Терранец (джен)

Примечания:

Для тех, кто не умеет читать метки поясняю: **это стёб**. Если шутки "нипанятные", то дело скорее всего не в авторе, а в гении, который его читает.

Этот текст — попытка разобраться. Разобраться в том, что из себя представлял бы примарх, выросший в альтернативно религиозной среде. Достаточно хорошо автор знаком в первую очередь с православной средой. Поэтому Лоргар — православный. Читать это или нет — исключительно ваше дело. Борщевик предупредил.

Так же нас есть иллюстрации: https://vk.com/album-49961402_275789424

Публикация на других ресурсах:

Уточнять у автора/переводчика

462

Нравится

841 Подписаться

1341

Отзывы

146

В сборник

Скачать

Смотреть работу в 146 сборниках

Награды от читателей:

«Отличная работа!»

от

5ximera5

«Цегорах одобряет!»

от

cra2zy

«Отличная работа!»

от

Solnashko luchistoe

Наградить фанфик

462

Нравится

841 Подписаться

1341

Отзывы

146

В сборник

Скачать

Смотреть работу в 146 сборниках

×

Сообщение об ошибке в тексте

Как правильно? (не обязательно)

Отмена

Отправить сообщение об ошибке автору

Сообщить об ошибке в выделенном тексте

×

Сообщить о нарушении правил

Набросок из нескольких строк, еще не ставший полноценным произведением

Например, «тут будет первая часть» или «я пока не написала, я с телефона».

Мнения о событиях или описания своей жизни, похожие на записи в личном дневнике

Не путать с «Мэри Сью» — они мало кому нравятся, но не нарушают правил.

Конкурс, мероприятие, флешмоб, объявление, обращение к читателям

Все это автору следовало бы оставить для других мест.

Подборка цитат, изречений, анекдотов, постов, логов, переводы песен

Текст состоит из скопированных кусков и не является фанфиком или статьей.

Если текст содержит исследование, основанное на цитатах, то он не нарушает правил.

Текст не на русском языке

Вставки на иностранном языке допустимы.

Намеренная провокация или оскорбление

Автор создал текст с целью потроллить читателей.

Не путать со стёбом или пародией.

Плагиат

Пользователь, опубликовавший работу, не является настоящим ее автором или переводчиком.

Плагиатом считается копирование текста и выдача его за свой. Если у вас украли идею или

персонажей — не стоит слать жалобу, мы не сможем вам помочь. В этом случае обращайтесь к автору напрямую.

Пожалуйста, приведите ссылку, которая могла бы подтвердить настоящее авторство, и пояснения, почему вы считаете данную работу плагиатом:

Список признаков или причин, плюсы и минусы, анкета персонажей

Перечисление чего-либо не является полноценным фанфиком, ориджиналом или статьей.

Часть работы со ссылкой на продолжение на другом сайте

Пример: Вот первая глава, остальное читайте по ссылке...

Нарушение в сносках работы

Если в работе задействованы персонажи, не достигшие возраста согласия, или она написана по мотивам недавних мировых трагедий, обратитесь в службу поддержки со ссылкой на текст и цитатой проблемного фрагмента.

Отмена

Отправить сообщение администрации

Назад

Содержание

Вперёд

6. О размножении ракообразных

19 ноября 2020, 14:44

Настройки текста

Выбрать цвет текста

Выбрать цвет фона

100%

Выбрать размер отступов

100%

90%

80%

70%

60%

50%

100%

Выбрать размер шрифта

70%

80%

90%

100%

110%

120%

130%

140%

150%

160%

170%

Душный летний вечер дышал красным зноем, духом раскаленного песка, прелой ряски и пыльной полыни. Лоргар, закатав штаны до колен, бродил босиком в воде, вдоль берега. Под ступнями мягко, податливо оползал речной песок. Изредка в пятки утыкались камешки и хрупкие ракушки. Белизна речных бликов дробно дрожала, отражаясь от берега и от смуглых лодыжек мальчишки. Ветлы сонно полоскали в золотой воде свои кудрявые космы. Повсюду медово пылал белым цветом хмель. Ветер сухо трещал камышами, ветер разносил по берегу запахи цветущего разнотравья, речной сырости, цветущих водорослей и трели резвых зеленых жабят, оглашающих окрестности своим бесконечным «бре-ке-ке-ке». Золотое солнце сияло низко и пронзительно. Медово пах белый донник, осыпаясь в реку. Его мелкие цветки ужасно походили на моль. Оттого эту сорную, но безумно полезную траву, бабушка Авдотья называла мольником.

Мольник лечил гнилостные язвы. Но в больших количествах вызывал головную боль. Лоргар как-то раз перестарался с дозировкой и весь вечер страдал мигренью. Донник в Кукуевке рос практически всюду. Белый и желтый. Он захватывал овраги и ямы. Тонкорукий, осыпался вдоль дорог и просек, насмешливо кивал из-за заборов. Мама ворчала, когда Лоргар тащил его охапками в дом, вязал пахучие пучки и вешал везде, где можно и не можно. От донника всегда было очень много мусора: горки-соцветия сохли и осыпались, стойко напоминая кучки дохлой моли. Конечно, Лоргар быстро сообразил, что под донник стоит стелить газеты, но прежде он угробил слишком много ценного сырья. Его выметали вместе с сором, пылью и волосами, а маленький Лоргар шмыгал носом, забравшись с ногами в старое кресло и опасно хрустя шаткой конструкцией.

