *

Гермиона

Я с трудом могла понять, что происходит, пытаясь одновременно удержаться на спине животного, уловить образы в разумах Пожирателей, неотступно следовавших за нами, и отбивая их проклятия. Пару раз нам практически удалось уйти от преследователей, при помощи чар отбросив их назад, но те упрямо возвращались и с новой силой атаковали нас.

Кингсли сумел ранить одного из преследователей, а другого сбить с метлы. Я старательно следила за ходом мыслей троих оставшихся Пожирателей, из-за спешки с трудом разбирая, чей именно обрывок сознания смогла уловить в очередной раз. Прислушиваясь к чужим мыслям, я подсказывала Кингсли, куда направить фестрала, чтобы нас не смогли окружить.

Мы с аврором действовали слаженно и легко уходили от проклятий, пока краем глаза я не заметила сгусток чёрного дыма, промелькнувший сзади. Обернувшись, я лишь успела заметить чьи-то красные глаза и внезапно ощутила такой удар по разуму, что виски мгновенно пронзило невыносимой болью и в глазах потемнело. На несколько секунд я выпала из реальности — этого оказалось достаточно, чтобы пропустить проклятие Пожирателя, приблизившегося к нам. Алый луч попал в перепончатое крыло фестрала, и тот не то заржал, не то взвизгнул, дернувшись в сторону, а затем завалился набок и стал снижаться.

Мы столкнулись с кем-то в воздухе: раздался хруст ломающегося древка, и кто-то буквально прыгнул на нас, едва не столкнув со скакуна. Кингсли одним ударом сбросил Пожирателя, но тот, падая, успел ухватиться за мою щиколотку, рывком сдернув меня вниз. Я закричала от пронзительной боли в ноге и едва успела вцепиться в ремень Кингсли, едва не свалившись с фестрала. Слёзы сами хлынули из глаз, а Пожиратель уже взбирался по моей ноге, крепко хватаясь за штанину джинсов. Превозмогая боль, я попыталась пнуть его, но из-за тяжести висевшего на мне тела смогла только слабо дёрнуть ногой. Крепко ухватившись одной рукой за ремень Кингсли, а другой — за выступившее под кожей ребро фестрала, я тратила все свои силы на то, чтобы не свалиться вниз. Попытка избавиться от Пожирателя беспалочковой магией закончилась неудачей, потому что из-за нахлынувшей паники я никак не могла сосредоточиться. На Кингсли тоже рассчитывать не приходилось — он едва держал щитовые чары, одновременно выравнивая наш полёт и направляя фестрала выше.

В стороне мелькнула вспышка, и луч заклинания пронесся мимо меня, попав в Пожирателя. Того отбросило в сторону, и он с отчаянным криком рухнул вниз. Теперь, когда никто не пытался стащить меня вниз, камнем повиснув на ноге, я мигом забралась на спину нашего скакуна и, продолжая держаться за ремень Кингсли, прицелилась в ближайшего Пожирателя.

* * *

Северус

Я уже почти догнал фестрала, когда метку обожгло болью: нашелся настоящий Поттер. За моей спиной раздался хлопок трансгрессии и следом за ним — восторженный вопль Селвина: тот мчался к Тёмному Лорду, размахивая руками, словно мельница крыльями. Чтобы не тратить времени зря, я быстро скользнул в его разум и убедился в том, что мальчишка облажался, обезоружив марионетку-Шанпайка и тем самым выдав себя Пожирателям.

Выскользнув из сознания Селвина, я успел отразить проклятие Кингсли, которое тот послал в меня, как только заметил мое приближение. В этот момент луч проклятия полыхнул над его головой, а фестрал, задрав морду, оглушительно заржал, пытаясь удержаться в воздухе, но вскоре неуклюже вильнул в сторону и снизился, сбив с метлы одного из Пожирателей.

Волан-де-Морт, на счастье Кингсли, потерял интерес к нему и его «Поттеру», и теперь внимательно смотрел Селвину в глаза. Тому и говорить ничего не пришлось — Тёмный Лорд, как и я, сам узнал то, что его интересовало.

Раздался чей-то истошный вопль, и я снизился, приближаясь к фестралу, который успел оклематься и постепенно набирал скорость, тяжело размахивая кожистыми крыльями. Заметив, что Трэверс буквально висит на ноге Гермионы, стягивая ее со спины скакуна, я покрутил головой в поисках Долохова: второй раз «промахнуться» в соратника будет слишком подозрительным даже для меня.

Его я заметил, только бросив взгляд назад: Долохов, увидев, что Волан-де-Морт внезапно трансгрессировал, тут же подлетел к Селвину, позабыв о тех, кого преследовал.

Прекрасно! Желая выслужиться перед Лордом, он заставит Селвина перенести его группу туда, куда направился Тёмный Лорд, а значит, здесь останутся всего трое Пожирателей. Включая меня.

Насилу дождавшись хлопка трансгрессии, я увернулся от очередного проклятия Кингсли, прицелился и отбросил Трэверса от Гермионы.

* * *

Гермиона

Мое сердце бешено забилось, рука с палочкой безвольно опустилась, а в горле словно комок застрял, не давая вдохнуть. Не в силах отвести глаз, я смотрела прямо на Северуса Снейпа. Несколько секунд мы оба не шевелились, забыв о том, что вокруг кипит бой. Фестрал уносил меня прочь, оставляя профессора позади.

