Ноктюрн сердца (гет)

Адриан не знал, сколько дней он провел в таком состоянии. Стоило лишь очнуться, так вновь охватывала такая боль, что сбивалось дыхание и хотелось вылезти из кожи. Когда он проваливался в желанное забытье, его мучили кошмары, едва отличимые от яви. Он так устал…

Дампир чувствовал, как его трогают чьи-то мягкие осторожные руки, меняя повязки, омывают его тело, вкладывают пищу в рот, но ему было все равно. Иногда слышались голоса, незнакомые, они часто сменялись, обсуждали его состояние с голосами Марии и Рихтера. Незнакомые руки поили его эликсирами, но Адриан знал, что эти лжепанацеи не помогут, ибо опиум в их составе лишь ненадолго отгонял боль.

— Что это за пилюли? — спросил голос Аннет.

— О, это чудо-средство! Каломель изгонит из его тела черную желчь, которая нарушила баланс четырех жидкостей. Именно поэтому раны плохо зарастают.

Грубые толстые пальцы попытались протолкнуть в его рот пилюли, Адриан сжал зубы, пытаясь сопротивляться. Нет… это яд… это сделает только хуже… Он ощутил легкое прикосновение руки феи, и его вновь заполнили силы. Дампир открыл глаза и схватил шарлатана за запястье.

— О, вы очнулись! Видите, я даже в рот еще не положил, а ему уже лучше! — краснолицый пузатый мужчина радостно затараторил, шевеля мясистыми брылями.

— Лучше? — Адриан мрачно усмехнулся. — Разве вам неизвестно, что каломель — яд? Мне не может быть лучше от нее…

— Что вы! Она совершенно безопасна, ее даже младенцам дают, дабы десна не болели, — он повернулся к Аннет. — У вас ведь есть малыш? Его зубки не беспокоят?

Та бросила тревожный взгляд на дампира и тихо охнула, когда увидела его затянувшиеся алым глаза. Адриан молниеносно вскочил и прижал торговца лекарствами к стене.

— Лучше?! — яростно прошипел дампир. — Значит мне будет лучше, если я буду исходить слюнями как бешеная собака! Сколько людей вы погубили своим невежеством?! Сколько младенцев умирали в муках от отравления вашими пилюлями?!

Он швырнул мужчину к двери и прорычал:

— Вон! И если я услышу, что вы вновь калечите людей своими варварскими методами, я вспорю вам глотку! Вон отсюда!!!

Торговца не нужно было упрашивать дважды, он быстро выбежал из комнаты, тряся толстым животом. Рихтер бросился за ним. Адриан слышал их голоса с первого этажа, но слепая ярость, гудевшая в ушах, мешала разобрать их слова. Аннет прижалась к стене и дрожала, не сводя с него расширившиеся от ужаса глаза. В комнату вбежала Мария.

— Что случилось?!

— Он выжил из ума, — дрожащими губами прошептала Аннет, указывая на дампира. — Он напал на лекаря, которого мы с Рихтером вызвали к нему.

— Если вы считаете его лекарем, то мне нет смысла более оставаться в этом доме, — Адриан с трудом скрыл боль, вновь поглотившую его. — Вы не сможете мне помочь…

Ноги не держали его, он оперся на стену. Наверх поднялся Рихтер и гневно посмотрел на Адриана.

— Мне едва удалось убедить его не разбалтывать о произошедшем, — хмуро сообщил охотник. — Что на вас нашло? Я думал, великий Алукард способен контролировать свои вампирские инстинкты.

— Если бы не мог, — дампир мрачно усмехнулся, — то этот мерзавец был бы уже мертв.

Он повернулся к Марии.

— Я ухожу. Где моя одежда?

— Нет, — она протянула к нему руки, но Адриан оттолкнул их, — вы еще слишком слабы. Посмотрите, ваши раны вновь начали сочиться черной кровью. Вы погибнете…

Он взглянул на свои перевязки: сквозь них начала просачивается черная вязкая жидкость, мало напоминающая кровь. Алукард покачнулся, теряя равновесие. Мария подхватила его, и они с Рихтером перенесли его обратно на кровать. Дампир вновь потерял сознание. Фея неподвижно лежала на подушке рядом с ним: бедная крошка отдала ему свои последние силы. Мария бережно накрыла ее ладонью, заполняя целительной энергией.

— Я… он прав. Мы не знаем, как помочь ему, — начал Рихтер.

— Думаю, Тшилаба поймет хоть что-то, — неуверенно предложила Мария. — Она лишь прикидывается обыкновенным аптекарем. Помнишь, как она сняла порчу с мельника и его семьи?

— Да, но она содрала с них три шкуры, — возмутилась Аннет, — и я не доверяю ей. У этой женщины страшные глаза. Вдруг она сглазит малыша Саймона?

— Я не пожалею денег на лечение союзника Бельмонтов! — Рихтер сурово посмотрел на супругу. — А ребенка ей не показывай, раз так боишься. Хвастаешься младенцем направо и налево, его так точно кто-нибудь сглазит.

Он повернулся к Марии.

— Я съезжу за ней, а ты пока позаботься о нем и далеко не отлучайся. Вдруг он опять вздумает буянить.

Рихтер вышел, Аннет поторопилась следом. Мария присела на край кровати и осторожно поправила подушку. Фея шевельнулась и открыла глаза.

— Ну, вот опять! Ему из-за вас только хуже! — феечка дотронулась до промокшей перевязки, перебирая пальцами вязкую черную жидкость.

