Дети чулана (джен)

Литтл Уингинг встретил Поттеров закрывшими небо тучами, прохладным, отдающим влажностью ветром и предчувствием надвигающейся грозы. И не только в прямом, но еще и в переносном смысле. За время поездки между разглядыванием учебников по магическим дисциплинам дети также успели переговорить об ебанутой семейке и о том, что воспитанников должно ожидать при встрече. Хезер склонялась к диким крикам, угрозам и возможному, но необязательному, возвращению в чулан. Гарри же, задумчиво потирая подбородок и прищурившись, говорил, что как раз таки более вероятно, что Поттеров начнут игнорировать и оставят в покое. Типичная реакция четы Дурсль на то, что вызывало страх и, когда нет возможности от этого избавиться — делать вид, будто проблемы не существовало. Так происходило в моменты выброса спонтанной магии у приемных детей, и случилось и на острове, когда ебанутая семейка забаррикадировалась во второй комнате и, казалось, даже дышала осторожно и через раз.

Выгрузившись из поезда, Поттеры переглянулись — маленький и смешной вокзал — скорее даже станция, с тремя небольшими зданиями и двумя платформами — после «Чаринг-Кросса» и «Паддингтона» воспринимать всерьез было проблематично; он выглядел игрушечным и нелепым.

Подталкиваемые в спину прохладным ветром дети двинулись в дом номер четыре на Тисовой улице. Нацепив любимую маску, Гарри уверенно пер чемодан, необъятных размеров — почти с него. Как брату удавалось тащить эту ношу с десятком книг — это уже ни много ни мало около двух стоунов! — и с другими, отнюдь не легкими вещами, оставалось загадкой. Быть может, чемодан был заколдован, и волшебство частично облегчало вес? Должна же существовать и от магии хоть какая-то польза! А Хезер несла клетку с белой совой, периодически на нее поглядывая и улыбаясь. Заиметь домашнее животное — да еще и такое необычное! — стало интересным ощущением. Хотелось как можно скорее поставить клетку и отпустить птицу полетать, а заодно — чего уж греха таить! — погладить ее по перышкам.

После Лондона родной городок с однотипными домами казался… как книжки для пятилеток после мира Агаты Кристи. Да, родной, знакомый до каждого куста, газона и автомобиля, но такой унылый, скучный и… пустой.

Открыто улыбаясь всем редким прохожим, Гарри первым вежливо здоровался, не забывая в конце добавить чужую фамилию. Для сестры, обладающей плохой памятью на лица и — прости Господи! — имена, это сродни чуду. Вот так, сходу припомнить, что стройная леди является миссис Бакер и ее сын учится на том же потоке, что и Хезер — было невероятно. А после ответного приветствия и взаимных реверансов о погоде брат ненавязчиво обозначал, как будто случайно заметив заинтересованный взгляд собеседника на чемодан или сову:

— В этом году я поступаю в школу-пансион «Хогвартс», у них строгий регламент вплоть до чемодана. Вот, закупились в Лондоне и несем домой. А еще, представляете, там обязательно иметь домашнее животное: птицу, кошку или земноводное — школа использует такой подход, чтобы развивать чувство ответственности.

И когда собеседник понимающе, а в некоторых случаях и удивленно, кивал, приговаривая при этом: «Как странно!» или «Как необычно!», — то Гарри улыбался еще шире и добавлял весомое:

— Правила есть правила, мэм!

И если вдруг второй участник диалога вспоминал про чету Дурсль, то брат по-прежнему доброжелательно пояснял:

— Тетушка прививает мне самостоятельность, мэм. Учит быть независимым и смотрит, насколько я ответственен. На самом деле, она ждет дома, так что если позволите…

Не очень понимая всех этих словесных танцев и объяснений, а также необходимости говорить с каждым встречным, Хезер только мотала головой, помалкивая за спиной брата. Впрочем, первым Гарри не лез, и только если его собеседник начинал говорить о погоде, то охотно соглашался и принимал приглашение к беседе. А если все ограничивалось ответным приветствием, то, вежливо кивнув, дети продолжали свой путь.

— Зачем ты это делаешь? — поинтересовалась сестра, когда с горизонта исчезли все прохожие.

Ничего не ответив, брат только усмехнулся; подуставшая от отложенных объяснений и его молчания Хезер, поджав губы, резко спросила:

— Какого черта?

Протяжно вздохнув, Гарри посмотрел на сестру тяжелым взглядом и отрезал:

— Учись думать самостоятельно.

Зло выдохнув, Хезер отвернулась и больше вопросов не задавала. Иногда брат становился невероятно упертым и проще свернуть ему шею, чем заставить отступить от выбранной позиции.

К моменту, когда Поттеры достигли дома Дурслей, то младшая уже отошла от обиды, а старший немного запыхался. Чистенький «Опель Вектра» — дядюшка Морж успел подсуетиться и отмыть! — стоял на своем месте, и это означало, что ебанутая семейка таки смогла благополучно выбраться с острова. Что, безусловно, заслуживало уважения — Хезер даже отдаленно не могла представить, как приемные родители справились с такой сложной задачей — воспитанники, возглавляемые чудищем, угнали единственную лодку! Без еды, средств коммуникации и в достаточном отдалении от людей ебанутая семейка нашла выход и спаслась — поразительные люди!

Остановившись у лужайки, дети, не сговариваясь, скривились, и, переглянувшись, с новыми силами двинулись дальше. Предстояло проверить: кто из них прав в предположениях, а кто ошибался. Натянув на лицо фирменное глупое выражение, Гарри поставил чемодан и позвонил в дверь. Хезер держалась чуть позади, пряча клетку с совой за спиной брата. Здесь можно не сомневаться — никто из четы Дурсль точно не ожидает такого странного питомца и их радость, вероятно, будет безмерной и громкой — однозначно, на отраду соседям!

Послышались шаги, и входная дверь открылась. Стоящая на пороге Петунья выглядела немного схуднувшей и уставшей — с темными кругами под глазами, чуть впалыми щеками и потухшим взглядом.

— Добрый вечер, мэм! — улыбаясь, произнес брат.

— Добрый вечер, — с опозданием присоединилась к нему сестра.

— Мы ра…

Не успел воспитанник закончить фразу, как приемная мать быстро захлопнула дверь. Вероятно, и не осознавая собственных действий — исключительно машинально, как только первые эмоции отпустили.

— …ды вас… — на волне продолжил Гарри и замолк, не закончив фразу.

Поттеры обменялись понимающими взглядами — тетушка Кляча пребывала в своем репертуаре! — пожав плечами, старший открыл дверь. За ней уже никого не было — Петунья сочла за лучшее сбежать подальше от воспитанников. Видимо, миссис Дурсль хватило нескольких секунд, чтобы понять, что дальнейшее взаимодействие с детьми находится уже за пределами ее сил. Не сговариваясь, брат и сестра снова переглянусь и Гарри тихо фыркнул:

— Вот об этом я и говорил.

Покачав головой, Хезер только цыкнула. И зачем спорила с ним? Давно уже ясно — в прогнозировании чужих реакций с братом ей не сравниться!