Зверобой же и выглядел и сох совсем иначе. Загадочное «средство от девяносто девяти болезней» и цвело и пахло совсем не по-девчачьи: смолисто, остро, пряно. Сырой сок зверобоя окрашивал всё в зелёный, а отвар — в густой жжено-красный. Лоргар обдирал зверобой везде, где находил, невольно разнося по всей округе его семена. Пряная горечь этих маслянисто-сухих коробочек совсем не отстирывалась с одежды и прочно въедалась в кожу: разбойно ободранный зверобой не давал забыть о себе ни на минуту.

Мох сбивал температуру. Тысячелистник лечил кишки и останавливал кровь, отчего в Средневековье считался солдатской травой. Полынь изгоняла паразитов. Клевер тонизировал организм. Бабушка Евдокия, живущая через дом, иногда рассказывала, как в войну, когда пришли немцы, они, уцелевшие пионеры, варили крапиву и клевер, а чтобы цинга не забрала зудящие зубы — жевали молодую хвою и всё, что найдут. Официально Евдокия Марковна считалась ветераном войны и членом партизанского отряда, но из её рассказов выходило, что недобитая часть села просто пряталась в лесу от немцев, пыталась не умереть с голоду. И изредка давила полицаев и зазевавшихся фрицев, попутно совершая набеги. Не всегда успешно. Чтобы, опять-таки, не умереть с голоду. Немцы лес не особо боялись. Но обходили. А вот полицаи — очень даже да. Но не сам лес, а засевших там оголодавших, остервеневших односельчан.

Маленький Лоргар уже знал наизусть все местные травы: из учебника по природоведению, из историй людей и из учебника для мединститута, (который нашел между романом Дрюона и лекциями по апологетике). Лоргар различал травы и их свойства, знал их способы обработки и время сбора; а вчера Лоргару даже удалось из банной плесени выделить примитивный неочищенный пенициллин вроде того, каким по легенде пользовались лекари из войска Дмитрия Донского во времена Куликовской битвы. Лоргар уже умел лечить нехитрые простудные и вирусные недуги, болячки и нарывы. Он даже вылечил соседскую козу, отчего в Кукуевке тотчас же прослыл будущим ветеринаром. Но связывать с медициной жизнь свою Лоргар никогда не хотел. Он мечтал стать новым Данко, тем, кто поведет людей из тьмы суеверий и невежества. Он мечтал как у Пушкина «глаголом жечь сердца людей», бороться с тоталитарными сектами силой слова, спасать людские души от сетей иноземных вербовщиков. Это очень усложняли непрестанные видения и погружения в мрачные пучины гниющих энергий. Но Лоргар честно старался учиться и впитывать всю нужную информацию.

Лоргар запрокинул голову до хруста в позвонках и прислушался: где-то он всё это уже видел. Пространство дышало знакомым душком несвежих энергий. Где-то в стороне звенели голоса сестёр. Но, странное дело, их радостный писк и смех звучали призрачно, почти нереально. Лоргар замер: за спиной кто-то был. Аврелиан резко обернулся, с шумом разбрызгивая воду. Да так и замер с разинутым ртом и широко распахнутыми глазами: огненно рыжий одноглазый король в вычурных доспехах заслонил собой закатное небо. Алые космы упали на пластины тяжелых наплечников, испещренных неведомыми символами. Алый Король с громким лязгом опустился на одно колено, в единственном глазу его буйно и мрачно плескалось веселье. Король качнул головой, не сводя с Лоргара глаз, а его губы тронула улыбка:

— Да ты же совсем дитя. Как убежишь от смерти?

— Рождаясь — умираем, а умирая — рождаемся, — негромко процитировал Флоренского Лоргар, спокойно и твердо глядя в лицо рыжего короля, — и всем, что ни делается в жизни — либо готовится рождение, либо зачинается смерть. Глупо бежать от собственной природы.

Единственный глаз алого короля загорелся ясно и очень заинтересованно.

— Я не узнаю твой мир, — король запрокинул голову, пристально вглядываясь в расцвеченное алым и золотым закатное небо, в дальние поля на том берегу, в далекие очертания моста, — дикая аграрная планета без признаков цивилизации.

Угрозу алый воитель не источал. Скорее уж слабый интерес, сумрачное недоумение и какое-то этакое тоскливое чувство, которое частенько посещало и самого Лоргара. Когда битый час не давали сесть уже наконец и дочитать интересную книгу.

— Земля? — Лоргар нахмурился, — спорное утверждение. Мы практически разработали искусственный интеллект. У нас есть ядерное оружие. Юрий Гагарин ещё в прошлом веке совершил первый полет в космос…

Алый король снисходительно улыбнулся и вздохнул, скептически поджав губы в усмешке.

— Человечество изучает Марс, — немного подумав, сообщил Лоргар, — посредством техники.

— Марс? — криво улыбаясь, переспросил рыжий монарх и заломил одну бровь.

— Марс, — сам диалог и снисходительные интонации незнакомца начинали раздражать, — такая мертвая красная планета Солнечной системы.

— Лоргар!

