Не морочь мне сердце (гет)

— О-о-о... — загудела толпа.

Джинни протерла глаза, отказываясь верить в реальность происходящего. Когда же Гермиона перестала ломаться и ответила... Рука сама потянулась к палочке — гнев клокотал внутри и требовал выхода.

— Что здесь происходит? — Рон подлетел к ней, впервые за вечер отлипнув от Лаванды.

— Поттер сейчас засосет твою драгоценную Гермиону. А ты и дальше иди лижись со своей Браун! — взвизгнула она.

Ну почему, почему родной брат оказался тупее табуретки? Она ему столько раз намекала, что Гермиона по нему сохнет, а он... Гр-р-р! Дурак! Садовый гном! Флоббер-червь! Если бы не он, Гарри был бы сейчас с ней!

— Она не моя и никакая не драгоценная, — Рон хмуро уставился на целующуюся парочку.

Это как так вообще? Грейнджер же любит его, всегда любила. Он же хотел только проучить ее за поцелуи с Крамом, потому и начал встречаться с Лавандой. И при этом знал, что Гермиона ревнует, что ей больно. А сейчас? Да еще и с Гарри! Тоже мне, друг называется.

— А ты-то чего так переживаешь? Или до сих пор по нему сохнешь? — Рон уставился на сестру.

— Не твое дело, — зло прошипела она и отошла.

Тем временем Гарри прервал поцелуй, но Грейнджер отпускать и не думал.

— Ты самая лучшая, ты знаешь? — прошептал он.

Она немного отстранилась и, сообразив наконец, что на них смотрит добрая половина факультета, уткнулась ему в грудь.

— Ничего не бойся, слышишь? Я с тобой, — Гарри оглядел толпу, оценивая их реакцию. — Это моя девушка, всем ясно? — с вызовом крикнул он.

— Определился наконец? — выкрикнул Симус и рассмеялся. — А то в зале девушек еще много.

— И правда, Поттер, ты уверен? — насмешливый голос справа сбивал с толку. — Тебе ж вроде младшая Уизли нравилась.

— Джинни? Да она мне как сестра! — Гарри прижал Гермиону к себе еще крепче.

— Пф, сестра, — веселился Симус, — мало ей шестерых братьев, ты седьмым будешь.

От его слов Джинни взбесилась окончательно и потеряла над собой контроль. Палочка взметнулась вверх, свет в комнате моргнул, и присутствующих обдало ветром от крыльев большой стаи летучих мышей.

— Летучемышиный сглаз! — взвизгнули пятикурсницы во главе с Ромильдой Вейн и бросились наутек.

Мыши все появлялись и появлялись, рея все разрастающимся грозным смерчем в ожидании приказа. Джинни уже не видела ничего вокруг, кроме Гарри и Гермионы. Не сводя с них глаз, она направила палочку вперед...

Черная стая моментально рванула в указанном направлении.

Поттер среагировал мгновенно.

— Протего! — он выхватил палочку и создал щит вокруг них двоих. Летучие мыши на всей скорости врезались в него и отскочили — щит спружинил. Дезориентированные, они ринулись назад и набросились на ближайших к Джинни Уизли студентов.

— Джинни, успокойся, — прокричал Поттер, стараясь наколдовать еще один щит.

В гостиной стоял невероятный шум из-за визга покусанных девчонок, ругательств парней и топота десятков ног, сбегающих подальше.

— Это все, что ты можешь мне сказать, Поттер? Успокойся?! — яростно зазвенел голос Джинни, и та вновь взмахнула палочкой.

Мыши снова бросились на ненавистную ей пару.

— Протего! — Гарри и Гермиона, стоя рядом, создали такой щит, что мышей отмело еще дальше, и досталось уже другим студентам — тем, кто добежал до лестниц к спальням, и теперь самые близкие укрытия оказались недоступными. Летучие мыши кишели всюду.

— Ступефай!

— Петрификус Тоталус!

— Иммобилюс!

Заклятья летели во все стороны и попадали в кого угодно и только изредка — в мышей. А те на них не реагировали, с остервенением кусая всех, кто попадался им на пути.

— Ты самый непрошибаемый парень в школе! — Джинни шла напролом. — Я не знаю, что мне еще сделать, чтобы ты обратил на меня внимание! — она чеканила слова, и с каждым взмахом палочки из нее вырывались новые партии мышей. — Оппуньо!

— Джинни, остановись! — Рон ринулся ей наперерез, но та махнула палочкой в его сторону, и стайка мышей набросилась на него.

— Ты что делаешь? Я же твой брат! — кричал Рон, отбиваясь от мерзких тварей.

