Принц и Лесная Земляника. Часть 2 (гет)

Северус не мог не признать, что зимние каникулы были весьма и весьма насыщенными. Можно сказать, в Хогвартс возвращался другой человек. Даже Берри сказала:

— А ты изменился, Северус. Как-то повзрослел.

Северус пожал плечами:

— Наверное, это просто родовое проклятие наконец-то снято, и я могу дышать полной грудью.

Рассказывать, где и как он провел два последних перед отъездом вечера, Принц не стал. Нечего сестренке знать про такие вещи. Однако Северус не мог не отметить, что стал совершенно по-другому смотреть на мир. Раньше для него не существовало других девушек, кроме Лили. Ну, Берри, конечно, тоже девушка — но ведь она сестра. Зато выяснилось, что Хогвартс полон красивых, хорошеньких, миленьких и прелестных девушек. Его несколько смущало, что теперь он начал обращать на них внимание в совершенно определенном смысле. Надо было прилагать определенные усилия, чтобы не пялиться как идиот на грудь Фанни Флинт или попу Хелен Аббот — и тут опять его выручали ментальные практики, позволявшие запихивать неподходящие мысли подальше, хотя бы до определенного момента. Не является ли это изменой Лили, как и его походы к девочкам мадам Пеппер? Но пока Лили была с Поттером, кажется, он ничего не был ей должен.

И чем дольше он размышлял о своей рыжеволосой подруге, тем путаней становились его мысли. Он вызывал воспоминания за третий, четвертый, пятый курс — и ему казалось, что нет никого прекраснее Лили. Но потом всплывали другие мысли — как она повела себя у озера, как она игнорировала его, стоило ему сказать или хоть намекнуть на что-то для нее неудобное, как она выкладывала ему все про свои переживания, а его даже слушать не желала, как после его признания в любви отвергла и обесценила его чувства. А потом перед глазами представала Лили с магловской косметикой на лице. Неужели никто не скажет ей, что ведьмы так не красятся? О, существует множество косметических зелий: от простеньких, убирающих прыщи, которые он галлонами варил чуть ли не для всей школы, до самых сложных, как крем мастера Воланда, способный вернуть красоту и молодость даже старухе. Но эта красота была бы естественной — никаких перламутрово-зеленых век и ярко-красных губ. Такой макияж уместен был только в магазинчике пряностей мадам Пеппер. Все же хорошо, что Лили в определенной степени была присуща скромность и в школе она только подкрашивала ресницы, чтобы они казались длиннее и темнее. Как будто нет специального зелья для роста ресниц. Впрочем, этим грешили многие магглорожденные. Северус замечал липкие взгляды, которые иногда бросали другие парни на девушек, которые пользовались маггловской косметикой. И ему становилось противно, что на Лили некоторые тоже так смотрят. В общем, Северус уже запутался и сам не мог дать ответ, любит ли он по-прежнему Лили Эванс и нужна ли она ему.

Но Северус не привык отступать от своего, поэтому в его коварной слизеринской душе зрел план. Тем более, в этом семестре он оказался удивительно свободен: не надо варить зелье для Лорда, или зелье для Блэка, или зелье родства. Наконец-то можно отложить нудную книгу о проклятиях и взяться за книги по менталистике или нейрофизиологии. За полгода Северус все же смог натягать младшего Нотта, и тот уже вполне справлялся с уборкой класса и подготовкой ингредиентов, по крайней мере для первых трех курсов. Да, Принц по-прежнему много работал в лаборатории, в том числе и с Берри над чарами стазиса в зельях. Да, он систематизировал знания и пытался составить универсальную таблицу взаимозамены компонентов. Да, много времени занимала работа над собственными заклинаниями: Северус все же хотел довести до ума Сектумсемпру, разработать контр-проклятие. Да, никуда не делись тренировки в анимагии, которую Северус твердо был намерен освоить. Да и самотрансфигурация после признания его родом Блэк пошла куда как легче. Но ему ли не знать, что талант без усилий — ничто? Но тем не менее свободного времени стало больше. И часть из него слизеринец посвятил своему плану.

