Гермиона Грейнджер и Кубок Огня (джен)

Доктору Э. Грейнджер и доктору Д. Грейнджер

Акация Авеню 37

Оксфорд

OX1 4AA

17 ноября 1994 года

Дорогие мама и папа!

Вы должны были получить уведомление от мисс Бут о том, что наши юридические изыскания по предотвращению моего участия в Турнире потерпели неудачу. Мы все старались изо всех сил: директор и профессор МакГонагалл спорили с самим министром, у которого хватило наглости заявиться в Хогвартс. В какой-то момент он даже хотел, чтобы меня арестовали или, что еще хуже, исключили! В любом случае, у меня был выбор: участвовать или покинуть магический мир.

Я знаю, при встрече мы обсуждали с вами такой вариант. И мне неприятно напоминать вам, но мы договорились, что решение будет за мной и вы поддержите меня. Итак, я решила принять участие.

Я обещаю, что буду осторожна, и если почувствую, что не справляюсь или что опасность слишком велика, я пересмотрю своё решение. Пожалуйста! Не предпринимайте никаких шагов, чтобы забрать меня из школы. Вы же обещали.

Министерству нельзя доверять. Они либо безнадежно коррумпированы, либо совершенно некомпетентны. Министр больше озабочен своим имиджем, чем моим благополучием, он даже не стал слушать наши аргументы.

Я намерена всë-таки сдать экзамены в этом году, хотя сейчас мне это и не нужно. Я не хочу потерять квалификацию из-за какого-то дурацкого состязания!

Гарри — настоящий друг. Он поверил мне с самого начала. Кстати, это он одолжил мне Хедвиг для этого письма. А вот на Рона я очень сердита! Почему он думает, что я обманом пробилась в Турнир, в котором даже не хочу участвовать, я просто не знаю! По крайней мере, я уверена, что всегда могу положиться на Гарри.

Как только я узнаю суть первого испытания, я напишу снова. И я обещаю, что приеду домой на Рождество.

Живоглот в порядке, хотя и проводит большую часть времени на моей кровати, так как здесь сейчас довольно холодно.

Ваша любящая дочь,

Гермиона Джин.

* * *

Гермиона принялась тщательно и кропотливо перестраивать свой учебный план, чтобы выделить время для подготовки к Турниру Трёх Волшебников. Но она довольно быстро поняла тщетность этой затеи, так как в данный момент понятия не имела, какого рода требуется подготовка. В конце концов закончив с учебным планом, Гермиона приготовилась впервые выйти в коридоры Хогвартса в качестве полноправного чемпиона школы.

Гермиона по-прежнему болезненно воспринимала решение Дамблдора не объявлять во всеуслышание о том, что она не бросала своего имени в Кубок Огня. Публичная поддержка директора помогла бы очистить её имя от обвинений в мошенничестве. Когда-то она приехала в Хогвартс одиннадцатилетней девочкой с широко открытыми глазами, и сейчас, впервые с тех пор, Гермиона начала сомневаться в действиях директора. Несомненно, он испытал немалое потрясение, когда вынужден был назвать еë имя в качестве имени четвёртого чемпиона. Да, следует отдать должное его поддержке в бесплодной борьбе с Министерством Магии. И все же Дамблдор мог бы значительно облегчить ей жизнь в Хогвартсе, категорически заявив, что Гермиона Грейнджер была невольной участницей.

Но когда ему представилась такая возможность, директор промолчал.

Она задумалась, почему? Единственная причина, которую она могла придумать, — это что директор хотел избежать публичной ссоры с Министерством. Любое его заявление в Большом зале рано или поздно достигло бы ушей министра — или, что ещë хуже, попало бы на страницы «Ежедневного пророка». И всë же в её глазах этот подход был очень уж близок к позиции Фаджа.