Осторожно войдя в дом, Поттеры огляделись — гостиная оказалась пуста, видимо, приемная мать спряталась на кухне. А дядюшка Морж, скорее всего, зависал в гараже — он обожал там поковыряться; это была его личная зона, почти полностью изолированная от внимания жены. Вернон организовал в ней штаб и любил зависнуть с олд фешеном, наполненным виски на два пальца, и почесать языком в вечер пятницы с мистером Болдуином. Соседом из дома справа, с семьей которого у четы сложились на удивление хорошие взаимоотношения, в отличие от Уордов — из дома слева, чей кот повадился гадить в саду Петуньи, что, безусловно, сразу сделало их врагами. Миссис Дурсль в эту зону со своими законами и правилами не совалась, хотя, конечно, и без ее присутствия там царил идеальный порядок — приемному отцу на самом деле близка педантичная натура жены, и в целом он одобрял выбранный ей курс. В гараже существовали секции, разделенные дядюшкой Моржом достаточно удобно: в одной месте хранились инструменты, в другом находилось рабочее пространство, третье служило для отдыха, а в четвертом распложен садовый инвентарь — единственный уголок, доступный Петунье.

Только когда закрылась дверь их комнаты, Хезер почувствовала облегчение и, опустив клетку с совой на комод, упала на кровать — слишком много событий и эмоций за столь короткий промежуток. Гарри, поставив чемодан рядом со шкафом и открыв дверцу клетки, тут же направился к окну, чтобы впустить в помещение свежий воздух. На самом деле подарок Хагрида был ему безразличен — если судить по мимолетному прищуру, брат оценил его возможную пользу, как и искренний порыв великана. Но дело в том, что он не очень переносил животных и в основе радость была вызвана именно самим фактом подарка, а не его содержанием.

— Как назовешь? — спросила Хезер, наблюдая за братом.

Оторвавшись от разглядывания горизонта, Гарри повернулся к сестре и кинул беглый взгляд на птицу. Последняя не спешила воспользоваться предоставленной возможностью выбраться на свободу и, сидя на жердочке, чистила перышки. Задумчиво потерев подбородок, он произнес:

— Фортуна.

В удивлении Хезер приподняла брови.

— Ей подходит, — усмехнулся брат и, потянувшись, направился в сторону сестры. — Все, теперь только спать, — устало заключил он, устраиваясь на кровати.

Вместо ответа сестра сладко зевнула, отворачиваясь лицом к стене. Это, пожалуй, отличное решение — на то, чтобы бодрствовать и дальше не осталось сил.

 

Проснулась Хезер резко — брат ворочался и стонал — так, что пробирало до самых поджилок и становилось дико страшно. Она тут же затрясла его за плечо, стараясь разбудить:

— Ари, Ари, да проснись же ты, черт возьми!

Гарри упорно не желал вырываться из кошмара — его тело начало метаться еще сильнее, а стоны становиться громче. Оглянувшись на дверь, сестра зажала ладонью его рот, стремясь заглушить — не хватало еще увидеть красную морду приемного отца посреди ночи! И резко ударила брата по лицу, надеясь, что боль разбудит. Ей повезло — это сработало, и с криком — отчасти заглушенным — Гарри рванулся вверх, врезавшись в сестру. От мгновенной вспышки боли — кажется, он попал в лоб — полетели искры из глаз и, зашипев, Хезер попыталась отползти. К черту это все — на мордобой они не договаривались!

Дыша глубоко и часто, Гарри неуверенно спросил:

— Хеззи?

За стеной послышалось ворчание проснувшегося мистера Дурсля и неразборчивый голос его жены — кажется, они были не очень довольны происходящим в комнате воспитанников.

Вместо ответа зашипев сквозь зубы, сестра потерла место, куда пришелся удар.

— Хеззи?.. — еще более глухо и с пробирающими до дрожи интонациями произнес брат. Так, будто у него случилось что-то настолько ужасное, что через минуту-другую остановится сердце — настолько невыносимо внутри.

Тут же, откинув все свои обиды и переживания, Хезер потянулась к нему и обняла как можно крепче:

— Я здесь, все хорошо!

Чуть отдышавшись, Гарри и сам намертво вцепился в сестру.

— Хеззи… — с явным облегчением прошептал он.

Футболка сестры в месте, где прижималась голова брата, стала влажной — кажется, он плакал. Хезер начало немного перетряхивать — что, черт возьми, ему такое приснилось?

— Я рядом, Ари, и никуда не исчезну. Все хорошо!

Едва заметно закивав, Гарри только усилил захват, кажется, он был серьезно напуган. Что же там произошло?.. Если брат не струсил во время «гонки смерти» и держал себя в руках — да, прошли опасный квест, да, едва не умерли в процессе, и что? — то, как какой-то дурной сон смог вызвать в нем такой ужас?

— Все хорошо, это был сон — это все неправда. Правда в здесь и сейчас, чувствуешь, как я тебя обнимаю, — Хезер чуть усилила хватку, а потом немного ослабила. — Слушай меня, что бы ты ни увидел — это неважно. Мы живы, у нас все хорошо, ты скоро поедешь в школу магии, а я пойду в последний класс начальной, у нас есть своя комната и теперь даже сова — видишь, все хорошо.

Постепенно, с каждым новой фразой брат начал расслабляться и успокаиваться. Видимо, сестра выбрала нужный тон и правильные слова — кошмар, наконец, его отпустил. Отстранившись, он всмотрелся в ее лицо с непривычным вниманием, словно никогда раньше не видел, точно не изучил вдоль и поперек. В этот момент она замерла, не смея дышать — что бы там не происходило внутри брата, это, однозначно, пугало. Тяжело выдохнув, Гарри закрыл глаза на несколько секунд, а потом резко их открыл — и тут же снова обнял сестру.

— Я рядом, — невнятно произнесла Хезер, совсем не понимая того, что с ним творилось.

Ничего не ответив, брат только сжал сильнее, а потом медленно и как будто неуверенно разомкнул руки.

— Ты рядом, — глухо повторил он, ложась обратно и невидящим взглядом смотря на деревянные доски второго яруса кровати.

Устроившись под боком брата, Хезер крепко сжала его руку. Она, было, подумала, что за всеми переживаниями не сможет заснуть, но на самом деле даже не заметила того, насколько быстро отключилась.

* * *

Потянувшись, Хезер посмотрела на брата — он сидел на подоконнике открытого окна и хмуро смотрел вдаль и, казалось, был полон сомнений и мрачных размышлений. Видимо, услышав, что сестра проснулась, Гарри провел рукой по лицу, словно стряхивал или скрывал внутренние переживания, а потом добавил:

— Нам нужна еда.

Хезер поднялась на ноги. Брат был чертовски прав, после радужной встречи от Петуньи, появляться перед четой Дурсль сейчас — да и, пожалуй, в ближайшую неделю — все равно, что выходить на корриду. Также опасно, непредсказуемо и с выбросом адреналина. Дядюшка Морж подвержен мгновенно вспыхивающему гневу и скор на действия — его, однозначно, не следовало недооценивать. Если уж сдержанная тетушка Кляча в порыве эмоций захлопнула перед воспитанниками дверь, то реакцию Вернона почти не предугадать — неясно в какой момент его перемкнет и что он сделает.

