Вопреки судьбе (гет)

Министр магии подает в отставку!

Сегодня министр магии Корнелиус Фадж подал в отставку. Как сообщает источник, приближенный к министру, причиной послужило состояние здоровья. «Корнелиус уже давно чувствовал себя неважно, — сообщает источник. — По рекомендации врачей, он принял решение оставить пост и удалиться в свою резиденцию в Швейцарских Альпах. Горный воздух благоприятно скажется на его здоровье». На вопрос, причастен ли к отставке Фаджа директор школы чародейства и волшебства Хогвартс А́льбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, источник деликатно промолчал, но его многозначительный взгляд сказал сам за себя. Новым министром магии избран бывший глава Отдела по обеспечению магического правопорядка — Пий Толстоватый. Искренне надеемся, что Альбус Дамблдор не помешает ему навести порядок.

Р.Скитер.

— Не нравится мне все это, — задумчиво проговорила Гермиона, откладывая в сторону «Ежедневный Пророк».

— Почему? — откликнулся Рон. — Фадж все равно только мешал; возможно, его просто попросили уйти с должности, после того, что, ну, вы понимаете, было в министерстве.

Он понизил голос и оглянулся по сторонам, проверяя, не подслушивает ли их кто-нибудь. Гарри, Рон и Гермиона сидели в гостиной Гриффиндора в дальнем углу, где на третьем курсе устраивалась за огромной баррикадой из книг Гермиона. Время было позднее, большинство учеников ушли спать, только парочка семикурсников корпели над подготовкой к экзамену и в кресле у камина уснул Невилл Долгопупс. У ног его лежал раскрытый учебник по зельям, над которым он, вероятно, и вырубился.

— Как-то это подозрительно, — откликнулась Гермиона. — Вот именно, что нашу вылазку в министерство замяли, словно ничего и не было. И к тому же, — тут она с тревогой посмотрела на Гарри, но все же решительно продолжила: — Руби забрала пророчество и куда-то с ним пропала. То самое пророчество, за которым охотился Вы-Сами-Знаете-Кто. И вскоре после этого смещают Фаджа.

— Что ты хочешь этим сказать, Гермиона? — нахмурился Гарри.

— Только то, что это все связано.

— Насчет Руби я согласен с Гермионой, — поддержал подругу Рон. — Зачем ей понадобилось пророчество?

Гарри вскочил на ноги и гневно уставился на друзей.

— Вы хотите сказать, что Руби могла примкнуть к Волдеморту? — воскликнул он, от чего Невилл нервно дернулся в кресле, а семикурсники недовольно покосились со своих мест.

— Тише, Гарри, — взмолилась Гермиона.

— Нет, Гермиона, — продолжил Гарри, все же понижая голос, но глаза его за стеклами очков гневно блеснули. — Ты не видела её после министерства, после того, как она потеряла брата. Что бы она ни задумала, я не верю, что Руби способна перейти на сторону Волдеморта.

— Гарри, я этого и не говорила, — испуганно посмотрела на него Гермиона. — Просто это все так странно. Но раз Дамблдор не остановил ее, значит, он тоже верит Руби.

— Хотя он может просто пытается загладить вину перед ней, — пожал плечами Рон. — Это же надо! Дамблдор оказался твоим прадедушкой, Гарри, свихнуться можно.

— Не то слово, — буркнул Гарри, садясь на край столика между Роном и Гермионой. — Когда я думаю об этом, обо всех переменах, что произошли за этот год, голова идет кругом.

Он помолчал, глядя на темно-синюю ночь с крапинками ярких звезд за узким окном башни.

— Ну, во всем есть свои плюсы, — пожал плечами Рон. — Во всяком случае, тебе не придется возвращаться к Дурслям.

— Не думаю, Рон, — возразила Гермиона. — Пусть они и не родня Гарри, но куда еще ему пойти? Были же у Дамблдора причины не забирать Гарри к себе, а отправить к Дурслям. И к тому же где еще ему жить? У Руби, насколько я знаю, нет жилья в Англии.