В среду Гермиона была немного удивлена, обнаружив, что её поддержка чуть многочисленнее, чем она себе представляла. На древних рунах стало очевидно, что отношение к ней со стороны Рэйвенкло немного смягчилось. Падма Патил разыскала её, когда урок закончился. Она объяснила, что те, кто знал Гермиону, и особенно те, кому Гермиона помогала по учёбе на протяжении нескольких лет, проанализировали статью Риты Скитер и пришли к предварительному выводу, что в позиции Гермионы содержится зерно истины. Это привело к серьёзным дебатам — Гермионе стало интересно, а бывают ли в общей гостиной Рэйвенкло другие виды дискуссии — между младшими курсами, включая сокурсников Гермионы, Терри Бута и Энтони Голдстейна, и старшими, среди которых были Пенелопа Клируотер и Джоу Чанг. Младшие начинали сомневаться в намеренном участии Гермионы, старшие же склонялись к точке зрения большинства.

Гермиону немного приободрила небольшая поддержка со стороны Рэйвенкло, но в целом это мало что меняло. Хаффлпаффцы преданно и твёрдо стояли за своего человека, и скорее ад замерзнет, чем она услышит доброе слово от слизеринца. Гриффиндорцы… скажем так, она не отказалась бы от чуть большей поддержки со стороны своего собственного факультета. Именно их отношение, колеблющееся от откровенной враждебности до отстранённого наблюдения со стороны, больше всего её ранило. И только несколько близких друзей оставались на еë стороне.

Однако атмосфера в коридорах всё ещё была тяжёлой для Гермионы. Мало кто испытывал сочувствие к её положению. К этому времени она уже привыкла к косым взглядам и шëпоткам за спиной. И постоянное присутствие Гарри Поттера рядом с ней только добавляло ядовитых комментариев. Гарри старался везде сопровождать еë и встречал любой неодобрительный взгляд ответным прямым взглядом. Да, Гермиона привыкла, но в глубине души ей было больно видеть, как люди, которых она знала, с которыми училась и хорошо общалась, отворачивались от неë.

Она решила сообщить МакГонагалл о своих учебных планах после утреннего урока трансфигурации в четверг. Оказалось, что профессор также хотела обсудить этот вопрос со своей лучшей ученицей, хотя её непосредственная реакция на просьбу Гермионы была довольно негативной.

— Мисс Грейнджер, мне казалось, мы договорились, что вы должны сосредоточиться на неотложных делах.

— Я хочу сдать экзамены в этом году, — стояла на своем Гермиона.

МакГонагалл одарила её ледяным взглядом поверх очков.

— Причина, по которой чемпионам дают свободу действий в отношении их обучения, заключается в том, что они должны полностью сосредоточиться на состязании. Подготовка к испытаниям Турнира требует от участников значительных физических и умственных затрат, и считается несправедливым ожидать ещё и полного удовлетворения академических требований в том же году. Должна ли я напоминать вам, что вы по крайней мере на два года моложе, чем любой предполагаемый участник?

Гермиона поморщилась от такого явного пренебрежения к итоговым экзаменам. Она вовсе не была убеждена.

— С академической точки зрения мой возраст не имеет значения. Я уверена, что смогу совместить учебу и участие в Турнире. В конце концов, я не стремлюсь к победе. Да и как мне тренироваться, если я даже не знаю, что нужно тренировать?

— Я полностью осведомлена о ваших намерениях относительно Турнира Трёх Волшебников, — холодно ответила МакГонагалл. — Это самый реалистичный подход. И хотя на данном этапе нельзя адаптировать свою подготовку к конкретным задачам, необходимо учитывать психологическое давление, оказываемое на участников. — Она вздохнула и сочувственно посмотрела на Гермиону. — Вспомните прошлый год и подумайте ещё раз, мисс Грейнджер. Вспомните, под каким давлением вы находились, пытаясь уложиться в нереалистичный график.

Гермиона почувствовала искорку надежды после этого напоминания.

