Шелест (джен)

Дождь стучал по оконному стеклу, но я его не слышал. Голый бетон холодил мои ноги и спину. Я сидел, прислонившись к стене, и смотрел невидящим взглядом прямо перед собой. В какой момент еще можно было остановиться? Когда деньги начали таять с устрашающей быстротой? Или когда я увидел эту чертову вывеску? У меня не было ответа.

Надо было молчать. Какая, к черту, разница, откуда я брал деньги? Главное, что я мог купить ей и детям все, что они пожелают. Я ведь помню, что она улыбалась. А я... Я врал, скрывал, откуда достал деньги, и говорил, что получил премию. Хотя с работы я к тому времени ушел. К чему работа, если на ставках я выигрывал намного больше?

Алкоголь обжигающей волной скользнул внутрь. Хорошее время было. Пока она не узнала. Нет, она не кричала, не била посуду, не требовала прекратить. Она просто смотрела мне прямо в душу, а в ее глазах цвета неба плескалась грусть. Они вмиг посерели, как будто тучи набежали и закрыли солнце. Она просто тихо спросила:

— Ты понимаешь, чем все закончится?

Я горячо уверял ее, что все будет прекрасно, что мы наконец-то сможем позволить себе все. Но она лишь покачала головой и тихо вышла из комнаты.

Я, конечно же, вернул ее. Всю ночь уговаривал, ласкал, целовал упрямо сжатые губы и шептал, шептал, шептал. Что все будет хорошо, что я вовремя смогу остановиться, что мы будем откладывать деньги на обучение детей, я ведь все это делал для семьи и ее счастья... Она, кажется, даже отвечала. Я знал, что она меня простила. Что же иначе мог значить тот поцелуй с привкусом слез? Успокоенный, я уснул, крепко прижимая ее к себе.

А наутро она ушла. Забрав с собой детей, не тронув ни копейки из выигранных денег. Я бросился ее искать, но так и не смог найти. Родственники и знакомые упрямо повторяли: "Не ищи ее, им будет лучше без тебя". Да кто дал им право так говорить?! Это моя семья!

Тогда я как с цепи сорвался. Думал, выиграю много денег, так чтобы до старости хватило, и перестану. Она мечтала о доме с небольшим садом. Я даже нашел его и внес задаток. Мечта была так близка. Уже можно было остановиться. Но тут все пошло не так.

Я начал проигрывать. Раз за разом. Госпожа Удача покинула меня, не оставив мне ни единого шанса. Но я не мог остановиться. Только не сейчас. Я закрывал глаза и видел, как любимая ждет меня на крыльце нашего дома, а в саду играют дети. Я был готов на все, чтобы эта картинка стала реальностью.

Сначала закончились все выигранные деньги. Дом я потерял, но был уверен, что смогу отыграться. Влез в долги. В какой момент я начал продавать вещи? Не знаю. Не заметил.

Я ничего не заметил. Ни как перестали отвечать на мои звонки родственники, ни как проиграл все. До последней рубашки. Я так хотел отыграться и вернуть все назад, чтобы было как прежде. Я, любимая и наши дети. Я ведь мог сделать их счастливыми...

Вокруг меня были лишь голые стены. Ни жены, ни детей. Я сидел на безнадежно холодном полу. Таком же стылом и мертвым, как мое сердце. Мне было безумно больно, тоскливо, и только водка огненным комом опаляла горло. Как же мне плохо без тебя, родная.

Сизый дым курился под потолком, окутывая меня дымкой видений. Твое белое платье, такое же воздушное, как и ты сама, наши дети. Я видел вас в дыме сигарет. В моих ушах звенел дочкин смех, такой чистый, как вода в горном ручье. И так похожий на твой.

Я не заметил, как ты вошла и села рядом со мной на грязный бетон. Я снова вдохнул аромат твоих волос, ощутил прикосновение нежных рук. Ты снова была рядом, мне хотелось обнять и не отпускать тебя больше никогда.

Руки схватили лишь воздух. Снова. Всю ночь ты приходила ко мне, то плакала, то ругала, то бросалась с поцелуями и говорила, что простила.

И каждый раз растворялась, как только я пытался тебя обнять. Водка не спасала, сигаретный дым кружил в воздухе, но такого нужного облегчения не наступало.

Ты снова пришла. Не знаю, в который раз. Улыбнулась, взяла меня за руку и потянула за собой. Я чувствовал твои руки в своих, ты больше не таяла. Где-то в дальних уголках сознания шевельнулась мысль, что ты, моя любимая, призрак и что, видимо, так и сходят с ума. Но я отмахнулся от нее, как от назойливой мухи.

— Иди на свет, — как же прекрасен был твой голос.

В груди разливалось тепло, я держал тебя в объятьях, видел нежную улыбку и был счастлив. За тобой я был готов идти куда угодно. Золотое сияние впереди манило. Мы шагнули в него вместе. Только за чертой остался я один.

"Прости. Я все испортил".