Последний шанс (джен)

— Всё, Раджек, ты влип, — улыбнувшись, пробормотала я, потеревшись щекой о живот юноши (на котором, собственно, и расположила голову; пришлось позволить Кертье терроризировать подушку), — считай, я тебя приватизировала. Теперь ты от меня так просто не избавишься, — его пальцы перебирали отросшие ещё на несколько сантиметров локоны, и атмосфера царила необычайно спокойная и умиротворённая.

Я закрыла глаза, наслаждаясь моментом и едва не мурча от удовольствия. В кой-то веки всё складывается настолько прекрасно, насколько это вообще возможно в данной истории. Можно не думать о том, что будет дальше, сосредоточившись на понятии «сейчас». Раэль со своими нотациями и возмущениями — не столь страшное последствие. Тем более если он увидит, что Раджек более-менее счастлив (так, надо умерить уровень радости, а то глава убийц сбежит куда-нибудь таким макаром), то, наверное, смирится с тем, что его брат встречается с человеком?

Лорд и Игнис со вчерашнего вечера меня не беспокоили и вообще создавали видимость своего отсутствия. Что они находились в Чертогах — тому сомнений нет, однако они явно прониклись ситуацией. Мне сначала как-то боязно стало, что «сожитель» всё молчит и не спешит подкалывать или подшучивать, однако вскоре меня повергла ещё в больший шок его фраза «Успокойся, Анька, и просто будь счастливой». От такой серьёзности у меня глаза на лоб полезли, но я быстро взяла себя в руки и благодарно кивнула, сразу же воспользовавшись советом и захапав Кертье.

Когда прозвонил будильник, я поняла, что задремала, убаюканная ласковыми прикосновениями и мерным дыханием юноши. Кертье цапнул телефон и, спустя несколько секунд нажав на нужную кнопку, вернул его на тумбочку, а после осторожно постучал кончиками пальцев по моей макушке.

— Да проснулась я, — буркнула, нехотя поднявшись. — Доброе утро, — я уселась на кровати, подобрав под себя ноги, и задумчиво уставилась на Раджека.

— Что-то не так? — поинтересовался глава клана убийц, обеспокоенно на меня смотря.

— Да вот думаю, не сон ли всё это… — наклонила голову к плечу, подалась вперёд. Приблизившись, поцеловала юношу в щёку. — Но, если даже и так, он необычайно прекрасен, — я улыбнулась.

Кертье не ответил. Он молча наблюдал, как я хожу по комнате и собираю учебники (плюс сунула научную работу Франкенштейна, нужно будет почитать на обеде. Хотя кого я обманываю: мне явно будет не до этого); когда я потянулась к школьной форме, юноша уведомил, что мы встретимся в гостиной, и спешно покинул комнату. Лорд хихикнул, но прокомментировать ситуацию не успел: его разговором отвлёк Игнис, за что Копью я была благодарна, так как с самого утра подвергаться ёрничеству одного покойного властителя Лукедонии — удовольствие малоприятное. Тем более день так хорошо начался.

Переодевшись и прихватив сумку, я направилась в гостиную, однако, стоило выйти из комнаты, в задумчивости остановилась, смотря на мобильный телефон. Идея, пришедшая в голову, была настолько бредовой, насколько вообще это может быть; такое даже Лорда бы стороной обошло. Особенно весело станет, когда я буду объяснять ребятам, если всё сработает, как мы к этому пришли — они ж вовек не поверят, что договариваться можно не только кулаками (угу, именно так М-21 и Такео на работу принимали, ага; действенный метод, Франки, не спорю, но не в данной ситуации).

«Лорд, — мысленно обратилась к «сожителю» я и юркнула в Чертоги, убеждаясь, что, помимо меня, папани Раскреи и Копья, там больше никого нет. — Нужно поговорить. Сейчас».

— Что-то не так? — Игнис, считавший, хватит ли ему денег на покупку карточки города, оторвался от игры и поднял глаза. Хватит этим вопросом косплеить Раджека, мне одного хватает! — Садись, — он пододвинулся, и я плюхнулась рядом.

