Проходная пешка (гет)

— Я жду объяснений, — прорычал Снейп. — Мистер Малфой, оправьтесь. Полагаю, вы здесь не в роли провожатого, профессор? Мой студент мог бы и сам найти дорогу до подземелий.

Драко зло пыхтел и смотрел на Муди, склонив голову, словно бычок перед тем, как начать бодаться.

— Паршивцам вроде ваших не провожатые нужны, а надзиратели, — ядовито протянул Грозный Глаз. — Неясно, что делают такие выродки в школе. Чему можно обучать волшебников без понятий о достоинстве колдуна? Этот сопляк решил, что лучший способ выйти из драки победителем — это напасть со спины! — он яростно потряс своим костылём, словно бы замахиваясь на Драко. — Этому ты учишь своих змеёнышей, а, Снейп? Как безмолвно жалить исподтишка? Как быть образцовыми подлецами? Хотя чему тут дивиться, — презрительно скривился он. — Ты достойный для них пример.

Снейп изнутри будто промёрз весь. Они уже давно с Аластором держали деловой нейтралитет, не испытывая, впрочем, взаимной симпатии. С молчаливого согласия обоих прошлое оставалось в прошлом. С чего бы эта мерзостная эскапада теперь?

— Мистер Малфой, — не удостоив Муди ответом, Северус перевёл взгляд на ученика, — что произошло, вы можете мне рассказать?

Драко весь дрожал, словно лист на ветру, только не от страха, а от ярости. И с каждым словом старался взять себя в руки:

— С-сэр, я защищался! Он первый н-начал, профессор! Это всё Поттер! Он оскорбил мою мать! Я не мог иначе, я должен был…

— Должен был напасть, пока противник не мог защититься? Гнусный, мерзкий поступок! — рявкнул Муди, хватая пятерней мальчишку за мантию и встряхивая, будто щенка.

Северус сделал шаг вперёд, в руку тотчас скользнула волшебная палочка. Крылья его крючковатого носа подрагивали, глаза заволокло тёмной пеленой.

— Уберите от него руки немедленно, Аластор, или я за себя не ручаюсь.

Драко поднял полный немого восхищения взгляд на своего декана. Муди сипло хмыкнул и через мгновение подтолкнул студента вперёд. Мальчишка тут же встал по правую руку от Снейпа, не сводя с него глаз.

— Сэр, я не мог спустить Поттеру оскорбление, — повторил он жарко дрожащим от гнева голосом. — А этот профессор… этот профессор поднял на меня руку, сэр! Он меня публично унизил… Мой отец обо всём узнает! Обо всём!

— Вы, значит, позволили себе поднять руку на моего студента? — вкрадчивый голос звучал властно и холодно.

— Да для такого поступка разве же это слишком, — усмехнулся Муди, его волшебный глаз завертелся и сфокусировался на Драко. — Знал бы ты, сопляк, как мы дурь из молодёжи выколачивали! Уверен, ты запомнишь мой урок надолго. Легко нападать, когда ты уверен, что у противника нет шансов. Это развращает. Запросто наносить безоружному удар, зная, что останешься безнаказанным, да, Северус?

— Придите в себя, Муди, вы не в Аврорате! Времена вашей славы прошли, на службе вы уже давно не у дел. Всем известно, что вы вконец повредились рассудком. И если вы полагаете, что можете применять физическое насилие к ученикам Хогвартса, теряя последние крупицы и без того потрёпанной репутации, то завтра же ваша карьера преподавателя может закончиться в удивительно краткий срок. Мне глубоко плевать, почему с такими повадками Дамблдор хочет видеть вас здесь. Можете мне верить, я сделаю всё возможное, чтобы вы даже не успели привыкнуть к обращению «профессор» в свой адрес. Соблюдайте субординацию и только посмейте ещё раз скосить свой безумный глаз в сторону моих студентов.

Несколько мгновений Муди изучал его странным пробирающим взглядом, его губы искривила отчего-то довольная улыбка.

— Болтай с директором сколько угодно, Снейп, — проговорил он с мрачным удовлетворением. — Он мне доверяет, тебе ли не знать. А я не намерен терпеть слизеринское паскудное поведение, которым отличается каждый твой жалкий ученик.

Яда в голосе профессора зельеварения хватило бы на десяток гадюк:

— Я вас предупредил.

Муди вдруг грозно рассмеялся, потрясая кулаками, — Драко непроизвольно вздрогнул рядом, — и направился к выходу из кабинета, волоча за собой деревянную когтистую конечность.

— Рассказывайте, как всё было от начала и до конца, мистер Малфой, и не думайте, будто я не пойму, если вы что-то решите утаить, — не терпящим возражения тоном потребовал Снейп, как только за бывшим аврором захлопнулась дверь.

