Что бы мы делали без Розмерты? (гет)

9 января 2002 года

Осторожно выскользнув из-под одеяла, Гермиона нащупала ногами тапочки и поспешила в ванную комнату. Закрыла дверь, присела на краешек ванны и положила ладони на живот, прислушиваясь к себе.

Невозможно поверить, что внутри неё уже целых три недели зреет новая жизнь. Интересно, а когда это будет заметно? Месяца через три-четыре или раньше?

После того памятного разговора в октябре они с Северусом больше ни разу не затрагивали эту тему, но Гермиона всё решила для себя ещё в тот же день. Поппи, пообещавшая сохранить всё в секрете, сделала ей полную диагностику, которая никаких особых проблем не выявила. Поэтому, пропив ещё один курс таблеток и дав себе, таким образом, ещё месяц передышки, в середине декабря Гермиона отказалась от них, и вот результат — трёхнедельная беременность.

Гермиона догадалась вчера вечером, когда они с Северусом и Минервой обсуждали меню торжественного ужина в честь дня его рождения — на этом настаивала МакГонагалл, и Снейпу не оставалось ничего другого, кроме как согласиться. Ну как догадалась — просто почувствовала, что магии стало как будто больше, словно появился ещё один её источник, и теперь каждое движение, каждый шаг ощущался совершенно по-другому. Отлучившись в ванную, она дрожащей рукой достала палочку, произнесла заклинание и чуть не закричала от радости — беременна!

Счастливую новость она приберегла на утро, чтобы преподнести её в качестве главного подарка на день рождения любимого. И вот сейчас ей нужно набраться смелости и, дождавшись его пробуждения, сказать ему.

Вернувшись в спальню, Гермиона нырнула под одеяло и тут же оказалась прижата спиной к горячей груди мужа, его сильные руки легко развернули её и проскользнули под пижаму.

— С днём рождения, — прошептала она, уткнувшись носом в его ключицу.

— Спасибо, я как раз собираюсь распаковать свой подарок, — его хриплый шёпот моментально запустил мурашки по её коже, и Гермиона ахнула, утонув в невероятной нежности его губ.

— Северус, подожди… мне нужно сказать тебе… я беременна.

Он замер, затем приподнялся на вытянутых руках и потрясённо уставился на неё, словно эти слова требовали каких-то пояснений или комментариев.

Её глаза горели каким-то особенным огнём, и, когда она обвила его шею руками и притянула к себе, Северус ощутил мощную волну абсолютно новой магии, исходящей от неё. Сокрушительная, жгучая, жаркая, эта волна сводила с ума и вызывала только одно желание, и он незамедлительно бросился с головой в этот омут.

* * *

Весь свой сорок второй день рождения Северус провёл как в тумане. Машинально отвечая на многочисленные поздравления и занимаясь ежедневной директорской рутиной, он не мог думать ни о чём, кроме беременности Гермионы. Как назло, у неё было сегодня полное расписание, и время тянулось так мучительно медленно, что, когда он увидел её за обедом, ему показалось, что с их страстного, сумасшедшего утра прошла целая вечность.

Северус не сводил с неё глаз и с трудом заставил себя проглотить пару кусочков запеканки. А после обеда ему пришлось принимать у себя представителей Попечительского Совета и целую делегацию чиновников министерского Департамента образования, и, бросая время от времени напряжённые взгляды на старинные напольные часы, он страдальчески морщился, мечтая о том, чтобы эта пытка поскорее закончилась.

Явившийся на ужин Кингсли произнёс длинную торжественную речь, утонувшую в бурных аплодисментах студентов и профессоров Хогвартса. Любой другой на месте Северуса был бы счастлив, а он желал только одного — чтобы этот безумный день закончился. Но впереди было ещё одно испытание — разговор с Шеклболтом, ради которого тот, собственно, и явился. Северус, конечно, сразу понял, что Кингсли здесь не столько для того, чтобы поздравить его с днём рождения, а, скорее, для того, чтобы поговорить о насущном. Слишком много вопросов к нему должно было накопиться у министра за эти четыре месяца.

Почувствовала это и МакГонагалл.

— Мне кажется, что Кингсли захочет пообщаться с Северусом тет-а-тет после ужина, — шепнула она Гермионе. — Поэтому, если хочешь, пойдём со мной к Поппи. Посидим, поговорим. Ещё и Розмерта обещала прийти.

