Много шума из ничего (гет)

На лице Грейнджер отразился триумф, она попыталась сесть на кровати, но из-за живота у нее не получилось сделать это так резко, как хотелось. К своему положению Гермиона тоже никак не могла привыкнуть — вчера ей было восемнадцать, вчера она была девственницей! Об этом она подумает позже, тем более в свете открывшегося.

— Драко, ну зачем?! — устало одернул ее «мужа» Шеклболт. Ага, Кингсли ей не верил, а теперь хорек сам признал, что использовал на ней непростительное!

Малфой резко приблизился к кровати и прожег Гермиону своими пронзительными светлыми глазами. От его взгляда пересохло в горле, ведьма инстинктивно сжалась и прикрыла рукой живот. Драко отпрянул.

— Я не причиню тебе вреда, — растерянно сказал он.

— Империус, конечно, не в счет, — съехидничала Гермиона, сверля его ненавидящим взглядом.

— Альтернативой был Круциатус, — Малфой не оправдывался, просто пояснял, — мне пришлось держать тебя под невербальным Империусом, чтобы ты правдоподобно изображала боль, когда Лорд заставил меня пытать тебя перед ним.

— Это как? — она даже не старалась делать вид, что верит его словам.

— Вслух проговаривал Круцио, запуская его мимо тебя, невербально держал Империо, чтобы ты кричала и билась в конвульсиях.

— Так не бывает!

Эта версия жены выводила его из себя безмерно. Он, не дав себе мгновения, чтобы передумать, потянулся к ее сознанию и показал. Гермиона почувствовала рядом опасное существо, увидела перед собой… себя и ощутила невероятное напряжение из-за работы с двумя заклинаниями одновременно. Нет, она не хотела участвовать в этом, видеть это и ощущать! Усилием воли она вытолкнула Малфоя из своего сознания.

— Что ты себе позволяешь?!

Он схватился за голову и зарылся пальцами в волосы, Гермиона почему-то знала, что они очень мягкие и скользкие.

— Извини, — прошептал Малфой совершенно нормальным голосом, — просто уже… не контролирую себя. Я пойду.

Он встал, сделал пару шагов к двери и понял, что не выяснил то, ради чего, собственно, пришел.

— Стой, — снова вмешался Кингсли. — Я же не просто так тут сижу и наблюдаю за вашей семейной сценой.

Гермиона фыркнула, но Шеклболт проигнорировал ее.

— Мне нужно с вами обоими поговорить.

— Слушаю, — обронил Драко, Гермиона просто повернулась в сторону старого соратника.

— Сегодня по дороге сюда меня перехватил старший целитель. Он сообщил, что миссис Малфой физически полностью здорова и на данный момент они ничего больше не могут сделать, — Кингсли посмотрел на нервно теребящую кутикулу пациентку, а затем обратился к ее мужу: — Драко, ты должен забрать ее отсюда.

— Я никуда с ним не пойду! — сорвалась на визг Гермиона.

— Тихо! — рявкнул бывалый аврор, и Грейнджер обиженно замолчала. — Гермиона, выслушай, не перебивая. Как взрослый человек. Не знаю, почему ты так себя ведешь! Может, беременность влияет. Понимаю, выпавшие пять лет жизни, стресс, шок, но ты не была такой даже в пятнадцать!

Гермионе захотелось провалиться сквозь землю — такое унижение перед глазами школьного врага. Самому исполняющему обязанности министра тоже было неудобно, но отступать он не собирался.

— Речь не о том, девочка, — продолжил он, смягчив обращением то, что еще собирался сказать, — сейчас смутное время, кто-то пугает воскрешением Волдеморта, кто-то накладывает Обливиэйты. Ты сама стала жертвой. Организовывать тебе надежное убежище и охрану в условиях тотальной нехватки кадров — дополнительная головная боль. Ты состоишь в магическом браке с этим человеком. Стоп! — снова повысил голос Кингсли, увидев, что она собирается возражать. — Состоишь. И вступила в него по доброй воле, что бы ты себе ни напридумывала. Про обстоятельства тебе, если позволишь, расскажем или покажем.

Гермиона тихонько выдохнула.

— Так вот, — Шеклболту тяжело давался суровый тон, но он заставлял себя не сбиваться, — завтра ты переедешь в Малфой-мэнор, где останешься под защитой своего мужа. Понятно?

Грейнджер нехотя кивнула, эгоисткой она не была и добавлять проблем Министерству в тяжелые времена не хотела.

— Драко? — повернулся Кингсли к ее мужу.

Малфой кивнул:

— Ты же знаешь. Я сделаю все, чтоб она была в безопасности.

— Естественно, сосуд для вынашивания наследника, — ядовито выплюнула Гермиона.

Драко даже не покривился.

— И это тоже, — сказал ровным голосом.

— Хорошо, тогда заметано, — Шеклболт встал, потрепал Драко по плечу и пошел к выходу, там остановился, обернулся и мечтательно произнес: — В идеале бы, конечно, Гермионе вернуться к тому образу жизни, что она вела, но…

— Даже не думай! — прошипел Малфой.

— Я и не думаю, с такой-то потерей памяти... У нее не получится влиться в работу так, чтобы никто не заметил перемен, увы. А было бы так здорово выманить преступника на это. Эх!

— Гермиона не будет больше рисковать, — отрезал Драко, про себя удивляясь, что Грейнджер до сих пор не осадила ни его, ни Шеклболта. Очевидно, слова Кинга сильно задели ее, значит, нужно собирать мандрагору, пока корень не одеревенел. Он одарил без пяти минут министра нечитаемым взглядом, потер переносицу и сказал: — Знаешь, мы не будем откладывать выписку на завтра. Мы сейчас же аппарируем домой. Организуй бюрократическую часть, Кинг. И возьми магическую подписку о неразглашении у всех, кто знает о потере памяти. Версию, почему Гермиона отошла от дел, разработаем позднее.

— Заметано, — белозубо улыбнулся Шеклболт.