Благословенно лето жизни нашей (гет)

* * *

Июль нынешнему году, судя по всему, достался импортный, не английский — уже в полдень четверга солнце пекло так, что Северус почел за лучшее укрыться от него в кабинете. Единственное окошко комнаты, завешенное плотными портьерами, выходило на север, и было в ней чуть прохладнее, чем в остальных частях дома. Северус нашел в своей библиотеке «Общую теорию магии» Адальберта Уоффлинга, перечитал раздел о ключ-чарах и незаметно для себя задремал.

Ему приснился тролль, по шишковатой голове которого ритмично колотила дубинка, но оказалось, что стучат в дверь. «Открыто!» — крикнул он, спешно приводя себя в порядок. Для Гермионы, конечно, еще слишком рано, но вдруг…

Нет, Люциус Малфой во всем своем слегка полинявшем великолепии. Тоже неплохо. Можно сказать, лучший друг.

— Как поживаешь, Северус? — Они пожали друг другу руки, и Люциус прошелся по комнате, обшаривая любопытным взглядом углы. Остановился у кухонного шкафчика, долго его рассматривал, потом повернулся к приятелю с ухмылочкой: — Что, вспомнилось детство золотое?

— Угу.

Гермиона оставила карточки от шоколадных лягушек валяться на обеденном столе, и утром, делая уборку после завтрака, Северус наклеил их липучими чарами на дверцы шкафчика — две слева и три справа. Министр магии Артемизия Лафкин, Гаспард Шинглтон, изобретатель котла-самомешалки, Святой Мунго, ловец-рекордсмен Родерик Пламптон и певица Селестина Уорлок — они хорошо смотрелись там все вместе.

— Чаю, Люциус?

— Шутишь? — Малфой выразительно похлопал себя по оттопыренному карману мантии. — Не, у меня есть идея получше...

Две бутылки холодного эля в жару — и в самом деле лучше не придумаешь. Пить его уселись на крылечке: Люциус по-хозяйски — в кресло-качалку, а Северус принес себе табурет с кухни, хлебнул пива, откинулся на шершавую кирпичную стену дома и приготовился внимать.

Люциус Малфой, сколько Северус его помнил, никогда не подходил к делу в лоб. И просто так, без дела, тоже никогда не приходил. Итак, вопрос — что понадобилось ему от старого приятеля на этот раз?

Оказалось, дело в Драко. Северус терпеливо выслушал подробнейшую сводку о том, когда, кого и на сколько из их общих знакомых посадили, а кто (и как) сумел отвертеться, и, прикинув, что эля осталось на донышке, а вторую пару бутылок Малфой с собой вряд ли принес, прервал нудный монолог:

— Так ты что хотел-то, Люциус?

Малфой осекся на полуслове, потер лысеющий лоб и сказал, смущенно отводя глаза:

— Северус, будь другом, поговори с Драко, а? Совсем парень задурил. Жизнь у него, видите ли, тлен… Хотел ему девятнадцатилетие справить, всю родню собрать. Тетка Септимия мне один интересный артефакт пообещала… почти. Можно было почву прощупать. Но нет, сказал, ничего ему не надо, и не пошли бы вы, любезные папенька с маменькой, в Хогсмид — кизляков морщерогих пасти.

— Пороть надо было, — ехидно сказал Северус. — Прямо с пеленок и начинать.

— Надо было, кто же спорит. Только разве б у меня рука поднялась? — Люциус досадливо махнул оной и допил свое пиво. — Единственный сын ведь. Наследник… Цисси совсем извелась, на ребенка глядя, дома тоска зеленая. Правда, Северус, поговори с ним, а? Драко всегда тебя уважал, может, хоть ты ему мозги на место вправишь…

Ну, Нарцисса — другое дело. Северус кивнул — ладно, принято — и посоветовал:

— Ты своди семью куда-нибудь развлечься. Хоть на квиддич, что ли… Как раз в воскресенье матч: «Холихедские Гарпии» против «Сенненских Соколов»…

— Да ну, что там смотреть… «Соколы» спокон веку играть не умели. Семь лет подряд последние в лиге.