Вихри энергий взметнулись ввысь, обращая всё в выжженную пустошь. Из закатного зарева соткались зыбкие очертания руин. Город-улей, поверженные громады стекла и бетона, горящие развалины, обожженные трупы людей и остовы военной спецтехники. Всё дышало металлической гарью и мертвецким смрадом, в багровом небе плыли клочья серой хмари. И тусклое солнце смотрело глухо и мутно сквозь гарь и мелкие взвеси, носящиеся в воздухе.

— Лоргар!

Гнусно ухмыляясь, эльфийский комедиант размазал по крашенной роже кровь и глумливо захихикал, пару раз подбросив в воздухе мглисто-лиловый шарик с горящими в нём знаками. Лоргар поймал артефакт, и руны сложились в пронзительно-яркую голубую надпись.

— Сучья смерть, — вкрадчиво шепнул в ухо расписной шут и прикрыл ладонью иссиня-черные губы, глуша глумливый смешок, — смерть Жадной Суки в потоках вероятностей.

— Лоргар! Дим, воды неси. Воды за шиворот — и нормально…

— Сам и неси. Я не хочу огребать по роже.

— Дай. Лоргар! Проснись и пой: нас обокрали!

Будущий примарх пробудился и в последний момент перехватил прислоненный к шее чайник. Попутно едва не сломав кому-то руку. Из тьмы спящей комнаты вынырнул, светя телефоном и лихорадочно тараща блёклые глаза, облаченный в мятую футболку Диман. С белой ткани в самую душу смотрел синий логотип «Динамо». Где-то справа Лёха деловито дребезжал чем-то в тумбочке Лоргара. Кажется, однокурсник пытался пихать что-то стеклянное обратно в тумбочку, а оно мало того, что не влезало, так ещё и норовило разбиться.

— Вы чего не спите? — Аврелиан растер пятерней физиономию и очень подозрительно сощурился, — это чем это ты там гремишь?

— Твоими снадобьями.

— Чего?

— Мы с Лехой вкололи себе ту хрень, которую ты сделал из своего генетического материала…

— Вы совсем спятили? — уронил руку Лоргар, изумленно моргая, — а если мутируете?

Лёха сонно ухмыльнулся и, вскинув руку, поднял большой палец вверх. Делая зверское лицо и попутно тычась в телефон.

— Мы должны стать сильнее, — трагически зашипел Димка, размахивая телефоном, — тот мужик из приёмки узнал образину, которую мы убили. Я знаю, тебе было не до этого. И, короче, стал искать что такое семнадцатый легион и орден зазубренного солнца…

— Это нечто. Вставай, у нас здесь скоро начнется хренов Вьетнам, — в лицо Лоргару полетели штаны и свитер, — э. Прости, не рассчитал.

— Вы что творите?! — шепотом возмутился Лоргар, выбираясь из-под одеяла, — у меня завтра занятия с толпой голосящих спиногрызов…

— Уже сегодня, брат.

— Занятия подождут, команданте. Мы знаем почему на тебя охотится всякая краснорожая сволочь.

— У нас плохие новости, Лоргар, те дроу были не дроу…

— А эльдары…

— При чём здесь эльфы из «Сильмариллиона»? — не понял Лоргар.

— И не эльдары, а друкари…

— Во! Смотри! — в самое лицо Лоргару сунули ярко горящий телефонный экран с мразотного вида монстром. Лоргар хмуро отобрал телефон: картинка изображала перекошенного краснорожего хмыря вроде того, который аккурат вчера разнес семинарский туалет, — никого не напоминает?

Аврелиан хрустнул челюстью и зашарил по тумбочке в поисках телефона. Загорелся дисплей. Половина первого. Кто бы сомневался?

— Я разбудил Черновца, — повернулся Лёха. Он сидел босиком на полу, подпирая спиной диван и тычась в телефоне, — у Ники Черновец есть тот меч. Ну, ты понял. Нам сейчас пригодится каждый клинок…

— Что это? — Лоргар хмуро зарылся в подсвеченные белым интернетные дебри, — это шутка?

— Похоже, что нет. Помнишь того шипастого, который агитировал тебя верить в богов и разматывать кишки вражинам? Не поверишь, но это был космодесантник. Космодесантник Хаоса! Помнишь Мошкина с четвертого курса, когда мы поступали? Его ещё отчислили за неуспеваемость. У него ещё были такие фигурки… сидел всё, красил. Синенькие с желтым такие.

— Ультра что-то там, — кивнул Лёха.

— Ультрамарины, — Димка мельком заглянул в телефон.

— Да твою ж м… — Лоргар натянул футболку и заглянул на подоконник. Но ни ворона ни его тряпичного лежбища там не обнаружил, — куда исчез Коракс? Коракс! Кто-нибудь видел ворона?

Кто-то заворочался во сне. Заговорщики яростно зашипели друг на друга и заозирались, гася экран телефона.

— Коракс, — Лоргар заглянул под кровать, подсвечивая себе телефоном, — скандальный шмат перьев. Коракс!

В руках Димки вновь бело зажегся телефонный экран.

— Те твари пришли из вымышленного мира!

— Легионы космического десанта (также известные на высоком готике как Легионес Астартес) — организационные единицы для космического десанта во время Великого крестового похода и Ереси Хоруса, — прочел шепотом Лёха, — Легионес Астартес были созданы Императором Человечества. Это событие стало известно как Первое Основание. Похоже на какую-то космооперу.

— Настолка, несколько компьютерных игрушек и уйма книг, — вцепился себе в волосы Дима и почти взвыл, — и туча кодексов, которые противоречат друг другу в разных редакциях! Я в них запутался.

