Серый Страж из Долов (джен)

Ещё при входе был слышен резвый топот, хлопанье в ладоши и звонкий детский смех. Стражи переглянулись. Рыцари Перта тоже выглядели озадаченными. Лина сделала неуверенный шаг вперёд, и Алистер коснулся её плеча:

— Если и правда будет бой, лучше отойди в сторону, — тихо сказал он.

Лина опустила глаза и поблагодарила Стража на эльфийском. Лина знала, что Алистер не понимает значения невольно произнесённых слов, и понадеялась, что они будут приняты за какую-нибудь ругань.

— Алистер, я в порядке…

* * *

Кувырок назад и вперёд, шутовская пляска, отбивание ритма… Для Лины стало открытием, что банн Теган со своим крупным, человеческим телосложением настолько гибок. В её голове моментально всплыл образ Дункана: в отличие от него, банн не казался ей скалой, но бородатого Стража, пляшущего под аккомпанементы детского смеха и рукоплесканий, она сумела представить.

Мальчишка подпрыгивал, хлопал в ладоши, забавляясь зрелищем, и, заметив пришедших, махнул банну рукой, чтобы тот завершил затейливый танец. Поклонившись своему главному зрителю, Теган уселся подле него. На мгновение в зале воцарилась тишина, в которой ясно ощущалось отчаяние, разбавленное лишь потрескиванием древесины в камине. Ссутулившись и виновато опустив голову, эрлесса стояла рядом с сыном, и солдаты выстроились вдоль стен, то ли находясь под действием чар, то ли будучи запуганными своим новым хозяином. Лина затылком чувствовала, как сильно Стэн хочет высказаться по поводу происходящего, но гнетущую тишину нарушил не недовольный кунари, а мальчик:

— Матушка, так это и есть наши гости? — спросил Коннор неестественно гулким голосом. Лицо его покрылось багровыми пятнами, тёмные круги под глазами не уступали последствиям бессонных ночей у эльфийки, а в самих глазах виднелась непонятная жажда.

— Д-да, Коннор, — дрожащим голосом ответила эрлесса.

— Это она разбила моих солдат? Тех, которых я отправил отбить деревню? — прищурившись, мальчик чуть подался вперёд. — Что она такое, мама? Не могу разглядеть.

— Это эльф, Коннор. Ты… Ты и раньше видел эльфов. Они были у нас… В замке.

— А, помню! — Сосредоточившись на долийке, мальчик расплылся в улыбке. — Я им срезал уши и скормил собакам! Собаки всё никак не могли их разжевать! Ну что, матушка, послать это существо на псарню?

Почуяв угрозу хозяйке, но не понимая суть, Пёс пригнулся в холке и, обнажив клыки, утробно зарычал на маленького демона, на что в ответ услышал смешок.

— К-коннор! — развернувшись к мальчику, женщина в мольбе протянула руки. — Прошу тебя, умоляю, никого не трогай!

Стиснув зубы, Коннор коснулся пальцами лба. По нему было видно, что мысли его путались. Помотав головой и что-то пробормотав, он посмотрел на мать. Взгляд ребёнка стал более ясным и, вздрогнув, он испуганно огляделся:

— Ма… мама? Что… что происходит? Где я?

— О, хвала Создателю! — воскликнула эрлесса, пав на колени перед сыном. — Коннор, ты меня слышишь? Коннор!

— Руки прочь от меня, мерзавка! Ты уже порядком мне наскучила, — огрызнулся ребёнок. В его голосе вновь послышались демонические нотки.

С трудом поднявшись на ноги, эрлесса отпрянула от сына и в ужасе обернулась к «гостям»:

— Серый Страж… Умоляю, не трогайте моего сына! Он не виновен в том, что творит.

«Это он поднимал мертвецов? Он?» — не верилось Лине. Мальчик был не старше зеленоглазого брата Кайтлин, очаровавшего её. Менее щуплый, внешне сильно похожий на мать, чем вызвал неприязнь.

