Хранитель тайны (гет)

Мисс Борджин вышла за дверь, ведущую в тёмную парадную. Вечерело, начинался дождь. Осенняя прохлада целовала щёки влажным и тяжёлым ветром. Улица была безлюдна. Всматриваясь в неверное сияние у фонарного столба, она рассчитывала свой путь до мелочей.

Мисс Борджин шагала по дороге, изрытой струйками дождевой воды. У её левого плеча стояла непроглядная стена леса. Мимо правого проплыл пустынный двор с заброшенными сараями. Извилистая дорога вела к пригорку, потом спустилась через маленький мост и миновала чащу, обнаружив себя на краю овсяного поля. Спелые колосья качались, тихо приветствуя путешественницу. За полем дремало кладбище. На полотне тёмно-сизого неба вырисовывались очертания могильных плит и невысоких крестов.

Мрачная картина заставила мисс Борджин остановиться. Помешкав пару мгновений, она двинулась дальше и обошла кладбище по неприметной мощёной дорожке. Лето ещё не торопилось уступать осеннему запустению, ветви кустов, орошённые дождём, совсем измочили её мантию. Теперь на склоне невысокого холма мисс Борджин могла увидеть дом. Открыть калитку оказалось просто, но закрыв её за собой, Дэйзи Борджин снова остановилась. Старая каменная дорожка, вьющаяся змейкой к крыльцу дома, разъехалась в стороны и обросла травой.

Невысокое крыльцо скрадывало её тихие шаги. Красивая дверь отделяла её от неизвестного будущего. Самонадеянность, как и трусость, были теперь неуместны. Дэйзи повернула дверную ручку и вошла в дом. Хозяин и не подумал запираться!

Мисс Борджин оказалась в гостиной. Очертания предметов в просторном помещении оставались неясными, и всё молчало, исполненное радости и тревоги. Радости, потому что хозяин этого дома редко занимал диваны и кресла гостями, а тревоги, потому что к нему явился незваный гость. Тишина не нарушилась, хозяин не выходил. Мисс Борджин села на край резного стула, наблюдательным взглядом изучила остывающий камин. Она старалась понять, почему его нет, и где он может быть.

Долго ждать ей не пришлось: через некоторое время далеко за дверью послышался лай собак. Хозяин дома возвращался с затянувшейся вечерней прогулки. Как видно, огонёк в окне второго этажа должен был ввести кого-нибудь в заблуждение, не позволить пройти незнакомцу, и сейчас Дэйзи представила, как он будет удивлён. Она не ждала столь скорой встречи с этим человеком и вдруг испугалась.

Мисс Борджин не успела придумать слов для приветствия или оправданий. Собаки, впущенные вперёд, вполне могли оказаться добродушнее хозяина, но мисс Борджин была рада, что он оставил их в прихожей. Они волновались и повизгивали, выдавая этим её тайну. Хозяин дома задержался в прихожей... Наконец, он вошёл в гостиную, и, поднимая глаза, увидел мисс Борджин.

Не смея взглянуть на него, она стояла у каминной шторки, положив руки на декоративный передник.

— Кто ты и как посмела сюда войти?..

Она вдохнула поглубже чтобы, собравшись с духом, ответить:

— Простите меня, я знаю, что не должна была заходить в дом. Я Дэйзи. Дочь мистера Борджина.

Кажется, на изумлённом лице хозяина промелькнула улыбка.

— Та самая Дэйзи, что собирает пожертвование для бедных сироток? Конечно… Я о тебе слышал.

— Да, сэр, — несмело ответила Дэйзи. Она продолжала искать его взгляда, потому что теперь избегать его было нельзя. Но позволяя ему изучать своё лицо пристрастными глазами, она робела и опускала ресницы.

— Зачем ты пришла? — осведомился хозяин дома.

— Чтобы попросить вас о помощи.

Сказанное, как ни странно, заставило сурового хозяина растеряться. Но он быстро собрался с мыслями и взглянул на незваную гостью по-новому.

— Меня так редко просят о помощи. Особенно женщины вроде тебя, Дэйзи Борджин.