— Кстати, да. Не факт, что вся информация достоверна. Мы же знаем как это бывает. Одно дело — книжки и фильмы про войну. И совсем другое — историческая правда.

— Ветераны обычно не очень-то жалуют фильмы про войну. Там часто много неточностей и всяких разных украшательств.

— Да, кстати. И вообще неизвестно как к нам попали все эти тонны информации. И из каких источников. Половина информации может быть вымыслом и пропагандой.

— Ладно, — гнездо-ватник Лоргар отыскал на стуле. Кто-то аккуратно сложил его, вымыл всю пожертвованную ворону посуду и сгреб валяющуюся в проходе грязную обувь куда-то под кровать. А чьё-то несвежее барахло этот наглый кто-то демонстративно выгреб из шкафа. И сложил у дверей прелой кучкой. Насквозь мокрое полотенце самого Лоргара и вовсе нашлось закинутым куда-то на шкаф. Поверх расчесок, на пыльную полку без днища. Между утюгом и странной китайской конструкцией-чесалкой-антенной под названием «скальпе массажир». Предчувствуя грядущий скандал, Лоргар наскоро запихал всю тряпичную кучку в шкаф и подпер поехавшую в вольные странствия дверцу стулом, — допустим. Есть некая вымышленная реальность, которая не совсем вымышленная. Там есть краснорожие образины-сектоиды…

— И другой ты. Очень тёмный и очень другой. Поехавший фанатик, который сначала огнем и мечом насаждал поклонение Императору, а потом начал насаждать поклонение чуть ли не бесам, — Дима взволнованно сунул Лоргару под нос его собственное изображение с золотыми письменами на лице. Ну… почти его. Слишком смазливое, — действие событий происходит в сороковом тысячелетии или вроде того.

Лоргар сумрачно уставился на собственный портрет и издал долгий, невнятный звук, напоминающий и хрип, и мычание.

— Несмотря на то, что все легионы космических десантников Хаоса яро ненавидят Императора Человечества, немногие из них могут сравниться в глубине ненависти с Несущими Слово. Вооружённые ревностной верой в Хаос, Несущие Слово вели нечестивую войну против Империума Человечества ещё до того, как началась Ересь Хоруса, — шепотом прочел Дима, забрав телефон, — и в той реальности их батя знаешь кто? Ты, Лоргар.

— Так… — Лоргар загрохотал тумбочкой и с недоумением помотал в воздухе абсолютно пустым тюбиком зубной пасты, — кажется, у нас проблемы.

— Это ещё мягко сказано.

— Кто-то выжрал весь шампунь, — мрачно сообщил Лоргар, шаря впотьмах в тумбочке, — и закусил зубной пастой. На что можно было угробить целый тюбик?

— Лоргар! — возмутился Диман, — какая-то паста… У нас здесь конец света, а ты — паста…

— Ну, ёлки, не пальцем же теперь зубы чистить…

— У меня всё на месте. У меня бери если что.

— Да ну. Тебе ж самому надо.

— Слушайте! Слушайте! Внутри границ отвратительной части Галактики, известной как Око Ужаса…

— Очко Ужаса, гы.

— Лёха!

— Планета Глиномесов Галактики Жопа…

— Да заткнись уже, Лёх! Внутри границ отвратительной части Галактики, известной как Око Ужаса, изгнанные космические десантники Хаоса, а также их союзники и рабы создали свой собственный «Империум Хаоса». За десять тысячелетий, проведённых внутри самого насыщенного варпом региона галактики, мало кто из них избежал различных форм мутаций…

— Как ты сказал? Варпом? — Лоргар замер, прислушиваясь и стараясь ощутить враждебное присутствие. Энергетической гнилью действительно веяло. Но как-то издалека.

— Варп-пространство — измерение переменчивой энергии, известной как Хаос, — прочел Дима, — владения богов Хаоса. Варп не имеет определённой формы, а законы материального мира и времени в нём изменчивы и непредсказуемы. Его энергии находятся в постоянном беспорядочном движении и легко подвержены различным возмущениям…

— Варп, — глухо повторил Лоргар, сминая пустой тюбик в кулаке, — собирайтесь. Мы прямо сейчас пройдёмся по городу. Я, кажется, могу ощущать эту гнусь. Мой антипод не остановится пока не получит то, что хочет. А хочет он проблем.

* * *

Где-то в недрах тускло освещенного, длинного-длинного персиково-бежевого коридора кто-то звякал ложкой о кружку, шумела вода и посвистывал чайник. А густой баритон в полголоса задумчиво напевал: «А ещё просил казак правды для народа. Будет правда на земле — будет и свобода». Пахло ведёрным кофе, прелыми книгами, одеколоном и кислятиной стоялой воды. Воды из мутных баклажек, сберегаемых где-то в недрах темной учительской, на окне, для полива комнатных растений.

По стене лениво полз жирный, бурый паук. Стараясь не шуметь, Лоргар спустился вниз по лестнице и дернул дверную ручку. Безуспешно. Ведущая в женское общежитие дверь оказалась надежно заперта. И, похоже, не только на засов изнутри. Лоргар нахмурился. Ника и её эльфийский клинок нужны были срочно.