— Этот малец и есть та самая злая сила?

— Н-нет! Это не так! — задрожала Изольда, замотав головой.

— Значит, мальчик стал одержимым и прорвал Завесу? — задумчиво хмыкнув, Морриган оценивающе оглядела ребёнка.

— Коннор не мог этого сделать! Это маг, тот самый, что отравил Эамона… С него всё началось! Он вызвал этого демона! Коннор… не виноват. Он просто хотел помочь больному отцу!

От слов женщины у долийки дёрнулось нижнее веко: «Во всём винит одного мага? Только его одного?»

— И для этого заключил сделку с демоном. Ох, глупое дитя, — выдохнув, Морриган покачала головой.

— Всё честно! — Коннор подпрыгнул на месте и, ухмыльнувшись, широко распахнул глаза: — Отец жив, как мы и договаривались. А теперь моя очередь сидеть на троне и рассылать армии завоёвывать мир.

— Он сам себе хозяин, и больше никого не слушает! Никого! Ха-ха-ха! — загоготал банн и, встретившись с раздражённым взглядом ребёнка, замолчал, расплывшись в ухмылке.

— Тише, дядя, я же предупреждал, что будет, если ты не прекратишь? Предупреждал… — процедил Коннор и, погрозив банну пальцем, возвратил своё внимание к гостям: — Но давайте по-хорошему. Эту женщину выслушают, раз уж она того хочет. Расскажи нам, женщина… Что привело тебя сюда?

Лина некоторое время молчала, то и дело переводила взгляд с Тегана на Коннора, с Коннора на дрожащую Изольду, которая силилась успокоиться, прикрыв рот ладонью. Наконец, подобрав слова, эльфийка ткнула пальцем в сторону глупо-улыбающегося банна:

— Я надеялась его отыскать.

— Дядю? Но ведь дядя Теган здесь. Скажи «привет», дядюшка!

— Привет, дядюшка! — отозвался Теган и вновь загоготал.

Лина скривилась при воспоминании о человеке, которого она видела в церкви.

— Дядюшка нынче с утра был слишком высокого мнения о себе. Я решил, что ему больше к лицу быть шутом, верно ведь, матушка?

— Я… я так не думаю… — с трудом выговорила эрлесса.

— Ну конечно, ты так не думаешь! С тех пор, как ты отослала рыцарей, ты только и делаешь, что портишь мне игру. Честно говоря, мне уже стало скучно. Хочу потешиться! Хочу что-нибудь учинить! Эта женщина спасла ту дурацкую деревню и испортила мне игру, но сейчас она за это заплатит! — мальчик всплеснул руками и расхохотался далеко не детским смехом.

Стражники, стоящие вдоль стен, пришли в движение и, сорвавшись с мест, ринулись в бой. Банн Теган, не владеющий своим телом, также вступил в сражение. Проигнорировав наказ товарища, Лина потянулась за луком, и лёгким движением руки кунари была отброшена в сторону. Впечатавшись спиной в стену, Лина простонала и ахнула, заметив расплывчатый силуэт наступающего стражника. Эльфийка крепко зажмурилась и вжала голову в плечи, когда существо замахнулось на неё мечом. Лина не видела, как Пёс в прыжке повалил одержимого солдата на пол, и не услышала шумный грохот доспехов. Она взвыла от боли, ощутив внезапную резь где-то над коленом. Стражник достал её — не убил, но… Лина схватилась за ногу и, впившись в запястье зубами, чтобы не закричать, осела на пол.

До башни Ишала и до сего дня её не ранили настолько сильно. Она была быстрой и ловкой, взбиралась на дерево со скоростью стрелы, перемещалась по верхушкам и растворялась в листве, не подпуская хищника на опасное для себя расстояние. Тамлен порой сравнивал её с белкой, зачастую отнюдь не в хорошем подтексте. И теперь белка, загнанная в угол, пала на твердь и, держась за раненую лапку, сидит в луже собственной крови. Лина не слышала звон скрещивающихся клинков, раскатистый ор, предсмертные крики, не почувствовала и холод, инеем обдавший растрёпанные волосы. Не слышала она и конца боя с последовавшей руганью, всхлипываниями и оправданиями. Первым, что стало для неё настоящим, оказалось прикосновение Морриган.