— Розмерта?! — изумилась Гермиона. — Но как она войдёт в замок? Северус ведь обновил защиту…

— Если очень захотеть, то можно, — хитро подмигнула ей Минерва. — В общем, я пошла, а ты, если надумаешь, присоединяйся.

МакГонагалл оказалась права — Шеклболт с готовностью принял предложение Снейпа подняться в кабинет, чтобы продолжить вечер за бокалом вина или огневиски. Гермиона подумала, что уйти сразу будет моветоном, поэтому она посидела с мужчинами для приличия минут десять, рассказала Кингсли о том, что программы и учебники по маггловедению почти готовы к печати, и узнала, что и остальные участники образовательной реформы тоже уже почти на финишной прямой.

— Прошу извинить меня, — поднялась она, как только в разговоре возникла пауза, — Минерве и Поппи нужна моя помощь, они ждут меня в Больничном крыле.

Обняв на прощание Кингсли и послав мужу полный нежности взгляд, она вышла из кабинета.

— А самое интересное, что в Больничном крыле сейчас не только Минерва и Поппи, но почему-то ещё и Розмерта, — задумчиво произнёс Северус, делая пассы волшебной палочкой. — Пять минут назад она воспользовалась камином в кабинете МакГонагалл.

— Поппи, Минерва и Розмерта? — удивился министр. — Что, в Хогвартсе появилось ещё одно Золотое трио?

— Мерлин упаси, — вскинул бровь Снейп. — Но проследить не помешает.

И он снова взмахнул палочкой, что-то проговаривая себе под нос.

* * *

— Два с половиной месяца абсолютно прекрасных отношений! Ну почему, почему надо было взять и испортить всё?! — гремела Розмерта. — Он дважды был женат! Казалось бы, его трясти должно от одного только слова «брак»! Так нет же, готов туда же и в третий раз — на коленях, с кольцом, всё как полагается!

— Но, Розмерта, что конкретно тебя не устраивает? — недоумевающе уставилась на неё МакГонагалл.

— Минерва, ему тридцать девять, а мне пятьдесят! Какая из меня невеста и жена?! Почему нельзя просто встречаться время от времени? Для здоровья, так сказать?

— И что, ты ему отказала? — воскликнула Помфри.

— Конечно, отказала, Поппи, — Розмерта выпустила пар и немного успокоилась. — Я сказала ему: «Ник, дорогой, меня всё устраивает в наших отношениях, поэтому давай сделаем вид, что никакого кольца не было», — она вдруг умолкла и внимательно посмотрела на Гермиону, сидящую с блаженной улыбкой на лице. — А что это мы светимся, словно начищенный галлеон? Дитя моё, ты, часом, не беременна?

* * *

— Казалось бы, мы виделись совсем недавно, Северус: в сентябре в твоём доме я рассказывал о грандиозных планах Гермионы и уговаривал тебя присоединиться к ним, — Кингсли поудобнее расположился в кресле и любовался рубиновыми бликами хрусталя в своей руке. — Отличное вино, кстати.

Снейп расслабленно кивнул и сделал ещё один глоток — вино и в самом деле оказалось отменным. Бутылка дорогого бургундского — подарок тестя на прошедшее Рождество — недолго стояла без дела. Вот и повод нашёлся.

— И вот я снова у тебя в гостях, — сдержанно улыбнулся министр. — Но как много с тех пор изменилось: ты женился на Гермионе, вернулся в директорское кресло и некоторые твои… нововведения уже вызывают, скажем так, беспокойство в определённых кругах.

— Ты имеешь в виду Попечительский Совет?

— Именно, — нахмурился Шеклболт. — Но можешь быть спокоен — я держу эту кучку бездельников в узде и по мере возможности перераспределяю их неуёмную энергию в другое русло. Ты знаешь, я на твоей стороне и отстаиваю все твои инициативы, даже если… даже если сам не очень понимаю, зачем они.

* * *

— Три недели, — счастливо выдохнула Гермиона. — Девочка.

— Ай да Северус! — воскликнула Розмерта, пока Минерва и Поппи наперегонки бросились обнимать будущую мамочку. — Ну что, бабушки, поздравляю! Как там ты мечтала, Минерва — маленькое кудрявое черноглазое счастье?