— Есть идеи? — спросила она, обуваясь.

По молчаливой договоренности ни один из них так и не поднял тему ночного кошмара Гарри. Хезер была уверена — брат сейчас ничего не расскажет и любые вопросы только ухудшат его состояние. Оптимально — это молчать и делать вид, будто ничего такого не было. Придет время, и он сам раскроет эту тайну. Хотя зная его натуру, сомневаться не следовало — это произойдет очень и очень не скоро — брат предпочитал вариться в переживаниях в одиночестве.

Задумчиво посмотрев на сестру, Гарри кивнул. И, видимо, уже имея какой-то план в голове, попросил:

— Ты в ванную? Посмотри две более-менее футболки и джинсы братца Свина. Они нам понадобятся.

Хезер передернула плечами. Не то, чтобы ей хотелось копаться в грязном белье, тем более в том, что принадлежало кузену, но кивнула, соглашаясь — о ерунде брат просить не стал бы.

Грязные вещи всех домочадцев складировались в ванной комнате в специальной корзине, сплетенной из ротанга. Каждую последнюю пятницу месяца ровно в час Петунья отправлялась в прачечную «Ландретт», единственную в городке и главное место сплетен и пересудов. А также основное пространство для внимательного наблюдения за чужим грязным бельем — во всех смыслах этого словосочетания: и прямом, и переносном. Даже имея в доме стиральную машинку, в которую попадало, по сути, только нижнее белье, и возможность хоть каждодневно ее использовать без удара по семейному бюджету, миссис Дурсль отдавала предпочтение прачечной. Петунье было не столько важно осуществить стирку и последующую сушку, сколько посплетничать под процесс. Там собирались основные болтушки города, и пропустить хоть одну встречу означало попасть под их пристальное внимание — уж кумушки ни за что бы не отказались от возможности пофантазировать о вероятных причинах ее отсутствия.

Умывшись, Хезер убрала крышку с корзины и с тяжелым вздохом принялась копаться внутри, скептически разглядывая футболки братца Свина. Будучи избалованным родительским вниманием, он был достаточно капризен и мог позволить себе хоть каждое утро облачаться в новую — недостатка в одежде у него уж точно не существовало. Чем Дадли и пользовался — мать приучила его каждый день одевать свежее, а вчерашнее отправлять в стирку. Поэтому найти две футболки и джинсы без грязи и пятен не являлось проблемой. Другой вопрос, надеть их на себя — таскать — чистые! — обноски — это одно, а вот со следами пота — это уже совсем другое. Выбрав понравившиеся, она спрятала их под одежду и поспешила вернуться в комнату, в животе уже урчало — организм настойчиво о себе напоминал.

Сидя за столом, Гарри что-то активно писал. Когда сестра дошла до комода, то он, отложив ручку, потянулся, хрустнув при этом суставами, и чуть развернулся, смотря на нее:

— Нашла?

Кивнув, Хезер положила вещи на стол, а потом, переместившись к клетке с совой, начала аккуратно поглаживать птицу, при этом требовательно смотря на брата и понуждая его поделиться планом. А последний явно присутствовал — не зря же Гарри просил принести вещи кузена.

— Сейчас двинем в супермаркет. Наденем по дороге, — подвинув одежду, брат начал сворачивать один из листов, лежащих на столе, рассказывая при этом: — Нам нужно притвориться, будто тетушка Кляча ждет в автомобиле на парковке и отправила за покупками, типа прививает самостоятельность, — Гарри потер подбородок. — Если охранник на входе прицепится, сделай вид, словно ты стесняешься, — он скептически посмотрел на сестру.

Нахмурившись в ответ, Хезер фыркнула и перевела взгляд на Фортуну — кажется, подарок брата был рад ее ласке. Да, актерские способности младшей Поттер ужасны — спору нет, но это совсем не повод так смотреть.

— Мда, ладно, просто подергай меня за руку и скажи, что-нибудь, типа «давай скорее, я хочу игрушку» или «а ты купишь мне шоколадку», ладно?

Взглянув на него, Хезер кивнула:

— Хорошо.

Покачав головой, Гарри тяжело вздохнул, кажется, он был не очень высокого мнения о способностях сестры сыграть нужную роль. Увидев его реакцию, Хезер недовольно поджала губы и снова отвернулась. Не обращая внимания на ее обиду, брат развернул смятые вещи и, внимательно осмотрев каждую, заключил:

— То, что нужно.

Подняв рюкзак, Гарри положил их внутрь и подошел к клетке совой.

— Фортуна, — произнес он, разглядывая птицу, — для тебя есть работенка.

Привязав свернутую бумагу к лапе совы, брат аккуратно провел пальцами по перьям.

— Доставь Хагриду в Хогвартс.

Полностью поняв сказанное, сова легонько клюнула Гарри и, выбравшись из клетки и расправив крылья, вылетела в окно.

— Зачем? — недоуменно спросила сестра.

Уходя от ответа, Гарри повел головой в сторону, и, кинув взгляд на часы, убрал другие исписанные листы в рюкзак.

— Хочу кое-что проверить, — в конце концов, уклончиво пояснил он.

Цыкнув, Хезер помотала головой. Вот в чем сложность ответить нормально? К чему все эти увертки, секреты и утаивание информации?

Тяжело вздохнув, брат закинул рюкзак за спину и добавил:

— Если ты немного пошевелишь мозгами, то все сразу станет понятно.

Пожав плечами, сестра отмахнулась. В любом случае через день-другой брат все расскажет, она не видела смысла в том, чтобы напрягаться и искать ответ. Тем более на повестке дня стояла иная, более интересная задача.

— В «Лидл»?

Кивнув, Гарри направился к двери, безмолвно предлагая Хезер идти следом.

Всего в Литтл Уингинге присутствовало два продуктовых магазина: «Лидл» и «Супермаркет». Первый был большим и находился вдали от домов, а второй — маленьким и располагался недалеко от дома ебанутой семейки почти в центре города, рядом с прачечной. «Лидл» принадлежал к большой сети и находился не то, что на региональном уровне — международном. Что существенно сказывалось на качестве обслуживания и технологиях, задействованных в магазине. Во-первых, это было огромное двухэтажное здание современного типа — частично застекленное. Во-вторых, на второй этаж вел эскалатор! У покупателей отсутствовала необходимость напрягаться и катить тележку вверх по пандусу, достаточно было встать на железную ленту и преспокойненько дождаться момента, когда та доставит наверх. В-третьих, особенно выделялась кассовая зона, она занимала огромное пространство — касс стояло около пятнадцати и все оснащены современными технологиями: специальными аппаратами, считывающими штриховой код товара, самодвижущейся резиновой лентой. И более того все сотрудники носили униформу! И, в-четвертых, там можно найти буквально все: не только продукты питания и бытовую химию, но еще одежду, игрушки, постельное белье и посуду!