Рано или поздно Северусу стоило ожидать подобных проблем, связанных с мальчишкой. Жаль, что тот до сих пор поминал имя отца при каждом удобном случае. Крестник был избалован и капризен, нередко вёл себя неподобающим образом. Всё это плоды воспитания, безусловно. Снейп это понимал, но на самом деле Драко был не таким плохим, каким его видели те же гриффиндорцы. Он был отнюдь не глуп, и учился бы ещё лучше, если бы не тратил силы на демонстрацию пустой важности. Драко так жаждал получить хоть толику отцовского одобрения, что порой совершенно терял голову. Однако податливое и легко уязвимое нутро было не спрятать ни за высокомерной гримасой, ни за громким фамильным наследием. Тем не менее, Северус при всём расположении к Драко, не питал иллюзий на его счёт. Учитывая накаляющуюся обстановку в магическом мире, судьба предоставила мальчику скудный выбор. И всё равно Снейп продолжал заботиться о нём как умел.

Пришлось приложить некоторые усилия, чтобы успокоить Драко в этот раз.

— Оставьте эту компанию в покое, и ваши детские конфликты — тоже. Я буду крайне разочарован, если поведение, подобное сегодняшнему, с вашей стороны повторится.

Помрачневший ещё больше Малфой только кивал в ответ на строгие увещевания декана. Зельевар распахнул дверь кабинета и тут же наткнулся на привалившуюся плечом к каменной кладке Сентмор. У её ног валялась кожаная сумка. Видимо, ждала она давно. Взгляд карих глаз обеспокоено пробежался по фигуре кузена и впился в его лицо. Малфой лишь закатил глаза.

— Подслушивала? — резко выпалил он, перешагивая через порог.

Девушка демонстративно приподняла бровь. И у кого только научилась?

— Нет, мистер Малфой, — она недовольно поджала губы. — Я к профессору Снейпу.

Тут уже настала очередь зельевара усмехаться в притворном изумлении. Но всё же, когда Драко проходил мимо, гордо вскинув белобрысую голову, она негромко спросила:

— Ты в порядке?

— Не твоё дело, — огрызнулся он в ответ.

— Мисс Сентмор, — Снейп шире распахнул дверь.

Она вздохнула и вошла в кабинет, присела на край последней парты, вцепившись пальцами в широкую лямку сумки. Мужчина сложил руки на груди и устремил немигающий выжидательный взгляд на девушку. В ней было что-то новое, что-то, чего Северус раньше не видел. Или просто не замечал?

Раздражённый, он холодно прервал затянувшееся молчание:

— И? Надеюсь, у вас вопрос жизни и смерти, мисс. Только это послужит вам оправданием — в моем кабинете так долго не собирается с мыслями даже печально знаменитый мистер Лонгботтом.

— Мне нечего вам сказать, сэр, — упавшим голосом проговорила Сентмор. — На самом деле я ждала этого… дорогого кузена, одним словом.

— Изумительно, — он опасно прищурился, голос его звучал тихо, — и тратить моё время вам вовсе не жаль. Даже удивительно, как я сделал вас старостой.

— Ваш промах, профессор.

И, видимо, один из многих, подумалось Снейпу, пока он оглядывал рассеянный профиль девчонки. Слишком открыта, слишком потеряна.

— Не забывайтесь, — жестко осадил он её. — Подозреваю, что сегодня все мои студенты задались целью не соответствовать хотя бы общепринятым нормам приличия.

— На вашу удачу, этот день почти на исходе, сэр.

Её легкомысленный тон и поза были последней каплей терпения в чаше этого отвратительного дня.

— А вот вас удача покинула. Отработка за неуместную дерзость, мисс Сентмор. Ваши личные семейные неурядицы меня не интересуют. Трудитесь думать о том, с кем вы говорите. Или сделайте над собой усилие и держите язык за зубами на худой конец. Жизнь вас ничему не учит, мы об этом говорим слишком часто — в будущем может пригодиться. Однако, учитывая степень вашей понятливости, у меня имеются на этот счёт немалые сомнения.

Софи вдруг вся подобралась, сложила руки на груди, даже нос задрала. Так они и стояли, буквально отзеркаливая друг друга, очень похожие в этот момент. Равнодушная резкость и холодная строгость.

— У стеллажей стоят бочки, полные шишкоголовых жаб. Догадываетесь, что надо делать? Вы же не настолько бездарны, что не сможете извлечь внутренности должным образом?

— Сомнение в вашем голосе обнадёживает, — она едва заметно улыбнулась, и эта улыбка не понравилась зельевару.

— Уймитесь, мисс.

— Силенцио? — предложила она, пока оглядывала фронт работ, закатывая рукава мантии.

Северус чувствовал, что начинает закипать, сохраняя вид ледовитого камня. И сейчас его слова действительно могли заморозить любого:

— В том случае, если вы намереваетесь понять границы моего терпения, мисс Сентмор, знайте, вы уже в опасной близости. Или же если некие эпизоды нашего с вами общения вне стен школы заставили вас думать, что вам позволено больше прочих, хочу вас разочаровать, — сообщил он язвительно и брезгливо поморщился. — Вы такая же обыкновенная, ничем не примечательная, студентка, как и остальные. Закройте, наконец, рот и займитесь жабами.