— Я мог бы переехать к Сириусу, — сказал Гарри, оживляясь при этой мысли. — Он предлагал мне тогда, на третьем курсе, помнишь?

— Ага, — подхватил Рон и заговорщицки подмигнул. — И я думаю, он будет рад принять не только тебя.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Гермиона.

— А ты что не заметила, как он во время свадьбы на Руби пялился? Готов спорить на свою коллекцию карточек из шоколадных лягушек, он на нее запал!

Гарри улыбнулся. Он вдруг подумал, что было бы здорово жить втроем на площади Гриммо, как настоящей семье. К тому же, Сириус и Руби, если она вернется и согласится жить с ними, многому его научат, подготовят к встрече с Волдемортом.

— Да, пожалуй, я напишу Сириусу, — сказал Гарри, улыбаясь. — Я думаю, он согласится, чтобы я переехал к нему. И вместе мы уговорим Дамблдора.

— Ох, Гарри, — вздохнула Гермиона. — Не уверена, что это хорошая идея.

— Брось, Гермиона, — толкнул ее в бок Рон. — Ты что думаешь, Гарри лучше у Дурслей, что ли?

На это возразить ей было нечего.

Портрет, закрывающий вход в гостиную, отъехал, и в дверном проеме показались две рыжие макушки. Увидев сидящих в углу друзей, Фред и Джордж направились к ним.

— Чур, если вы что-то замышляете… — начал Фред, усаживаясь на подлокотник кресла Гермионы.

— ...Мы с вами, — закончил Джордж, становясь напротив Гарри.

— Ничего мы не замышляем, — буркнул Рон, покосившись на братьев. — И вообще, разве вы не заняты своими Забастовочными Завтраками и открытием магазина?

— Фред, неужели я слышу в голосе братца Ронни зависть?

— Вот еще, — возмутился Рон. — Просто интересно, откуда вы возьмете деньги на ваш проект?

Гарри беспокойно заерзал, мысленно умоляя близнецов не сдавать его. Ведь это Гарри отдал им свой выигрыш в Турнире Трех Волшебников, но что-то ему подсказывало, что мистер и миссис Уизли не одобрят такого поступка.

— А это не твое дело, братец, — одернул его Фред. — И кстати, о Забастовочных Завтраках. Гермиона, спасибо тебе за наводку. Корень растопырника отлично убирает все фурункулы. Еще парочка идей, и мы возьмем тебя в долю.

Гермиона польщенно зарделась.

— А пока возьми это в качестве благодарности, — Фред протянул ей упаковку перечных чертиков из Сладкого Королевства. — Не беспокойся, — ответил он на ее подозрительный взгляд. — Мы с Джорджем их не усовершенствовали.

— Хотя я настаивал, — кивнул Джордж.

— Ну, э... спасибо, — пробормотала Гермиона, принимая угощение. — Хотя это я должна вас благодарить. Тогда. в министерстве, вы нам здорово помогли.

Гарри и Рон согласно кивнули. Без Фреда и Джорджа они бы никогда не продержались до прихода Ордена Феникса.

— Пустяки, — серьезно отозвался Джордж. — Парочка фокусов вроде Порошка Мгновенной Тьмы и отвлекающих чар.

— Кстати, это Руби натолкнула нас на мысль использовать этот порошок, — вспомнил Фред и, увидев удивленный взгляд Гарри, пояснил: — Ну, тогда от Амбридж и авроров она улизнула благодаря нашему порошку.

— Который конфисковала накануне, когда мы его испытывали.

Гарри и Рон переглянулись.

— Это на нее похоже, — сказал Гарри. — Руби всегда мне говорила, что глупо полагаться только на волшебную палочку. Нужно использовать все возможности.

— И она права, — кивнул Фред. — Кстати, Гермиона, раз уж ты заговорила о благодарности. Можешь угостить меня сливочным пивом в «Трех Метлах» в эту субботу.

