Ты - мой мир (гет)

Отец сказал, что мама крепко уснула и проснётся ещё нескоро. Адель не поверила ему. Оливер уже когда-то рассказывал про это состояние у людей.

«У моей бабушки было такое, — говорил он. — Все думали, что она просто спит, но на самом деле её уже не было с нами. Знаешь, как это бывает? Когда я тронул её, она совсем не дышала. Совершенно не двигалась. У неё были очень холодные руки. Даже вода не бывает такой ледяной. Мне казалось, что они каменные. Это так страшно, когда люди превращаются в камень».

В камень. Адель ужаснулась, смотря на папу, как на незнакомого человека. Её папа никогда не плакал. Адель, сама не в силах сдерживать чувства, убежала в свою комнату.

Адель не могла поверить, что мама уснула навсегда. «Даже по сказкам известно, что принцы всегда спасают спящих принцесс», — попыталась здраво рассуждать сама с собой Адель, но ничего не могла с собой поделать и каждую ночь плакала в подушку. Она никогда не была близка с мамой, но всё изменили эти последние четыре месяца.

Увидев спящую мать в гостиной, Адель выбежала на улицу и, несмотря на все уговоры отца, не возвратилась до вечера. Девочке не дано было увидеть, как тело, час окоченения которого уже миновал, и оно вновь размякло, увозили.

Жизнь Адель снова превратилась в муку. День рождения казался ей самым ужасным за всю её маленькую жизнь. Да они с отцом его особо и не праздновали. Ей казалось бессмысленным всё, что в прежние праздники вызвало бы улыбку — то, как старательно отец возился с приготовлениями всей её маленькой комнаты, как долгое время простаивал у плиты в попытке испечь стоящий торт для дочери, как нелепо несколько раз подряд обжёг руки о спички — теперь Адель казалось, что он делает это всё нарочно, и в ней впервые за всю её жизнь проснулось незнакомое ей чувство. Но если прежде что-то новое в ней пугало её, то теперь она отнеслась к этому ощущению спокойно и полностью подалась раздражению. Сжимая руки в кулачки, она долгим взглядом смотрела на отца, выражение лица которого в конец приобрело беспокойные черты, а затем прикрыла глаза. Только Адель загадала желание и задула свечи, отец заговорил с ней.

— Я принял решение, Адель, — начал он, и девочка поняла, что разговор предстоит серьёзный. Она сосредоточенно смотрела прямо в глаза отцу. Хотя за последние дни его лицо заметно осунулось, а волосы приобрели несвойственную им до этого взъерошенность, теперь он стал понемногу, кажется, приходить в себя, и казался таким же статным, как и раньше.

— Теперь, когда с нами нет мамы, я буду вынужден отдать тебя в сад, потому что я не сумею управляться со своими делами и заниматься тобой. Я же не могу позволить тебе делать всё самой.

Адель нахмурилась и даже не принялась за торт. Тщётно она затем всю неделю пыталась доказать свою самостоятельность отцу.

— Адель, мне придётся уезжать на весь день, я же не смогу оставлять тебя дома одну, — разводил он руками.

И в итоге Адель смирилась. Она чувствовала, что её ждёт новая пора жизни, которая, возможно, принесёт ей много всего и может даже исполнит её желание, загаданное в её пятый день рождения: «Пускай в скором времени произойдёт много всего хорошего!»