Пока хозяин дома приближался к непрошеной гостье, она не спускала с него глаз… Ей нужно было понять, что сулит его желание приблизиться, для чего мистер Ридли сокращает расстояние между ними до кого-то шага. Впервые она могла рассмотреть его внимательнее. Его худое лицо, обрамлённое тёмно-каштановыми волосами, было не таким уж страшным, — пожалуй, оно могло бы показаться приятным, если бы не тяжёлый взгляд невежливых глаз, который поубавил желание Дэйзи это замечать.

— Готов поспорить, тебя привела сюда очень плохая история, Дэйзи, или ты не в себе.

Дэйзи не нашлась с ответом.

—Что могло случиться у Борджинов?..

— Отец в беде.

Хозяин Ридли-холла молчал, ожидая разъяснений.

— Я знаю, что когда-то он спас вам жизнь.

— Возможно… Пару лет назад он не дал мне сдохнуть, это правда.

С этими словами мужчина полез за пазуху и вытащил оттуда небольшую трубку для курения.

— Но ведь то был для вас важный день. Прошла ещё не вся жизнь, — сбивчиво проговорила Дэйзи, — он помог вам, помогите и вы ему, мистер... Ридли!

— Я давно уже не делал ничего особенно хорошего, — ответил мистер Ридли, вероятно, впечатленный переменой в голосе Дэйзи. — Почему мистер Борджин не пришёл сам?

— Он… он не смог.

— Вот, что я скажу. Во-первых, так ли я благодарен ему за то спасение? Просил ли я его о помощи?

Дэйзи вздохнула. Она устала стоять у каминной шторки в открытой и неуверенной позе.

— Я не буду ему помогать, пока он не придёт сам.

Охваченная смятением, Дэйзи не понимала, как ей поступить. Она взглянула в сторону выхода. Затем посмотрела на залитые дождём окна. Потом — на суровое лицо хозяина, в котором ей, как и прежде, виделось гордое отчуждение. К её щекам подступил неприятный жар. Наверное, стоило собраться с духом и пойти к выходу, но хозяин внимательно наблюдал, приводя её в ещё большую неловкость.

— А если он не захочет?

— Тогда я не стану ввязываться в это.

— Он не сможет справиться с этим…

— А почему вы пришли именно ко мне?

— Потому что в последнее время он часто о вас вспоминал.

Мистер Ридли, наконец, пришедший в волнение, которое выдавала тихо вздымающаяся грудь, помолчал и ответил:

— Я догадываюсь, что случилось. И я не буду этим заниматься.

Дэйзи, с таким трудом преодолевшая естественное нежелание просить о помощи, теперь уже сгорала от стыда. Перед этим красивым, и судя по всему, сухим человеком она чувствовала себя уязвимой. Ничего не получилось. Бедный папаша Борджин попал в переплёт… В мышеловку, которую оставил для недруга и забыл вовремя спрятать. Мистер Ридли медленно приподнял подбородок. Дэйзи рванулась прочь, закрывая лицо руками.

Утирая жгучие слёзы, она бестолково дёргала дверную ручку.

— Так… Ну всё… Ладно, ладно, — произнёс его голос. Он коснулся её плеча. — Я что-нибудь придумаю, чёрт подери.

Кажется, Ридли был озадачен. Он потёр правую щеку ладонью. Увидев в его лице признаки чувств, Дэйзи хмуро следила за его действиями.

Раскуривая трубку, Ридли указал ей на один из диванов, стоящих посреди гостиной, и вручил платок. Напряжение не сразу отпустило её плечи. Хозяин дома отошёл в сторону и курил, посматривая в сторону дивана.

— Где он теперь живёт?

— На краю деревни… В доме с зелёной крышей.

— И часто ли он дома? Чем занят?

— В последние два дня пьёт.

— Это нехорошо.

Дэйзи Борджин все ещё не верила, что так быстро добилась нужного обещания. Но будучи наслышана о нраве мистера Ридли-Скабиора, продолжала сомневаться и теряться в догадках, станется ли с него выполнить обещание или он просто солгал.

Мистер Ридли-Скабиор смотрел на неё всё так же неприветливо, хотя, кажется, уголки его губ немного приподнялись.

Немного посидев у очага, она накинула на голову капюшон мантии, встала с дивана и взглянула на дверь.