* * *

Позади остался день рождения. Лили, правда, в этот раз не стала баловать его праздничным чаепитием с тортом и свечами, а лишь наспех поздравила, подарив книгу Дамблдора «О двенадцати способах использования драконьей крови». Берри удивила его, вручив ему невероятно яркие цветки кровохлебки необыкновенной. А ведь чем насыщенней цвет, тем больше в них магической силы. Эта сумасшедшая лично спаивала волшебному растению свою кровь, чтобы оно зацвело. Он не знал, то ли расцеловать ее, то ли придушить. Но еще больше удивил его Регулус Блэк. Во-первых, он у кого-то выяснил, когда у Северуса день рождения. А во-вторых, преподнес невероятно шикарный подарок — книгу «Анимагия — дар рода», в которой Поллукс Блэк собрал все секреты, накопленные за столетия практики и экспериментов в основном самих Блэков, но и других волшебников тоже.

— Но, Регулус, я не могу принять такой подарок — ведь это секреты рода, — попытался было отнекиваться Северус, хотя взгляд его жадно скользил по названию, вытесненному золотом по синей коже.

— А разве они уходят из рода, Северус? Или я могу тебя называть Серпентариус?

— Но как ты узнал? Неужели твой отец рассказал тебе?

Регулус как-то по-кошачьи фыркнул.

— Нет, Северус, наш, — и он выделил это слово, — отец ничего мне не говорил. Но примерно на пятый день после возвращения из Европы я устал слушать нытье Кричера о том, что наследник рода Блэк должен больше времени уделять родственным связям, и что для их изучения и существуют гобелены…

— Вот, значит, как, — Северус в задумчивости провел пальцем под нижней губой, — и что же леди Блэк — тоже рада открытию?

Регулус выразительно посмотрел на него своими голубыми глазами:

— Северус, я умею считать. Сириус старше тебя на два месяца. Мне не надо объяснять, что это значит. Я не стал посвящать мать, что гобелен обновился. Но отцу сказал — он как глава рода мог бы скрыть твой портрет. Что он, кстати, и сделал после разговора со мной. Я люблю и уважаю своих родителей. Но… Северус, поверь, я не стану усложнять тебе жизнь, ведь, как бы там ни было — ты мой брат, и я действительно рад этому.

И Регулус протянул открытую ладонь.

— Спасибо, Регулус. Я тоже, — Северус совершенно искренне пожал брату руку.

— Давно ты, кстати, знаешь о нашем родстве?

— С конца октября.

— Почему молчал?

Северус пожал плечами. Потом подумал немного и все же решил, что это проклятие и так связало Принцев и Блэков крепчайшим узлом, и что наследнику рода Блэк неплохо бы знать о нем.

— Все началось около двух с половиной столетий назад. Адара Блэк полюбила Цезариуса Принца…

Северус рассказывал долго. Опустил только про проклятие своей матери — для Регулуса и так было слишком много информации. Однако про зелье наследника, которое варил Септимус Принц для Вальбурги Блэк, он рассказал.

— Я бы на твоем месте поинтересовался у родителей, как у них получился ты, если для того, чтобы родить старшего сына, им пришлось воспользоватся таким средством. Я ничего не хочу сказать, но это наводит на некоторые мысли.

Регулус выглядел раздавленным и несчастным. Не каждый день узнаешь такое. Северус уселся рядом.

— Видишь, брат, многие знания — многие печали.

— Нет, нет. Спасибо, что рассказал мне. Клянусь никому не рассказывать и не передавать каком-либо другим образом информацию о родовом проклятии Принц! Люмос!

На кончике палочки послушно зажегся огонек.

— Регулус, тебе не стоило этого делать.

