Гермиона Грейнджер и Кубок Огня (джен)

— Мистер Поттер!

Гермиона была разбужена самым грубым образом, когда её подушка с неожиданным грохотом и звоном свалилась с кровати. Она резко приняла сидячее положение и, подняв глаза, увидела мадам Помфри, которая с грозным выражением лица направляла светящийся кончик своей волшебной палочки куда-то в пол. Гермиона наклонилась к краю кровати и посмотрела вниз.

Очки набекрень, помятая со сна одежда — Гарри Поттер ошеломлённо сидел среди осколков разбитого графина, моргая от яркого солнечного света, который струился сквозь открытые шторы.

— Немедленно покиньте больничное крыло, — проворчала мадам Помфри. — Ещё слишком рано для каких-либо посещений.

Гарри, словно контуженный, переводил взгляд с медсестры на пациентку-тире-подругу и обратно, открывая рот, но не зная, что сказать.

— Рот открывается, но звуков я не слышу, — едко заметила мадам Помфри. — Вон отсюда!

Видимо решив, что благоразумнее сейчас будет подчиниться, он повернулся к Гермионе.

— Эм-м… тогда увидимся позже… когда ты… ну, ты поняла. Хорошо? — пробормотал он, после чего сунул что-то невидимое в карман, встал и как можно быстрее покинул палату.

— Мальчишки! — раздраженно выдохнула Помфри.

— У него ведь не будет неприятностей, правда? — с тревогой спросила Гермиона.

— Только если я поймаю его снова, — последовал уже не такой сердитый ответ. — Так что постарайтесь больше не попадаться.

* * *

Это был предпоследний день учебного года.

Гермиона по-прежнему томилась в больничном крыле и с тоской смотрела на яркое солнце за окном. Но она хорошо понимала, что если послушно выполнит все предписания мадам Помфри, то уже сегодня получит свободу и сможет присутствовать на последнем школьном ужине.

Поскольку жизни Гермионы больше ничего не угрожало, её родители приняли решение вернуться к своей практике и пациентам. Но их прощальный разговор вышел весьма болезненным. Они прямо объявили о твёрдом намерении немедленно забрать её в Оксфорд, и только разговор с директором и обещание самой Гермионы, что они непременно рассмотрят все возможные на её будущее, как только она вернется домой, позволили ей дождаться конца года и закончить его традиционной поездкой на Хогвартс-экспрессе, вероятно, последней в её жизни.

Если бы эта мерзкая жаба сумела влить в неё сыворотку правды, у неё сейчас не было бы даже этого.

Гермиона боялась, что её оставшееся время в Хогвартсе измеряется уже не годами и семестрами, а часами и минутами. Грейнджеры покинули Хогвартс отнюдь не с оптимистичным настроем.

Делакуры тоже уехали. Флёр перевели в Институт Магических Заболеваний в Дижоне. Перед отъездом её родители хотели познакомиться с девушкой, которая — как поклялся великий Виктор Крам — спасла жизнь их дочери. Гермиона считала, что не заслуживает их благодарности, но тем не менее была рада услышать, что они надеются на улучшение состояния Флёр.

Гарри снова одолжил Гермионе свою сову, чтобы доставить ответное послание в Болгарию. Письмо далось ей нелегко, но Гермиона написала чистую правду и умоляла Виктора понять её и простить. Она надеялась, что когда-нибудь они ещё встретятся и она получит возможность извиниться лично, но понимала, что это маловероятно.

Как и было обещано, примерно в середине утра появился директор, но, к удивлению Гермионы, его сопровождала не только Амелия Боунс, но и аврор Шеклболт, и Корнелиус Фадж, в своём неизменном зелёном котелке. Мадам Боунс согласилась, что беседа с Гермионой и заявления, которые могут прозвучать в ходе этой беседы, должны быть более публичными.

Несмотря на протесты названной победительницы Турнира, Фадж «вручил» ей обещанный приз в виде солидного мешка с галлеонами, причём с таким видом, будто делает ей великое одолжение. Директор любезно предложил подержать награду у него до конца года. Гермиона не возражала; она не могла даже взглянуть на проклятый мешок: таково было её отвращение. Только осознание своего ныне шаткого положения удерживало её от полного отказа от этих денег. Они ей могут ещё понадобиться, если ей запретят возвращаться в Хогвартс.

Дамблдор снова взял с собой свой Омут Памяти и взял воспоминания Гермионы о той ночи на кладбище, начиная с первого появления Волдеморта в виде младенцеподобного гомункула и заканчивая их с Гарри экстренным перемещением обратно в Хогвартс с помощью портала, созданного самим Волдемортом. Поскольку Гермиона пока не могла покинуть больничное крыло, а у присутствующих могли возникнуть какие-то вопросы, просмотр воспоминаний проходил в кабинете, который им в не самой любезной форме предоставила мадам Помфри.

