Две сестры (джен)

Прямо посреди Большого Зала Луна Лавгуд преклонила колено перед Гарри Поттером и обратилась к нему:

— Лисан аль-Гаиб...

— Кул вахад! — воскликнула Гермиона.

Сам Гарри с трудом удержался от куда более эмоционального комментария. Луна... Луна — это Луна, ругаться с ней бесполезно. А ругать её — не получается...

— Поговорим позже, — резко произнёс Гарри, совладав с собой, развернулся и стремительно прошёл мимо. Очевидно, что это сыграло только на руку Луне, но ничего сделать с этим он не мог. Да, он разбирался в психологии куда лучше, чем любой другой его ровесник... Кроме Луны Лавгуд. Луна Лавгуд, действуя на одной интуиции, легко обходила его... Да и с Учителем иной раз тягалась на равных. Но если разум Учителя был подчинён воле и безжалостной дисциплине, то разум Луны был безумной пляской в немыслимой паутине Логруса...

Разговор состоялся в пустом классе перед самым отбоем и получился коротким. Заперев дверь на несколько заклинаний, Гарри развернулся к Луне и произнёс:

— Итак?..

— Лисан аль-Гаиб, — повторила Луна. — Глас Иного Мира. Было сказано: придёт тот, кого называют, он придёт, зная Путь, безымянный, тот, кто должен быть назван. Путь в руке его и прах под стопами его, он — спасение и погибель... Это ты. Я назвала: Глас Иного Мира, Лисан аль-Гаиб — потому что это так.

— Опять пророчество?!

— Вейда, — покачала головой Луна. — Шрути. Не пророчество.

— Кул вахад! — что такое вейда, Гарри не представлял, но шрути, откровение... Вот это было гораздо хуже. Откровение — не пророчество, которое можно толковать и так, и этак, оно просто есть... Но всё же, почему шрути?

— Вейда? — удивлённо спросила Гермиона. — Что это? Звучит как-то знакомо...

— Вейда — это то, что знают, — Луна пожала плечами. — Шрути, откровение... Но не совсем, это... Знаешь, чистокровные маги говорят про родовую магию — вот вейда как раз и есть что-то вроде такой магии, если бы она была.

— Генетическая память?

— Что-то вроде, как у Бене Гесерит, — согласилась Луна. — Мне потому «Дюна» так понравилась... Понимаешь, Лавгуды не всегда были Лавгудами, но мы и Олливандеры — потомки строителей Стоунхенджа, это я знаю точно и это можно доказать. А с тех пор много чего было...

— Значит, Глас Иного Мира... — протянул Гарри. — Интересно, почему я чувствую себя персонажем Ионеско? Так, Луна, про откровения расскажи Учителю — и всё. А вы...

Он развернулся к Дафне и Гермионе, смерил их задумчивым взглядом, припоминая летние штучки, и продолжил:

— Будете выяснять, кто из вас Чани, а кто Ирулан — выпорю обеих. Разом.

— Повинуемся воле Муад’Диба, — хором заявили девчонки, изобразив поклон.

— Начитанные друзья, — задумчиво изрёк Джастин, — такая морока...

Разумеется, выходка Луны не осталась незамеченной — но сама же Луна подбросила на факультет «Дюну»... И вопросы исчезли.

Где-то за неделю книги разошлись по всем факультетам и вызвали всеобщий интерес — благо, с художественной литературой у магов было плохо. Читали все, кому-то понравилось, кому-то — нет, но в неведении не остался никто... Даже Снейп — и тот однажды обозвал особо «удачное» зелье ухой из песчаной форели, а уж «Кул вахад!» использовали вообще все.

— Никогда бы не поверила в Малфоя, читающего магловскую книгу, если бы не видела своими глазами, — сообщила Дафна. — Невероятно, но факт... Этак и Крэбб с Гойлом скоро читать начнут.

— Вот уж во что не поверю, — фыркнула Гермиона. — По-моему, они и вовсе не умеют читать.

— Не о том думаете, — торжествующая ухмылка Джастина стала особенно гнусной. — Смотрите, что у меня есть!..

Он бросил на стол чёрный ежедневник за сорок второй год.

— Это оно? — спросила Гермиона, разглядывая добычу.

— Оно самое, — кивнул Джастин. — И с этой штукой явно что-то не так — у меня руки чешутся начать в нём писать.