— Уходишь?

Дэйзи снова не нашлась с ответом.

— Там дождь, и совсем темно.

— Я слышала, что вы иногда только в полночь приходите домой.

— Всякое бывает, — согласился мистер Ридли-Скабиор. — Но ты такая робкая. Если с тобой что-нибудь случится, я почувствую себя виноватым.

— Я же могу использовать магию, — возразила мисс Борджин, с подозрением всматриваясь в его лицо. Чуть ниже правого уха она разглядела красноватые бороздки, похожие за застарелые шрамы от ожога. Когда Ридли поднялся с кресла, она поняла, что почти вся его шея как бы изрыта этими шрамами, и если бы не воротник его куртки, который упал вниз, всё это могло быть обнаружено раньше.

— Там, куда ты вернешься, надо быть осторожнее с магией.

— Откуда вы знаете?

— Я вижу на твоей обуви грязь городской улицы.

— Да…

— И я знаю, что по ту сторону дороги живут магглы.

Недоверчиво глазея на хозяина, она не спешила снимать дорожнуюю мантию.

* * *

Его глаза, не распахнутые, как у Дэйзи, а с извечным прищуром, были от природы светлыми, но под густыми бровями казались тёмными. Она снова подивилась на него: ведь о нём говорили, что он жесток и распутен, но сейчас он казался очень одиноким.

Чужой человек, едва знакомый (Дэйзи видала его лишь мельком) мужчина. Всё, что она о нём слышала, было странно и противоречиво. Какому из тех рассказов можно верить?.. А может быть, хозяин с причудливой, двойной фамилией расскажет что-нибудь сам?

Но он, кажется, не был настроен на откровенную беседу, и Дэйзи продолжала опасаться, что хозяин Ридли-холла всё-таки выкинет какую-нибудь дурацкую штуку.

Она смотрела на свои руки, уложенные на колени.

— Вы очень скромны, мисс Борджин, — заметил хозяин дома.

— А вы очень добры, — хмуро ответила Дэйзи.

— Думаю, вы значительно скромнее, нежели я добр.

Дэйзи не любила шуточек про свой характер и промолчала.

Она решилась посмотреть на него в ответ. Затем отвернулась, уставившись в окно.

И вдруг в её голову пришла ужасная догадка: а что, если мистер Ридли-Скабиор не отпустит её так просто, а попросит платы вперёд за свою помощь?.. В сущности, отправляясь сюда, она мысленно подготовила себя к неприятностям. Но хозяин вздохнул и откинулся на спинку кресла. Дэйзи пила чай и помалкивала.

— Я хочу спать, мисс Борджин. Пора расходиться. Я покажу вам спальню.

Он зевнул, закрывая лицо рукавом; мисс Борджин сжимала пальцами край передника.

— Вашу спальню... мисс.

Поднимаясь по лестнице, мисс Борджин слышала за спиной его дыхание. Она остановилась: впереди, кажется, не было ступеньки.

— Ступайте смелее, на ступени половик.

Мисс Борджин порывисто обернулась. Перед ней предстало лицо хозяина, и выражение его глаз казалось неясным.

— Мистер Ридли...

— Да?

— Вы будете рядом?

Мистер Ридли-Скабиор немного помолчал и ответил:

— В соседней спальне.

— Понятно.

— Вы решили, что я собираюсь перекочевать к вам в постель?

Дэйзи оробела....

— Вы слишком милы, чтобы я мог позволить себе подобное.

— Простите меня, если я вас обижу, но я слишком много слышала о вас разных историй.

Мистер Ридли-Скабиор поправил воротник куртки.

— Вы молчите?

— Мисс Борджин, — сказал он, — я не прикоснусь к вам, если вы не хотите. Если бы я был таким чудищем, каким меня описывают пустомели из вашего городка, я бы подстерёг вас ещё у калитки.

Дэйзи не спешила улыбаться в ответ на его двусмысленную улыбку. В ней таилось самоуверенное снисхождение:

— Вы слишком хороши для такого, как я, и поэтому вынужден откланяться.

Мистер Скабиор учтиво поклонился.

— Нет... погодите. Простите меня… я, наверное, говорю глупости.

— Вовсе нет.