— Ему ведь больше некуда идти, — Мария опустила голову. — Все, кто знали его, давно умерли. Мы делаем все, что можем!

— Только хуже делать можете, — буркнула та в ответ. — Уйди! Иди принеси ему воды, его мучает жажда.

Мария нахмурилась, но пошла за целебным настоем. Она осторожно напоила Алукарда и собралась менять повязки. Раны долгое время не сочились, что же случилось? Может это потому, что он рассердился? Она неловко дернула перевязку, и дампир слабо застонал. Фея сжалась, словно боль передалась ей, и гневно взглянула на нее.

— Простите, я случайно, — извинилась Мария перед ними обоими.

— Случайно… за случайно бьют отчаянно, — фыркнула фея, сложив руки на груди.

— А что бы ты сделала на моем месте?! — возмутилась охотница. — Ты ведь все о нем знаешь, ты ведь его фамильяр! Поделись со мной своей премудростью, о безупречная фея!

— Для начала я не использовала бы на нем магию, — начала фея.

— Я и не использую больше!

— О небо! Ты уже не замечаешь даже. Да из тебя прет магия по все стороны. Перестань его трогать, позови лучше Аннет. И не сиди у его постели больше, томно вздыхая и перебирая его локоны.

— Даже когда за ним присматривала Аннет, ему все равно не становилось лучше… Ты же должна знать как ему помочь!

— Если бы я знала, нас бы уже здесь не было! Я не знаю, как помочь ему! Если он умрет, то и я… — фея замолкла и отвернулась.

Мария устало вздохнула. Бессонные ночи начали брать свое.

— Попробуй подпитать его, я потом восстановлю тебя, — предложила она.

Фея кивнула и приложила ручки к его щеке. Дампир вздохнул и задышал ровнее, погружаясь в глубокий сон, но крылья феи начали медленно тескнеть, и вскоре она обессилено упала на колени. Мария подобрала крошку и отдала ей часть своих сил; фея пришла в себя и благодарно посмотрела на нее.

* * *

Мария встречала их у ворот. Высокая худая женщина с длинной черной косой спустилась с повозки и направилась напрямик к дому, не удосужившись взглянуть на нее. Рихтер пошел за ними следом. Тшилаба бесцеремонно вошла в дом, окинув обстановку мимолетным взглядом, и подошла к лестнице. Вдруг она обернулась и пристально посмотрела на застывшую Аннет.

— Не корми своего малыша кашей, рано еще. Дай Саймону фенхелевой водички от колик, — бросила она, поднимаясь по лестнице.

Тшилаба опустилась на кровать рядом с раненым и пощупала его пульс, потом оттянула веко и заглянула в расфокусированный глаз, раскрыла рот и дотронулась до длинного клыка, понимающе хмыкнув. Он шевельнулся, открывая глаза, но аптекарь провела рукой над его лицом, погружая дампира в глубокий сон.

— Ты сохранила грязные перевязки, — она обернулась к Марии, — покажи мне их.

Та протянула пропитанный черным кусочек ткани. Аптекарь внимательно его осмотрела и понюхала, задумчиво хмыкнув. Несколько минут она пристально рассматривала лицо дампира, остальные молчали, боясь ей помешать. Тшилаба обернулась к ним и приказала:

— Выходите, все, — она посмотрела на Рихтера: — Да, и ты тоже.

Аптекарь приложила ладони к груди дампира и бормотала что-то несколько минут. Нахмурилась. Ничего…

— Здесь еще кто-то есть… Покажись, — Тшилаба ласково улыбнулась, взглянув на подушку сбоку от раненого.

Фея медленно явила свой плотный облик. Та протянула к ней руку и поднесла крошку к лицу.

— Дитя Хаоса… все ясно, — усмехнулась наконец аптекарь, опуская фею и поднимаясь с кровати.

Тшилаба вышла из комнаты и направилась к двери дома. Рихтер преградил ей путь.

— Ну что? Вы знаете, как помочь ему?

— Моих сил не хватит на это…

— Тогда…

— Больной должен продержаться до полной луны, тогда придет тот, кто сможет помочь ему, — Тшилаба повернулась Марии и протянула флакон с прозрачной жидкостью. — Две капли под язык, каждую ночь. И не прикасайся к нему голыми руками. Подпитывай его силы так же, как и прежде, через фамильяра. Но ни в коем случае не лечи напрямую, убьешь.

Тшилаба задержала на ней долгий взгляд.

— В дампире яд, в тебе — противоядие, для него сейчас яду подобное, — она улыбнулась.

Мария тревожно взглянула на нее, покусывая нижнюю губу.

— Я знаю, о чем ты думаешь. Не волнуйся, в полнолуние он придет. Узнаешь его по песочным часам, — артекарь усмехнулась, — он тот еще франт.

Тшилаба вздохнула и продолжила:

— Я могу узнать все, что познаваемо. Он же знаком с тем, что непостижимо.

Она повернулась к Рихтеру и протянула руку. Тот отдал ей увесистый мешочек с монетами и вышел следом за ней. Мария передернула плечами, сбрасывая наваждение, оставленное взглядом этой женщины.

Примечания:

Пожалуйста, ставьте лайки и оставляйте отзывы. Так я буду знать, что меня интересно читать и у меня появится желание писать проду))))

Отмечайте, если ждёте продолжения

P.S. Если немного не понятно, что происходит, задавайте вопросы в отзывах)) я с радостью отвечу)