В отличие от местного магазина, уж точно ни к каким сетям не относящегося, с одной единственной кассой, за которой стояла миссис Вики Брэй — вроде бы, даже сама владелица или родственница — и с ограниченным выбором товаров — «Лидл» был целым чудом! Правда, у «Супермаркета» существовали свои преимущества: ритейлер имел договоренность с фермерствами поблизости, и потому в продаже всегда были овощи, фрукты, мясные и молочные продукты высшего качества, ни в коей мере несравнимые с аналогами от конкурента.

Открылся «Лидл» полгода назад; до этого несколько лет шло строительство и кумушки, живущие рядом, активно возмущались шумом, грязью и необходимостью постоянно смотреть на стройку — уж и почесала тогда языком Петунья! Но когда, наконец, перерезали красную ленту, то жители городка начали приходить в попрекаемое до этого место, как на экскурсию. Не столько даже для покупок, сколько осмотреться, чтобы потом всласть потрещать с соседями о современности и необычности нового магазина. И в их захолустье прилетел прогресс!

Гарри был прав — соваться «Супермаркет» для Поттеров не самая разумная идя — миссис Брэй вполне могла запомнить одиноких детей без взрослых. А потом распространить информацию в виде сплетни по всему городку — а этого уж точно не пропустили бы уши тетушки Клячи! Она узнала бы буквально через несколько часов — Литтл Уингинг, хоть и был современным городком бизнес-класса, но, по сути, являлся большой и открытой к просмотру деревней. Все грязное белье соседей тщательно обсуждалось и подвергалось анализу — ничего не ускользало от зоркого ока местных домохозяек. В «Лидле» у Поттеров больше шансов, как не попасться на горячем, так и остаться вне внимания приемной матери. Встречу со знакомыми, конечно, никто не отменял, но все же… рисков меньше.

Кивнув сестре, когда они спустились с лестницы, чтобы подождала у выхода, Гарри направился на кухню.

— Доброе утро, мэм! — послышался его голос с радостными интонациями, когда он остановился в проеме. — Мы с сестрой уходим в библиотеку и вернемся вечером, мэм!

И, не дожидаясь ответа, брат развернулся и направился к сестре. Как только фигура Петуньи исчезла из его поля видимости, то выражение на лице в мгновение поменялось: с простодушной наивности на серьезное, с едва заметной ухмылкой.

Тихо фыркнув, Хезер, открыв дверь, вышла наружу; Гарри верен себе! Тисовая улица, как и обычно, радовала пустой и безлюдностью. В городке в принципе — особенно после Лондона! — было тихое движение, здесь машины проезжали раз в семь-десять минут, а гуляющие прохожие встречались редко: в основном домохозяйки с детьми или собачками.

Пока они шли к супермаркету, Гарри проводил инструктаж:

— Если на нас начнут обращать внимание, то начинай канючить, как братец Свин, что хочешь какую-нибудь фигню — смотри по обстоятельствам. Твоя задача создать образ избалованной девочки, — брат запнулся, посмотрел на сестру, скривив губы в усмешке, и покачал головой.

Насупившись и вырвав свою руку, Хезер пошла быстрее, намеренно его обгоняя. Тихо рассмеявшись, Гарри догнал сестру и крепко взял за руку, не позволяя больше своевольничать:

— Что, сестренка, правда глаза колет?

Не желая ничего отвечать, она поджала губы, но потом не сдержалась:

— Я не избалованная! И еще увидишь, я отращу волосы и буду носить платья!

Коротко хмыкнув, Гарри огляделся вокруг и рассеянно ответил:

— Не сомневаюсь.

А потом потянул сестру в сторону детской площадки — та была безлюдна. В пределах Литтл Уингинга их находилось всего-то две: одна являлась главной и располагалась рядом со школой — туда с удовольствием заходили мамы с детьми по дороге домой — а другая, зовущаяся между местными «второй», в отличие от первой, размещалась в отдаленной части города и почти не пользовалась спросом — нередко пустовала. Да и сама зона пребывала в неухоженном состоянии: качели, качалки, карусель и даже одинокая горка безбожно скрипели, кряхтели и всем видом показывали, насколько они опасны, и что лучше бы смотреть, но не трогать. Конечно же, из-за непопулярности эту зону облюбовали «Ко» — их было можно часто здесь застать, рискующих здоровьем — воистину бесстрашные дети!

Дойдя до скамейки, Гарри сгрузил на нее рюкзак и, достав из него одежду кузена, протянул сестре. Не говоря ни слова, Хезер ее забрала и, сняв футболку, поморщилась от брезгливости — натягивать аналог от Дадли желания не возникало, но необходимость требовала. Надев чужие вещи, сестра выжидательно посмотрела на брата — Гарри в этот момент скептически ее разглядывал.

— Ну что за!.. — с тяжелым вздохом заключил он.

В ответ Хезер только пожала плечами. Действительно, хоть одежда и стала лучше, но все равно не по размеру и оттого создавала жалкое зрелище; как были Поттеры чучелами в обносках, так остались чучелами, пусть и в нормальных вещах.

— Ладно, — Гарри в задумчивости потер подбородок и прищурился, — кажется, я знаю, как это обыграть.

Убрав одежду и закинув рюкзак на плечи, Гарри мотнул головой, предлагая следовать дальше, и вернулся к наставлениям:

— С вниманием других покупателей все понятно? — он кинул взгляд на сестру и, увидев утвердительный кивок, продолжил: — Прекрасно. Покупаем строго по списку, нужно создать определенный образ.

Неожиданно брат потянулся и легко щелкнул зазевавшуюся Хезер по носу; та запоздало увернулась и, фыркнув, недобро на него посмотрела. В ответ он рассмеялся:

— Не спи! — убрав шутливость из голоса, Гарри возвратился к серьезному тону: — Ладно, если я сделаю вот так, — он чуть двинул головой и левой рукой, разворачивая кисть и сжимая только три пальца, — то это значит, что нужно капризничать. Особенно внимательна будь на кассе. Подергай меня за руку и попроси купить шоколадку, все остальное я возьму на себя.

Когда перед детьми отрылись двери, ведущие в «Лидл», то Хезер едва сдерживала нетерпение и волнение. Казалось невероятным, что сейчас они идут на подобный риск и действительно пришли в магазин за покупками. До этого все обсуждения и даже инструктаж, казались чем-то абстрактным, чем-то таким, что случится нескоро. И только переступив порог супермаркета, Хезер вдруг в полной мере осознала, что именно они с братом делают, и какие последствия это может иметь. Приняв высокомерную позу, как будто подражая взрослым, Гарри подошел к тележке и с независимым видом покатил ее к входу в торговый зал. Сестра следовала за ним, стараясь одновременно быть незаметной и не показывать, насколько она сейчас напугана. Важно кивнув охраннику, брат, чуть растягивая гласные и явно заимствуя манеру памятного мажора, проговорил:

— Доброго дня, сэр.

Растерянно кивнув, джентльмен в форме пробормотал ответное приветствие, но попыток остановить детей не предпринял. Повернувшись к сестре, Гарри строгим тоном позвал:

— Хезер, не отставай! Тетушка дала нам мало времени, я не хочу ее подвести! — и уверенно двинул тележку вперед, вкатывая ее в зал.