В голове набатом билось: Снейп хотел помочь мне или соратнику-Пожирателю? Он промахнулся или попал туда, куда целился? То, что заклинание послал именно он, я не сомневалась: кроме Снейпа и ещё одного Пожирателя, который летел с другой стороны и никак не сумел бы этого сделать, из преследователей больше никого не осталось.

Внезапно Кингсли отклонился назад, задев меня, и отбил заклинание последнего оставшегося Пожирателя, чем привёл меня в чувство.

Возможно, Дамблдор погиб как раз из-за таких вот сомнений!

Мысли и эмоции теперь постоянно были заперты в сферу, однако я проверила защиту, не желая дать Снейпу малейшего шанса пробраться в мое сознание. Подняв палочку, я послала в профессора парализующие чары, но тот резко ушел в сторону, увернувшись, и полетел к своему соратнику. Я никак не могла решиться всерьез навредить Снейпу, поэтому послала в него разоружающее проклятие и, промахнувшись, услышала, как он кричит что-то другому Пожирателю.

— Ступефай! — выкрикнула я, но Снейп небрежным взмахом руки отбил мое заклинание.

Нахмурившись, он с раздражением глянул на меня и как-то странно усмехнулся — не зло, а снисходительно, будто прощая мне мою оплошность. Я быстро догадалась, в чем дело — то заклинание я произнесла вслух.

Несмотря на то, что вокруг шёл бой и мы находились по разные стороны баррикад, я словно снова попала в класс Защиты от Тёмных искусств, словно не было никакого предательства и смерти Дамблдора… Снейп смотрел на меня так, как на уроках, стоило мне сделать очередную глупость: с раздражением и снисходительной насмешкой. Но я больше не наивная школьница и теперь мне нужно быть сильной!

Взяв себя в руки, я вскинула голову и прицелилась в него. Снейп, в этот момент отбивший заклинание Кингсли, заметил мое движение и что-то крикнул другому Пожирателю, трансгрессировав в ту же секунду, как луч сорвался с кончика моей палочки. Другой Пожиратель бросил в меня проклятие, от которого я увернулась, и, развернув метлу, унесся прочь.

Я ошалело проводила его взглядом, до конца не веря в то, что погоня так внезапно закончилась.

* * *

Северус

Я смотрел в глаза Лили и не видел в них ничего, даже отдаленно похожего на мою подругу. Её глазами на меня смотрела другая — с такой решимостью и отчаянием, с такой обидой и надеждой… Так на меня никогда не глядел бы сам Поттер, в котором я старался найти хоть какое-то сходство с Лили, гораздо чаще замечая лишь ненавистные мне черты Джеймса Поттера.

Я едва коснулся сознания Гермионы, чтобы проверить ее защиту, и тёмная река, скрытая в тумане моей иллюзии, практически вскипела, встречая яростное сопротивление своей хозяйки. Гермиона считает меня предателем — что ж, неудивительно… Желание переубедить ее, успокоить и рассказать правду охватило меня, но мне не следовало выдавать себя, и даже ей… Я почему-то никак не мог расстаться с той надеждой, которую в меня вселяла тёмная река Гермионы, но сейчас это больше походило на издевательство над самим собой.

Я загнал тёмные волны, полные уже несуществующей в реальности любви, в самую дальнюю часть своего разума. В груди приятно похолодело, словно ледяной туман каким-то образом смог укрыть и мое сердце, погружая меня в привычное равнодушие.

Ты убедился наконец, Северус?

Она, как и Лили, отвернулась от тебя, даже не попытавшись ничего узнать.

В какой-то момент Гермиона взяла себя в руки и выставила перед собой палочку, целясь в меня. Желания сопротивляться не было, но мне требовалось остановить Джагсона, который сейчас наседал на Кингсли, и я, увернувшись от проклятия, поспешил к Пожирателю.

Гермиона пыталась достать меня, но я бездумно отражал все проклятия: мне не нужен был доступ к ее разуму для того, чтобы успевать заметить, как искажается ее лицо каждый раз, когда она прицеливается.

— Джагсон! — рявкнул я и поравнялся с рослым волшебником, сидевшим на метле, как собака на заборе. — Настоящий Поттер найден! Я последую за ним, а тебе лучше уйти, если не хочешь сражаться в одиночестве!

— А где Поттер? Я могу помочь! — прокричал он в ответ и швырнул в Кингсли режущее проклятие, но промахнулся, едва задев локоть аврора.

Не успел я договорить, как Грейнджер снова вскинула руку, выкрикнув парализующее. Невербально выставить Протего не составило большого труда.

«Грейнджер, ты ещё сову с письмом пошли, чтобы предупредить, что сейчас атаковать будешь!», с раздражением подумал я, переведя взгляд на девушку. Заметив, как знакомо исказилось лицо Поттера, я не смог сдержать усмешки: Гермиона часто злилась на себя за какие-то промахи.

В какой-то момент в ее глазах мелькнуло понимание и, нахмурившись, девушка недовольно поджала губы и снова прицелилась в меня. Отразив заклинание Кингсли, едва не задевшего Джагсона, я обернулся к тому:

— Уходи! — рявкнул я и трансгрессировал, напоследок успев внушить Пожирателю страх — совсем немного и только для того, чтобы он точно послушался меня и оставил наездников в покое. Даже если он позже решит вернуться, Кингсли хватит времени для того, чтобы оторваться от погони и исчезнуть в неизвестном направлении. Хотя, признаться, я был уверен в том, что Джагсон смылся бы и без всякого внушения — он был далеко не робкого десятка, но вряд ли стал бы подвергать себя ненужному риску.