— Убери руку. Иначе помочь я не смогу.

Стиснув зубы, Лина отняла ладонь от ноги. Наблюдая, как ведьма разрывает штанину по шву, торопливыми движениями закатывает ткань, с лёгким нажимом проводит вдоль раны и пальцами раздвигает плоть.

Эльфийка зашипела, ощутив резкий прилив дурноты.

— Порез глубокий, — сообщила ведьма. — Сейчас не время для лечения, но очистить рану и ненадолго боль убрать могу, что скажешь?

В ответ Лина часто закивала головой, и на ладони Морриган показалось зелёное свечение исцеляющей магии.

— Разрежь ткань на полоски, — сказала ведьма, принявшись плавно водить рукой вдоль раны.

Повиновавшись, Лина отпорола подол рубахи и положила его себе на колено. Она ощутила, как рассечённую плоть обожгло холодом, и агония плавно начинала обращаться лёгким пощипыванием. Отняв руку, Морриган стряхнула с пальцев кровь и сделала перевязку.

— Ещё одну отрежь, — произнесла ведьма.

Лина вновь принялась укорачивать своё одеяние, когда Морриган обхватила её ногу. Лина оцепенела, ощутив множество морозящих уколов от бедра до колена.

— Ч-что это было?

— Ничего ты ощущать не будешь, — в доказательство Морриган ущипнула онемевшую кожу. — Но продлится это недолго.

— M-m-ma serannas, — дрожащим голосом в очередной раз поблагодарила эльфийка и, вспомнив, что колдунья, как и Алистер, не знает языка, перевела: — Спасибо.

Услышав благодарность, Морриган растерялась и коротко кивнула в ответ.

Подивившись реакции ведьмы, Лина повернулась в сторону Тегана и Изольды:

— А что там творится?

— Мальчишка убежал, а женщина о его невиновности кричит, и говорит, что только защитить его намеревалась.

— Защитить сына ценой других жизней?

Хмыкнув, Морриган продолжила:

— Воистину, ребёнок сделался одержимым, и лишь одним путём это можно исправить. Удивлена, что Алистер согласен с этим.

— Что? — изумилась Лина. — Он? Серьёзно?

— «Я бы никогда в жизни не предложил убить ребёнка, но он одержимый. Не уверен, что у нас есть другой выход», — с усмешкой процитировала ведьма.

— А способ спасти одержимого есть?

— Есть. Но очень сложен он. Возможно, малефикар из клетки помочь сумеет, но уверенно сказать я не могу.

— У него сломано несколько пальцев на левой руке, — припомнила Лина. — Он сможет колдовать?

— Не думаю, что это помешает.

— Тогда повезло, что наш храмовник не был решителен… — высмотрев эрлессу, что-то говорящую помрачневшему банну, Лина поморщилась и негромко призналась: — Морриган… я хочу убить эту женщину. Желаю, чтобы она прочувствовала на себе всё то, что сталось с другими из-за её глупости.

Морриган подняла удивлённый взгляд и, поняв серьёзность намерений Лины, усмехнулась:

— Так вот зачем была дана еда малефикару? Коварный план…

— План? — не поняла Лина.

Увидев недоумение долийки, Морриган поскучнела.

* * *

Лина хотела подняться, чтобы быть наравне со всеми, но для неё пока существовала лишь одна нога. Вопреки словам Морриган, онемевшую ногу покалывало. Впрочем, место рассечения действительно не напоминало о себе. Лина чувствовала себя чрезвычайно скованно, когда разговаривала с шемленами, сидя на скамье, и, чтобы скрыть своё волнение, поглубже укуталась в ворот накидки, оставив лишь глаза.