— Вы согласились помочь…

— И теперь вы думаете, что я стану требовать чего-нибудь взамен?

На лицо хозяина снова вернулась беззлобная улыбка.

— Я совсем вас не знаю.

Понимая, что беседа на лестнице затянулась, Дэйзи всмотрелась в темноту коридора.

— Вы славная. Не хуже вашей матушки в её лучшие годы.

Теперь оставалось только удивляться. Искренен ли он хотя бы сейчас?..

Тем не менее, она поднималась в спальню несколько успокоенная.

* * *

Ранним утром у её постели оказался латунный таз с водой. Дэйзи умылась и посмотрела в замочную скважину: хозяин пребывал в своей спальне. Его можно было увидеть через щель у незакрытой двери. Он сидел на краю постели и смотрел в потолок.

Дэйзи торопливо оделась, и через минуту направилась к лестнице.

— Стойте, мисс... вы бы могли предупредить меня, что уже собрались. Как быстро. Я этого не ожидал.

Мистер Ридли спустился первым, дождался Дэйзи и подал руку. Его ладонь оказалась прохладной и загрубевшей.

— Мы поедем к мистеру Борджину. Через пять минут жду у калитки.

Дэйзи считала минуты, стоя у порога. Может быть, она видит эту комнату в последний раз? Тёмная и просторная, она стала свидетельницей их беседы, и именно вчера Дэйзи усомнилась в ужасных рассказах, которые описывали мистера Скабиора как вспыльчивого и невоздержанного чернокнижника.

«Хорошо, что сейчас так рано и на улице темно, если знакомые увидят меня с ним, придётся пуститься в долгие объяснения...»

— У вас всё в порядке с трансгрессией, мисс Борджин?

— Ну…

Смущённая девушка посмотрела под ноги.

— Неужели не всё в порядке?

— Если честно, я избегаю данного вида путешествий всеми способами.

— Очень жаль. Я надеялся дойти до края леса и транссгрессировать…

И снова в голову мисс Борджин полезли жуткие мысли. Что если он и впрямь оборотень-людоед, как рассказывала ей одна старая женщина в лавке? А в лесу, как известно, инстинкты властвуют над ясным умом.

— Ваш отец ничего не рассказывал вам обо мне? — вдруг поинтересовался Ридли-Скабиор.

— Почти ничего...

Мистер Скабиор невесело улыбнулся.

— Говорил только, что вы не такой уж плохой парень, хоть и...

Пришлось продолжить:

— Хоть и дружили с пожирателями смерти.

— Он все так же стыдится нашего общего прошлого?

— Увы, он слабохарактерный человек.

Трэвис Скабиор смотрел вперёд, и Дэйзи еле могла различить очертания его тонкого профиля в утренних сумерках.

— А вы, мисс Борджин? У вас, должно быть, более твёрдый характер.

— Кто знает.

Вскоре путники оказались на просёлочной дороге. Покосившийся указатель сообщал, что деревня рядом. Трэвис не торопился с трансгрессией. Мелкий дождь обильно орошал его непокрытую голову и бледные щёки Дэйзи.

— Вы бледны. Вам холодно?

— Немного.

— А я успел согреться рюмкой рома.

— Это помогло?..

— Весьма.

Дэйзи, случайно засмотревшись на его лицо, вздрогнула, когда мистер Ридли-Скабиор схватил её за кисть руки и сжал на ней свои холодные пальцы.

Она судорожно вцепилась в его рукав.

— Я ещё не готова!

Стер Ридли выскочил на размытую дождём дорогу.

— Паб... Я думаю, ваш отец вряд ли накормит нас завтраком.

Пришлось смириться с этой выдумкой. Скрипнула и оглушительно громко хлопнула трактирная дверь. Дэйзи не переставала удивляться. Разве она представить подобное, — по-приятельски завтракать в трактире убогого английского графства с мистером Ридли-Скабиором, которого многие так презирают?

Однако всё это преходящее... и лучше бы так оно и было. Дэйзи снова принялась размышлять об отце. Она приведёт ему старого друга, пусть папаша убедится, что упорства ей не занимать. Этот завтрак всего лишь часть её истории. И пусть история сложится удачно.