— Аналогично, — подтвердил Гарри, потирая лоб. — И шрам зудит...

— Ладно, если один из нас в нём что-нибудь напишет, ничего страшного не случится, — заметила Гермиона, вытащила из-за уха карандаш и размашисто написала: «Небо над Тиба-сити было похоже на экран телевизора, включённого на мёртвый канал.»

Некоторое время не происходило ничего. Затем надпись словно провалилась вглубь страницы, а вместо неё появилась другая: «Что, чёрт возьми, это значит?»

«Где ты живёшь, если не знаешь элементарных вещей? И вообще, кто ты такой?»

«А ты кто?»

Гермиона фыркнула и написала: «Джессика Атрейдес. И сразу говорю: прежнюю хозяйку этой тетрадки я убила. Она, правда, тощая...»

«Я -Том Марволо Риддл, — ответил ежедневник. — Что за кошмар у вас там творится?!»

— Тебя, случаем, Луна не покусала? — осторожно поинтересовался Гарри, заглянув через плечо подруги. Гермиона только дёрнула головой, продолжая красочно расписывать ядерно-магический постапокалипсис.

Подкравшаяся Луна клацнула зубами над ухом.

— Так, всё, — Гермиона захлопнула тетрадь. — Сдулся и на мозги не давит — похоже, я его напугала. Он, конечно, сообразит, что всё это чушь... Но время мы выиграли. И да, этот самый Том Марволо Риддл — действительно Волдеморт, сам признался. Так что я его сейчас отправлю Учителю, а заодно и попрошу прислать мандрагоровый тоник. Как добраться до василиска, мы теперь знаем — вход в том туалете, где Плакса Миртл засела, надо найти умывальник со змеёй и приказать открыться на парселтанге, так что действуем по обстоятельствам... А вы расходитесь по гостиным — отбой скоро.

Гермиона к тобою не появилась, что было странно само по себе — чтобы отправить письмо, нужно не больше пары минут, и даже будь у Гермионы какие-то ещё дела, она бы всё равно не стала задерживаться. Конечно, с лестницами Хогвартса всегда можно было нарваться на неприятности... Но когда Гермиона не появилась через пять минут, Гарри пришёл к выводу, что пора принимать меры.

— Перси, — обратился он к старосте, — ты можешь связаться с деканом?

— Поттер, декана не следует беспокоить по пустякам, — вальяжно заявил Уизли. — Наверняка заучка сидит в библиотеке...

— Отсутствие ученика — пустяк?! — Гарри, поправлявший очки, едва не сбил их. — Персиваль Уизли, ты вообще понимаешь, что ляпнул?! При том, что по школе ползает василиск, ты считаешь, что это — пустяк?! Ну всё, хватит с меня!

Развернувшись на каблуках, Гарри подошёл к лестнице девочек и наступил на первую ступеньку. Лестница моментально превратилась в гладкую горку, а Гарри, удовлетворённо кивнув, убрал ногу. Теперь Макгонагалл уж точно не сможет проигнорировать вызов... И в этот момент староста схватил его за плечо.

— Вот, значит, чьих это рук дело! Ну, те... Ай!

Рука исчезла, за спиной раздался глухой удар и одновременно — голос Макгонагалл:

— Что здесь происходит?

— Перси взбесился, — близнецы, свалившие брата, говорил хором, но чуть несинхронно. — И напал на Гарри.

— Персиваль Уизли опять продемонстрировал свою несостоятельность, — спокойно ответил Гарри. — Он отказался выполнять свои обязанности, оскорбил одного ученика и напал на другого.

Он подробно пересказал свой разговор с Перси, а сам староста то и дело перебивал его криками и обвинениями, пока его не заткнули заклинанием.

Макгонагалл молча выслушала, вышла в коридор, переговорила с Полной Дамой, вернулась, подозвала Лаванду и спросила:

— Всё это правда?

— Да, профессор, — подтвердила она, — всё было именно так.

Макгонагалл бросила в камин щепотку пороха... и нос к носу столкнулась с Помфри.

— Минерва, ты-то мне и нужна...

— Гермиона у тебя?

Помфри кивнула — и едва успела увернуться от метнувшегося в камин Поттера.

Гермиона была жива и в сознании, но крайне зла.