Силясь не коситься на охранника, Хезер последовала за братом, подстраиваясь под его неспешный темп. В эти мгновения ей хотелось идти быстрее и как можно скорее скрыться от чужого взгляда — он невероятно нервировал. Казалось, что в любую секунду охранник опомнится и, догнав, спросит о том, почему это детишки пришли без сопровождения взрослых.

— Мысленно считай до ста, — едва слышно сказал брат.

Резко выдохнув, сестра послушалась совета — он действительно был хорош. Когда Поттеры, наконец, завернули за угол, то младшая перевела дыхание и вытерла вспотевшие ладони — пустяковая же задача и чего так распереживалась? — а старший, доставая исписанный лист бумаги и разворачивая его, довольно заключил:

— Отлично, теперь следующий этап.

По факту список продуктов нужен исключительно для создания образа — все же память у брата была едва ли не совершенная! В таком виде: с чуть приподнятой головой, расправленными плечами и высокомерным взглядом, даже несмотря на одежду не по размеру, Гарри выглядел внушительно, действительно, как ответственный ребенок, сосредоточенный на выполнении важного поручения. Актерский талант — что тут еще скажешь! Брату бы податься в театральную сферу, вот где он смог бы полностью реализоваться и прославиться.

Это накатило резко — быстро, дезориентирующе, опьяняюще, как только Поттеры достигли отдела со сладостями. Хезер тут же захотела купить все и как можно больше и уже потянулась, чтобы начать закидывать упаковки в тележку, как брат резко перехватил ее руку и развернул лицом к себе, другой беря за подбородок и заставляя смотреть в глаза.

— Хеззи.

Не придав значения его действиям, сестра попыталась вырваться — ей хотелось снова начать оглядывать стеллаж, хотелось выбирать конфеты, печенья, мармелад и другие прелести на свой вкус и забить тележку до отказа.

— Возьми себя в руки! — тихо и резко произнес брат, чуть сжав пальцы на ее лице.

Выдохнув сквозь зубы, Хезер, наконец, поймала его взгляд — в нем был холод.

— Я не… — беспомощно пробормотала она.

Подобно пощечине, этот холод отрезвил и напомнил главное — они без взрослых! И если хоть одному добросердечному британцу покажется, что дети потерялись или совсем одни, и он отведет их к сотрудникам магазина, то вовсе не факт, что у брата получится сгладить ситуацию. А дальше последует полиция — и Дурсли; злые и беспощадные — отнимут деньги, возможности и, вероятно, запрут в комнате. Глубоко вздохнув, Хезер едва заметно кивнула, показывая, что пришла в себя.

Убрав руку с подбородка сестры и отступив чуть в сторону, Гарри громко и важно сказал:

— Хезер, мы закупаемся строго по списку! Тетушка дала четкие указания, поэтому никаких твоих штучек! Я на твои уговоры не поведусь — у нас мало времени!

Делая вид, будто слова брата ее обидели, Хезер незаметно огляделась по сторонам — у соседнего стеллажа стояла тучная леди. Кажется, поведение детей привлекло ее внимание, поскольку она озабоченно смотрела прямо на Поттеров, держа в руках пачку с рисовыми крекерами «Риверкот» и, видимо, совсем о ней позабыла — поза явно была неудобной. Вероятно, слова брата поуспокоили даму, поскольку та отвернулась и положила, наконец, крекеры в тележку. Глубоко вздохнув, Хезер опустила голову вниз. Она чуть своим поведением не привела к провалу! Если бы брат не успел во время среагировать и одернуть, то, кто знает, чем бы вся эта ситуация завершилась. Чуть сжав пальцы — он так и не выпустил руку сестры — и укладывая печенье в тележку, Гарри тихо добавил:

— Не расстраивайся, Хеззи, мы обязательно все попробуем, обещаю.

Удрученно кивнув, сестра с тоской покосилась на стеллаж.

— Ладно, так и быть! — значительно громче продолжил он, явно стараясь для так и не ушедшей леди. — Можешь взять конфеты, я заплачу за них из своих карманных сбережений. Но! Только быстро и одну упаковку!

Приободрившись и поборов порыв обнять брата, Хезер едва не запрыгала от радости и с надеждой на него посмотрела. Всем нутром ощущая то, как зудит поскорее пойти и все осмотреть.

— Правда?

Легко рассмеявшись, Гарри кивнул и прошептал:

— Правда, — а потом добавил уже в полный голос и строже: — Только одну!

Пристально разглядывая содержимое полок, сестра тут же двинулась вдоль них — хотелось одновременно всего и сразу! Хезер понимала: сегодня можно взять только что-то одно — но это также означало, что завтра можно будет уже и второе. Главное — теперь у них появилась возможность! И Поттеры все обязательно попробуют, сравнят ощущения и найдут самое лучшее — постепенно, никуда не спеша и получая удовольствие. В этом даже заключалась своя прелесть.

За этими радостными мыслями остальные покупки прошли мимо ее внимания и без особого напряжения — всем руководил брат. Из мира грез и приятных размышлений сестру вырвало напряжение, исходившее от Гарри. Отрываясь от разглядывания стеллажа с шоколадом, Хезер чуть скосила взгляд и увидела, что, во-первых, они уже на кассе — вот растяпа! — и, во-вторых, брат делал тот самый жест. Тут же улыбнувшись, она начала мягко дергать его за руку, как будто в стремлении привлечь внимание.

Повернув голову, брат со сдержанностью спросил:

— Что такое?

Показывая левой рукой на богатое многообразие шоколада от разных производителей, Хезер произнесла с плаксивыми интонациями:

— Я хочу, давай возьмем!

Тяжело выдохнув и отцепив от себя сестру, он строго отрезал:

— Хезер, ты уже большая девочка. Взрослые себя так не ведут, — Гарри кивнул на список, лежащий на ленте, — тетушка дала строгие указания.

Мельком мазнув взглядом по кассиру — леди все также пристально и подозрительно на них смотрела — Хезер отвернулась и постаралась сделать вид, будто обиделась. Благо вчера она вдоволь налюбовалась на юную мисс в Макдональдсе — отличнейший пример для подражания!

Снова тяжело вздохнув и чуть повыше задрав подбородок, создавая эдакий высокомерный вид, как будто он подражает чопорным взрослым, брат важно обратился к даме за кассой:

— Добрый день, мэм. В этом году я поступаю в школу-пансион «Хогвартс» и буду сам о себе заботиться, поэтому тетушка приучает меня к ответственности. Уже второй раз доверят покупки!

Рыжеволосая леди — примерно возраста Петуньи и с мимическими морщинками у губ и глаз, возникающих от частого смеха, на округлом лице — улыбнулась, видимо, слова и действия брата показались ей убедительными и начала отбивать товар. Чувствуя, как участилось сердцебиение, а голова стала легкой, будто резко упало давление, Хезер незаметно вытерла вспотевшие ладони.

— А где она сама? — спросила леди, пронося перед устройством считывания штрихкода бутыль с молоком.