— Есть ли хоть малейший шанс, что…

— Нет! — категорично отрезала МакГонагалл. Очевидно, она могла читать мысли своей ученицы. — Ни в коем случае! Нет ни малейшего шанса, что Министерство позволит вам получить доступ к другому Маховику Времени. Даже без вашего опрометчивого решения сжечь собственные мосты, это в любом случае будет рассматриваться как неоправданное предоставление преимущества чемпиону Хогвартса.

— Но я подумала…

— Тогда вам следует подумать ещё раз. — Профессор Макгонагалл покачала головой, как будто Гермиона высказала грубую просьбу. — Несмотря на то, что вам удалось справиться с учебной нагрузкой, которая превышала норму почти вдвое, к концу года вы были совершенно измотаны морально и физически. Я редко видела, чтобы третьекурсники доводили себя до такого нервного истощения.

Гермиона опустила голову. Ещё один краткий миг надежды был безжалостно оборван в считанные секунды. Позже она будет гадать, а можно ли было вернуться на три недели назад, чтобы предотвратить появление еë имени из Кубка Огня или хотя бы выяснить, как это произошло? Она снова посмотрела на МакГонагалл с непоколебимой решимостью.

— Но я всё равно хочу сдать экзамены.

Указав Гермионе на стул, МакГонагалл ответила не сразу. Казалось, она раздумывала над ответом.

— Я не вижу ничего плохого в том, что вы сдадите экзамены, — наконец заговорила она. — В конце концов, это только промежуточный годовой результат, а не экзамены на итоговую квалификацию. — Увидев, как недоверчивое выражение лица Гермионы сменилось откровенным ликованием, МакГонагалл предостерегающе подняла руку. — Но только при условии вашего честного согласия сосредоточиться на первоочередной задаче — пройти невредимой через испытания Турнира Трёх Волшебников.

Гермиона нетерпеливо кивнула.

— И если я обнаружу, что вы перегибаете палку, нанося ущерб вашему здоровью… — МакГонагалл бросила на Гермиону острый взгляд, подчёркивая строгость условия, —…или вашему здравомыслию, если пойму, что ваша учеба мешает выполнению нашей первоочередной задачи, тогда я без колебаний откажу вам в сдаче экзаменов в конце года. — Она в очередной раз вздохнула. — В конце концов, вы всегда можете потребовать освобождения.

По мнению Гермионы, вероятность того, что она попросит освобождения от экзаменов, была ненамного больше, чем вероятность того, что еë застанут в чулане для мëтел вместе с Драко Малфоем. Она подозревала, что профессор МакГонагалл была того же мнения.

— Я согласна, профессор, — ответила Гермиона с воодушевлением, какого не испытывала с самого Хэллоуина. Она обратила внимание, что МакГонагалл, как и Гарри накануне вечером, говорила о «нашей» задаче, а не просто о «вашей». Она уже собиралась уходить.

— Минуточку, мисс Грейнджер, — остановила еë МакГонагалл. Гермиона опустилась обратно на стул. Профессор придвинулась чуть ближе на своем стуле, давая понять, что её следующие слова носят более конфиденциальный характер. — Директор скоро сделает два объявления. Я сообщу вам подробности, но при условии, что вы не станете об этом распространяться.

— Нельзя рассказывать даже?.. — машинально пробормотала несколько озадаченная Гермиона.

— Только после объявления, — повторила МакГонагалл. — Позже, я уверена, у вас будет достаточно времени для обсуждения.

Гермиона наклонилась ближе, заинтригованная тем, почему эта информация передавалась ей заранее.

— Во-первых, директор объявит, что ученики старших курсов смогут посетить Хогсмид в ближайшие выходные. — Гермиона недоумевала, почему такие обычные новости сообщаются ей в такой приватной беседе. В конце концов, как четверокурсница, она имеет право пойти в Хогсмид, если захочет. — Я бы посоветовала вам воспользоваться случаем и посетить магазин волшебной одежды «Гладрагс» в эту субботу, — сказала МакГонагалл с многозначительным взглядом, старательно на что-то намекая.

Намёк остался непонятым.