Оставив Шеклболта на страже, три головы погрузились в Омут.

Примерно через полчаса они вынырнули назад. Мадам Боунс была пепельно-бледна; цвет лица министра Фаджа почти соответствовал его головному убору; взгляд Дамблдора был мрачным, но решительным.

— Итак, теперь вы убеждены, министр? — сказал он тихим, но оттого не менее властным голосом.

Фадж горестно и неохотно кивнул.

— Да, Дамблдор. Он вернулся. Показания девушки подтверждают остальные свидетельства. Мерлин, ну и жуть…

— Едва услышав об этом, я начала готовиться к подобному исходу, — призналась Боунс. — Ордера составлены и ждут только вашей подписи.

— Да, да… — рассеянно согласился Фадж, отмахиваясь от деталей, и повернулся к Дамблдору. — Лучше бы вы не подталкивали меня поддержать этот проклятый Турнир, Дамблдор!

— Действительно. — Брови директора слегка изогнулись, но он не стал ничего возражать на эту откровенную ложь: впереди предстояли куда более серьёзные сражения. — Я уверяю вас, все ресурсы, имеющиеся в распоряжении Хогвартса, готовы к предстоящей борьбе.

Помня о грядущем судебном процессе над Люциусом Малфоем и другими, Боунс спросила:

— Включая наших очевидцев?

Дамблдор кивнул:

— Всё, что смогу, я сделаю.

Фадж в ужасе огляделся.

— Мордред побери, Амелия! Надо было брать с собой побольше авроров. Давайте поскорее вернёмся в Министерство. Дела не ждут. Эта проклятая Бут снова не даёт нам продыху.

— Мадам Боунс? — окликнула Гермиона, когда они уже собрались уходить.

Седовласая ведьма обернулась и, не обращая внимания на нетерпение министра, снова приблизилась к кровати Гермионы.

— Надеюсь, это важно, мисс Грейнджер.

— А что с Сириусом Блэком?

Министр навострил уши.

— Сириус Блэк? Сириус Блэк!

Боунс бросила на Фаджа оценивающий взгляд, а затем вновь повернулась к Гермионе:

— Я уже запросила соответствующие материалы дела для рассмотрения. Ознакомившись с ними, я смогу принять решение по поводу возможной апелляции.

— Его бросили в тюрьму без какого-либо судебного разбирательства, — уверенно произнесла Гермиона, едва сдерживая гнев.

Фадж начал что-то бормотать о приоритетах и безопасности, в то время как Боунс взглянула на Дамблдора. Тот лишь кивнул в подтверждение.

— В таком случае, — сказала она, — Сириусу Блэку необходимо будет явиться в департамент магического правопорядка для оформления условно-досрочного освобождения до слушания дела о полном помиловании. Конечно, некоторые нюансы могут несколько застопорить дело… — Дамблдор дипломатично кашлянул, — но, уверена, мы быстро со всем разберёмся, — закончила она и собралась уходить, но в последний момент немного задержалась, чтобы добавить несколько слов к уже сказанному.

— Нам понадобится полное письменное изложение ваших свидетельских показаний, мисс Грейнджер, особенно по делу Малфоя… — На этот раз Фадж чуть не поперхнулся. Не обращая внимания на своего предполагаемого босса, Боунс добавила: — Вы действительно выдающаяся ведьма.

* * *

Когда подошло время Гермионе Грейнджер вернуться в общую гостиную Гриффиндора к своим товарищам по факультету, не было ничего неожиданного в том, что у дверей больничного крыла её ждал Гарри. Неожиданным было присутствие профессора МакГонагалл.

Причина такого сопровождения стала ясна в тот момент, когда они прошли через портретный проём.

Как и после первого испытания, в гостиной собрался весь Гриффиндор, от зелёных первокурсников до выпускников. Только на этот раз не было никакого бурного торжества. Определённые события отбросили мрачную тень на несомненные достижения Гермионы, и слухи о том, что произошло после испытания, только добавляли тёмных красок.

Все знали о том, что Грозный Глаз Грюм убил главного аврора; что Рон Уизли оглушил высокопоставленного чиновника Министерства и всё ещё находится на свободе; что Гарри упорно продолжает утверждать, что Тот-кого-нельзя-называть возродился. Все эти невероятные истории получили своё подтверждение на страницах «Ежедневного пророка» и «Придиры».