Сентмор лишь ещё больше выпрямила спину и сверкнула глазами. Не произнося ни звука, она направилась в сторону бочек. Вообще-то, можно сказать, что нарывалась она намеренно — только вот объяснить даже самой себе она этого не могла. Среди всех Снейп один мог парой хлёстких фраз привести в чувство. Даже если это было чувство обиды, горечи или несправедливости. Интуитивная шоковая терапия была лучше тоски по душевным метаниям Драко. Кажется, она увязла.

Софи со дня чемпионата была зла на кузена, а когда узнала, что тот должен был дожидаться в шатре её появления, и вовсе перестала с ним разговаривать. Ему всего лишь следовало подумать не о своём желании порисоваться перед посторонними, а о ней. Так, если бы ей не удалось его отыскать, он мог подвести их обоих. «Эгоистичный поступок человека, на которого нельзя положиться» — последнее, что слышал от взбешённой кузины Драко до сегодняшнего дня. Но она, как дура, примчалась в подземелья, узнав, что произошло между Муди и Малфоем. Отвратительная сцена. Как педагог Муди провалился, да и как адекватный человек, в общем-то, тоже.

Однако она не могла не признать, что уроки Грозного Глаза с её курсом пришлись ей по душе — наконец-то, им демонстрировали то, что действительно может ждать их в реальном бою. Только вот к нему тем не менее не хотелось быть поближе… Да и что может связывать чокнутого аврора и Пожирателей Смерти? Может, именно из-за своей неуравновешенности он мог бы поделиться чем-то важным, что необходимо Мальсиберу и Люциусу? Но пока её покровители хранили молчание.

И самый главный вопрос, которым она задавалась, глядя день изо дня в узкое, обрамленное черными волосами, и чрезмерно серьёзное лицо — почему? Почему он вместе с Пожирателями? Из всех людей, Мерлина ради, именно он? Почему она его не видела в день чемпионата по квиддичу в Малфой мэноре? Софи, и правда, увязла.

Она прищурилась, оглядывая склизкие тушки упитанных амфибий. Склонилась ниже, принюхалась, достала одну жабу, рассматривая серо-бурую окраску с темными вкраплениями. А у профессора очень хороший поставщик — это точно не Малпеппер. Вряд ли Снейп все эти заготовки позволит перевести впустую, как он говорит, безмозглым ученикам. Скорее всего, большая часть здесь для личного использования. Софи стало до зуда любопытно, что же такое варит профессор в своей лаборатории. Она даже заёрзала на месте, разрезая грязно-жёлтое брюшко очередному экземпляру. Вообще-то у этого вида жаб есть особые представители полностью серого окраса, которые выделяют ядовитый секрет. Вот это настоящее золото для зельеваров, специализирующихся в аптечном деле. Столько всего можно сварить! И энергетический тоник, и умиротворяющий бальзам, и даже усовершенствованный костерост из последнего издания «Вестник зельеварения». Софи заглянула в бочку — вдруг парочка серых затесалась? Но нет, в этой пёстрой массе таковых не оказалось. Что же логично, их правильная обработка — достаточно трудоёмкий процесс, требующий сноровки. Точно не задачка для взыскания, одним словом.

Софи так увлеклась, что даже не поняла, в какой момент осталась в кабинете в одиночестве. Не могла же она так вывести Снейпа из себя, что он был не в состоянии терпеть её присутствие? Она усмехнулась. Наверняка, ушёл по делам, у глав факультетов их предостаточно.

Оглядев четыре ряда освежеванных тушек, разделённых на группы по принципу животных ингредиентов Кифра, Софи растянула губы в довольной улыбке. Красота. Осталось только определить всё в подходящие стеклянные сосуды и прибрать за собой. С прилипшей к щеке светлой прядью, со слегка высунутым от сосредоточения языком, изгвазданной по локоть в ошмётках, Софи методично утрамбовывала миниатюрные сердца в большую стеклянную банку. Такой её застала неожиданно ворвавшаяся в кабинет профессор МакГонагалл. Вид у неё был довольно воинственный. Ровно до того момента, пока она не увидела Софи.

— Мисс Сентмор? — она изумлённо оглядела студентку с головы до ног, насколько позволяла обстановка. — Что вы здесь делаете?

Девушка встала на ноги, приветствуя преподавателя. При этом картина была комичной: руки её по локоть оставались в банке с жабьими внутренностями.

— Отрабатываю взыскание, профессор.

— Вы? В первую же учебную неделю?

Удивление МакГонагалл можно было понять. Софи прилежно училась, и за прошлый год не заработала взысканий ни у одного из профессоров. Однако той ведь было невдомёк, что это лишь удачное стечение обстоятельств, и Софи не раз совершала проступки, заслуживающие наказаний.

Девушка постаралась придать своему лицу максимально простодушное выражение и пожала плечами. Мол, как видите.

— Это довольно неожиданно, мисс Сентмор, — МакГонагалл не выдержала и вытащила платок в шотландскую клетку, зажала нос. — За что же профессор вас так негуманно наказал?

Дух в кабинете стоял не сказать, чтобы неприятный, но специфический. Тому, кто нечасто имел дело с неприглядной стороной практического зельеварения, он навряд ли бы пришёлся по душе.

— За неуместную дерзость, — стараясь держать лицо, чтобы не рассмеяться, ответила Софи.

Женщина осуждающе покачала головой.