А надо заметить, что в этой отдельно взятой семинарии имелись два женских общежития. Одно находилось в отдельном, не сквозном подъезде. В нём жили студентки регентского отделения, многочисленные и очень шумные. И была ещё общага иконописного отделения. Она находилась практически бок о бок с мужским общежитием. Так что утром, на молитвы и завтрак, будущие иконописцы и пастыри шагали вместе и в одну сторону. Когда Лоргар только-только поступал, его это всё очень смущало. Ему во всём этом виделось нечто искушающее и даже очень аморальное. Реальность оказалась жестока. Помятые, сонные девушки и парни ползущие единым потоком через весь административный этаж на хоть что-то искушающее смахивали очень слабо. Нет, девушки были красивы, очень красивы. Но, примелькавшись, они как-то больше воспринимались как дальние родственницы, а не как… девушки. Женщины. Не будешь же ты пускать слюни на сестру, в самом-то деле?! Как-то вот так.

— Я ж говорил. Девчонок запирают на ночь, — закатил глаза Лёха.

Нет, Лоргар, конечно слышал, что дежпом на ночь запирает женские общаги. Но ещё ни разу ему не приходилось убеждаться в этом лично. Правильный, мягкий, рассудительный Лоргар часто нарушал распорядок семинарии, но скорее из-за собственной увлеченности книгами. А не из аморальных побуждений. Девушек он слишком уважал чтобы лишний раз нарушать их покой. Как следствие, девушки у Аврелиана не было даже теоретически. С прекрасной половиной человечества у Лоргара вообще все было очень сложно. Те, кому нравился сам Лоргар, были навязчивы и глуповаты. Кто же нравился самому Аврелиану — обычно были книжными червями. Очень хорошими, рассудительными книжными червями. Предпочитающими не замечать, что они сами, вообще-то, девушки.

— Ребята, давайте я вам в окно меч просуну, — приглушенно позвали из-за двери, — у нас решетки. Я сама не пролезу, а меч пролезет…

— Нам нужна не столько железяка, сколько рука, которая её держит, — Лоргар задумчиво поджал губы, опускаясь на ступени и подпирая кулаком подбородок, — насколько частая решетка?

— Солнышком, — сдавленно сообщила из-за двери Ника, — окна выходят на автостоянку. Постоянно под окнами машины, музыка, пьяный ор. Спать невозможно.

— Ника, — Лоргар аккуратно подергал дверь, отчего посыпалась штукатурка, — ты меня слышишь?

— Слышу, — вздохнули за дверью.

— Слушай. Я в трапезной видел краем глаза...

— Что?

— Это правда, что ты днём пальцами вправляла вмятины на чайнике?

— Ну… — за дверью замялись.

— Черновец.

— Просто металл был тонкий… наверное. Лоргар, да бред же...

— Черновец. Да или нет?

— Нет, ну у меня, конечно, резко заживают все порезы и я перестала уставать от… подожди. Лор, я не Геракл.

— Да, ты не Геракл, — согласился Лоргар, вставая и прилипая ухом и ладонями к двери, — Геракл я. И, увы, в тебе мой генетический материал. Ты меняешься.

— Я не могу высадить окно, — почти с ужасом зашептала за дверью девчонка и тихо взвыла от паники, — это невозможно. Я. Я не могу.

— Но ты можешь раздвинуть прутья, — спокойно возразил Лоргар.

— Раз... что?!

— Раздвинуть.

— Допустим. А потом?! Это же будет дыра, дыра в… Там же стоянка! А девчонки спят… Вдруг к ним залезут?! Тут какие-то бухие морды, тут… А вообще, сдвину обратно. Ребят, я пошла.

— Иди, — Лоргар обернулся. Ошалело прислушивающиеся к шумам длинный, сутулый Лёха и мелкий ушастый Диман совершенно не выглядели чем-то боеспособным и воинственным. Лоргар задавил в себе медленно зарождающуюся панику и нацепил на лицо ободряющую улыбку, — ну, что? В поход по ленинским местам? Лондон, Париж, Цюрих…

— Ты шутишь как моя бабушка, — поджал губы Дима.

Где-то наверху деловито прошелся дежпом, шурша каким-то пакетом. Все трое окоченели от неожиданности и страдальчески уставились друг на друга. Последний подвиг почти пнутого из семинарии Бидондера никто повторять не хотел.

* * *

Студенты торчали между машин озябшими сурикатами. И страдальчески наблюдали, как круша и сминая своим тельцем трухлявые прутья, по-паучьи ползет на волю Ника Черновец. Зажав в зубах ножны и сипя что-то про «цыпленок жареный, цыпленок пареный пошел по улице гулять». За её спиной угадывались тускло освещенная комната и четверо очень заспанных и недружелюбных девиц в цветастых пижамах.

— Как день, светла, но непонятна. Вся — явь, но — как обрывок сна, — громким шепотом продекламировал Лоргар, усевшись на корточки между машин и задумчиво наблюдая как, вцепившись в решетку, девчонка с ножнами в зубах остервенело ползет в форточку, случайно зацепив сапогом штору, — она приходит с речью внятной, и вслед за ней — всегда весна.*

— Меч, — зашипела в ответ Черновец, выплюнув ножны и безуспешно дергая ногой.