— Как и тебе. Но я доверился тебе, а ты — мне. Я не хочу тебя подвести даже случайно. Теперь я понимаю, почему ты молчал. Понимаю и то, почему ты не кричишь на каждом углу, что ты — чистокровный, что ты — Блэк. Я сегодня многое узнал о своем роде.

— Знаешь, Регулус, мне думается, что со временем твой род получит отличного лорда.

— Как и род Принц. Почему ты не возьмешь фамилию деда? У нас бы все поняли.

— Не хочу привлекать к себе интерес. Полукровка никого не волнует. Полукровка никому не нужен. А я зато точно знаю, кто чего стоит.

— Но ведь сам Темный лорд тебя обратил на тебя внимание.

— Да, и поверь, я теперь и сам не знаю, как избавиться от этого внимания. Он ничего не делает, и тем более не дает просто так.

— Но он ведет нас к великой цели: чистота крови — это чистота магии.

— Скажи это директору Дамблдору. Или профессору Макгонагалл. Или профессору Флитвику. Или Фрост.

Регулус, открывший было рот, тут же сник.

— У нее день рождения двадцать пятого. И она любит землянику, несмотря на то, что ей не нравится, когда ее зовут по имени. А тебе отлично удается трансфигурация — заколка просто великолепна.

Северус сам не знал, зачем выдал Регулусу эту информацию, но вид приободрившегося брата его порадовал. А Темный лорд — у них еще будет время поговорить про него.

* * *

Прошло две недели с начала второго семестра. Северус, накинув на себя согревающие чары, шел по берегу Черного Озера. Снег хрустел под ногами, солнце щедро освещало и белый снег, и лед, и яркие пятна на нем — студентов, которые решили провести субботний день на свежем воздухе. Северус слегка ухмылялся — сегодня он приступит к реализации своего слизеринского плана по привлечению внимания одной гриффиндорки к своей персоне. Как там говорила Берри — надо показать ей, что он тоже парень, а не справочник по зельеварению на ножках? Он покажет. Принц уже давно присматривался к своей цели, и вот выдался подходящий случай.

На берегу стояло оживление. Лили Эванс пыталась объяснить Мародерам, что такое коньки и зачем они нужны. Она смеялась, щеки раскраснелись от легкого морозца и задора. Рыжие волосы выбились из-под шапки, и солнце с удовольствием играло в них, зажигая огненные искры. Лили сама трансфигурировала ботинки Поттера в коньки и уже вытянула его на лед. Он неловко размахивал руками, пытаясь балансировать в непривычной ему среде. Рядом улюлюкали Блэк, Люпин и Петтигрю, хихикали гриффиндорки. Только Мэри Макдональд стояла поодаль, набычившись. Она никак не могла смириться, что красавчик Блэк бросил ее еще осенью, и жутко ревновала ко всем девчонкам.

— А ну-ка, попробуйте сами устоять на этом приспособлении! Лили, солнышко, сотвори то же и с их обувью! — вопил Поттер, после того как приземлился на пятую точку: вид он имел смущенный и весьма растрепанный. Еще бы! Сам Джеймс Поттер — лучший ловец всего Хогвартса — не может справиться с маггловским приспособлением. Лили подкатила к нему и помогла подняться на ноги. После чего натянула шапку ему на уши и звонко чмокнула в щеку.

— Я согласен выйти на лед только с не менее прекрасным учителем, чем у тебя, Сохатый, — заржал Блэк.

Мэри было оживилась и уже поспешила к Блэку, но он смотрел в другую сторону, на хорошенькую блондинку с Хаффлпаффа, которая уже сама скользила по льду.

— Энни Уотсон! — крикнул Блэк, — О, прекрасная дева! Не оставь меня в беде!

Энни легко подъехала к компании. Как и Лили, она была маглорожденной и поэтому отлично держалась на коньках.