— Хм. Я бы не удивилась, если бы это был ваш первый день на факультете. Но вы ведь уже староста, мисс Сентмор. Да и как можно дерзить профессору Снейпу? — она многозначительно поглядела на ученицу. — Где он сам?

— Его уже давно нет в аудитории, мэм. Около часа, наверное.

— Около часа, — эхом повторила МакГонагалл и вдруг пронеслась вглубь кабинета к задней двери. — Не отвлекайтесь, мисс Сентмор. Работайте.

Из соседнего помещения послышалось шипение волшебного пороха, приглушенный вопрос «Альбус, Северус?» и в следующий же миг все звуки исчезли. Кажется, МакГонагалл переместилась в кабинет директора с помощью снейповского камина. Да, пожалуй, идти из подземелий в башню Дамблдора и впрямь было далековато, решила Софи и вернулась к шишкоголовым жабам.

Снейп брёл в подземелья после изматывающего разговора с директором, за вынужденной ширмой спокойствия которого явственно пробивалась тревога. Заверения Альбуса, что тот сможет внушить Муди отличия магического спецназа от малолетних волшебников, ни на йоту не заставили декана Слизерина успокоиться. Но вот возражение, что недостойное поведение Малфоя вряд ли будет предано огласке его отцом, Снейп признавал резонным. Действительно, вряд ли Люциус захочет, чтобы мир знал о трусливом нападении его сына на святого Гарри Поттера. Как ни крути, а для Северуса это означало одно: вопиющая выходка Аластора, к прискорбию, останется безнаказанной. Радовало, что ратующая за справедливость Минерва была на его стороне. Какие же шестерёнки повернулись в мозгу у старого вояки по приезде в Хогвартс?

В своём кабинете Северус обнаружил неожиданный сюрприз. После трудов девчонка Сентмор оставила опустевшие бочки и ряд подписанных сосудов с безукоризненно подготовленными конечностями, кожей и внутренностями. Она даже дату везде проставила. Пройдя чуть дальше, зельевар нахмурился. Банок с заготовками было слишком много.

Последние оказались полны кожистых ядовитых бугров серых жаб.

* * *

— Матери на вас нет с чугунной сковородой потяжелее!

— Чего? Слизерин, ты чего буянишь?

— И то одной было бы мало, таких светлых голов ведь на школу целых две. Подвиньтесь!

Парни послушно освободили ей пространство, чтобы она спокойно села на скамью в Большом Зале.

— Я с Фредом, например, готов поделиться сковородой, которая предполагается для меня.

— О, благодарю, Джордж. Мне тоже для тебя ничего не жалко.

— Как вам только ума хватило разбросать свои забастовочные завтраки по факультетским столам?! Экспериментировали бы на своих гриффиндорцах на здоровье — глядишь, и мне было бы всё равно.

— А что, на ком-то из ваших сработало? — загорелся живым любопытством Фред.

— Я вас точно сейчас отделаю так, что больше ни на какие идеи сил не останется! И так не блещете, а после моих ласковых прикосновений мерные весы от перегонной установки с трудом сможете отличить.

— Ой, фи, Слизерин, прекращай. Мы думали, эта стадия отношений нами уже пройдена.

— Да, Софи, видишь, мы уже на тёплой семейной волне. Вот сковородками готовы разбрасываться. Это очень интимный процесс, между прочим.

— Балбесы!

— Ага, зато свои, — подмигнул Джордж. — Жаль, матч ты смотрела не с нами. Ваша половина трибуны какая-то замороженная была. Малфои так на всех действуют, да? У них есть какой-то кодекс по изображению кислых мин? Или заклятие сердечной мерзлоты?

— Мда, зато потом кое-кто хорошо так подогрел округу, — осторожно заметил Фред. — Нашей колдуй-команде, — он кивнул в сторону противоположного конца стола, где сидели Гарри, Рон и Гермиона, — ты вообще непонятна из-за Малфоев. Отец тоже был в замешательстве. Знаешь, мы даже немного повздорили на твой счёт. Мы-то знаем, что ты нормальная девчонка.

Она опустила глаза, всматриваясь в ставший вдруг очень интересным узор на золочёном кубке.

— Непонятна, — протянула она, будто смакуя слово, — интересный эпитет. А вам я, стало быть, понятна?

Ребята, широко улыбнувшись, одарили её тёплым лукавым взглядом. Хотелось бы, чтобы она стала такой очевидной и для самой себя. В последнее время Софи не покидало ощущение, будто она балансирует на узком подвесном мостике меж двух берегов. И вот-вот опора начнёт уходить из-под ног.

— Я часть той семьи, ребята. Только и всего, — она пожала плечами. — Но ваши глупые шуточки не означают, что вам по-прежнему можно испытывать свои изобретения на детях!

— Да не грузись, Софи. Всё не так страшно. Ну, подумаешь, парочку студентов задело — все ведь живы. И потом, у нас новая идея! Зелье старения! Мы хотим участвовать в турнире!

— Я правильно вас поняла, вы хотите обдурить самого Альбуса Дамблдора?