— Да помогите ей уже, придурки, — не выдержал кто-то в комнате, — и решетку за собой прикройте. У нас за окном пакет со жратвой. Раньше решетка выпасть не давала, а теперь любой несун унесет. Такая дыра…

— О, прости, я сейчас, — спохватился Лоргар и кое-как выволок вяло сопротивляющуюся Черновец из мятого арматурного кружева, — мне кажется или ты вчера была мельче?

— Окно! — мрачно напомнила какая-то чернявая пухлая старшекурсница в розовой ночнушке с цветными котятами.

— Да-да, сейчас, — под ручищами Лоргара возмущенно заскрежетал металл. И в руке охнувшего колхидца остался здоровенный кусок облупленной белой решетки.

— Ко-ора-акс! — глумливо заорал с крыши легковушки, хлопая крыльями, здоровенный ворон. Подозрительно знакомый гнусный шмат перьев.

Лоргар в сердцах замахнулся на птицу железякой. Ворон смерил студента уничтожающим взглядом. А незнакомый мужской голос вкрадчиво поинтересовался где-то в мозгу:

— С каким именно глазом ты жаждешь расстаться в первую очередь?

Лоргар моргнул, ещё раз моргнул, нахмурился, покосился на враждебно подобравшегося ворона, нашарил под ногами какой-то рыжий арматурный штырь. И принялся аккуратно приматывать им кусок решетки на законное место. Как проволокой. Часть арматурин пришлось связать между собой, но Лоргару уже было совсем не до эстетичности творимого им безобразия.

— Чувствую, мы так точно далеко не уйдём, — зевнул Лёха и накинул капюшон, — я это так, для галочки. Мы шарахаемся по платной автостоянке.

— Не наша вина, что кусок семинарской территории сдан под стоянку, — нахохлилась Ника, — эти средства идут на нужды семинарии…

— Коракс? — иронично переспросил ворон, тяжело сорвался с места, спикировал Нике на плечо, стрекоча, сорвал с неё капюшон и до крови рассадив клювом ухо взвывшей яростно девчонки, возмущенно заорал, — Коракс!

А незнакомый голос в мозгу холодно резюмировал:

— Позорище.

— Уйди, скотина! — взвыла Ника одной рукой вцепившись в разорванное ухо, а другой пытаясь спихнуть с плеча возмущенно нахохлившегося пернатого агрессора, — не жри меня, я не вкусная.

— Идиот, — мстительно процедил бестелесный голос в мозгу Лоргар, — девка никогда не станет нормальным Астартес. Она не переживёт изменения, происходящие с её тушкой. Ты доволен? Она почти мертвец.

— Мне неловко спрашивать, но, — Лоргар кашлянул, — вы сейчас что-нибудь слышали?

Студенты переглянулись и отрицательно замотали головами.

— Значит глючит, — вздохнул Лоргар и, не глядя, похлопал себя по плечу, — Коракс, ко мне.

Ворон только скептически защелкал клювом и отвернулся.

— Слушай, Лоргар, а что именно ты мне вколол? — поинтересовалась девчонка когда стоянка осталась далеко позади, — постоянно ломит кости и тянет мышцы. Такое ощущение будто что-то нехорошо с костями и потрохамм. Они… растут.

— У отца есть друг. Одно время я жил у него и помогал в лаборатории, — вздохнул Лоргар и прикрыл глаза, — я думал, что буду полезен если закончу медицинский и буду создавать лекарства. Друг отца учил меня. Изучал мой генетический материал. Словом… до меня очень быстро дошло, что если я не остановлюсь, до меня доберутся те, кто хочет раскачать лодку. Большую мировую лодку.

— Третья мировая, — голос Лёхи звучал мрачно.

— Да, — Лоргар натянул шапку и задумчиво покосился на притихшего ворона, — очень разумные и вежливые люди объяснили мне как опасен генетический материал живого нифелима попав не в те руки.

— На всякое действие всегда найдется противодействие. Это закон. Мир не переживёт войну титанов, — пробормотал Лёха, кивая.

— Хорошо, но что в таком случае ты вколол мне? — Ника подняла глаза, а ворон на её плече гортанно щелкнул клювом.

— Я пытался создать лекрство от негативных последствий генетических мутаций, — устало вздохнул Лоргар, — мой материал был заточен исключительно под мужчин, но я нашел лазейку. Короче, не важно. Я нашел способ воздействовать и на мужское, и на женское ДНК. Собственным биоматериалом. Но лекарство вело себя агрессивно и запускало необратимые мутации. Мыши дохли с лишним набором органов и деформированными…

— Мы все умрём, — с ужасом выдал Диман, вцепившись ошалело застывшей на месте Нике в куртку, — подохнем в муках. Я идиот. Идиот.

— Эй, без паники, мы крупнее мышей, — Лёха почесал затылок, — мы же крупнее мышей?

— Ты вообще с какого рожна сразу-то не сказал?!

— Процессы протекают медленно. Но это в любом случае будет больно, — кашлянул Лоргар, отводя глаза, — у меня не было выхода, Ник. Тебя отравили.

— Я понимаю, просто это действительно паршиво, когда в тебе наживую что-то растёт, — девушка как-то истерично захихикала. И с перекошенным лицом запустила пятерню в свои стоящие дыбом кудряшки.

— Моё тело создавали великие генетики, — тяжело вздохнул Лоргар и развел руками, — я не знаю, чьими разработками они пользовались. Но я скорее всего нефилим. Во всяком случае похож на их описания.