— И что же ты хочешь, Блэк?

— Конечно, вашу благосклонность, леди, но для начала урок катания на этих конях.

— Коньках, — рассмеялась Энни и вернула Блэку заинтересованный взгляд.

У Северуса чуть дернулся уголок губ, глядя на эту сцену. Так будет даже лучше. Он уведет добычу у Блэка, а Лили заставит ревновать. Да и сама Энни Уотсон выглядела очень… аппетитно, а у Северуса проснулся вкус. Он выждал, пока Блэк вдоволь набьет себе синяков, а потом сам выехал на лед. Принц легко трансфигурировал коньки — оказывается, если вещь новая, и если ты знаешь, что у тебя не может не получиться, то все удается. Конечно, Северус не был атлетичным, как Поттер или Блэк, но у него было важное преимущество — опыт. Некстати вспомнилось, как в детстве он долго наблюдал за смеющейся Лили, которая кружила по катку в новеньких коньках, а потом, поддавшись на ее уговоры, он нелепо пытался скользить в обыкновенных ботинках, но все время падал и разбил колени в кровь. Получив на день рождения пять фунтов от матери, Северус не сложил их в свой тайник, в котором копил деньги к школе, а, напротив, выудил все свои сбережения. Но все равно ему не хватило даже на подержанные коньки. Совсем чуть-чуть. Тогда мальчишка решился на отчаянный поступок — он выкрал недостающий фунт из заначки Тобиаса. Коньки Северус купил, и даже научился неплохо на них кататься и выписывать простейшие фигуры. Но Тобиас, обнаружив недостачу, чуть не запорол его до смерти. И даже мать в тот раз не стала защищать его. Обрабатывая потом его раны, и ласково гладя по голове, она сказала очень серьезно: «Северус, Принцы не крадут». Ему было безумно стыдно, но желание присоединиться к забавам Лили было выше логики и разума. Но именно благодаря этому опыту он мог сейчас легко подкатить к Энни Уотсон. И вовремя — Северус подхватил ее, помогая сохранить равновесие, когда в очередной раз упавший Блэк чуть не повалил и свою учительницу.

— Спасибо, э-э… Снейп, — все-таки вспомнила хаффлпаффка его имя.

— Мисс Уотсон, может, вы составите компанию мне? А мистеру Блэку надо бы отдохнуть.

— Вовсе нет, — начал было Блэк, попытался подняться, но снова грохнулся на лед. А Северус тихонько убрал палочку в карман. Все же невербальные чары имеют массу преимуществ.

— Ох, — сказала сердобольная Энни, — я думаю, на сегодня действительно хватит, Сириус.

Блэк не успел ничего возразить, а Северус уже галантно предложил руку Энни, и они заскользили по льду. Северус чувствовал себя в ударе, сердце радостно стучало в груди. Когда, запыхавшись, Северус и Энни подъехали к берегу, он тут же вернул своим ботинкам первоначальный вид и помог девушке. Они уселись на скамейку, стоявшую на берегу, и парень заботливо накинул на нее согревающие чары.

— Ты отлично катаешься, Снейп, я даже не ожидала.

— О, спасибо, но кататься легко и приятно с тем, кто тоже умеет это делать. И, кстати, можно Северус.

— Тогда и ты зови меня Энни.

— Ты придешь сюда завтра, Энни?

— Я бы хотела, но у меня еще не дописаны эссе по зельям и трансфигурации.

— Так давай я помогу тебе — у меня уже все сделано, а потом покатаемся. Идет?

— А так разве честно?

— Так я просто подскажу тебе, где искать нужную информацию, и сэкономлю время. Что тут такого?

— Тогда я согласна, — улыбнулась Энни. — Ну что, я отдохнула, может, еще кружок?

— Конечно, Энни, конечно.

Когда они снова вышли на лед, Северус уловил удивленный взгляд Лили. Кажется, план полностью себя оправдывал.