Ребята с готовностью закивали. Девушка прыснула раз, другой, а затем разразилась смехом, складываясь пополам.

— Вы… вы… я уже вам говорила, что вы двое просто уникумы?

— И балбесы.

— И дурные гении. Да-да, это всё мы! Кстати, не хочешь поучаствовать в разработке снадобья?

— О, нет, уважаемые гении, это без меня, — она подняла руки в защитном жесте, все ещё посмеиваясь. — Только, ради Мерлина, я очень прошу вас, позовите, когда будете бросать свои имена в кубок! Я наверняка захочу сохранить это зрелище в памяти до самой смерти.

— Ещё пожалеешь, что не войдёшь с нами в историю — зуб даём! Ты что же в нас совсем не веришь?

— Что вы! Верю всем сердцем! Только отчего-то моя вера в силы директора совсем чуть-чуть, прямо вот незначительно, на пол-унции, но больше.

Софи не встречалась с Дамблдором с лета. Он так и не научил её демонстрировать ложные образы. Быть может, она была к этому не готова. Напоследок он велел тренировать концентрацию и технику вроде маггловской медитации — очищение сознания. И с тех пор был, видимо, очень занят. Весточки о занятиях просто перестали приходить, и Софи решила, что на этом её внеклассные занятия с директором окончены. Да только навык показался ей настолько полезным, что она неукоснительно следовала всем наставлениям, не забывая каждый вечер посвящать хотя бы двадцать минут ментальным тренировкам. Да и слова Снейпа о том, что эта способность может дать независимость и даже уберечь от смертельной угрозы, давали дополнительный стимул, когда хотелось просто завалиться спать.

— И вообще, ребята, должна признаться, гриффиндорский энтузиазм и наивность уже второй год не перестают меня удивлять!

Близнецы притворно насупились, отвернувшись в сторону манящего тарта с патокой.

— Слушайте, я хотела спросить о Перси…

— О, Мерлин, — они одновременно возвели глаза к зачарованному потолку, — нет сил больше о нём слышать. Перси то, Перси это. Такой важный бегает со своим отчётом по котлам взад-вперёд и голосит во всю глотку, как мистер Фадж в нём нуждается… Павлин.

— Зачем Фаджу отчёт о котлах? — Софи озадачено почесала висок.

— Затем, что Персиус спятил. У него случилась безраздельная любовь. Только мы понять не можем, кому сочувствуем больше: Фаджу или всё же котлам.

— Главное, чтобы не мне, — вполголоса хмыкнула девушка.

— О тебе он нарочно не говорил всё лето. Но мы-то видели эти взгляды, пока ты у нас гостила. Как мышь на крупу. Тогда, наверное, и переключился на котлы. Такой посттравматический синдром, знаешь.

— И знать не хочу… Я отчего-то была уверена, что Перси продолжит учёбу. Да хотя бы в Аврорате, а оно вот как всё вышло.

— Любовь зла, Софи. Мама надеется, что наш умница покрутится немного в министерстве, и его отрядят на какие-нибудь курсы магического права.

Девушка озадаченно покачала головой, поджала губы. В глубине души ей хотелось, чтобы чаяния Молли воплотились в жизнь. Однако, как она успела понять, Перси достаточно лишь призрачного поощрения со стороны условного авторитета, чтобы позабыть о действительно важных вещах. Оставалось надеяться, что Фадж будет не рад излишней активности молодого волшебника.

— Ты сама после школы куда подашься? Давай разузнай всё для нас, Слизерин. А мы через год специально поступим в тот же универ, будем тебя и там доставать.

— Ага, вдруг удастся примазаться к твоей славе.

— Мечтать не вредно, — усмехнулась Софи, смерив близнецов оценивающим взглядом. — Да и вряд ли у вас хватит способностей поступить в то же заведение. Интуиция не заменит знаний, а знания не окупят отсутствия таланта.

В её карих глазах искрился смех.

— Эй, Джордж, не называй её больше Слизерин. Видишь, у неё программа адекватности начинает сбоить?

— Кончай придуриваться, Софи, — махнул рукой друг. — На вот, съешь шафрановую булочку. Клянусь, ничего туда не добавляли. Ну что? Кембридж, Йельский?

— Говорят, в Китае и Италии хорошие зельедельческие факультеты. Соком булочку не забывай запивать. Так ты куда, Слизе… Софи?

Она отставила кубок в сторону и неопределенно пожала плечами, заправила за ухо упавшую на глаза прядь.

— Поступать буду везде, а дальше уже, как получится, мальчики.

— Не-е, как получится — это наш стиль, — в один голос возразили близнецы.

— На том, видимо, и сошлись, — заключила Софи, и они не выдержали и рассмеялись.

Тем временем мужчина, отзывавшийся на имя Аластора Муди, наколол на нож сочную говяжью сосиску и, предварительно обнюхав её, приступил к трапезе. Пока его человеческий глаз отслеживал правильную траекторию столового прибора, волшебный — метался по залу между компанией Гарри Поттера и внезапно затесавшейся в гриффиндорские ряды Софией Сентмор.