Пальцы Гермионы бессознательно искали дополнительную защиту в руке Гарри. Находиться в центре всеобщего молчаливого внимания было крайне неприятно, слишком живо это напоминало тот Хэллоуин, с которого началась вся эта ужасная история.

Тяжёлое молчание нарушила МакГонагалл. Она повернулась к Гермионе.

— Мисс Грейнджер, мы все хотели бы, чтобы это произошло при более счастливых обстоятельствах. Сам министр должен был вручить вам этот трофей… — она замолчала на мгновение, потом взяла себя в руки и объявила: — Гриффиндор, приветствуй победителя Турнира Трёх Волшебников.

Рон сделал шаг вперёд и первым начал хлопать, аплодисменты постепенно становились всё громче. Гермиона почувствовала, как рука Гарри выскользнула из её хватки, обернулась и с удивлением — пусть и не совсем неожиданным — обнаружила, что и он тоже с воодушевлением хлопает.

— Я этого не заслуживаю, — тихо сказала она. — Это должен был быть…

— Чушь и вздор, мисс Грейнджер, — сурово перебила её МакГонагалл. — Никогда не слышала большей чепухи. Нет никого более достойного этой чести, чем вы.

— Кто укротил дракона? — несколько двусмысленно добавил Гарри, лукаво сверкнув глазами. — Кто вытащил меня со дна Чёрного озера? Кто выиграл гонку в лабиринте?

— Мы все уважаем то, что вы сделали, — добавила МакГонагалл. — Вы и мистер Поттер. Столкнуться лицом к лицу с этим… отродьем!

Она подняла руку и указала на центр гостиной.

Ученики расступились в стороны, открывая вид на стол, за которым Гермиона чаще всего выполняла свои домашние задания, и на Кубок Трёх Волшебников, стоящий на нём.

— Иногда, мисс Грейнджер, — печально добавила МакГонагалл, — нам всем приходится брать на себя роль и нести бремя, без которого мы бы предпочли обойтись. Боюсь, что в ближайшие месяцы вы оба ещё не раз с этим столкнётесь. — Сказав это, она покинула общую гостиную, предоставив своих учеников самим себе.

Аплодисменты неуверенно стихли. Рон снова заполнил тишину, шагнув вперёд.

— Хорошо, что ты вернулась, Гермиона.

Гермиона обняла его, потом Невилла, потом Фреда и Джорджа в одинаковых футболках с надписью «Официальное сообщество Чемпиона Турнира Трёх Волшебников», написанной яркими буквами, потом Луну Лавгуд — и как только она тут очутилась? — и, наконец, со странным холодком Джинни.

Близнецы после долгого преувеличенно восторженного восхваления отправились балагурить куда-то ещё.

Общая гостиная, к большому облегчению Гермионы, постепенно вернулась к своей обычной расслабленной атмосфере. Победительница Турнира подошла к своему трофею. Она никак не могла отделаться от мысли, что вся эта похвала была незаслуженной. Те чуждые чувства, которые она испытала, когда Седрик уступил ей.

— На нём выгравировано твоё имя, — заметил Невилл, — но почему-то нет названия школы.

— И не должно быть, — ответила Гермиона. Она уже видела надпись. Дамблдор, как обычно, был прав. «1995 Г. Грейнджер», витиеватыми буквами, без ошибок. Магия даже правильно написала её имя, что само по себе было примечательным достижением после статей в «Ежедневном пророке».

Стоя рядом со злополучным Кубком, она испытывала единственное желание: расплавить его ко всем чертям. Возможно, эта жестянка и унесла их с Гарри от смертельной опасности, но прежде послужила причиной слишком многих несчастий. Гермиона резко вскинула голову.

— Я собираюсь навестить Живоглота, — объявила она и направилась к своей спальне.

Живоглот был рад возвращению своей хозяйки, но вместе с тем в типично кошачьей манере выразил недовольство её отсутствием несколько дней кряду. Неодобрительно пошипев, он запрыгнул на середину её кровати и вытянулся во всю длину, чтобы погреться в падающих на покрывало лучах солнца.

Здесь Гермиона наконец-то, через три дня, воссоединилась со своей палочкой. Без неё она чувствовала себя беззащитной и какой-то ущербной и, лишь снова взяв в руку знакомую виноградную лозу, ощутила себя почти цельной.

Приближалось время её последнего ужина в Большом зале. Подавленная грустными мыслями, Гермиона вышла из спальни, но остановилась на верхней площадке лестницы.

— Оставь это, Джин, — услышала она голос Рона.

— Почему? А ты? Ты же видел, как они держались за руки, — с горечью сказала Джинни.