— Ну, я не знаю, я собиралась готовиться к СОВ, — сказала Гермиона смущенно, косясь на Рона, уши которого стали пунцовыми.

— Брось, развеяться пару часов никому не повредит, — подмигнул ей Фред.

— Ладно, — улыбнулась Гермиона.

— Договорились, — Фред потрепал её по волосам, вставая.

Они направились было в спальню, но, проходя мимо спящего Невилла, переглянулись. Фред что-то шепнул Джорджу, и тот, кивнув, достал волшебную палочку. Со стола, где сидели семикурсники, взлетело запасное перо одного из них. Пару раз нырнув в открытую чернильницу, перо подлетело к Невиллу и нарисовало ему пышные усы, залихватски закрученные вверх. Подумав, перо добавило к усам и аккуратную бородку-эспаньолку. Глядя на него, Гарри вспомнил картинки в учебнике из прошлой магловской школы с бравыми конкистадорами, покорявшими Америку. Невилл только беспокойно отмахивался от щекочущего его пера, но не проснулся. Довольные проделанной работой близнецы удалились.

— С каких это пор ты им помогаешь? — накинулся на Гермиону Рон. — И вообще, в субботу ты обещала помочь мне и Гарри с домашними заданиями.

Судя по его надутому лицу и пылающим ушам, он очень злился, но навряд ли из-за домашних заданий.

— А с каких это пор я должна перед тобой отчитываться? — сказала Гермиона, поднимаясь с кресла.

В глазах ее сверкали отблески огня, а на щеках расцвел пышный румянец.

— И вообще, пора бы вам уже самостоятельно учиться. А теперь я иду спать. Спокойной ночи!

Выпалив это, Гермиона поспешно удалилась.

— Нет, ты видел, — продолжал возмущаться Рон и треснул кулаком по столу.

Гарри деликатно промолчал. Хоть они и были его друзьями, он бы не рискнул вмешиваться в их отношения.

Северус вышел сквозь высокие парадные двери замка и плотнее запахнул плащ. Ночь была холодная и безлунная, только печально мерцали звезды на темно-синем пологе неба. Постояв немного, привыкая к темноте, Северус медленно двинулся по тропинке в сторону озера.

Раскисшую за день землю сковало морозцем, идти по ней было неудобно, ноги то и дело проваливались в ямы, но Северус все равно упорно шел прочь от замка. Ему не спалось, на душе было тяжело. Близился день, когда дремлющие сейчас окрестности замка, самое безопасное в Великобритании место, превратится в поле боя, и никто не мог дать гарантии, в чью пользу окончится эта война. Отставка Фаджа, о которой писал «Ежедневный Пророк», была обманом — Корнелиус не поправлял здоровье в горах, его труп сейчас лежал где-нибудь в земле или на дне озера. В этом не стоило сомневаться, как и в том, что следующим шагом Волдеморта станет Хогвартс.

Северус вышел на холм, с которого в темноте едва угадывалась темная гладь озера. Если долго присматриваться, можно было различить легкие отблески звезд на его поверхности. На возвышении ветер усилился, от воды тянуло сыростью, которая пробиралась в легкие, но Северус все равно остановился тут, невидяще глядя перед собой.

Всего несколько месяцев назад они с Руби, прохаживаясь вдоль озера, встретили келпи. Казалось это было так давно. Именно тогда, той ночью Северус почувствовал себя живым, впервые после смерти Лили он мог просто гулять с женщиной, разговаривать с ней обо всем на свете, и не думать о смерти, и не чувствовать вечный холод одиночества и пустоты. Смерть Лили погрузила его жизнь во мрак, словно он опустился на дно самой глубокой расщелины самого темного океана, и он думал, что останется там навсегда. Он смирился с этой мыслью, как смиряется неизлечимо больной со своей участью, и надеясь лишь, что болезнь покончит с ним побыстрее. Но появилась Руби и от нее словно протянулся луч света, который смог пробиться на то мрачное дно, где был Северус. И он ухватился за него, потянулся вверх и вот уже обозначилась где-то впереди поверхность океана, он ощутил это, потому что пространство вокруг стало светлее. Еще немного, и он выплывет, но груз прошлого все еще мешал, тянул вниз. Единственная возможность освободиться — победить в этой войне. И сделать все, чтобы Руби осталась жива.