— К дракклам такого брата! Не мог окрутить Грейнджер? Мозгов не хватило? — ярость Джинни не иссякала.

— Джинни, прекрати! Немедленно! Иначе я приложу тебя, а не твоих мышей! — Гарри отбивался от сотни мелких, юрких, агрессивных существ, прикрывая собой Гермиону. Но та и сама ловко орудовала палочкой — и успешнее, чем многие.

— Арресто моментум! — бросила Гермиона в подлетавшую стаю. Та чуть замедлилась, но не остановилась. — Депульсо! — снова не особо успешно, но до них еще никто не добрался. — Фините инкантатем! Должно же что-то остановить их!

— Диффиндо! — заорал Рон и замахал палочкой в разные стороны. Оглушительный визг девчонок прокатился по комнате. Режущее заклинание сработало не на мышах, а на их одежде. Парни же даже почти забыли про летучемышиное нашествие, с интересом поглядывая на полуголых однокурсниц.

— Эванеско, — Дин, обескураженный поведением своей девушки, отбивался как мог. — Джинни, останови все это!

— Отвали, Дин, не до тебя, — прошипела она в ответ.

— Дуро! — крикнул Гарри, и несколько мышей упали на пол. — Работает, — крикнул он, но спустя несколько секунд те очнулись и взмыли вверх.

— Импедимента, — Парвати отбивалась от своей стайки.

— Бомбарда, — Симус попытался взорвать свою порцию летучей пакости.

— А ну прекратили все! — закричала Гермиона. — Вы же покалечите друг друга! — но захваченные сражением студенты ее не слышали.

— Ну уж нет, так просто ты не отделаешься. Ты заплатишь за все, Поттер. За все свои взгляды, вздохи и бессмысленное мычание, дававшие мне надежду, что ты влюблен в меня, только боишься подойти, — от Джинни исходила такая энергия, что в ее волосах начали потрескивать искры.

— Прости, — прошептал Гарри, глядя ей в глаза. — Петрификус Тоталус! — четким движением он обездвижил Джинни. — Инкарцеро, — веревки крепко обвили ее тело.

Дин подхватил ее и бережно уложил на диван, что-то тихо приговаривая.

— Дин, отнеси ее к мадам Помфри, — попросил Гарри. — Ей нужна помощь.

Несмотря на то, что новые мыши перестали появляться, выпущенные летали огромной жалящей тучей — после потери управления они стали, кажется, еще опаснее. Студенты отбивались, убегали в спальни или в коридор, но спастись не могли. В гостиной Гриффиндора не осталось ни целой мебели, ни непокусанных студентов.

— Бежим к Дамблдору! — крикнул Гарри. — Он точно сможет помочь!

Толпа вынесла их с Гермионой в коридор. Два десятка студентов, подгоняемые укусами и шуршанием перепончатых крыльев, неслись по коридорами Хогвартса. Некоторые мыши меняли курс, учуяв новые жертвы. Довольно большая часть из них направилась в подземелье. Даже на бегу Гарри заметил это.

"Ну, хоть слизеринцам тоже достанется", — усмехнулся он.

— Мятные леденцы, — крикнул он, едва появившись в коридоре с горгульей.

Та медленно начала поворачиваться. Когда Гарри, Гермиона, Невилл, Рон, Симус и другие добежали до нее, проход был открыт.

Мыши ринулись вперед быстрее студентов — словно магнитом тянуло. Когда Гарри вбежал в распахнутую дверь, перед ним предстала ужасающая картина: Дамблдор был весь покрыт черной шевелящейся массой, а над нам кружил и кричал феникс.

— Директор, нет! — Гарри руками попытался отогнать мышей от него, зная, что магия этих тварей не берет. Дамблдор лежал ничком на столе, прикрыв голову руками, и именно правой руке доставалось больше всего. Только теперь Гарри разглядел, что летучие мыши толкаются и пищат, стараясь пробраться к пальцам, страшным черным пальцам — от перчатки, которая с начала учебного года была на руке директора, остались одни лоскутки.

Словно в ступоре, они смотрели, как за несколько секунд больную руку обглодали добела.

Гарри прижал к себе Гермиону.

— Не смотри, пожалуйста, не смотри, — шептал он и гладил по голове.

— Они исчезают! — воскликнула Луна. — Смотрите!

— Да, точно! — Невилл тоже показывал куда-то.

Мыши растворялись в воздухе быстро и бесшумно. Дамблдор застонал, и Гарри с Невиллом наклонились к директору. На него было страшно смотреть: весь искусанный, в царапинах, закативший глаза, в крови и с обглоданной до костей рукой. Последняя мышь вылезла из-под его бороды, сыто рыгнула и испарилась с печальным звоном бубенчиков.