Улыбнувшись, Гарри выпрямился еще сильнее, приобретая одновременно солидный и довольный вид:

— Она ожидает нас на парковке, мэм. В этот раз тетушка даже доверила мне сестру! — он немного скис, став чуть смущенным, и продолжил с виноватыми интонациями: — Правда, когда я делал покупки в первый раз, то был невнимательным и ошибся с размером одежды и в качестве наказания тетушка, сказала, что мы будем ее носить — каждая ошибка имеет свою цену!

В ответ дама за кассой покачала головой, продолжая при этом улыбаться то ли в неодобрении, то ли наоборот.

— Думаю, урок пошел вам на пользу, — произнесла она серьезно, но в то же время и с нисхождением, кивнув при этом на джинсы и футболки, лежавшие на ленте, — мистер?..

С напыщенным выражением на лице, брат гордо улыбнулся, полностью выпрямляясь и возвращаясь в первоначальную позу важного мальчика.

— Поттер, мэм.

Пробивая творожные сырки, леди улыбнулась еще теплее, видимо, все подозрения окончательно развеялись:

— Мистер Поттер, вы отлично справляетесь.

Снова величественно кивнув, Гарри разом стал довольнее и даже немного покраснел:

— Благодарю, мэм!

Стоя рядом и делая вид, будто дуется, Хезер на самом деле едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться от облегчения — ей такой актерский талант и не снился!

Повернувшись к сестре, Гарри требовательно произнес:

— Хезер, хватит стоять без дела. Помоги упаковать продукты!

В ответ она отвернулась, сделав вид, словно не услышала, ровно как та юная мисс, когда к ней обратилась мама, после ухода отца. В очередной раз тяжело вздохнув, брат обменялся понимающими взглядами с дамой за кассой и, как будто сдаваясь, проговорил:

— В следующий раз купим одну шоколадку.

В это же мгновение сестра развернулась и посмотрела на него с надеждой и воодушевлением:

— Правда?

— Да, — Гарри повернулся обратно в сторону леди, снова чуть приподняв подбородок и распрямив плечи. — Тетушка сказала, что если в течение семи дней я не совершу ошибок, то она сможет мне полностью доверять!

Благодушно рассмеявшись, дама начала производить какие-то действия у кассового аппарата и с теплотой заметила:

— У вас мудрая тетушка.

Кивнув, брат снова немного покраснел и уточнил:

— Спасибо, мисс?..

— Миссис Лакмен. Будьте добры, мистер Поттер, — она кивнула на табло, где высвечивалась сумма, на которую вытянули покупки детей.

Сняв рюкзак, Гарри достал деньги и отсчитал требуемое количество для оплаты:

— Спасибо, миссис Лакмен.

В это время Хезер почти закончила упаковывать покупки в бумажные пакеты.

Проверив деньги, леди отдала чек брату:

— Спасибо за покупку, мистер Поттер.

Положив его в сложенный пополам лист со списком и надев рюкзак на плечи, Гарри убрал тот в один из пакетов и взял их в руки, кивнув кассиру:

— Всего доброго, миссис Лакмен. Надеюсь увидеться с вами завтра.

— Всего доброго, мистер и мисс Поттер. Буду ждать, — с мягкими интонациями произнесла леди на прощание.

Пристроившаяся под бок брату Хезер в стеснении едва слышно пробормотала:

— До свиданья.

Под добродушный взгляд миссис Лакмен Поттеры вышли из магазина: старший при этом имел важный и сосредоточенный вид, а младшая старалась смотреть вниз и придерживаться темпа, заданного братом. Она изо всех сил подавляла эмоции — ее буквально распирало от радости и облегчения. Только когда они отошли на приличное расстояние, Гарри расслабил спину и, задрав голову, рассмеялся:

— Черт возьми! Получилось!

Улыбнувшись и уже больше не сдерживаясь, Хезер в порыве обняла брата, чуть не повалив с ног и почти заставив уронить пакеты.

— Ты невероятен! — счастливо сообщила она.

— Завтра повторим, — Гарри отстранился и лукаво посмотрел на сестру, — а когда будет не ее смена, купим другую одежду.

Хезер только кивнула — у них теперь есть нормальные, подходящие по размеру вещи! И еда в постоянном доступе! А, значит, теперь Поттеры никогда не будут голодать! Это просто… это даже лучше волшебства.

* * *

Наступила следующая неделя и каждый новый день был по-своему хорош и прекрасен! Ебанутая семейка держала дистанцию и никак не реагировала на воспитанников — точно те перешли в режим призраков: невидимые, но иногда ощутимые. Когда кто-то из них показывался перед четой Дурсль и начинал говорить, то те делали вид, будто не слышат и не видят. Словно приемные дети действительно исчезли из реальности, а доносящиеся звуки — эффект мистики и неподдающихся объяснению процессов. Основной контакт между четой и Поттерами происходил, когда Гарри ближе к обеду обозначал, что они с сестрой уходят в библиотеку; и иногда дети действительно туда шли, правда, вначале заглянув магазин и затарившись продуктами.

За прошедшее время, брат нашел себя в магических дисциплинах — он увлеченно штудировал купленные учебники и завел блокнот, куда вносил пометки. Периодически он рассеянно вздыхал, и, спросив однажды, Хезер получила ответ, дескать, не хватает информации — в пособиях изложено кратко и недостаточно. Впрочем, неудивительно, Гарри привык рассматривать вопросы всесторонне, и теперь, когда перед ним открылся новый мир, то его поглотил интерес разобраться, а почему все устроено так, а не иначе, почему основа именно такая и может ли быть другой?.. А нужных книг, чтобы найти информацию, поблизости не было, и уж точно их любимая библиотека не могла утолить этот голод.

А еще Гарри учился писать пером. Дикие маги настолько отстали во времени, что даже не были знакомы с ручками и карандашами — что уж говорить про фломастеры! Брат предположил, что возможно и электричества у них нет — поход в магическое подполье наглядно показал, что оно застыло на уровне семнадцатого века и прогресс там гость нечастый. Оставалось уповать, что канализация все же достигла волшебного мира и школа оснащена водопроводом, туалетом и душевыми — кто ж знает дурных магов, быть может, они и в этих вопросах малость поотстали, а, может, и вовсе справляли нужду под себя!

Хезер поначалу тоже заинтересовалась магическими дисциплинами, но, пролистав учебники, поняла — конечно, необычно и занимательно, только суховато и скучно написано. И сразу вернулась в мир Агаты Кристи — вот где самое веселье! Сейчас Поттеры даже рисковали забирать библиотечные книги домой, братец Свин держался на расстоянии и не предпринимал никаких провокационных действий. Правда, стоило отметить, что «История магии» пришлась сестре по вкусу — она была написана легким языком и отчасти напоминала приключенческий роман с элементами фантастики. Хезер с трудом верилось, что описанное происходило в действительности и не являлось частью вымысла.