— Что с тобой? — Гарри осторожно уселся на край койки.

— Сотрясение мозга. Какая-то сука около совятни приложила по голове пакетом с песком, — Гермиона понизила голос, — и украла ежедневник.

— Есть подозрения? — спросил Гарри.

— Ни малейших, — Гермиона покачала головой и поморщилась. — Разве что тот психованный домовик опять вылез...

— Тогда бы он ко мне приставал, — заметил Гарри. — Нет, кто-то очень хотел получить тетрадку... И это точно не Джинни — она сидела в гостиной. Так, сюда идёт Макгонагалл, так что про тетрадь молчим...

Действительно, декан Гриффиндора закончила допрашивать Помфри и теперь собиралась получить информацию из первых рук.

— Мисс Грейнджер, вы можете рассказать, что произошло? — спросила она, не обращая внимания на Поттера.

— Я шла в совятню — хотела отправить несколько писем, — Гермиона кивнула на лежащие на тумбочке помятые конверты, — и уже возле совятни меня ударили по голове чем-то тяжёлым и мягким, скорее всего — мешочком с песком. От удара я потеряла сознание, а когда пришла в себя спустя несколько минут, две верхние застёжки мантии были вырваны, а рядом на полу лежали письма, как будто их отбросили в раздражении. Я попыталась встать, но у меня закружилась голова, я схватилась за доспех и уронила его, на шум прибежал мистер Филч и помог мне добраться до Больничного крыла. Это всё, что я могу рассказать. Напавшего я не видела и не слышала, никаких подозрений у меня нет. Единственное, что я могу предположить — этот человек искал какие-то документы и решил, что они у меня — не знаю, почему.

— Документы? Какие? И почему вы так решили, мисс Грейнджер?

— Письма. Смотрите, нападавший разорвал мантию, но только верхние застёжки, возможно, перед этим обшарив карманы, вытащил письма, перебрал их и бросил на пол — он явно что-то искал, причём был уверен, что спрятать это под одеждой не получится. Но что именно он мог искать — я не представляю...

— Хорошо... — Макгонагалл встала. — Мисс Грейнджер, я попросила мистера Филча привести ваших друзей — вы не можете покинуть Больничное крыло, но я не имею права оставить вас без охраны. Конечно, это не взрослые волшебники, но ничего другого я сейчас сделать не могу.

Стоило Макгонагалл выйти, как Гермиона выругалась — грязно и изобретательно.

— Не могу сказать, что не согласна с вами, мис Грейнджер, — заметила тихо подошедшая Помфри, — но всё-таки в лексикон девушки за эти слова входить не должны... По идее. Надеюсь, вы будете соблюдать режим?

— Хотя я и учусь на Гриффиндоре, — Гермиона скривилась и потёрла висок, — но базовые ценности этого факультета не разделяю.

— Слабоумие и отвага? — хмыкнула Помфри. — Что ж, похвально... А теперь пейте зелья — вы не хуже меня должны знать, что с сотрясением не шутят.

Тем временем в Больничном крыле появилась вся остальная компания в сопровождении Филча. Компания немедленно рассыпалась по комнате, относительно грамотно взяв её под наблюдение.

— Мы слышали, что случилось, но без подробностей, — Финч-Флетчли поставил на тумбочку тарелку с виноградом. — Как это тебя угораздило?..

— Я знаю не больше вашего, — Гермиона снова поморщилась, — а то и меньше — слухи, наверно, уже пошли?

— Пока все, кто слышал, думают, что на тебя напало чудовище, — сообщила Луна, — но их нарглы мечутся по всей школе и всё путают... А у профессора Кошки, когда она ушла, нарглы все почернели.

Ночь прошла спокойно — никто в Больничное крыло не полез. Зато утро оказалось сенсационным...

— Минуту внимания, — Дамблдор поднялся со своего кресла. — Я должен сделать крайне неприятное объявление. Персиваль Уизли лишается звания старосты Гриффиндора за действия, несовместимые с положением старосты. А именно — Персиваль Уизли оскорбил одного из учеников своего факультета и оставил без помощи другого, несмотря на то, что ему было известно, что этот ученик находится в опасности. Одного этого было бы достаточно, но Персиваль Уизли не впервые игнорирует свои обязанности и злоупотребляет своим положением, поэтому до конца года он будет прикомандирован к мистеру Филчу для самых грязных работ.