Мальчик, который выжил, косился на слизеринку с явным опасением, смеряя рыжих сокурсников недоумённым взглядом. Вообще Поттер был крайне скрытным парнем, иногда немного заторможенным, но неглупым и на удивление цельным. И как только в непримечательном подростке может скрываться сила, способная кардинально изменить расстановку сил в магической Британии? Жизнь — удивительная река с непредсказуемыми течениями. А вот и ещё один приток — Сентмор. Девчонка была осторожна и жадна до знаний, и последнее выдавало её с головой. Муди сразу понял, что та присматривалась к нему.

— Чего ты там блеешь, как тебя? Кажется, Лиам? Перехвати древко удобнее, парень! И поувереннее! Вот так! Забудь, что перед тобой девчонка. В настоящей битве нет ни леди, ни джентльменов. Есть только боль, пот и кровь! И страх! Страх, — с чувством повторил Муди, — что кто-то отнимет твою жизнь! Постоянная бдительность, Лиам! Что ты смотришь на неё как на жертвенную овцу?

Девчонка тогда заняла хорошую боевую позицию. Но недостаточно хорошую для Муди.

— Что это за реверансы, Сентмор? — рявкнул он на весь класс, но она даже не шелохнулась. — Бой — это тебе не дуэльный клуб и не танцевальный паркет! Лиам не предупредит тебя, когда захочет ударить. Хотя этот, похоже, даже комара прихлопнуть не сможет… Не отводи свободную руку, она может пригодиться! — он обошёл её со спины и костылём ударил в подколенную ямку. — Например, когда враг сделает вот так!

Её нога подогнулась, теряя точку опоры. Она упала и, не слишком шустро перекатившись подальше от угрозы, встала на ноги, направив палочку на Муди.

— Что, часто приходилось падать на колени? — мерзко хохотнул он.

Среди парней прокатился скабрезный смешок.

— Выходи, Подрик! — снова заревел Муди. — Хочешь поставить его на колени, девочка? Иди сюда, сопляк! Это тебе не шутки! Откуда ты знаешь, на что она будет способна в гневе, а? Нельзя недооценивать противника! Никогда! Будь внимателен! Сентмор, нападай!

Интересно, смогла бы она как её отец недрогнувшей рукой прошить троих одной Авадой? Любопытная девица с препарирующим взглядом прирождённого патологоанатома. Из неё бы, пожалуй, вышел толк, решил про себя Муди, отирая рукавом жирный рот.

* * *

Студенты, выстроенные колоннами на ступенях, едва ли не пританцовывали от нетерпения. Младшие курсы были в первых рядах, директор и профессора — в последних. Поэтому переживающие за дисциплину МакГонагалл и Спраут то и дело подавали знаки старостам своих факультетов. Флитвик же был слишком мал ростом, поэтому после нескольких пустых попыток он бросил эту пантомиму. Северус же с трудом удерживался от самодовольной улыбки, глядя на своих подопечных. Слизеринцы. Всегда идеальный порядок.

— Чует мое сердце — делегация Шармбатона недалеко! — радостно провозгласил Альбус под возбуждённый ученический гул, расправляя ворот ярко-фиолетовой парадной мантии.

Прибытие делегаций сопровождалось невероятными театральными эффектами. Чего только стоила карета размером с дом школьного лесничего, запряжённая дюжиной мощных белогривых пегасов. Несчастные студенты академии, завёрнутые в тонкий шёлк, дрожали на английском ветру, пока внимание всех было захвачено внушительной личностью директрисы Шармбатона. Отовсюду раздавались аплодисменты. Обменявшись рукопожатиями с Дамблдором, мадам Максим оглядела колонну слизеринцев. Снейп не понял такого внимания. В следующий же миг сосредоточенное лицо великанши осветила улыбка, она кому-то тепло кивнула и прошла дальше, подзывая своих студентов. Те тоже почему-то улыбались и махали руками, глядя на его факультет.

— Что это за парень, Софи, твой однокурсник? — донесся до Снейпа громкий шёпот мисс Доусон.

— Отстань, Агнес.

Северус подавил желание раздражённо фыркнуть. Сентмор же училась в Шармбатоне! Конечно, они все её знают. Отчего-то мысль, что французская делегация будет толпиться во владениях Слизерина, вызвала его неудовольствие. Парни почти всех факультетов взволнованно зашумели, вытягивая шеи и разглядывая элегантных француженок.

Когда посреди бурлящего Чёрного Озера в лунном свете всплыл величественный корабль, большинство зрителей пребывали в восхищённом ступоре. Дурмстранговцы, облачённые в зимние одежды, лохматой массой тянулись к школе. Завидев Каркарова, Снейп внутренне непотребно заржал. Северный директор, видимо, решил посоревноваться с Альбусом в аляповатости внешнего вида. Игорь горделиво вышагивал впереди, выпятив грудь, в белоснежной шубе с вышивкой по вороту и рукавам широкой серебристой каймой.

— Дамблдор! — радостно воскликнул он, поднимаясь по склону с протянутыми в широком жесте руками. — Как поживаете, мой любезный друг?

Северус сощурился и саркастически скривился.

— Благодарю вас, прекрасно, профессор Каркаров! — с должным радушием ответствовал Альбус.