— Уговор не считать меня сумасшедшей, — я вздохнула. — Короче, у меня появилась идея. Смотрите, пока из положительного влияния на тринадцатого Старейшину у нас только «уснувшая» совесть, которая сбавила обороты, но продолжает Кромбеля менять, — ребята кивнули. — Лорд, верни стащенное обратно в кассу, — нахмурилась я, заприметив, что «сожитель» стырил несколько миллионов. — В общем, пока непонятно, сколько времени займёт так называемое перевоспитание, но я предлагаю ускорить процесс.

— И как ты себе это представляешь? Есть гениальный план?

— Ага. Только чур не ржать.

— Постараюсь сдержаться, — кивнул Лорд, произнеся это с такой же интонацией, с которой Франкенштейн предлагал попросить Раэля устроить мне скоропостижные похороны в очередной раз.

— Если что, вот подушка, — достав из-за спины названный предмет, Игнис передал его мне.

— Использую, — хмуро кивнула я. — Ну так вот…

Начав пересказывать идею, я, вслушиваясь в то, что говорю, и сама стала понимать, что это полный бред. Дело даже не в том, как это звучало — надо заметить, достаточно уверенно, даже убедительно — а в том, какой смысл несло. Поначалу ребята слушали внимательно и старались серьёзно отнестись к предложению. Потом глаз «сожителя» задёргался, и было видно, что он изо всех сил пытается сдержать улыбку, так как получить подушкой всё же не соответствовало статусу экс-правителя Лукедонии. В конце концов, как только я закончила, Лорд серьёзно кивнул, попросил минутку и, скрывшись за стеллажами, чтобы я не могла его достать, разразился таким хохотом, что у меня заложило уши.

Спустя пару минут он вернулся. Они с Игнисом переглянулись и разнесли мой план в пух и прах, начав с того, как это будет выглядеть, и закончив тем, что это может не сработать. Но, разумеется, стоило логическим аргументам кончиться, как они в один голос заявили, что к реализации мы приступим непременно, так как «попытка — не пытка». Да и терять особо нечего, разве что сломаем немцу мировоззрение, но мы ж не специально, так получится…

Вернувшись обратно в сознание, я прикрыла дверь комнаты, вздохнула, поправила волосы, вновь пряча доказательство того, что каждая моя смерть делает Лорда более «живым», и наконец-то спустилась на первый этаж, где большая половина нашей странной компашки уже собралась.

— Человек, ты до раздражения счастливая, — вместо «доброго утра» сказал Раэль, стоило мне заявиться к завтраку с радостной улыбкой на губах. — Перестань скалиться — противно.

— Завидуй молча, мой дорогой, — наклонившись и чмокнув скрипнувшего зубами аристократа в щёку, я обняла за шею Региса, сидевшего рядом и сипло вздохнувшего, а после, перемахнув через спинку дивана, растолкав парней локтями, уселась между ними. — Всем доброго утра и приятного аппетита! — громогласно заявила я, придвигая к себе тарелку и беря в руки палочки.

В ответ раздался неслаженный хор аналогичных пожеланий. Тао вёл себя как-то подозрительно тихо, уткнувшись в планшет и раз за разом, похоже, просматривая какое-то видео. Хакер, в сосредоточении закусив губу, пристально всматривался в верхний левый угол, вертел кадр и так, и эдак, но, судя по всему, удовлетворяющих результатов не добился. Правда, стоило мне поинтересоваться, что он делает, так Тао тут же убрал планшет и сделал невинный вид — дескать, ничего, что могло бы меня заинтересовать. Подозрительно, но да ладно, не буду лезть в чужие дела, особенно если в них меня никто посвящать не хочет.

Такео помогал Сейре расставлять кружки с чаем. Франкенштейн, если верить словам Региса, с самого утра засел в лаборатории и пока оттуда не показывался. Узнать, чем учёный занимался, не удалось по двум простым причинам: во-первых, он запретил спускаться к нему, чтобы, видите ли, не мешать работе и не сбивать с мысли; во-вторых, камеры, размещённые вездесущим хакером, были хозяином дома педантично найдены и убраны. В общем, Франя сделал всё для того, чтобы скрыть детали своей работы.