— Постой, но все нефилимы сгинули в водах Потопа, — нахмурилась Ника, — если чисто теоретически допотопные «падшие», упоминаемые в Пятикнижьи Моисея реально существовали, с ними всё очень сложно. Они происходили от неких «сынов Божиих» и дочерей человеческих…

— А что если этих самых «сынов Божьих» сделали допотопные люди посредством генной инженерии? — хмуро обернулся Лоргар, — я не рискну доверять апокрифам, в самой же Библии нигде нет подробных описаний этих существ. Что если «сыны Божие», породившие нефилимов — никакие не «ангелы», а элитные стражи мирового порядка древней Империи. Сверхлюди, ГМО-воители?

— Но я читал… — взвился Димка.

— Ангелы — духи. Падшие ангелы — тоже, — подняла голову Ника, догнав Лоргара и шагая рядом, — нельзя родить от соития с бесплотным и бесполым существом. Да это даже звучит странно…

— Но ряд богословов утверждал что это были падшие ангелы…

— Частное богословское мнение, Дим. Чистая схоластика. Как споры о том, сколько ангелов уместится на конце иглы. Есть и другая версия. Что библейские исполины возникали от смешения каинитов и потомков Сифа. Как бы там ни было, в каноническом Пятикнижьи Моисеевом действительно нет ничего о природе тех, от кого они возникли. Я читала, до сих пор кое-где рождаются очень высокие люди со сросшимися рёбрами.

— Сверхчеловеки не могут размножаться, — моргая и шевеля покрасневшими ушами, протянул Димка.

— Лоргар прав. Мы ничего не знаем про допотопную цивилизацию, — с сомнением пробормотал Лёха, — допустим, что если эти «сыны Божие» должны были защищать людей, но со временем деградировали и стали кровожадными маньяками? А, скажем, их «сыновья», нефилимы просто расправлялись со всем, что движется и творили лютые непотребства. Слушай, Лоргар, а что если человечество уже бывало раньше в космосе? На других планетах Солнечной системы таки могут оставаться заброшенные лаборатории… А что если такая была на Луне, а американцы её…

— Не были они на Луне, — закатила глаза Ника, — это все знают. Видео снимали в студии…

— Поверь, если бы они добрались до древних технологий, мы узнали бы об этом первыми, — доверительно сообщил Лоргар, похлопав Лёху по плечу.

Ворон одобрительно щелкнул клювом и сообщил:

— Коракс.

— Но все же, — Ника спрятала руки в карманы, — что теперь нам-то делать?

— Занимать организм нагрузками и молиться, — тяжело вздохнул Лоргар, — авось Господь управит.

* * *

Запашок тухлых энергий привёл маленький, но очень отважный отряд прямиком в частный сектор. Лоргар поглядывал то и дело в варп, стараясь идти точно на мощные возмущения энергий. Источником оказалась зеленая халупа на отшибе. Какой-то умелец сварил себе из металлолома очень колоритный забор. Впотьмах он выглядел особенно жутко. Когда тусклый свет проезжающих где-то машин лениво лизал его бока, казалось, что бугристый забор натужно пучит и растягивает прорывающимися из него сведенными мукой фигурами. Над самой же калиткой, в ветвях здоровенного грецкого ореха, какой-то шутник разместил слепленное из прутьев чучело в старом плаще и противогазе. На руках существа даже имелись заношенные до дыр перчатки. А на голове — ржавая немецкая каска с дырой в темечке.

Пока семинаристы, пораскрывав рты, взирали на всё это гостеприимное великолепие, за домом что-то со звоном рухнуло, а окрестности огласил отборный мат. Пинком распахнув калитку и всё ещё обнимая здоровенную стеклянную башку, к семинаристам вытряхнулся тот самый Витёк, который любит пиво. С дикими матами он запустил в калитку куском стекла и яростно проорал в темноту что-то вроде «тян не нужны». Особо не разбираясь что к чему, Лоргар молча раскроил ликующе дымящимся мечом то, что пожаловало следом из калитки.

А пожаловало из полночной синей мглы нечто одновременно и манящее до одури. И до одури же страшное. Пока голая одногрудая монстродевка беспорядочно щелкала клешнями и с визгом осыпалась черным пеплом, через забор перемахнула ещё одна, с торчащими из грудины обломанными вилами. Витёк резво рухнул ничком, совершил перекат и стремительно пополз по-пластунски куда-то в темноту.

— Быстрые! — отчаянно взвыл где-то Димка, кажется он палил почти вслепую.

С грохотом рухнул забор. Выскочившую на свет монстродевку некто большой и бородатый окатил чем-то жидким и горящим. Лоргар не видел почти ничего — его лицо густо покрывали кровь и какая-то мерзотная короста. Отчаянно прекрасное и вместе с тем омерзительное мглисто-синее создание, призывно покачивая шикарными бедрами, кружило вокруг него как в танце, норовя зацепить иссиня-черными клешнями. Справа что-то взорвалось. Победно взвыл голос Ники где-то в отдалении. На сражающихся посыпались костяное крошево и щебенка. Раздались хруст и задушенный хрип. Щеку почти обожгли пронесшиеся мимо плевки эльфийской ружбайки. Истошно вереща, одно из существ резко выросло из собственной кожи, взрываясь и обращаясь в мешанину из дымящейся, вспученной плоти. Витек, осатанело хрипя что-то про «я знаю, что ты, отродье жадной суки», сбил с ног одну из тварей и вогнал ей в хребет невесть у кого вырванную клешню.