Но зельевар в этот момент был уверен, что видит их обоих насквозь. Игоря, истощённого и измученного, с его счастливой, полной фальши, улыбкой и холодными расчётливыми глазами. И Альбуса, гостеприимного и миролюбивого, чьё нутро, Снейп был уверен, глубоко презирало сам факт присутствия этого человека на территории школы. Впрочем, всех их жизнь прекрасно выучила притворяться.

В толпе студентов взволнованной волной пробежал хорошо различимый шёпот: «Это Крам! Смотрите, это же Крам!». Каркаров по-свойски похлопал юношу по плечу и повёл остальных учеников в замок.

— Все в школу, — обратился Северус к слизеринцам. — Мисс Фарли, Сентмор, постройте первокурсников.

Через некоторое время роскошная шуба Игоря уже лежала брошенная хозяином в снейповском кабинете. В тусклом подрагивающем свете одинокого подсвечника, в редком звоне широких бокалов, в напряженном молчании — в каждой мере времени и пространства ощущался разлитый страх. Это его они пили, а вовсе не виски. Это не танцует пламя свечи, оно дрожит в ужасе. И осунувшееся лицо Игоря, когда-то завидного красавца, сейчас сосредоточено и серьёзно. Морщины у глаз, опущенные уголки губ, подозрительный прищур, нарисовавшаяся со временем вертикальная ямка на безвольном подбородке — так давят на слабого человека его страхи, оставляя свои метки.

Северус никогда не был особенно дружен с Каркаровым. С момента первой их встречи много лет назад для него стало очевидно, что Игоря интересует только собственная выгода, и в своих поступках он руководствуется исключительно холодным расчётом. Даже в ряды Пожирателей того привело банальное потворство собственным безжалостным и кровожадным чертам характера. Жаль, ведь он когда-то подавал надежды в сфере тёмных искусств, и если бы не природный садизм и любовь к пыточным проклятиям из него мог бы выйти не только надежный товарищ по оружию, но и интересный собеседник.

Сейчас же, несмотря на высокий пост директора, заколачивающий последние гвозди в гроб репутации Дурмстранга, Игорь был жалок и слаб. Увы, истину не прикрыть серебрящимися мехами.

— Не представляю, как ты здесь работаешь, Северус. Жить под постоянным приглядом старика Дамблдора и свихнувшегося Муди. Это ужасно. Век бы ещё не видел эту аврорскую мразь. И это мне говорят, что я не самая подходящая кандидатура на место директора школы!

Северус едва заметно кивнул. Да, пребывание в Азкабане не оставило обоих мужчин, сидевших друг напротив друга, без запоминающихся свиданий с аврором Муди. Но лишь один из них вышел на свободу, а другой остался в каменном мешке, полном мрака и боли.

— Иногда мне казалось, что лучше поцелуй дементора, чем всё это, — Игорь скривился от болезненных воспоминаний. — Но теперь я здесь.

— Муди в школе только на год. И именно из-за него и Дамблдора, я думаю, нам стоит сократить наши контакты, Игорь. Согласись, недальновидно с нашей стороны демонстрировать общность интересов.

— Ты прав, да, — Каркаров вдруг нервно заозирался, но затем вспомнил, что кабинет закрыт, и одним махом опустошил свой бокал. — Ты ведь понимаешь, что происходит, Северус? Этот рейд на чемпионате! Я ничего о нём не знал!

— Спокойнее, Игорь. Я тоже в этом не участвовал, да и слишком большое количество людей мракоборцы могли бы и отловить. Ни мне, ни тебе в нынешних обстоятельствах это не сыграло бы на руку.

— Чёрт, да-да, — мужчина вцепился себе в бороду, дёргая за нелепый завиток на конце, — но ты знал, Северус? Ты знал о рейде?

— Разумеется, меня поставили в известность.

Ровный тон, спокойный прямой взгляд — никто бы и не заметил лжи.

— Они мне не доверяют. Всё так, как я и предполагал.

Игорь вновь наполнил себе бокал, выпил, налил ещё. Эта трясина подкатывающей алкогольной истерики начинала напрягать Снейпа.

— Ты же чувствуешь? Метка оживает, она становится чёткой. Иногда мне кажется, что она даже горит! И эти дела, что проворачивает Люциус и сбежавшие из тюрьмы Пожиратели… Северус, я до сих пор не знаю, что делать, если он вернётся. Когда он вернётся. Что, если метка оживает с каждым днём — и он тоже оживает? Если в один день он нас призовёт, я даже не знаю, как мне быть, что мне ему сказать, какое найти оправдание!

— Только не говори, будто это удивительно, что тебя не особо приветствуют в наших кругах.

— Неудивительно, — выплюнул мужчина. — Но и тебя не особо привечают, Северус! Ты всегда среди косых взглядов: что здесь, что там.

— Я играю непростую роль, потворствуя идеям Дамблдора, Игорь. Но именно благодаря моим усилиям, наши друзья в курсе его дел. И заметь, я никогда не предавал ни одного из нас. Я никогда не предавал его.

Игорь весь сгорбился, потирая переносицу, отставил бокал в сторону.