Оглядевшись и убедившись, что никто не обращает на меня ровным счётом никакого внимания, я достала мобильник, нашла в телефонной книге нужный номер и, ненадолго задумавшись, написала короткое приветствие и пожелание хорошего дня. Пробежав глазами по строкам, я замерла на мгновение, обдумывая, действительно ли это хорошая идея и стоит ли пытаться обступать тринадцатого Старейшину со всех сторон, плавно наставляя его на путь истинный, обвела взором друзей, понимая, что не хочу рисковать их жизнями, тем более что представилась прекрасная возможность уговорить Кромбеля если и не присоединиться к нам, то хотя бы не мешать (совесть в помощь, одним словом). Ещё чуть-чуть посомневавшись, я нажала на кнопку «отправить» и, пока не пожалела о своём действии, щёлкнула палочками и принялась за еду.

Показался заспанный и крайне чем-то довольный Музака. Широко зевнув, он плюхнулся с краю дивана — рядом с М-21 — и, почесав затылок, оглядел яства. Увиденное ему пришлось по вкусу, и вскоре вожак оборотней неэлеганто причмокнул, заставив Региса осуждающе на себя посмотреть. Дёрнув уголком губ, Музака буркнул короткое «виноват» и впредь постарался вести себя… прилично с точки зрения Ландегре.

Сцапав кусочек морковки и отправив её в рот, я едва не подавилась, когда телефон звякнул уведомлением и я увидела имя отправителя. Сглотнув недожёванный кусок, я свободной рукой ввела пин-код, снимая блокировку, и зависла, пытаясь вникнуть в смысл ответа. «И вам успешного дня» — значилось в сообщении. Чёт как-то подозрительно… Нет, примерно на подобный исход я и рассчитывала, но не думала, что он в реальности возможен.

«Тао, а где сейчас Кромбель?» — отправила я хакеру сообщение. Говорить вслух не хотелось хотя бы потому, что кое-кто начнёт выпытывать, а зачем оно мне надо.

«В здании местной университетской научной лаборатории, — незамедлительно натарабанил ответ Тао. — И, судя по тому, что он под ней, надолго».

«Спасибочки».

Когда завтрак закончился, мы (кроме Музаки и братьев Кертье, которым на сегодня выпал выходной) отправились в школу. Раджек было возжелал последовать за нами, но братец перехватил его почти у самого выхода, заявив, что им нужно поговорить, и я, умирая от любопытства, была силком утащена вздохнувшим Регисом, заявившим, что раз уж я продолжила ходить в школу, то пропуск занятий будет выглядеть подозрительно. Скорчив обиженную физиономию, я картинно надулась и сложила руки на груди.

Занятия, числившиеся до обеда, прошли в мгновение ока и благополучно. За исключением, разве что, того, что на химии я едва не устроила маленький взрыв, от неожиданности щедро ливанув воду в раствор щёлочи, стоило увидеть за окном Раджека. Пока Кертье никто не заметил, я сделала жест ладонью, и убийца, кивком головы указав на крышу, растаял. Н-да, когда-нибудь я привыкну к их способности появляться и исчезать за считанные миллисекунды. Постаравшись себя в этом убедить, я бросила быстрый взгляд в сторону преподавателя, не заметившего опасную ситуацию, и вернулась к лабораторному столу.

На обеде обступившие дети наперебой начали интересоваться, чем закончилась история с признанием. Пришлось чистосердечно ответить, так как переглянувшимся Ландегре и Роярд тоже стало необычайно интересно. В итоге, покосившись в сторону камеры в столовой и поняв, что, если Тао захочет, обязательно всё расслышит, я осознала, что совсем скоро наши начавшиеся отношения ни от кого секретом не будут. Наверное, и к лучшему, а то я и так многое скрываю.

Кстати!.. Надо уже собрать всех ребят в гостиной/моей комнате/тренировочном зале и объяснить, наконец, что происходит и почему у нас с Франкенштейном, Музакой, Раскреей и Рейзелом такие странно-интересные отношения.

Дети, удовлетворившись полученной информацией, потопали обратно в класс (оставались биология и… а-а, не помню), а я поскакала на крышу. Раджек, по привычке стоявший почти у самого края и хозяйским взглядом осматривавший территорию, обернулся, услышав тихий хлопок закрывшейся двери, и улыбнулся, приветственно кивнув. Я неловко помахала в ответ, подходя ближе.