— Ты всё время об этом знала, — пробурчала она из-за ворота.

Лина вдумчиво рассматривала эрлессу, выставляющую себя жертвой. Она в ней жертвы не видела: для Лины эрлесса была глупой избалованной женщиной, пекущейся только о своих интересах. Позади неё долийке виделись сцены побоища в ночном Редклифе, горы трупов, пламя, лица тех, кто сумел выжить, и то, чем бы они оборотились, если бы Редклиф не выстоял в эту страшную ночь. Лина видела тяжелораненую Лелиану и обвиняющий взор Морриган, морду надвигающегося монстра, ядовито-зелёные глаза мальчонки из шкафа.

«Ma halam, asha», — мысленно повторила она своё обещание.

— Я… да, я ничего об этом не сказала, потому что надеялась, что мы сможем ему помочь, — в слезах оправдывалась женщина. — Поймите, он не всегда демон. Коннор до сих пор живёт в глубинах его разума и иногда пробивается наружу. Умоляю… Я только хочу защитить его.

— Понимаю… — с ухмылкой прошептала Лина. — А от него ты никого не хотела защитить? Ты потакала демону, позволяя убивать других. Простые жители Редклифа, рыцари, слуги… Среди них тоже были дети. Чем твой демонический сынуля лучше них? Титулом или тем, что он твой?

Лина поймала на себе взгляд, говорящий когда-то уже пророненное: «Да как ты смеешь?!»

— Эт… это не Коннор вызвал демонов, — эрлесса вновь отрицательно помотала головой. — Это всё тот маг! Это из-за него мертвецы нападали на Редклиф! Это он всё устроил!

Опустив ворот, Лина раздражённо уставилась на женщину:

— С чего я достойна таких искромётных взоров? Дело в моих ушах, отсутствии титула или речах? Не нравится слушать правду от плебея? А придётся: твой сын сам признался во всём, прежде чем спустить на нас собак. Это дело рук твоего сыночка. Всё это сотворил он… и ты.

Эрлесса с мольбой в глазах посмотрела на Тегана, но он, как и большинство присутствующих, был солидарен с резкими словами долийки. Но Теган, её родственник, спасшийся из западни, её осуждал, а вот опаловые глаза Стража выражали враждебность и жажду крови. Изольде Геррин, матери одержимого мальчика, стало страшно не только за своего сына, но и за себя. И вновь раздавшийся голос заставил её вздрогнуть:

— Но Морриган говорит, что маг, которого после пыток ты запрятала в темницу, может помочь спасти ребёнка.

От упоминания малефикара по спине женщины пробежал холодок. Она одновременно испытала гнев и надежду. Изольда на мгновение посмотрела на долийку и, поспешив скрыться от непреклонной ненависти, вновь обратилась к банну:

— Если он и правда может помочь… Тогда надо немедленно привести его сюда. Не знаю, насколько можно ему доверять, но нужно хотя бы понять, что он знает. Теган, можешь его найти?

Несмотря на то, что банн уже слышал о маге, ему по-прежнему не верилось, что эрлесса привела в дом малефикара. Но устраивать расспросы он не стал, рассудив, что сейчас не лучшее время для споров.

— Попробую, — сказал он. — Но если заупрямится, убью его без колебаний.

Теган быстрым шагом удалился, и в зале воцарилась давящая тишина. Если бы кто-то, не знающий ситуации, явился в замок Редклифа, он бы решил, что рыцари Перта и Алистер охраняли несчастную женщину от маленькой эльфийки.

* * *

При виде мага Изольда мигом из жертвы превратилась в хищника:

— После всего, что ты натворил, Йован, тебе ещё повезло, что ты жив, — больше не было в глазах эрлессы слёз, а в голосе — дрожи.