— Ну конечно, сидеть дома и ныть, как всё плохо, и веселей, и интересней, — снова съязвил Северус.

Он сходил в спальню и порылся там в карманах мантий. Несколько маггловских банкнот, горстка мелочи и один-единственный галлеон. Опять, значит, в «Гринготтс», а денег в сейфе не прибавляется…

Вернулся на крыльцо, кинул галлеон Малфою.

— Давай, Люциус, не кисни. И мне билет возьми, я тоже проветрюсь.

Тот запротестовал для виду — мол, что за мелочные счеты между друзьями, — но монету не вернул. Покрутил в пальцах, а там она и исчезла незаметно в карманах. Вот в этом он, Люциус Малфой, весь…

Посидели еще немного.

Перед уходом Малфой спросил:

— За тобой перед матчем зайти или лучше порт-ключ?

— Сам приду, — и не удержался, похвастался: — Магия вернулась. Вся.

— Да ты что?! Северус, старина, какая новость!

Искренне, между прочим, обрадовался, без задней мысли.

Друг…

* * *

Призрачный дракончик сотворил в Отделе по контролю за магическими популяциями маленький переполох.

Наутро он не развоплотился, как ожидала Гермиона, наоборот — был еще веселее и шустрее, чем накануне: летал по ее лондонской квартирке, совал везде свой алый нос, а когда проспавшая Гермиона отвлеклась на утренние бутерброды, забрался в открытую сумку, да так и отбыл вместе с хозяйкой в Министерство. Там он, конечно, улучив момент, из сумки вылез и отправился гулять по этажу.

Поймали его в подразделении духов — и довольно быстро, ребята в нем трудились опытные, — зато потом полдня там жарко полыхал консилиум: решали, к какому подвиду призраков отнести дракончика, и классификации он поддавался почему-то из рук вон плохо.

Разыскали хозяйку дракона, и двое парней-охотников, Питер и Уинстон, торчали остаток дня у нее над душой в тесной секретарской: осыпали комплиментами, выпытывали у Гермионы, что да как, да каким заклинанием, в упор не замечая поджатых губ и косых взглядов миссис Перкинс.

Гермиона тоже не обращала на напарницу никакого внимания, по уши занятая работой и своими мыслями. Снейп окончательно разрушил все представления Гермионы о нормальном и привычном положении вещей и о самом себе. Ладно — двойной агент в пользу сил света и добра, ладно — пронесенная сквозь годы любовь к маме Гарри… Но Снейп, которого можно кормить конфетами с рук? Снейп со светлячками и фейерверками? Снейп с недвусмысленными желаниями в ее, Гермионы Грейнджер, адрес, в конце концов?..

Ей отчаянно хотелось с кем-нибудь посоветоваться. Желательно — с женщиной постарше и поопытнее. Отгородившись от мира стопкой справочников, Гермиона мысленно перебирала своих знакомых. Коллеги — сразу нет, не хватало только сплетен на работе. Джинни и вечно витающая в облаках Луна Лавгуд тоже отпадают. С Флер и женой Перси Уизли — Одри она не была близка. Обращаться к маме или миссис Уизли отчего-то казалось неловко.

Тонкс — вот кто ей нужен. Тонкс была ненамного старше и замужем за Ремусом Люпином, а он — как раз ровесник Северуса Снейпа. И у Люпина Гермиона, пожалуй, тоже попросила бы совета.

Вот только ни Ремуса, ни Тонкс уже нет в живых…

Так ничего и не решив по поводу Снейпа, Гермиона пошла за другим советом — к мисс Гвендолен Уитлок, которой, как Гермиона надеялась, скоро предстояло стать ее непосредственной начальницей. Среднего роста, чуть полноватая, с морщинками в уголках карих глаз, всегда в аккуратных мантиях, волевая, но внимательная и корректная — мисс Уитлок чем-то напоминала Гермионе профессора МакГонагалл. С ней приятно было иметь дело.