Феникс подлетел к ним ближе и сел на грудь Дамблдора. Из его глаз потекли слезы.

Как-кап-кап-кап, быстро стекали сияющие капли из глаз волшебной птицы.

— Смотрите, она восстанавливается, — прошептала Гермиона.

И действительно, поврежденная рука стала обрастать мышцами, сухожилиями и наконец затянулась нежно-розовой тонкой кожей.

— Это невероятно!

— Директор, — Гарри тронул того за плечо, и он открыл глаза.

— Гарри, мальчик мой, — с трудом разлепил губы Дамблдор и попытался встать, но не смог. — Что это было?

— Что здесь происходит? — в кабинет влетел Снейп и ринулся к директору. — Разойдитесь.

Студенты отодвинулись к дальней стене, кто-то стал спускаться вниз.

— Профессор Снейп, — заговорила Гермиона. — Директору летучие мыши обглодали руку. Это они появились в результате летучемышиного сглаза. Фоукс залечил.

— Вижу, — скупо бросил Снейп, бегло осматривая руку Дамблдора, и помог ему устроиться поудобнее. — Все могут быть свободны, — он грозно посмотрел на собравшихся, старательно скрыв удивление и огромное облегчение, которое только что испытал. — Мистер Поттер, останьтесь.

Гарри схватил за руку Гермиону.

— Мисс Грейнджер, вы тоже не уходите.

Едва закрылась дверь, Снейп достал палочку.

— Мне нужны ваши воспоминания.

У Гарри екнуло внутри, а Гермиона побелела.

Снейп поморщился.

— Меня совершенно не интересует, что было перед тем, как на вас наслали сглаз. Надеюсь, вы, мисс Грейнджер, в состоянии четко и подробно представить, как колдовала мисс Уизли?

— Сэр, может быть, лучше я?

— Вы предлагаете свои услуги, мистер Поттер? Тем лучше.

Две серебристые нити заняли свое место в небольшом флаконе, который Снейп тут же спрятал в складках мантии, после чего обернулся к директору.

— Как вы себя чувствуете, Альбус? Полегчало? — он достал еще один фиал и протянул ему. — Укрепляющее.

— Благодарю тебя, мой мальчик, — Дамблдор выпил зелье, прочистил горло и внимательно осмотрел свою правую руку. — Его больше нет? Это правда, Северус?

Снейп в который раз провел палочкой над его рукой и растерянно кивнул.

— Летучемышиный сглаз! — слабо усмехнулся Дамблдор. — Кто бы мог подумать! И ведь он даже не считается темной магией, хотя и светлой его не назовешь. Обычный сглаз для самообороны!

Снейп продолжал осматривать исцеленную руку Дамблдора. Выражение его лица дорогого стоило. Но вот он поднял голову...

— Мистер Поттер, никогда бы не подумал, что ваша безалаберность и пустоголовость могут оказаться столь полезными.

— Но это же не он выпустил мышей, — почему-то шепотом вступилась Гермиона.

— Я в курсе, мисс Грейнджер, но только мистер Поттер в состоянии взбесить так, что мисс Уизли оставался один шаг до состояния обскура. Да, Альбус, — он повернулся к директору, — я только что из Больничного крыла. У нас там... аншлаг. Так что, полагаю, вы будете в большой и уже почти веселой компании.

— Но я же... — Гарри замялся и повесил голову. — Я не хотел.

Голова за последние полчаса прояснилась, видимо, действие алкоголя прекратилось. И тут он вспомнил, что произошло, и едва ли за голову не схватился.

Он приставал к Луне.

Он обнимал Падму.

И, о Мерлин, он поцеловал Гермиону! И предложил ей стать его девушкой. А она? Нет, она не дала свое согласие, но ответила на поцелуй. А потом появились мыши и все так закрутилось, что стало совершенно не до того.

Он смущенно покосился на Гермиону. Та, вероятно, думала о том же, потому что тоже смутилась и скрестила руки на груди.

— Это вышло случайно, — тихо проговорил он, ни на кого не глядя.

На глаза Гермионы навернулись слезы.

Дамблдор посмотрел на них и усмехнулся в бороду. Снейп был занят рассматриванием воспоминаний, благо думосбор директора был как раз под рукой.

— Можете идти, только зайдите к мадам Помфри, пусть проверит мистера Поттера на отравление зельями.

— Но я не... — начал Гарри и осекся. — Да, сэр.

Не глядя друг на друга, они спустились вниз.

— Ты идешь со мной, — неожиданно уверенно сказал Гарри. — Вот все выясним, и тогда поговорим.

Гермиона кивнула, и они направились в Больничное крыло.