Лина задумчиво посмотрела на руку мага, подметив, что первое её предположение о числе сломанных пальцев было верным. Слушая Изольду, грозящую магу расправой, она в очередной раз помянула филейную часть Ужасного Волка. Лина мысленно пообещала женщине, что и за угрозы она тоже поплатится.

— Морриган сказала, что ты как-то можешь помочь с одержимостью мальчишки, это так? — спросила Лина, перебив женщину.

Йован окончательно сник. Лина верила, что он искренне хочет помочь, осознав свою ошибку, в отличие от женщины, продолжавшей валить все свои грехи на него.

— Д-да, — Йован робко кивнул. — Коннора ещё можно спасти. Демона, который обитает в нём, надо уничтожить. Проще всего, конечно же, было бы… убить Коннора… — Йован оторопел, видя безумие, промелькнувшее в глазах Изольды, защищающей своего сына, и поспешил успокоить её: — Но есть и другой путь. Маг может сразиться с демоном в Тени. При этом сам Коннор не пострадает.

— О чём ты? — спросил Теган. — Ведь демон сейчас в теле Коннора, да?

— Физически демон настиг Коннора в Тени, пока тот спал, и оттуда им управляет. Мы можем найти демона, используя связь между ним и Коннором.

— То есть, ты можешь войти в Тень, да? Можешь убить демона, не навредив моему мальчику? — снова обратившись жертвой, эрлесса сделала шаг вперёд. В её голосе почти не слышалось обычных для неё истерических ноток.

— Нет, но я могу дать такую возможность другому магу. Обычно для этого требуется несколько магов и лириум, но я… Владею магией крови, — опустив глаза, Йован печально вздохнул.

— А разница? — спросила Лина.

— Лириум даёт силу, необходимую для ритуала. Однако я могу взять эту же силу из чьей-то жизни. Просто… для ритуала нужно очень много жизненной силы. Точней говорить, вся.

— То есть, кто-то должен умереть? Кого-то нужно принести в жертву? — уточнил Теган.

— Д-да, и потом мы пошлём другого мага в Тень. Сам я не смогу войти, потому что буду совершать ритуал… Но, это… плохая идея.

— Так или иначе, кто-то умрёт, — хмыкнула Лина, уставившись на эрлессу.

— Конечно. Или мой сын, или тот, кого принесут в жертву, — тихо произнесла та. — Это моя участь. Я отдам жизнь за него.

— Что? — Теган резко развернулся к женщине. — Изольда, ты с ума сошла?! Эамон никогда такого не допустил бы!

Эрлесса прикрыла глаза и опустила голову, словно подставляя шею под топор палача:

— Или моего сына убивают, чтобы уничтожить то, что внедрилось в него, или я отдаю свою жизнь, чтобы Коннор жил. Для меня всё ясно.

Благородство? Отчаяние? Или же, может, материнский инстинкт — как восприняли её поступок многие. Для Лины по личным причинам последнее выглядело невозможным. Она считала порыв самопожертвования эрлессы фарсом: как «жертва», решив, что находится в обществе благородных людей, которые кинутся отговаривать и предлагать другие способы. Алистер, судя по его лицу, уже был готов защищать свою давешнюю мучительницу, сэр Перт и прочие рыцари тоже были против ритуала, банн Теган уже высказал своё негативное мнение.

— Магия крови… — поморщился Алистер. — Как может одно зло помочь в борьбе с другим? Злом зла не исправишь.

— Просто выбирай меньшее, — равнодушно сказала эльфийка. — Кто умрёт — мальчишка, желавший лишь вылечить отца, или женщина, из-за которой заварилась каша.

— Вот, похоже, правильный выбор. И доброволец имеется, — поддержала долийку Морриган.

Выдержав недолгую паузу, Изольда кивнула:

— Коннор здесь ни в чём не виноват. И нельзя допустить, чтобы он за всё расплачивался.

Лина невольно расплылась в улыбке и поспешила спрятать её под воротом накидки. Она сама поняла, что её доводы были весомы. И, откровенно говоря, не видела иного выхода сохранить жизнь ребёнка. Однако добровольное предложение Изольды стать жертвой решило все проблемы.