Тишину ночи нарушило хлопанье крыльев, и вскоре на плечо Северусу тяжело опустился ворон. Северус поморщился.

— Я собирался побыть наедине со своими мыслями, — сказал он недовольно.

— У тебя слишком мрачные мысли, — ответил Грэм. — И на лбу крупными буквами так и написано — не влезай, убью. Неудивительно, что от тебя детишки в ужасе разбегаются.

— А ты плохо читаешь или специально нарываешься? — хмыкнул Северус.

Удивительное дело, но переругивание с Грэмом выдернуло его из мрачного состояния. Стало легче, настроение заметно улучшилось.

Грэм щелкнул клювом и самодовольно ответил:

— Меня грозными взглядами не проймешь. К тому же, если ты меня убьешь, лишишься интересного собеседника.

— Вот как? — удивленно изогнул бровь Северус и покосился на ворона. — Не припомню, чтобы я нуждался в чьей-то компании.

— Да уж передо мной можешь не хорохориться. Человеку нельзя быть одному, а с твоим умением заводить друзей и подавно не надо разбрасываться общением.

В голосе ворона слышалась ворчливая заботливость, поэтому обижаться на него совсем не хотелось.

— И вообще, — продолжил ворон. — Пошли быстрее в замок, а то я совсем замерз. Кстати, от бокала чего-нибудь горячительного я не откажусь. Да и тебе не помешает.

Северус только закатил глаза от такой наглости, но, тем не менее, развернулся и зашагал обратно в замок. Ворон был прав — стало чертовски холодно.

— А я и забыл, как у тебя тут неуютно, — сказал Грэм, когда они пришли в покои Северуса.

Ворон перелетел на стол и огляделся.

— Не задерживаю.

— Молчу-молчу. Так как насчет бокала чего-нибудь горячительного?

Северус скинул плащ и разжег огонь в камине. Стало теплее. Подумав, он решил, что пара бокалов огневиски перед сном ему не помешает. Подойдя к шкафчику, в котором хранились преимущественно колбы и флаконы со всевозможными зельями, он достал пузатый графин с янтарной жидкостью и бокал. Покосился на выжидательно сидящего на столе ворона. Вздохнул. Достал второй бокал.

— Другое дело, — одобрительно моргнул ворон, опуская клюв в наполненный Северусом бокал. — С Альбусом последнее время невозможно разговаривать, совсем раскис. Да и этот его феникс. Никогда их не любил. Создания удивительной силы, преданные, но мозгов как у курицы.

Северус уселся в кресло у камина и устало вытянул ноги. Покрутив бокал в тонких пальцах, залпом выпил содержимое. Горло обожгло, во рту остался терпко-дымный привкус напитка, а по жилам разлилось приятное тепло.

— Как Руби? — спросил Грэм. — Тебе удалось поговорить с ней?

— Нет. Говорить в особняке Малфоев небезопасно, а покинуть его без причины — значит вызвать подозрения. Темный Лорд все еще приглядывается к ней. Признаться, я удивлен, как Руби удалось убедить его. Темный Лорд умеет проникать в мысли.

— Да, я тоже ломаю над этим голову. Она не такой сильный окклюмент, как ты, значит, нашла другой способ.

— Очевидно, — кивнул Северус, наливая себе еще огневиски. — И еще кое-что меня удивило. Руби изменилась. И я говорю не о ярко проступивших драконьих чертах.

— А о чем? — насторожился Грэм и повернул голову набок, глядя на Северуса под другим углом.

