Digging for the Bones (джен)

«Мой дорогой Северус.

Похоже, и Министерство, и Попечительский совет пришли к выводу, что я не виновен в смерти Невилла Лонгботтома. Жаль, что не могу разделить их точку зрения. Тем не менее завтра утром я вернусь в Хогвартс. Большое тебе спасибо за отличную работу в моё отсутствие, в особенности со студентами и целителями.

Думаю, Минерва задержится в Лондоне ещё как минимум на неделю. Августе очень нужна её поддержка.

Сегодня утром у меня состоялся занимательный разговор с Артуром Уизли. У него были кое-какие новости, которые я нашёл весьма любопытными, связанные с каким-то новым твоим экспериментом. Надеюсь, завтра ты введёшь меня в курс дела.

С уважением,

Альбус».

Северус подумал, не сходить ли к дантисту, чтобы ему сделали каппу — от постоянного стискивания челюстей у него болела голова.

Они с Дамблдором всегда пользовались зашифрованными посланиями, когда каждый из них сомневался, можно ли писать открыто. Эксперимент, о котором Дамблдор упомянул, это, конечно, Поттер. Естественно, мальчишка рассказал своим мелким дружкам о новой договорённости. И так же естественно, что они сочли нужным сделать всё возможное, чтобы спасти Поттера из злодейских лап Северуса.

К счастью, Артур Уизли был опытным родителем, а также старым членом Ордена Феникса с самого его основания. Благоразумие было его второй натурой. У него хватило ума, услышав от своего сына столь дикую историю, пойти прямо к Дамблдору.

Артур Уизли также понимал вероятность того, что Министерство, по сути, продаст опеку над Мальчиком-который-выжил тому, кто больше заплатит. В конце концов, много лет назад и Лонгботтомы (Алиса и Фрэнк ещё до искалечившего их нападения), и Малфои, и Мерлин знает кто ещё подавали прошение об усыновлении ребёнка. Только непоколебимая вера волшебного мира в узы крови остановила семьи, стремившиеся заполучить мальчика.

Дамблдор знал, как отложить разговор с Артуром до тех пор, пока не поговорит с Северусом — ссылаясь на безопасность или какую-то подобную чепуху.

Взяв перо, Северус быстро написал ответ.

«Альбус.

Да, я действительно в процессе разработки нового эксперимента. Слишком сложно объяснить всё здесь, и я сомневаюсь, что у Артура есть достаточно информации, чтобы должным образом разобраться в вопросе.

Кроме того, мне пришлось заняться кое-какими семейными делами моего старого друга, так что я очень рад слышать, что вы возвращаетесь. Это были утомительные несколько дней.

Дайте мне знать, когда приедете, мне есть что вам рассказать.

Северус».

Учитывая нынешнее настроение директора, Северус понятия не имел, какой будет его реакция на проблему Поттера. Честно говоря, за последние два года Минерва несколько раз говорила Дамблдору, что у Дурслей мальчик чувствует себя несчастным. Северус всегда списывал это на то, что маглорождённые предпочитали волшебный мир. Особенно если в этом волшебном мире мальчик был знаменитостью. Никому из них даже в голову не пришло заменить слово «несчастный» на «затравленный». И, конечно, ни один не расценил трагедию с Невиллом Лонгботтомом как нечто зловещее.

Северус отдал конверт сове, и та с привычной лёгкостью вылетела из двери кабинета — это была одна из школьных сов, которые обычно приносили сообщения в подземелья. Северус решительно абстрагировался от своих размышлений: Поттер явится с минуты на минуту, и нужно было попытаться поговорить с ним, не вызвав у него приступа паники.

К счастью, в стимулятор аппетита Северус добавил мягкое успокаивающее и, что более важно, противорвотное. Это должно было помочь Поттеру пережить обед без того, чтобы исторгнуть его обратно.

Казалось, какая бы кошка ни пробежала в Золотом Трио, на данный момент всё наладилось. По крайней мере, так выглядело на последнем уроке зельеварения: Поттер сидел с Грейнджер и Уизли и даже разговаривал с ними. Впрочем, некоторая отстранённость всё же присутствовала, хотя и менее выраженная теперь, когда он снова начал общаться со своими друзьями.

Северус недоумевал, кого мальчишка пытается одурачить — себя или всех остальных. Сегодня на зельях он был нетипично старательным: если не работал над заданным зельем, то утыкался носом в учебник, что больше подходило Грейнджер. А когда считал, что никто не смотрит, его лицо принимало замкнутое, озабоченное выражение.