— Изольда, ты уверена? — взволновался Теган.

— Если есть хоть один шанс спасти Коннора, то да.

— Ты понадеялась на этого сопливого мага? Он отравил Эамона, а теперь может запросто забрать твою жизненную силу и напасть на нас!

Ощутив волнение Йована, Лина вмешалась:

— Я ему верю. Он понимает, что совершил ужасное, и теперь искренне хочет помочь.

— Спасибо тебе, если это спасёт жизнь моего…

Выставив перед собой ладонь, Лина покачала головой:

— Оставьте себе ваше «спасибо» и прочие церемонные штуки, Изольда. Ваш сын действительно невиновен, и, надеюсь, ритуал поможет. Также я буду молиться Творцам, чтобы вы перед смертью прочувствовали на себе муки всех тех, кто погиб из-за вашего эгоизма и дурости.

Смятение Изольды, ужас Йована, Тегана, Алистера, сэра Перта и его рыцарей, усмешка Морриган и равнодушие кунари.

«Вот вам и Серый Страж, вот вам благородный друг Алистера, вот вам спаситель Редклифа. — Закусив нижнюю губу, эльфийка усмехнулась. Посмотрев на Стэна, склонила голову набок. — Ну, за кем ты решил следовать, а? — лицо великана, в отличие от Алистера, не выражало никаких эмоций. — Ах да, саирабазам отсекают языки и держат на цепях», — вспомнила долийка слова кунари и, мотнув головой, повернулась к эрлессе.

Вопреки ожиданиям Лины, Алистер молчал, смирившись с выбором командира. Даже банн не произнёс ни слова. Молчание нарушил Йован:

— Ладно… Кто пойдёт в Тень? — спросил он неуверенно.

— Здесь только три мага, ты, её одержимый сын и Морриган, — тихо сказала Лина. — Ты колдовать-то с такой рукой сможешь?

— Д-да, — кивнул Йован.

Вздохнув, Лина подняла глаза на ведьму:

— Морриган, а ты поможешь ему с…

— Не стану, — отрезала ведьма, брезгливо поморщившись. — В Тень отправлюсь я, но ритуал он и с такой рукой способен сотворить.

«Ma serannas», — мысленно поблагодарила ведьму Лина. Морриган, отправленная с ними по наказу Флемет, по мнению эльфийки, и так помогала им гораздо больше, чем должна была.

— Я буду тебе благодарна, госпожа, — прошептала Изольда, отняв руки от лица. — Да пребудет с тобой Создатель.

— Лучше пусть не пребудет. Он меня будет отвлекать.

* * *

Изольда опустилась на колени и начала покачиваться взад-вперёд, шепча молитву. Женщина набиралась храбрости, чтобы умереть, пожертвовав собой ради сына или ради того, чтобы уйти от ответственности и избежать более жестокого наказания — то было не важно. Кровавый ритуал уже начался.

Вокруг эрлессы появилось поле из белых колец, движущихся вихрем. Маг громко вскрикнул, вскинув руку, и все присутствующие ощутили мощный выброс энергии, сравнимый с ударом подушки, набитой старой ватой. Изольда Геррин перестала владеть собственным телом, она откинулась назад и, выгнувшись дугой, закатила глаза. Тело женщины высоко взлетело, было слышно глухое бурление под её кожей. Вся кровь эрлессы будто закипала, разрывая её. Багровые струи стекали изо рта, носа, глаз и ушей. Её замотало, и она рухнула. Эльфийка обеспокоенно обернулась на Морриган, когда ту затрясло, и предупреждённый Алистер поймал её, пока та не упала на пол.

Уложив ведьму на скамью, Страж сел рядом с долийкой, то и дело бросая на неё злобные взгляды. Лина же спокойно смотрела на труп эрлессы. Кровь вытекала из её рта, ушей и носа, сочилась из-под сомкнутых век. Лина не чувствовала сожаления за свой выбор — будь у неё второй шанс, она поступила бы точно так же.