В Большом зале повисла тишина. Отставка старосты — дело нечастое, а такая — пожалуй, и вовсе первый случай в истории Хогвартса. Перси, застыв, с ужасом смотрел на Дамблдора, а его рука слепо шарила по мантии в поисках исчезнувшего значка. Для него всё было кончено... А Гарри, наблюдая за этой сценой, не чувствовал почти ничего — разве что лёгкое удовлетворение удачным стечением обстоятельств.

Не слишком умный, но честолюбивый и беспринципный, Персиваль Уизли мог в будущем стать проблемой, пусть и не слишком серьёзной — но теперь у него не осталось и тени шанса на это. И, разумеется, его падение — послание ещё и Макгонагалл, не слишком ревностно относившейся к своим обязанностям...

Гермиона провела в Больничном крыле два дня и о низложении Перси знала лишь по слухам — и первым делом поймала Гарри и потребовала подробности. Гарри рассказал — со всеми подробностями, только что не в лицах, так что Гермиона могла легко представить всю сцену.

— Значит, Дамблдор... — Гермиона прищурилась. — Интересно, Макгонагалл опять пыталась его отмазать? Или дело слишком серьёзное для декана?

— Ну, если речь идёт о таких обвинениях, то да, — Гарри хмыкнул. — Я тоже удивился и полез в устав — но всё верно, особо тяжкие нарушения рассматриваются директором, а его последняя выходка именно что особо тяжкая...

— Да уж... — протянула Гермиона. — Но всё это ерунда на фоне нападения. Никакой информации?

— Никакой. Никто ничего не видел... И не собирается расследовать, что характерно. А значит...

— Значит, василиск снова выйдет на охоту, — закончил Гарри. — Остаётся только надеяться, что Дафна не шутила про гранатомёт...

Как ни удивительно, но ничего необычного в школе не происходило. Нападения не возобновились, слухи постепенно затихали, расследование… Расследование велось чисто формально и необратимо тонуло в бюрократическом болоте. В общем-то, ничего необычного в этом не было — дело было откровенно глухим. По крайней мере — с имеющимися у директора средствами, а привлекать аврорат он почему-то не хотел... Видимо, опасался, что бобби начнут лазить по шкафам и вытряхивать оттуда скелеты в грязном белье.

Гарри не стал бы возражать, случись такое — но вряд ли это помогло бы поймать василиска...

— Не нравится мне это затишье... — заметил Джастин, бросив взгляд на Филча, засевшего у надписи на стене. — Мистер Филч, может, вам кофе принести?

— Что это ты заботливый такой? — подозрительно пробурчал Филч. — Ладно, неси...

-Джастин, — поинтересовалась Гермиона, едва они свернули за угол, — чего ты хочешь добиться?

— Ну, помимо того, что старика элементарно жалко, в нужный момент можно будет подсыпать в кофе снотворного и спокойно пройти. Я же говорю — не к добру эта тишина, скоро опять начнётся…

— Кто бы ни украл дневник, ему нужно время, чтобы подчинить вора себе, — заметила Дафна. — Прошла всего неделя, а ведь даже Джинни продержалась дольше.

— Сейчас у него куда меньше времени, так что действовать он будет грубо, — заметил Гарри, — так что лучше бы нам эту проблему решить до конца января… Да и вообще, чем быстрее, тем лучше, пока эта тварь кого-нибудь не убила.

— Думаешь, будут трупы?

— Дафна, этот человек не постеснялся напасть на меня, — буркнула Гермиона. — И мне ещё повезло, что он не рискнул привлечь к себе ещё больше внимания... В общем, учитывая, что пока никто не ведёт себя явно неадекватно, время у нас есть. Джинни эта штука ломала минимум два месяца, но не спеша и тихо, а это явно кто-то постарше, так что, думаю, месяц у нас есть, но не больше. От этого и будем отталкиваться...

Расследование окончательно заглохло дней через десять, но ещё раньше стало очевидно: напавшего и не собрались искать. Сам он тоже не спешил проявлять себя — то ли осторожничал, то ли всё ещё сопротивлялся Волдеморту. Тем не менее, настроение в школе было мрачным — предчувствие беды застыло в воздухе почти видимой грозовой тучей...

И никто не знал, когда же она разразится бурей.