В пятницу с нижнего этажа прислали список выбранных жеребьевкой членов комиссии, которой предстояло рассматривать проект закона о домовых эльфах. Гермиона прочитала перечень из двенадцати фамилий, схватилась за голову и отправилась со списком к мисс Уитлок.

Та тоже не пришла в восторг.

— Значит, нам нужно набрать семь голосов из двенадцати, — сказала мисс Уитлок, задумчиво щекоча пером кончик носа. — Интересная задачка… Амос Диггори наверняка поддержит, я думаю, и Боунс тоже, они хорошие союзники. Вот этих троих вообще не знаю. Эти пятеро — ни рыба ни мясо, их можно перетянуть аргументами на любую сторону. Но вот Люциус Малфой, да в связке со старым Трэверсом…

— Малфой из кожи вон вылезет, чтобы утопить закон в пользу домовых эльфов! — горячо воскликнула Гермиона. — Гарри — Гарри Поттер, я имею в виду — однажды освободил его домовика, и Малфой просто взбеленился. Наверняка он сделает все, чтобы отыграться! Вот же невезуха...

— Да, этот тип умеет вставлять палки в колеса, — согласилась мисс Уитлок. — Помню, когда я только пришла работать в Министерство…

И они засиделись допоздна в пустом отделе за воспоминаниями и разговорами.

* * *

Субботу Гермиона провела в «Норе», где ее давно уже ждали. На дебютный матч Джинни Уизли в Британской и Ирландской лиге квиддича собиралось пойти все рыжее семейство. Накануне приехал и Гарри — в «Норе» он ночевал, и добудились его только к обеду.

К вечеру они вчетвером отправились на поле, раскинувшееся за садом семьи Уизли — поле, которое так славно пахло свежескошенным сеном... Гарри, Джинни и Чарли взяли с собой метлы и мячи для квиддича — слегка размяться, как они сказали. А Гермиона расстелила на траве покрывало, наколдовала себе летающий зонтик, чтобы не обгореть на жарком солнышке, лежала, ела стащенное на кухне яблоко, смотрела на друзей и — удивительное дело! — совершенно ни о чем не думала.

Все трое и правда были отличными игроками. Джинни, впрочем, быстро закруглилась: она и так вернулась взмыленная после утренней тренировки с «Гарпиями» и теперь решила сэкономить силы перед матчем. А вот парни устроили настоящую битву за снитч — носились за ним наперегонки по всему полю, как сумасшедшие.

Кто из них выиграл, Гермиона так и не поняла, а может, дело окончилось ничьей: оба вернулись одинаково довольные, одинаково возбужденные быстрым полетом. Гарри с Джинни тут же ушли куда-то, обнявшись, а Чарли Уизли сорвал травинку, сунул ее в рот и подсел к Гермионе. Завязалась ленивая беседа.

— Ты ведь работаешь в отделе магических существ в Министерстве магии, верно? Нравится? — говорил он. — А я вот на распутье. Из румынского заповедника уволился, вернулся на родину и не знаю, куда податься… У нас-то заповедников нет. Должность преподавателя по уходу в Хогвартсе вроде занята. Может, в спорт, как Джинни? Мечтал ведь когда-то играть за национальную сборную…

— Можно попробовать к нам в отдел, — сказала ему Гермиона. — У нас интересно, в общем-то. Если не считать бюрократии.

Так они лежали на травке и болтали о том о сем, и Гермиона думала, как здорово было бы иметь такого старшего брата, как Чарли — крепкого, веселого, добродушного. А он под конец ей сказал:

— Знаешь, Гермиона, я тебя сегодня даже не сразу узнал. Ты так похорошела с тех пор, как мы виделись на заседаниях Ордена Феникса… Может, как-нибудь куда-нибудь сходим? Я имею в виду — вдвоем…

Да что они, сговорились все, что ли?