— Да, — кивнула МакГонагалл, прикладывая клетчатый платок к глазам. — Как только Розмерта рассказала нам о том, что вы с Северусом мило общались у неё тогда, в августе, и я, и Поппи сразу же размечтались о том, что у вас может что-то получиться, а значит, быть нам с ней бабушками.

— Северус ведь мне как сын, — тихо сказала Помфри, пряча глаза. — И вот… такое счастье… Мы так этого ждали! Я уже и пинеток навязала…

— Невероятно, — Гермиона почувствовала, что и сама вот-вот расплачется. — Выходит, между мной и Северусом ещё ничего не было, а вам уже всё было ясно?

— Ну не сразу, конечно, — возразила Розмерта, — но, когда мы узнали, что Северус согласился написать эти ваши учебники и затребовал в ассистентки только тебя и никого больше, всё стало яснее ясного — не зря я его к тебе тогда подсадила, и не показалось мне, что вы с ним ворковали. Я же говорю — у меня на такие вещи глаз намётанный!

* * *

— Давай обсудим это, — спокойно предложил Снейп, ожидавший подобного развития событий. — В октябре Минерва позвала Поттера провести мастер-класс по квиддичу. Я не был в восторге от этого, но согласился. И когда увидел, какой ажиотаж вызвало его появление в Хогвартсе, мне пришла в голову идея предложить ему возродить Дуэльный Клуб. Он согласился и уже четырежды собирал учеников. Я присутствовал на всех этих занятиях и ни разу не пожалел о своём решении. Мало того, что Поттер пользуется авторитетом среди студентов, его физическая форма выше всяких похвал, и не могу не признать — боевыми навыками он владеет превосходно.

— Что есть, то есть, — согласился министр. — Насколько я знаю, Гарри высоко ценят в Аврорате. Он на своём месте, и к Дуэльному Клубу у меня как раз никаких вопросов нет — это одна из традиций Хогвартса, и никто против неё не возражает. А вот эти модные уроки, Северус… Зачем они?

Снейп, конечно, был готов и к этому вопросу:

— Затем, что в послевоенном мире, к сожалению, мало что изменилось, несмотря на все усилия, прикладываемые министерством. А Хогвартс — это модель общества в миниатюре, и я вижу свою задачу в том, чтобы ликвидировать разобщённость уже на этом уровне. Упразднить распределение по факультетам было бы неправильно, на мой взгляд. А вот создать атмосферу всеобщего равенства вне зависимости от статуса крови можно и нужно, и для этого сгодится любая идея, лишь бы она объединяла и сплачивала детей.

— И этот Корн…

— …этот Корн подвернулся случайно, но из разговора с ним я понял, что он может быть полезен. Он просто обронил фразу, что неплохо было бы с детства воспитывать правильный вкус, давать все эти азы моды, стиля и так далее. Так вот, Гермиона побывала на каждом из трёх проведённых им факультативов, и она в восторге от того, как он занимается со студентами, как они его слушают. Причём, желающих с каждым занятием становится больше. А самое удивительное, что до этих уроков снизошли даже слизеринцы, и я считаю, что это свидетельствует о том, что мы на правильном пути. Я убедил тебя?

Кингсли молча кивнул и устремил на Снейпа внимательный, изучающий взгляд.

— Вот мы и добрались до главного, Северус — до вопроса, который я задаю себе всё это время. Я хорошо помню, с каким равнодушием ты слушал меня тогда, в Коукворте. И все эти инициативы Гермионы тебя ведь совсем не тронули.

— Да, — немного подумав, ответил Снейп. — Когда ты сказал мне, что в магической Британии настало время перемен, и именно нам нужно эти перемены инициировать и обязательно довести до конца, я не придал значения твоим словам. Я считал, что меня это уже не касается, и что на моём личном алтаре и без того достаточно жертв.

— И что же случилось потом? — не отставал министр. — Как вышло, что тебе вдруг стало не всё равно?

— А потом… всё изменилось, — Снейп вдруг почувствовал себя смертельно уставшим и выжатым как лимон. — Извини, но я не готов к подробностям.

— Северус, — понимающе улыбнулся Шеклболт, — мне и не нужны никакие подробности. Я же вижу, что в мире стало на двух счастливых людей больше. А там, где счастливы двое, со временем обязательно появляется третий, ведь так?