— Уверен, ты, как и я, не хочешь терять своё нынешнее положение и доверие старика, — глухо проговорил он и внезапно вскинул голову, устремив отчаянный взгляд на зельевара. — Но неужели ты её не чувствуешь?! Ты должен чувствовать метку, Северус! Я не параноик и не сошёл ещё с ума от страха! Скажи мне, ты ощущаешь её так, как раньше?

Зельевар молчал. Его пальцы прошлись по окружности бокала, задевая искусную огранку стекла.

— Как раньше — нет, Игорь, — мягко возразил он, стараясь сделать тон как можно более успокаивающим. — Ничего уже не будет как раньше. И я не вижу никаких причин для беспокойства. Полагаю, нам следует сосредоточиться на первостепенных задачах. Я заметил, ты с особенным вниманием относишься к мистеру Краму. Прочишь ему титул чемпиона Дурмстранга?

— Да-да, несомненно, им станет именно он, — поспешно отговорился мужчина, вновь вцепившись пальцами в обивку кресла и ища взглядом отставленную Снейпом бутылку. — Обещай, что ты мне скажешь, если заметишь неладное! Что-то грядёт, я это чувствую.

Он рваным движением коснулся своего предплечья, погладил боязливо. Северус сухо кивнул.

— Можешь на меня рассчитывать.

Каркаров только горько усмехнулся, опрокидывая очередную порцию виски. Про себя Снейп проклинал этот вечер, желая поскорее выпроводить паникующего вместе с его шубой. Против воли Северус кожей вспомнил, каково это, когда руку невыносимо жжёт болью, устремляющейся горячей волной прямо к сердцу. Словно раскалённое заточенное копьё входит в слабое тело, прошивая руку до самой груди.

Медленно, будто скованный смертельный усталостью, он встал проводить Каркарова и затем, не забыв прибрать в кабинете с помощью бытовых чар, направился в место силы. В собственную лабораторию.

* * *

— Мавр может уходить.*

Под изумлёнными взглядами некоторых шармбатонцев и дурмстранговцев Софи озвучила каменной стене пароль от покоев Слизерина.

— Это ещё что такое? Я был уверен, что ваш декан зельевар! — поджав губы, заметил высокий тонкий молодой человек, на лоб которого красивыми завитками ложились каштановые пряди. — Это должен быть клык пустынного аспида или кровь ослепленного грифона…

На плече первой любви Софи повисла одна из его однокурсниц.

— Какая благодать, Андре, что, каким следует быть нашему паролю, решать не тебе, — хмыкнула девушка. — Заходите скорее, стены Хогвартса не жалуют капризных чужаков.

И будто услышав её, стена принялась по камню закладывать проход. Девчонки взвизгнули и метнулись внутрь под насмешливым взглядом Софи.

— И с нашими лучше говорить по-английски, — предупредила она. — Для начала самые главные направления из гостиной факультета: мальчики — направо, девочки — налево. При желании можете выбрать покои любого факультета. Как гостей школы вас с радушием примут везде. Посещать уроки вам предлагается с тем факультетом, в покоях которого вы решите жить. Слизерин, как вы поняли, располагается в подземельях. Без ложной скромности, это лучший факультет, — слизеринцы в гостиной одобрительно заулыбались. — Есть ещё Гриффиндор, Равейнкло и Хаффлпафф — они располагаются в башнях. Выбирать вам, и мы с достоинством примем любое ваше решение. Учебное расписание вы можете найти над камином, оно регулярно обновляется. Там же всегда видно актуальное домашнее задание и новости школы. По любым вопросам обращайтесь к старостам факультета, префектам школы или профессорам. Добро пожаловать в Слизерин! Думаю, нас ждёт насыщенный учебный год.

— Ну, ты даёшь, Софи, — прошептал ей со спины Кассиус, тон его был ироничным, — как будто проучилась здесь с самого первого курса.

— Ошень о’ганично вписаться в Хогва’гтс, — захихикала девушка в голубом шёлке.

— Такая возможность есть только у самых лучших, — раздался высокомерный голос Драко, он целенаправленно шёл к одному из гостей. — Привет, Виктор! Проходите, вы точно должны остаться у нас. Для настоящих победителей на Слизерине всегда найдется место.

Софи закатила глаза. Что за идиотское поведение?

А к концу следующего дня, помимо новости о том, что в нынешнем Турнире Трёх Волшебников не три, а четыре чемпиона, Софи получила неожиданное письмо от Маркуса Флинта с настойчивой просьбой встретиться.

«В это воскресенье в лавке «Горбин и Бэркс». Пожалуйста, это крайне важно».

________________________________________________________________________________

Примечания:

Десять очков вашему факультету, если вы помните, что именно советовал прочесть Дамблдор на досуге.

«Мавр сделал своё дело, мавр может уходить», Ф. Шиллер «Заговор Фиеско в Генуе» (1783)

Слова произносит мавр, оказавшийся ненужным после того, как он помог графу Фиеско организовать восстание республиканцев против тирана Генуи дожа Дориа. Фраза стала поговоркой, характеризующей циничное отношение к человеку, в услугах которого больше не нуждаются.