По правде говоря, Северус начинал тревожиться из-за мальчишки.

В данный момент все находились в напряжении, это правда, но поведение Поттера было таким… странным. Северус не ожидал, что он перестанет есть в Большом зале и будет избегать своих друзей. Каково же было его облегчение сегодня утром, когда мальчишка надерзил ему из-за квиддича!

Северус невольно задумался о наследственности Поттера. Лили, конечно, отказывалась от еды, когда расстраивалась, но она не была склонна к такой замкнутости. По правде говоря, это была его собственная привычка.

Нет, Северус отмахнулся от этого. Поттер просто в шоке от горя и потрясений. А учитывая убогое существование в доме Петунии, неудивительно, что он замкнулся в себе.

Была ещё одна вещь, которая заставляла Северуса остервенело скрипеть зубами. В детстве Лили обожала Петунию, но когда она поступила в Хогвартс, сёстры поссорились и отдалились друг от друга, не общаясь в течение многих лет. Однако Альбус заверил всех, что Петуния если и не пришла в восторг от перспективы воспитывать сына Лили, то, по крайней мере, не возражала против этого. Было так легко поверить, что Петуния, скорбя о сестре, с радостью взяла к себе племянника. И она ни разу не послала директору ни единого письма с жалобами.

Разумеется, это могло быть как-то связано с двумя тысячами фунтов в месяц, которые Петунии выплачивались из трастового фонда Поттера, цинично подумал Северус. Когда вчера днём он получил выписку из Гринготтса, то сразу всё понял: в письме была указана сумма в четыреста галеонов ежемесячно в качестве пособия на содержание ребёнка.

Северус встал из-за стола и принялся расхаживать по кабинету, глубоко дыша, чтобы успокоиться, и с заметным усилием расслабляя стиснутые челюсти.

Поттер опаздывал уже на две минуты. Если не появится в течение десяти минут, Северус сам отправится на поиски, и мальчишка будет неделю драить полы.

Ровно через пять минут раздался тихий стук.

— Вы опоздали, Поттер, — рыкнул Северус, открывая дверь.

Мальчишка слегка вздрогнул, затем прищурился и явно собрался с духом.

— Да, сэр, — хрипло процедил он сквозь зубы. — Простите, сэр.

Северус посторонился и пропустил его внутрь.

— Ну хорошо, проходите, — нетерпеливо сказал он, — садитесь, — Северус указал на стул у стола. — Зелье, которое я вам дал, у вас с собой?

— Да, — угрюмо ответил Поттер, вытащил зелье из кармана и сел, поставив пузырёк на стол.

— Стоя там, оно не принесёт вам пользы, — сухо заметил Северус. Он постучал по столу, и появился обед, который он велел домовым эльфам приготовить для себя и Поттера.

Поттер пожал плечами.

— Просто выпейте эту чёртову штуку, Поттер! — рявкнул Северус, усаживаясь за стол.

— Хорошо, — буркнул мальчик, откупорил флакон и опрокинул его содержимое в рот. — О, это не так уж плохо, — удивлённо пробормотал он себе под нос.

Северус подозревал, что, предоставленный самому себе, мальчишка никогда бы не принял зелье самостоятельно, что и было одной из причин для совместного обеда. Поттер был по-прежнему истощён, судя по диагностическим чарам, которые Северус накладывал на него в пятницу вечером, он определённо недоедал. Полноценное питание ему было просто необходимо. Профессор мог бы дать мальчику зелья, чтобы помочь справиться с последствиями длительных голодовок, но ничто не заменяло настоящей еды.

Северус заметил, что Поттер не накинулся на обед, а ждал, пока Мастер зелий не приступит к еде. Манеры мальчишки оказались лучше, чем Северус ожидал. Возможно, Грейнджер давала ему уроки этикета. Северус проворно наполнил тарелку всем понемножку и поставил её перед Поттером.

— Спасибо, сэр, — очень тихо сказал мальчик, покосившись на Северуса сквозь спутанную чёлку.

Северус взял нож и вилку и приступил к еде. Поттер последовал его примеру.

Зелье уже подействовало. Северус заметил, как напряжённо застывшие плечи мальчика медленно расслабились. За несколько мгновений Поттер полностью погрузился в процесс поглощения пищи. Некоторое время Северус даже не пытался завязать разговор, не собираясь беспокоить ребёнка теперь, когда тот действительно что-то ел.