— Руби боялась превратиться в зверя, старательно себя контролировала. Я видел вспышку ее гнева, когда она на миг потеряла контроль, — Северус вспомнил тот вечер, после того, как они вышли из кабинета Дамблдора, когда Северус впервые признался сам себе, что его влечет к Руби. — Это было по-настоящему жутко. На какой-то миг мне показалось, что она накинется на меня.

— Да, такое вполне могло случиться.

— Но в этот раз все не так. Внешне она изменилась, но сама Руби никуда не делась, она все там же, за этими желтыми глазами с вертикальным зрачком. Как это возможно?

«Есть одна мысль, но тебе рано об этом знать», — подумал Грэм, а вслух сказал:

— Кто знает. Говоря о Руби, можно только предполагать. Видимо, что-то укрепило ее человеческую личность, сделало сильнее.

— И что это может быть?

— Вот сам у нее и спросишь, — нахохлился ворон. — Когда все это закончится.

Северус подался вперед, внимательно вглядываясь в Грэма. Чутье подсказывало, что эта хитрая птица знает больше, чем говорит, но проникнуть в мысли ворона не получалось — причудливый симбиоз человеческой памяти и сознания животного делало разум Грэма недосягаемым для легилименции. Идеальная защита.

«А между тем сам он пробовал залезть мне в голову, — подумал Снейп, откидываясь на спинку кресла и прищуриваясь. — Иначе бы не говорил про мои способности к окклюменции. С чем связан такой интерес к моей персоне? Даже Дамблдор себе не позволял подобного».

— Ждать осталось недолго, — прокаркал Грэм. — Все внятней Времени смертельные угрозы: О горе! впившись в грудь, вливая в сердце мрак. Высасывая кровь, растет и крепнет Враг.⁽¹⁾

— Да, — кивнул Северус. — Вскоре Темный Лорд придет в Хогвартс. Тогда все и решится.

— И что будешь делать потом?

— Потом? — удивленно вскинул брови Северус.

— После войны. Темный Лорд повержен, магический мир Англии вздыхает с облегчением, тебе больше не нужно играть в шпиона. Что будешь делать?

Северус нахмурился. Вообще-то он не задумывался о том, что будет после войны, считая важным сосредоточиться на текущем моменте. Да и по правде, до недавнего времени никакого смысла жизни, кроме мести Темному Лорду, у него не было. Но теперь… Нет, рано об этом и думать. Северус слегка улыбнулся, отвечая ворону:

— Что пророчил мне угрюмо Ворон, вещий с давних пор, хриплым карком: «Nevermore».⁽²⁾

Грэм удовлетворенно кивнул и снова нырнул клювом в кубок.

— Неплохо, неплохо, молодой человек, — проговорил он. — Но о будущем советую задуматься. Как стремиться к жизни, если не знаешь, для чего живешь?

Северус допил огневиски и поставил стакан на стол.

— Пожалуй, хватит на сегодня.

Он встал и направился к кровати, скинул рубашку. Затем недоуменно покосился на ворона.

— Могу я остаться у тебя? — как ни в чем не бывало спросил Грэм.

Северус посмотрел на него сурово. Не подействовало.

— Ладно, — махнул он рукой, — но если будешь шуметь — выгоню.

— Ты меня не услышишь, — заверил его ворон.

Северус улегся на кровать и, едва голова его коснулась подушки, он провалился в глубокий сон без сновидений. И отлично проспал так до самого утра, чего давно с ним не было.

Грэм же не спускал с него глаз и, дождавшись, пока дыхание Северуса не станет тихим и глубоким, ворон подлетел к его мантии, выдернул перо из крыла и спрятал его во внутреннем кармане.

— «Nevermore», — хмыкнул он тихо. — Начинаю понимать, почему именно он.

1) Бодлер "Враг".

Вернуться к тексту

2) Э.А.По "Ворон".

Вернуться к тексту