— Но… зачем? — немного растерянно спросила Гермиона. Зачем ей посещать магазин волшебной одежды? У неё был полный комплект школьных мантий от мадам Малкин. И с ними вроде бы всё было в порядке… может, она не заметила дырку или разошедшийся шов? Или она слишком быстро выросла из своего размера?

МакГонагалл открыла ящик стола, извлекла оттуда нечто похожее на запечатанный пергаментный свиток и сунула его ничего не понимающей Гермионе.

— Просто передайте это хозяйке магазина, — велела она, но, заметив явное недоумение на лице своей ученицы, добавила: — Это по поводу Святочного бала.

— Святочного чего? — пискнула Гермиона, на этот раз немного заторможенно. Однако из глубин еë превосходной памяти уже всплыли нужные сведения. Кажется, она читала об этом в «Истории Хогвартса».

— Святочный бал — традиционная часть Турнира Трёх Волшебников, а также превосходная возможность пообщаться с нашими иностранными гостями, — сообщила ей МакГонагалл.

— Да, теперь я вспомнила, — тихо пробормотала Гермиона.

— Он состоится в восемь часов вечера в канун Рождества и закончится ровно в полночь. Бал, конечно, будет проходить в Большом зале, форма одежды: парадная.

— Но я не понимаю, как это касается меня, — настаивала Гермиона, всë ещё не понимая всего смысла того, что ей говорили. — Я уезжаю домой на Рождество.

— Боюсь, что нет, мисс Грейнджер, — ответила МакГонагалл с подчëркнутой грустью. — Пожалуйста, поймите, что мы считаем вас полноправным чемпионом Хогвартса, независимо от любых махинаций, связанных с Кубком Огня. Как чемпион, вы обязаны следовать традиции и открывать бал вместе с вашим партнëром, наряду с тремя другими чемпионами.

— Но я же обещала! — взмолилась Гермиона. — Я обещала маме и папе, что приеду домой на Рождество. Последние два Рождества я провела в Хогвартсе. — Она бросила сердитый взгляд на МакГонагалл, которая, казалось, искренне сочувствовала своей ученице. — Вы не можете заставить меня остаться.

— К сожалению, у нас так же мало выбора в этом вопросе, как и во всём остальном, что касается Турнира, — печально признала профессор. — Вы помните, что эта Амбридж, — МакГонагалл скривилась, словно почувствовала на языке какой-то особенно кислый привкус, — сказала вам перед самым уходом?

Снова порывшись в памяти, Гермиона мысленно прокрутила в голове последние мгновения той встречи.

— Что-то насчëт… выполнения обязательств в полном объеме? Что не стоит ждать никаких поблажек?

— Именно, — кивнула МакГонагалл. — И я уверена, вы понимаете, что ваши родители не так уж много значат для этой… дамы. Мне очень жаль, но ваше присутствие обязательно. Как чемпион, вы представляете Хогвартс и даже, в какой-то степени, Соединенное Королевство.

Ее сиюминутный энтузиазм полностью угас, Гермиона не могла поверить, как быстро её эмоции покатились вниз по спирали.

— Но… я же обещала им, когда они позволили мне остаться здесь! Что я им теперь скажу?

— Правду, — ответила МакГонагалл. Она встала со своего места, подошла к своей расстроенной ученице и опустилась рядом с ней на колени. Оказавшись на одном уровне с Гермионой, она с величайшим сочувствием произнесла: — Гермиона, они поймут, что в этом году вам придётся многим пожертвовать.

— От этого не легче. Всего… сколько?.. неделю назад?.. я пообещала им, что буду дома на Рождество…

И тут Гермиона вспомнила о других своих словах, которые она сказала родителям в тот день: о том, что она точно знает, что делает. Еще одна ложь. Что, если после того, как она нарушит одно своë обещание, мама и папа вспомнят эти еë слова и усомнятся в них…

Когда Гермиона покинула класс трансфигурации, поиск партнёра для Святочного бала едва ли еë волновал.

Ей сейчас нужна была просто невероятная удача.

Текст переведён JulsDo