Поттер почти очистил тарелку и стал есть медленнее. А потом заговорил первым.

— Почему вы хотели меня видеть? — спросил он с таким видом, словно хотел поскорее покончить с самым худшим.

— Как я уже сказал, наш вчерашний разговор не закончен, — ровным голосом ответил Северус, — так что начнём с этого. У вас есть какие-нибудь вопросы по поводу договорённости?

Поттер даже не поднял глаз от своей тарелки.

— Нет, — резко дёрнув рукой, он опрокинул стакан, чертыхнувшись, поймал его на лету, но тыквенный сок уже расплескался повсюду, включая колени Северуса, стол и рукав мантии Поттера.

Мастер зелий выхватил палочку и кинул на себя простое очищающее заклинание, потом взглянул на Поттера и порадовался, что в зелье содержалось успокаивающее средство, иначе мальчишку, судя по выражению его лица, охватила бы очередная паническая атака.

— Простите, — напряжённо прошептал Поттер, прикусив губу. Он тихонько поставил стакан на стол и, положив руки по обе стороны тарелки, словно стараясь унять дрожь, настороженно смотрел на палочку Северуса, пока тот очищал поверхность стола.

Когда Северус направил палочку на Поттера, чтобы привести в порядок забрызганный соком рукав его школьной мантии (так как мальчик не сделал ни малейшего движения, чтобы вытащить свою собственную палочку), Поттер, слабо охнув, отшатнулся.

Северус удивлённо поднял брови.

Поттер стиснул зубы и вздёрнул подбородок.

— Продолжайте, — вызывающе прошипел он, сверкнув зелёными глазами за стёклами очков.

Северус фыркнул про себя и убрал сок с рукава мантии. У Поттера отвисла челюсть, а щёки покраснели. Чего бы он ни ожидал, но явно не этого…

— Эм… Спасибо, — неловко пробормотал он.

— А чего вы от меня ожидали? — раздражённо спросил Северус. Он старался не рявкать, но, честно говоря, ребёнок мог и святого вывести из терпения.

— Просто вы обычно сходите с ума, когда я… Когда кто-то что-то проливает, — Поттер судорожно передёрнул плечами и уставился на сложенные на коленях руки.

— Тыквенный сок не взрывается, не выделяет ядовитых газов, не разъедает стол, не горит и не создаёт никакой опасности, — сурово сказал Северус. — В моём классе никогда не было серьёзных травм, и я хочу, чтобы так и оставалось.

При прежнем Мастере зелий произошло несколько серьёзных несчастных случаев, один из них случился во время семинара перед ТРИТОН. Это было не то, что Северус хотел бы пережить снова. И он, конечно же, не мог допустить подобного ни в одном из классов, в которых преподавал.

— О… — Поттер, покраснев до ушей, по-прежнему смотрел на свои руки.

— Раз уж мы заговорили об этом, — проворчал Северус, пытаясь погасить необоснованный страх ребёнка, — вы должны знать, что учитель, поднимающий руку или палочку на ученика, неприемлем политикой этой школы.

— Да, я знаю, — почти прошептал Поттер. Он поднял глаза, чтобы посмотреть на Северуса, хотя и не повернул головы и, казалось, ничуть не успокоился. Северус чертовски устал от его поведения. Это был не тот Поттер, к которому он привык.

— Ну что ж, тогда следующее, — вздохнул Северус. — Я был бы признателен, если бы эта договорённость нигде не упоминалась. У меня нет ни малейшего желания фигурировать на страницах газет.

Чем меньше ажиотажа возникнет вокруг опекунства, тем спокойнее.

— Да, сэр, — сказал Поттер, снова обращаясь к своим рукам.

— Насколько я понимаю, вы уже известили об этом мистера Уизли и мисс Грейнджер, — продолжал Северус. — Пожалуйста, сообщите им, что я хочу, чтобы дальше них это не пошло.

— Откуда вы знаете? — вскинул голову, Поттер уставился на профессора широко раскрытыми глазами.

— Я не дурак, — холодно ответил Северус. — А теперь оговорим практические аспекты.

— Практические аспекты? — сузив глаза, переспросил Поттер. — Что это значит?