— Ну, может, до них наконец дошло.

— Дошло что?! — яростно прошипела Джинни. — Я всегда хотела быть с Гарри, ещё до того как попала в Хогвартс. Это должна была быть я!

Рон страдальчески вздохнул.

— Брось, Джинни. Эти двое настолько близки, что ты между ними и пергамента не протиснешь.

— Только не говори, что ты не ревнуешь, — едко поддела Джинни.

— Да, есть немного, — признался Рон после непродолжительного молчания.

— Я всегда думала, что это будем я и Гарри и ты и Гермиона. — Гермиона представила, как Джинни обиженно надулась.

Рон коротко рассмеялся.

— Я и Гермиона? Ха! Ну ты загнула! — Затем добавил, уже спокойнее: — Она отличный друг, но не более того… Нет, вообще без вариантов! Ты моя младшая сестра, а Гермиона моя… ну, старшая младшая сестра.

— А ты не боишься, что трио превратится в дуэт?

— Боюсь, — ответил Рон, — чего уж отрицать. Я и правда боюсь, что они станут проводить всё время друг с другом и на меня этого самого времени у них попросту не останется. Именно поэтому в этом году я вёл себя как последняя задница. Но то, что происходит между ними, это сугубо их личное дело. Отношения меняются, но я надеюсь, что дружба не изменится. Помни об этом, Джинни. Не позволяй ревности встать между тобой и кем-то из них.

Звук удаляющихся шагов подсказал, что разговор закончен. Гермиона некоторое время подождала, но внизу всё было тихо, так что она решила, что спускаться безопасно. Едва достигнув подножия лестницы, она обнаружила Рона, который стоял спиной к ней, смиренно прислонившись к дверному косяку. Гермиона резко остановилась, но, видимо, Рон уловил звук шагов позади себя. Он обернулся и резко покраснел, когда понял, кто это был.

— Можно не рассчитывать, что ты ничего не слышала? — с некоторой надеждой спросил он.

Гермиона виновато улыбнулась.

— Младшая сестра? Я, между прочим, старше тебя, если ты забыл, — попыталась немного разрядить обстановку она.

— Мерлинова борода! — Рон в смущении провёл рукой по своим огненно-рыжим волосам. — Слушай, не обижайся на Джинни, ладно? У неё впереди целое лето, чтобы смириться.

— Наверное, ей нелегко будет это сделать, — попыталась изобразить сочувствие Гермиона.

— Ну да, — немного сконфуженно согласился Рон. — Тяжело, когда твой рыцарь в сияющих доспехах нашёл другую девицу в беде, или всё было наоборот? Ладно, не обращай внимания. Ты готова идти на ужин?

Проигнорировав последний вопрос, Гермиона с благодарностью посмотрела на Рона.

— Надеюсь, мы останемся настоящими друзьями, Рон.

Он пожал плечами.

— В этом году я вёл себя как идиот. Нужно восстанавливать доверие.

— Да… да, наверное, ты прав, — тихо сказала Гермиона. — Как ты и сказал, у нас впереди целое лето. И Гарри не откажется от твоей дружбы. — Она взглянула наверх. — Лёгок на помине.

Гарри подошёл к ним.

— Пойдём на ужин? — предложил он и протянул руку. Гермиона без колебаний взяла её, внимательно наблюдая за реакцией Рона на их переплетающиеся пальцы. Рон и глазом не моргнул.

Если Гермиона считала, что войти в Большой зал, держась за руки с Гарри, будет публичным объявлением нового этапа в их отношениях, то обнаружила, что агентурная сеть местных сплетников значительно их опередила и новость из неожиданной превратилась в требующую подтверждения. Так что появление победительницы Турнира Трёх Волшебников рука об руку с Мальчиком-который-выжил — тандем, который, по слухам, победил Сами-знаете-кого — ожидалось с нетерпением. Судя по многочисленным изумлённым и раздражённым девичьим взглядам, список завидных женихов только что уменьшился на одну строчку.

Гермиона посмотрела на Драко Малфоя. Он ответил ей полным ненависти взглядом, который не остался незамеченным Гарри, судя по тому, как сильно он вцепился в её руку.

— Вот так выглядит гадёныш с арестованным отцом и опечатанным банковским хранилищем, — пробормотал Гарри и пронзил слизеринца таким взглядом, что тот аж отшатнулся.

— Гарри, — мягко позвала Гермиона и слегка потянула его за руку. Холодный гнев в его глазах привёл её в замешательство. Гарри повернулся к ней и больше не смотрел на Малфоя, словно того вообще здесь не было.