— Костяной Феникс имя мне! — пафосно загремела где-то впотьмах Черновец, — и несу я возмездие во имя… Эй! Куда?! Я не закончила!

Лоргар отряхнулся от пепла и стеклянной крошки, всё ещё заторможенно наблюдая как Витёк-родновер с неистовыми матами крушит куском бревна стеклянную прелестницу с рачьими конечностями.

— Убежала, — мрачно сообщила Черновец, мигая залитым кровью глазом и зажимая платком рассеченную бровь, — это что за цирк уродов?

Витя выбросил полено и привалился к забору, судорожно доставая откуда-то из кармана зажигалку и мятую пачку «Явы». Надышавшись в тишине сизого дыма, он спохватился и предложил сигарет. Оказалось, что публика не из курящих.

— Это бесы? — Диман с опаской и любопытством пошевелил ногой размазанный по асфальту клешнерукий труп.

— Да, — кивнул бородач, — демонетки.

— Это не бесы, — Ника с сомнением поддела палкой размазанные по асфальту кишки, — у бесов кишок нет. Демоны — бесплотные и бесполые падшие духи.

Лоргар присел на корточки, разглядывая вспухшие клочья плоти, обмаравшие почти весь забор. И весь внутренне сник, представляя как всё это придётся убирать почти наощупь. Не оставлять же гнить до утра.

— Да неужели? — ухмыльнулся Витёк и ткнул сигаретой в мертвеца, — у ангелочков — крылышки, у бесов рога и копыта. Всё как положено.

— Не знаю уж в каком фентезийном мирке это положено, — воинственно сверкнула карими, почти черными глазами Ника, — только вот у православных христиан это не положено. Падший или светлый дух — это всё ещё дух. И он физически не может иметь ни рогов, ни крыльев. Потому что не имеет тела.

— Погоди. Нет, ты погоди. А как же ваши попы рисуют ангелов с крыльями?

— Православная икона — это не только Библия для неграмотных. Но и богословский трактат в красках. Икона состоит из символов. Если у архангела Михаила рисуют крылья, меч и римские доспехи, это вовсе не значит, что он — летающий золотой, прости Господи, мужик! Он светлый дух. Могущественный, грозный дух. Не обремененный плотью. Точно также и падшие духи — духи. После них не остаются трупы. Их нельзя убить. Они другое.

— Ну-ну, — многозначительно ухмыльнулся бородач, щурясь, размазывая о забор бычок и щупая тощую, растрепанную фигурку заинтересованным взглядом.

— Это обычные монстры, — Ника с хрустом наступила на багровый хитин клешни, — мерзкие отродья дохнущие как и всё, что дышит.

Витёк озадаченно улыбаясь почесал бровь кулаком с зажатой в нем мятой сигаретой. Огонёк тлел алым и обрастал рыхлым слоистым пеплом. Лоргар вздохнул. Табак, как растение, он любил. И считал отличным дополнением большой, цветастой клумбы. Или неплохой такой частью букета для классной руководительницы. Но сам табачный дым Лоргар как-то не особо жаловал.

— Почти как начало анекдота, — хмыкнул бородач и, затянувшись, выпустил облако дыма, — подкараулили как-то демонетку сорориточка, примарх и… вы кто будете, хлопцы?

— Я — Лёха Мажорья Смерть, — бодро сообщил Леха и похлопал пятернёй по макушке возмущенно заоравшего Димку, — а это — брат Димитриус. Он любит стеклянных птичек и профессионально шевелит ушами…

— Эй! Клешни убери!

— А вместе мы — страх и ужас галактики Жопа…

— Я не примарх. Я студент, — Лоргар нехотя поднялся, успев заметить, что зловредный ворон исчез, а чужих останков на асфальте немного больше чем положено, — мы просто охотимся на монстров.

— Шикарно, — заржал Витёк, — вы не подумайте, я тут просто Блейд. Просто, мать его, Ван Хельсинг по субботам…

— Кто-то должен, — пожал плечами Лоргар, пытаясь оттереть с лица кровь, — я ощущаю этих паразитов. А значит что? Значит я обязан их давить. Как они здесь вообще оказались?

— Не удержался, — признался родновер, — купил у бабки вашего стеклянного хаосита. А они его, похоже, как-то отследили.

— Нда, а могли заявиться прямо на Вторму, — помрачнел Лёха, — вот работягам была бы радость. В кавычках. Гребёшь стекло во вторсырье, никого не трогаешь. А тут, такие, подваливают. Красивые, интересные… инопланетное рачьё из Галактики Жопа.

— Да ты достал со своими шутками про задницу!

— Очко Ужаса галактики Жопа.

— Лёха!

— Жопа!

— Смотрю, кого-то знатно торкнуло варпдастом.

— Хорошо что эта стеклянная дрянь не попала на Вторму. Действительно, охрана, рабочие…

— Это ещё неизвестно кто бы больше огреб, — хмыкнул Витёк и распахнул калитку, — ладно. Давайте, тащите сюда свои благостные тушки. У вас у всех рожи в мозговых ошметках и в варпдасте. Надо отмывать.

Примечания:

Борщевик вынужден напомнить, что всё, что вы читаете — стёб. И, кто там себе чем испортил мнение об авторе, автора не особо волнует.

* стихотворение Блока.