— Как минимум необходимо заменить ваши школьные мантии, — твёрдо сказал Северус. Те, что носил мальчишка, были довольно потёртыми и по крайней мере на дюйм короче в рукавах, чем должны бы, что вызывало неприятные воспоминания о поношенных мантиях самого Северуса. — Полагаю, другие ваши вещи в таком же состоянии.

Поттер глянул на него.

— У меня не было возможности делать какие-либо покупки, — ровно сказал он.

— Ваша тётя не занималась вами? — спросил Северус и подумал, что его это не удивляет. — Почему?

— Я всегда делаю это сам, — губы Поттера пренебрежительно скривились. Он скрестил руки на груди и отвернулся.

— Я вижу, — тихо ответил Северус, его гнев на Петунию снова возрос. — А когда в последний раз вы меняли очки?

— Менял? — Поттер беспомощно глянул на Северуса. — Я получил их, когда мне было восемь, школьная медсестра пожаловалась тёте Петунии, что я ничего не вижу.

Северус порадовался, что не поговорил с мальчишкой до визита к Петунии.

— Я запишу вас на приём к окулисту в Хогсмиде, — сказал он.

— Простите? — Снова этот пустой взгляд. — Но с моими очками нет проблем, я всё прекрасно вижу.

— Эти очки состоят всего лишь из скотча и заклинаний, — ядовито сказал Северус. — Это совершенно недопустимо.

То, что эти люди отказали ребёнку в такой простой вещи, как приличные очки, заставило желудок Северуса сжаться от гнева.

Мальчик, казалось, ещё крепче обхватил себя руками и снова отвернулся.

— Полагаю, всё, что вам нужно, найдётся в Хогсмиде, — сказал Северус. — Я освобожу для вас субботнее утро, и мы приобретём всё необходимое.

— Я… э-э… у меня не было возможности посетить своё хранилище, — пробормотал Поттер.

Северусу потребовалась секунда, чтобы понять, что Поттер имел в виду.

— Это не понадобится, — заявил Северус.

— Но я могу сам заплатить, — возразил Поттер. — Мои родители…

— …позаботились перед смертью о вашем обеспечении, — договорил Северус строгим голосом. Нежелание принимать подачки — этот порыв Северус очень хорошо понимал. — Нет никакой необходимости идти в центральное хранилище. Гринготтс ежемесячно присылает средства на ваше содержание.

— Они присылают вам, потому что вы волшебник? — спросил Поттер, казалось, преодолевая что-то. — Поэтому тётя Петуния никогда не получала денег за то, что присматривала за мной? Потому что Гринготтс не мог послать их маглам?

Северус не знал, как ответить на это, и решил остановиться на полуправде.

— Она действительно получала деньги на ваше содержание. У Гринготтса нет проблем с фунтами, — осторожно сказал он.

— Нет, — Поттер замотал головой, — нет, она всегда говорила мне… — он внезапно замолчал, сжав губы и явно расстроившись.

— Я так понимаю, можно с уверенностью сказать, что многое из того, что говорила вам ваша тётя, не соответствует действительности, — сказал Северус.

Он сообразил, что сейчас было бы неразумно говорить Поттеру, сколько составляет ежемесячное финансирование. Северусу быстро стало ясно, что неряшливость, которая всегда раздражала его в мальчике и которую он приписывал причудам подростковой моды, имела гораздо большее отношение к пренебрежению опекунов.

Скривившись, Поттер снова пожал плечами.

Северус взглянул на часы и вздохнул чуть ли не с облегчением, увидев, что скоро начнётся следующий урок. Он полез в ящик стола, достал ещё один пузырёк с зельем и протянул его мальчику.

— Примите это перед ужином, — распорядился он. — На следующей неделе я буду присылать зелье в вашу спальню.

Поттер кивнул, убирая флакон в карман.

— Я дам вам знать, когда мы пойдём к окулисту, — Северус встал, Поттер тоже поднялся, выражение его лица снова стало отстранённым, как и сегодня утром на уроке. Обычно Поттер был весьма легко читаем, поэтому Северус нашёл эту перемену тревожной.

— Да, спасибо, сэр, — вежливо сказал Поттер, как будто разговаривал с совершенно незнакомым человеком. Его голос звучал ровно. Минуту назад он, казалось, был готов разозлиться или заплакать. А теперь — ничего.

Северус смотрел, как он выходит в коридор, и был совсем не уверен в причинах этой отстранённости — симптомы это страха, или горя, или чего-то более зловещего.