А во вторник случилось новое событие — в тот день Поттеры разделились: оставив сестру в библиотеке, старший умотал по каким-то таинственным делам, сказав, чтобы она возвращалась в дом ебанутой семейки через несколько часов; младшая в ответ только нахмурилась и сжала зубы — опять секреты, снова непонятные игры! — но промолчала — такова уж натура брата! — и послушалась.

По приходу в дом Дурслей Хезер застала брата, сидящим на подоконнике и хмуро смотрящим расфокусированным взглядом на небо. Даже когда он повернул голову в ее сторону, то взгляд так и остался невидящим.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила сестра.

Глубоко вздохнув и потерев левой рукой лоб, Гарри вынырнул из размышлений и неохотно ответил:

— Письмо от «Эпсом Колледж».

Тут же побежав к столу, Хезер схватила в руки бумаги и быстро пробежала глазами по тексту, стараясь найти самое главное. Когда взгляд ухватил нужное слово, она едва смогла сдержать крик ликования.

Его приняли на обучение! Он смог, прошел, пробился — заслужил бесплатное место! Это было настолько радостное событие, что Хезер, не глядя, откинула письмо в сторону и кинулась брату на шею, смеясь от счастья. Чуть не скинув при этом вниз на клумбы тетушки Клячи — Гарри только и успел ухватиться за раму и удержать их от падения.

Господь всемогущий! Как же это замечательно — он достиг цели собственными силами и доказал всему проклятому миру, что действительно достоин! Пусть он и отброс — без шуток! — пусть и занимал нижнюю ступеньку в обществе, даже несмотря на приемных родителей из среднего слоя, пусть постоянно из-за вреда «Ко» получал низкие оценки, и в него никто — кроме, конечно же, сестры! — не верил и ни разу не помогал разобраться в материале — но Гарри справился и доказал: главное идти и не останавливаться, несмотря ни на что.

Видимо, зараженный ликованием сестры, брат тоже засмеялся, но потом резко замолчал. Быстро ухватив это изменение, Хезер отстранилась, заглядывая в его глаза, с безмолвным вопросом, мол, в чем дело? Искривив уголок рта, Гарри выдохнул только одно слово:

— Хогвартс.

Тяжело выдохнув, Хезер села на стул, не отрывая от него потерянного взгляда. Действительно, брата теперь ждала школа магии, и Эпсом потерял актуальность. Потерял же?..

Дилемма перед братом и в правду была той еще сложности: он мог в равной мере реализоваться и в волшебном мире, и в немагическом. Оба учебных заведения давали нужное образование и связи — особенно «Хогвартс». Но в той же мере его выбор означал и то, что предпочтя одно, он однозначно терял другое. Программы были совершенно разные — в школе волшебства изучали исключительно магические науки, там не присутствовало: естественных, гуманитарных, общественных и технических. Поэтому выбор между мирами — поистине непростое решение.

Немагический мир имел осложнения — здесь у Поттеров было нейтральная репутация с небольшим отрицательным уклоном — отсутствие живых родителей, настроенные негативно опекуны, и не самые лучшие рекомендации от начальной школы — и трудность пробиться выше. По достижению Гарри совершеннолетия Дурсли планировали выставить воспитанника за дверь, и к тому моменту ему уже следовало позаботиться о жилье, работе и возможном дальнейшем обучении. Следом должны были выпнуть и Хезер — тоже на совершеннолетие.

Волшебный мир бонусом, помимо своих размеров, давал нейтрально положительную репутацию героя и подспудно доброжелательное отношение. И этот фактор, на самом деле, для закостенелого британского общества играл решающую роль. Без связей и протекций — ты никто. Вовремя замолвленное словечко, рекомендательное письмо — только они определяли, насколько высоко человек мог забраться. И это начиналось с самого детства — даже сейчас попасть из бедного класса в лигу лучших для поступления в престижную школу являюсь скорее данью традиции, чем фактом, что общество заинтересовано в талантах и их развитии. Место рождения в традиционном классовом британском обществе решало почти все.

У Гарри даже была заготовлена целая речь, нацеленная убедить чету Дурсль — он репетировал ее несколько месяцев, доводя до совершенства. В ней брат приводил аргументы, что его обучение в «Кранли Скул» или «Эпсом Колледж» —разумная инвестиция со стороны ебанутой семейки. Получив образование, воспитанник мог устроиться на хорошо оплачиваемую работу и полностью компенсировать затраты на содержание — свое и сестры. Также он мог начать это делать уже в тринадцать лет, получив разрешение на работу, а в шестнадцать съехать раньше срока из дома Дурслей и снимать жилье, полностью то оплачивая, а потом забрать и сестру. И самое главное сейчас от приемных родителей не требовалось никаких вложений и движений — только письменное подтверждение, что они согласны отдать воспитанника в школу. Все остальное полностью бесплатное и уже не требовало их участия, а с формой Гарри разобрался бы уже самостоятельно. Единственное — чета могла действительно упереться и не согласиться. Из принципа. Из злости, что выродок стремился подняться выше и даже претендовал на равное положение с их кровиночкой. В этом случае уже никакие доводы, аргументы и обещания не смогли бы изменить чужую позицию.

Существовал и еще один момент при принятии решения в выборе мира, не менее весомый, чем репутация — предстоящая разлука. «Хогвартс» предполагал исключительно пансион с тремя каникулами: рождественскими, пасхальными и летними. В Эпсом же была дневная форма обучения. И для Поттеров разлука являлась серьезным аргументом — настолько весомым, что, несмотря на все перспективы магического мира, старший мог полностью изменить решение. Вся жизнь детей настолько тесно связана, что представить расставание даже на день — мучительно. А уж на четыре месяца!

И Гарри вполне мог рассмотреть вариант устройства в немагическом мире, с запасным в виде волшебного. То есть, если ебанутая семейка пошла бы навстречу — а это вполне вероятно, выбор между «Хогвартсом» и «Эпсом Колледж» стал бы однозначным — то отказаться от школы магии, а если бы они заупрямились, то…

Поднявшись, Хезер легонько потрепала брата по плечу, в желании поддержать. Несмотря на все сомнения, она не решилась задать вопрос о том, какой мир для него более предпочтителен, вместо этого серьезно произнесла:

— Куда ты, туда и я.

Глухо рассмеявшись, брат тяжело вздохнул и снова начал смотреть вдаль. Кажется, слова сестры совсем не дали того результата, что был заложен в них изначально. Вероятно, это еще больше отягчило — в своем выборе Гарри должен был полагаться не только на себя, но думать еще и о будущем сестры. Нахмурившись, Хезер поспешила исправиться:

— Не оглядывайся на меня, я поддержу любое твое решение! И приложу все усилия, чтобы пробиться в престижную школу.

В ответ брат выдохнул, легонько качая головой, и слабо улыбнулся.

До самой ночи он оставался в безрадостном и сумрачном состоянии. Бывало, иногда светлел, но потом снова начинал хмуриться. Хезер видела — внутри брата шла война, но совершенно не понимала, как помочь ему прийти в равновесное состояние. Прекрасно зная натуру Гарри, она понимала — лучше не лезть, брат не любил делиться мыслями в такие моменты, предпочитал только, когда им уже принято решение. Даже планы на поступление в «Кранли Скул» или «Эпсом Колледж» он озвучил постфактум, буквально в момент, когда переписывал в чистовик письма для этих школ.