«Жаль, что её не сожрали мертвецы, как тех, кого она принимала за мусор, — думала она, глядя на мёртвое тело эрлессы. — Ей было абсолютно плевать на тех, кого зверски убивали по приказу ее одержимого мальчишки… — Зажмурившись, Лина мотнула головой. Вновь заныли не только разрезанные мышцы, но и нутро. — Я искренне когда-то в них верила, но если большинство такие, как она… Тц… Да придя в деревню, она даже не поинтересовалась их судьбами! Погибли женщины и дети… Фен’Харелова задница, да она заманила на потеху к бесу своего родственника, прекрасно осознавая, к чему это приведёт!»

Прикрыв глаза, она откинула голову, опёршись на стену. Хотелось спать, и нога вновь начинала болеть. В зале было тихо, и ничего не происходило. Все молчали, ожидая чего-то. Лицо Морриган было спокойным, а дыхание — ровным, никаких признаков волнения. Сложно было поверить, что идёт схватка с демоном, о которой говорил Йован.

Морриган вздрогнула, обеспокоив всех присутствующих, большая часть из которых волновалась за жизнь ребёнка. За саму Морриган переживала только Лина: она считала именно себя ответственной за жизнь колдуньи, по её настоянию отправленной в Тень. Она резко подалась вперёд, привлекая внимание мага:

— Йован, долго она будет без сознания?

— Н-не знаю. Зависит от того, как пройдёт сражение с демоном, которым одержим Коннор. Она уже в Тени, если демон там, они, должно быть, уже схватились.

— Схватка? Схватка с демоном? — взволнованно переспросил один из солдат Перта, пропустивший мимо ушей все прежние разговоры.

Лина внезапно вспомнила про одну деталь Редклифа и обратилась к банну:

— Теган, тот человек у мельницы — это храмовник? Верно?

— Да, Страж… Рыцарь-командор Харрит — храмовник, — угрюмо ответил банн, по-прежнему помня её адресованную эрлессе тираду.

— Храмовники убивают магов, так?

— Нет, — вмешался Алистер, — магов отправляют в Круг. Убивают только одержимых.

— Н-нет, не только одержимых, — тихо поправил бывшего храмовника Йован.

Услышав малефикара, Алистер угрожающе сощурился:

— Одержимых и магов крови.

Но Йован снова покачал головой и повторил свои слова:

— Не только их…

«Не только их…» — пронеслось в голове Лины. Немного поразмыслив, эльфийка хотела для защиты чародейки сказать что-то вроде: «Морриган — маг, и она помогает Серым Стражам. Серые Стражи борются с Мором, и её помощь нам неоценима. Без неё и кунари Редклиф бы не выстоял». Но вместо этого зажмурилась, закусив кулак. Онемение, при котором она частично перестала ощущать свою ногу, начинало спадать, и раненая конечность напомнила о себе болезненным покалыванием. Рассечённые мышцы пока только ныли, но Лина понимала, что с полной чувствительностью вернётся и прежняя агония.

Тревожно покосившись на корчащуюся соратницу, Алистер промолчал.

— А если победит демон? — спросил Теган, подойдя к спящей ведьме.

Йован пожал плечами.

Взволнованно сглотнув слюну, Алистер помрачнел. Насколько он успел понять характер эльфийки, она была резкой и бесцеремонной, кроме того, благоволила магам и, по его мнению, в ответ на даже прозрачный намёк на убийство лесной ведьмы ответила бы стрелой. И он не понимал её рвения защитить столь ядовитую особу.

— Демон не победит, — сказал Алистер. — Сомневаюсь, что Морриган пошла бы, не будь уверена в себе.

И про себя добавил: «И… Сомневаюсь, что она просто так согласится отдать её жизнь, даже если Морриган очнётся одержимой».