— Прости, от меня только отклеились эти прилипалы. Что случилось? — пришлось прикусить язык, так как прозвучало не очень. — Не подумай, я рада тебя видеть, просто… Выходной же, всё-таки, так что ты здесь делаешь?

— Вы забыли, — Кертье протянул мне пакет. Я вопросительно изогнула бровь, заинтересованно смотря на юношу. — Домоводство.

— А-а… — протянула я, кивая. — То-то мне всё казалось, что я определённо что-то забыла, — улыбнувшись, забрала пакет и чмокнула Раджека в щёку. — Спасибо за заботу. Так, фартук (да, розовый!), перчатки (и они тоже!), тетрадь… Ты меня спас.

— Помните про поход?

Иногда мне кажется, что на «ты» он ко мне начнёт обращаться лишь тогда, когда рак на горе свистнет. Интересно, что же такого должно произойти, чтоб он сбавил уровень вежливости и перестал вести себя так отстранённо. Обидно ж, между прочим, что мы перешли в стадию «ну вроде бы пара», а я до сих пор чувствую некое расстояние.

— Какой поход?

— Сегодня в шесть вечера вы классом отправляетесь в горы на природу, — и почему он это знает, а я — нет?! — И вернётесь лишь послезавтра утром.

— То есть нас ждут две ночи где-то в лесу, — кивнула я. И замерла. — А Франки знает? Он же своего Мастера без присмотра никуда не отпустит.

Вместо ответа Раджек пожал плечами, и я сглотнула. Так, Штейн директор, он обязан о таком знать, так как все выездные мероприятия согласуются с ним. Я права? Права. Так что волноваться не о чем. Совершенно. Надо успокоиться. В конце концов, что такого может с нами приключиться? Волки там не водятся, медведи отсутствуют. Разве что Рейзел долго будет осознавать, что такое палатка и зачем она нужна. Ох, маманя… Не для того ты меня родила, чтоб я великому Ноблесс нянькой была.

— Я с ним поговорю, — согласилась со своими мыслями я, — чисто на всякий случай, чтоб исключить любые неловкости, которые могут возникнуть, — красочно представив, как Франкен быстренько командует модифицированным отстроить скромненький особнячок в триста шестьдесят пять комнат где-нибудь поблизости места нашей стоянки, я внутренне подобралась. — Так, я побежала, а то на урок опоздаю. До вечера.

Обняв юношу на прощание, я спустилась по лестнице на третий этаж, да так и замерла посреди коридора. Сознание на несколько мгновений заволокла алая пелена, а когда окружающая действительность прояснилась, неподалёку стоял Юрий собственной персоной. Я вздрогнула, никак не ожидая его увидеть, так как по всем логическим соображениям он должен был быть мёртв, и рефлекторно отшатнулась, стоило ему сделать несколько шагов вперёд. Мозг отчаянно соображал, что делать и куда бежать, так как устраивать драку в школе Франкенштейна — самоубийство. Если меня один блондин не прибьёт, так другой.

«Аня, — напряжение в голосе «сожителя» отслеживалось без труда, — успокойся. Просто успокойся, это всего лишь…»

«Я знаю, кто это! — мысленно ответила я, рванувшись с места. — Отлично знаю!»

«Нет, — к Лорду присоединилось Копьё. — Ань, не поддавайся, иначе…»

Из груди вышел весь воздух, когда меня грубо схватили за шею и впечатали в стену. От приличного удара по затылку голова закружилась, а перед глазами помутнело. То и дело проскакивали чёрные точки. Уронив пакет на пол, я освободившимися руками вцепилась в ладонь Юрия, пытаясь отодрать её от своего горла. Воздух закачивался, позвонки хрустели, будто вот-вот готовы были сломаться.

«Анна! — в два голоса забеспокоились Лорд и Игнис, однако не предпринимая никаких действий, чтобы помочь. — Перестань сопротивляться!»

«Вы моей смерти хотите?!»

Я лягнула мужчину по коленке, но эффект был такой же, как если бы я пнула фонарный столб. С каждой секундой сил оставалось всё меньше, и, когда Юрий наконец-то меня отпустил, я лишь почувствовала, как упала на пол, будто мешок с картошкой. Глухой удар — и ничего. Кромешная тьма что перед глазами, что в Чертогах. Я будто зависла, вернувшись туда, откуда меня перенесло в Вечный Сон. По крайней мере, похожее ощущение.