 

Первое, что увидела Хезер следующим утром — брата, сидящего за столом и что-то активно пишущего. Это стало уже настолько привычной картиной, что она даже не удивилась. Рядом с ним на столе и полу валялись смятые в комки листы — видимо, работа шла давно и, судя по их количеству, натужно. Зевнув, она спросила:

— Кому пишешь?

В ответ Гарри только дернул плечом, мол, не отвлекай, и продолжил что-то активно выводить на бумаге.

Поднявшись на ноги и потягиваясь, Хезер мельком глянула ему за плечо — текст был длинным, но разобрать о чем именно было сложно — слишком далеко. Собрав все смятые варианты в пакет, она закинула тот в рюкзак, чтобы потом выбросить подальше от дома. Оставить черновики в мусорной корзине ебанутой семейки стало бы неудачным решением — те не погнушались бы достать и сунуть в них любопытный нос, особенно тетушка Кляча — главная сплетница городка.

Пока она приводила комнату в порядок, Гарри уже успел сменить ручку на перо и аккуратно выводил буквы, переписывая с листа, лежащего рядом. Следовательно, послание было для кого-то из магического мира. Цыкнув в недовольстве от его скрытности, Хезер дошла до совы и, просунув руку в клетку, начала ее поглаживать, искоса посматривая на брата. Дописав, он отложил перо и подул на бумагу, ожидая, когда высохнут чернила, а потом перевел задумчивый взгляд на сестру. Если судить по виду, то за эту ночь брат пришел к какому-то решению. Поймав его взгляд, она приподняла брови, безмолвно спрашивая, мол, что? Помотав головой, Гарри также без слов ответил, дескать, ничего. А потом, убедившись, что чернила высохли, сложил бумаги и положил их в два конверта, последние свернув в трубочки.

— Фортуна, — брат полностью развернулся на стуле, внимательно рассматривая птицу, — пора тебе поработать.

Привлеченная его словами сова выбралась из клетки и перелетела на стол. Мельком улыбнувшись, Гарри провел пальцами по перьям, а потом привязал к лапам письма, говоря при этом:

— Это Хагриду в Хогвартс, а это Макгонагалл тоже в Хогвартс.

Легонько клюнув брата, обозначая тем самым, что она все поняла, птица вылетела в окно. Брат проводил ее задумчивым взглядом, едва заметно кивнул сам себе, а потом посмотрел на сестру:

— Завтрак?

Улыбнувшись, Хезер кивнула. После проторенной дорожки в «Лидл» еда стала доступна в любое время суток и на любой вкус — и это было шикарно! Дотянувшись до рюкзака, брат достал две запечатанных упаковки с сэндвичами и бутылку с газированным напитком. Передав один из треугольных бутербродов сестре, он распечатал свой и с наслаждением надкусил.

— Сегодня попробуем выбраться в Лондон, — невнятно оповестил Гарри, делая новый кусок и начав его жевать.

Чуть не подавившись сэндвичем, Хезер начала кашлять. Когда ей стало немного лучше, она смочила горло Кока-Колой, протянутой братом, и сказала:

— Это серьезнее магазина.

Легкомысленно кивнув, Гарри тепло улыбнулся:

— Ад аўгуста пэр ангуста⁽¹⁾.

Рассмеявшись, Хезер помотала головой. В целом, брат скорее относился к фаталистам, но иногда в нем просыпались философские начала и он буквально не мог не произнести какую-нибудь фразу на латыни.

— Я бы предпочла без трудностей.

— Самое страшное, что может случиться — нас сдадут полиции, — он пожал плечами и откусил от сэндвича и, в этот раз прожевав до конца, продолжил: — а они отвезут сюда.

Вздохнув, Хезер отпила напиток. Разумность в словах брата присутствовала: ну проорется потом тетушка Кляча, а вечером и дядюшка Морж. Может, даже замок на дверь повесят — хотя это маловероятно — останется еще окно. И даже если вдруг, Вернона слегка перемкнет и он установит решетку, то до конца августа еды, запрятанной в тайнике под кроватью, в комоде под одеждой и под вторым матрасом на верхнем ярусе однозначно хватит за глаза. Не зря же они на своих спинах таскали ее все эти дни!

— Как ты купишь билеты? — прищурившись, спросила Хезер.

Отложив пустую упаковку от треугольного бутерброда и чуть наклонив голову вправо, Гарри легкомысленно ответил:

— Скажу, что мама с сестрой ушли в туалет, а мне прививают самостоятельность. Все то же, что и леди Удаче. Куплю три билета.

Расслабив лицо, сестра задумчиво покивала. Это действительно разумное решение: купить не только два детских, а еще и один взрослый билет. Брат уже доказал, что британцы достаточно доверчивы, если, конечно, вести себя уверенно, сдержано и предоставив логичное объяснение. Но, тем не менее, существовала и другая проблема.

— А проводнику?

Откинувшись назад, брат закинул в рот несколько конфет «Тоффи» и, находясь все в тоже беззаботном состоянии, отозвался:

— Бабушка сломала ногу и не может нас сопровождать, а мама встречает в Лондоне, — Гарри коротко рассмеялся и кивнул на стол: — подтверждающие письма уже подготовлены.

На столе действительно лежало несколько больших листов, исписанных изящным подчерком. В отличие от криворукой Хезер, пишущей кое-как и совсем неразборчиво, Гарри выводил слова красиво, точно — как взрослый, и аккуратно. Это уже не раз спасало: и от взрослых, когда они непостижимым образом вдруг обращали внимание на детей; и когда брат отнес документы на почту от имени миссис Дурсль, отправив письма в «Кранли Скул» и «Эпсом Колледж»; и в школе, когда у учителей внезапно просыпалась совесть, и кто-нибудь из них спрашивал, мол, почему это Поттеры уходят самостоятельно, не дожидаясь приемной матери. И каждый раз срабатывало — в комплекте с прокачанным скиллом лицемерия Гарри у оппонентов не было и шанса.

— Ладно, а в Лондоне? — продолжала допытываться сестра.

Легко рассмеявшись, брат отмахнулся рукой, беря еще одну конфету.

— Хеззи. Не сомневайся, я найду выход из любой ситуации!

Цыкнув, она мотнула головой в несогласии; невероятная самоуверенность! Впрочем, еще ни разу Гарри не было допущено фатальной ошибки — все спорные, жестокие, а иногда даже страшные моменты в итоге выведены братом к благополучному результату. Если бы не он — его ум, находчивость, смелость — то кто знает, где бы сейчас находилась сестра и насколько бы комфортной оказалась ее жизнь. Улыбнувшись, Хезер поделилась мыслями:

— Мне очень повезло с тобой!

Вздохнув, Гарри в ласковом жесте потрепал сестру по голове:

— Все наоборот, Хеззи, совсем наоборот…

 

 

 

 

 

---

1) Ad augusta per angusta (лат.) — через теснины к вершинам; через трудности к достижению цели.

Вернуться к тексту