Как только все расселись, Дамблдор поднялся из-за стола. В Большом зале воцарилась тишина.

— Подошёл к концу ещё один год…

Гермионе показалось, что в этот раз в голосе директора было куда меньше энтузиазма, чем в предыдущие годы.

— Волнительный год, непростой год. Год, который всё изменит…

Гермиона не удержалась и сжала пальцы Гарри. Всё это в полной мере относилось и к ней. Возможно, после завтрашнего дня она никогда больше не увидит Гарри или будет вынуждена принять радикальные меры, чтобы этого избежать.

— Мне многое нужно сказать вам сегодня вечером, но прежде я должен обратить внимание, что есть два молодых человека, за полное выздоровление которых мы продолжаем молиться. Я бы попросил вас поднять бокалы…

Большая часть студентов встала. Гермиона заметила несколько бунтарей за слизеринским столом, которые вместе с Драко Малфоем остались сидеть.

— За Седрика Диггори и Флёр Делакур!

Эти два имени эхом разнеслись по Большому залу, когда большинство собравшихся повторили их.

Дамблдор подождал, пока восстановится тишина, затем выпрямил спину и расправил плечи, прежде чем продолжить свою речь.

— О том, что произошло в день солнцестояния, ходит много слухов. Много полуправды, немного откровенной лжи и противоречий. Теперь я могу сообщить вам, что Министерство магии сегодня официально подтвердило возвращение Лорда Волдеморта.

Большая часть собравшихся студентов вздрогнула. Со стороны младших курсов раздались испуганные возгласы, в то время как старшие тут же начали перешёптываться между собой.

Гермиона, продолжавшая украдкой наблюдать за Малфоем, заметила на его лице злорадную ухмылку.

Директор снова подождал, пока шум утихнет.

— Турнир Трёх Волшебников был задуман, чтобы прославить лучшие качества юных представителей волшебного мира. Виктор Крам, Флёр Делакур, Седрик Диггори и… — он сделал паузу и бросил взгляд на единственного присутствующего чемпиона, — наша победительница, Гермиона Грейнджер, пополнят своими именами и деяниями историю Хогвартса.

Он сделал паузу на этой торжественной ноте.

— Их блестящие выступления позволили проявить зло, которое вновь осмелилось показать своё неприглядное лицо. Многие из вас справедливо опасаются того, что ждёт их в будущем. Вот что я скажу вам. Хотя впереди нас ждут трудности, я убеждён, что добро в конце концов восторжествует над злом. Борьба может быть тяжелой, она может быть долгой, может быть кровавой, но пока мы, — директор обвёл руками зал, — великий волшебный мир, остаёмся едины, Лорд Волдеморт не сможет победить.

Гарри крепче сжал руку Гермионы.

— В доказательство этих слов я прошу вас обратить внимание на двух учеников четвёртого курса нашей школы, которые с выдающейся отвагой противостояли Волдеморту, — Дамблдор наклонился вперёд, чтобы сделать акцент на имени, — сорвали его планы и вернулись в Хогвартс. — Теперь он поднял свой кубок за смущённую пару гриффиндорцев. — Гермиона Грейнджер и Гарри Поттер, этот кубок я поднимаю за вас.

Они услышали шёпот поддержки, в основном со стола Гриффиндора, меньше — со стороны Рейвенкло и Пуффендуя. Не многие знали, что именно произошло, и речь директора убедила явно не всех.

— И было бы упущением с моей стороны не упомянуть Рональда Уизли, чьи решительные действия спасли жизнь министру магии. — Лицо Рона вспыхнуло ярче его волос.

Когда все, за исключением директора, опустились на свои места, Дамблдор продолжил:

— Впереди нас ждут тёмные и трудные времена. Некоторые из вас в этом зале уже пострадали от рук Лорда Волдеморта.

Гермиона заметила, как Невилл на мгновение ссутулился, прежде чем взял себя в руки и выпрямился, гордясь стойкостью своих родителей.

— Я скажу вам, что зло не может победить и не победит. Все силы, находящиеся в распоряжении Министерства, сейчас сосредоточены на будущей битве, ибо битва грядёт. Мы знаем, что Лорд Волдеморт не всесилен, и доказательство тому здесь, в этом самом зале. Двое молодых людей, рискуя жизнью, сумели дать ему отпор и прогнать с поля боя. Я прошу вас помнить о них. Помните, если настанет время, когда нужно будет сделать выбор, каждый должен выбирать то, что правильно, а не то, что легко.

— Похоже, впереди нас ждут большие перемены, — приглушённо сказала Гермиона.

Текст переведён Temp