«Чёрт! — выругался «сожитель», и его голос тихим эхом отдавался в голове. — Ну почему она просто не послушалась?»

«А вы бы на её месте стали спокойно позволять себя душить? — Тёмное вздохнуло. — Ей нужно всё рассказать — ожидание навредит».

«Она должна сама понять, — Лорд застонал. — Ты же помнишь, чем всё закончилось в прошлый раз?»

«О чём вы?! — закричала я, но голоса своего не услышала. «Сожитель» и Игнис удалялись, и вскоре воцарилась тишина. — Ответьте! Не молчите! Пожалуйста…» — из глаз брызнули слёзы, и я разрыдалась от собственного бессилия и страха.

Почувствовав нежное прикосновение к щекам, я провела пальцами по месту касания, а потом пришла в себя. Глаза открылись, и я тут же села в кровати, неосознанно хватаясь за горло. Кожа ещё горела от прикосновений, дышать было тяжело, однако, ощупывая шею, я отметила, что боли никакой не чувствую. Разве не должны были остаться синяки?..

— Не пугайте так, — Кертье сидел рядом: это он вытирал слёзы.

— Раджек, — всхлипнула я, обхватывая руками его талию и прижимаясь лбом к груди. Юноша одной рукой гладил меня по спине, другой — по голове, и от этих до невозможности простых прикосновений становилось легко на душе.

— Анька, что произошло? — рядом плюхнулся Тао, и я повернула голову, чтобы на него посмотреть. Мне в лицо ткнули планшетом. — Ты здорова?

Я нахмурилась, ничего не понимая. Хакер показывал мне видеозапись из школьного коридора — того самого, где меня застал Юрий. Однако, кроме меня, никого не было. Что более странно: трансляция демонстрировала, что я спокойно шла, пока не застыла на месте. После, покачнувшись, я выронила пакет, схватившись за голову, упала на колени, прислонившись лбом к холодному полу, а потом накренилась, теряя равновесие и, судя по всему, сознание.

Но ведь всё было не так! Я видела… я…

— Я ничего не понимаю, ничего.

— Может, тебе пропустить домоводство? — Тао похлопал меня по плечу. — Иди лучше домой, я сообщу остальным.

— Нет, — шепнула я. — Вот что-что, а на уроки мне надо. Хочу отвлечься.

— Учти: я тебя в больнице навещать не буду, — хмыкнул хакер.

— Приму к сведению. Бананы мне принесёт Раджек.

На этой ноте в медпункт вернулся врач и, уверив, что со мной всё в порядке, разрешил идти. Поблагодарив его, я попрощалась с Тао и Кертье и поспешила в класс. Там, отмазавшись от Суйи с Юной и тихо пересказав случившееся Сейре (мальчишкам, знаете ли, везёт: для них уроки закончились), я принялась за дело — мы готовили шоколадные кексы. Полностью сосредоточившись на этом занятии, строго следуя рецепту и советам, полученным от Франкенштейна и Роярд, когда во время приготовления пищи я крутилась у них под боком и постоянно спрашивала, как сделать лучше и вкуснее, я смогла отвлечься от горькой истины, — кажется, я схожу с ума.

Попробовав испечённый кекс, я блаженно зажмурилась, наслаждаясь вкусом. Положив три штуки в коробочку и наскоро черканув на вырванном из тетради листке бумаги несколько слов, я воспользовалась поисковой системой телефона, чтобы отыскать курьера, и, когда мы, подождав модифицированную троицу (Суйи и Юна отправились на съёмочную площадку), с Сейрой потопали домой, вручила ему коробочку, сказав, по какому адресу нужна доставка.

Ребята ни о чём не спрашивали, и за то я была им благодарна. Начавшийся идеально день грозил закончиться плачевно.

Отмахнувшись от дум, я сосредоточилась на том, что нас ждёт в эти выходные: сейчас нас отпустили, чтобы переодеться и собраться, а в шесть от школы нас заберёт автобус, и мы классом отправимся в поход. Даже не знаю, радоваться или огорчаться.

Одно ясно точно: нужно разобраться, что со мной творится.