Гарри Поттер и Клятва Основателей (джен)

Рон и Гермиона вернулись на следующий день, ближе к вечеру. Первыми их появление заметили Гарри и Джинни, сидевшие во дворе.

— Как поездка? — спросила Джинни, выпуская подругу из объятий.

— Всё отлично, — ответила Гермиона, сияя улыбкой, — мы быстро их нашли. Я вернула им память, обо всём рассказала. Они всё поняли, даже поблагодарили за то, что я так позаботилась об их безопасности. Переночевали в отеле, а на утро вылетели обратно.

— Если честно, все эти перелёты… — сказал Рон и не закончил. Но по его лицу было всё понятно и без слов. Гарри и Джинни обменялись улыбками.

— Не так уж это и тяжело, — заметила Гермиона. — Да, лететь долго, да, замкнутое пространство, но зато комфортно и безопасно.

— В том-то и дело. От полёта на метле совсем другие ощущения. И гораздо более приятные.

— Да, жаль только в хвосте метлы не предусмотрен туалет, а так, несомненно, все преимущества на лицо, — саркастически ответила Гермиона, обмениваясь улыбками с Гарри и Джинни.

Вечером всё семейство Уизли было в сборе — решили отметить удачную поездку Гермионы и Рона. Как и несколько лет назад, два больших стола накрыли на лужайке возле дома, но все всё равно едва уместились за ними.

— Я даже и не ожидал, что в Австралии будет так жарко, — рассказывал Рон сидящим рядом Биллу и Джорджу. — И так солнечно. Хорошо хоть у маглов есть такие очки, они как обычные, для зрения, но с затемнёнными стёклами, и с ними можно спокойно ходить и не щуриться.

— Мне нужно кое-что сказать тебе, — тихо произнёс мистер Уизли, наклоняясь ближе к Гарри. Тот кивнул, прекрасно, впрочем, осознавая, о чём будет этот разговор. — Ты ведь знаешь, что послезавтра начнутся суды над Пожирателями и твои показания будут нам очень важны?

— Вы можете на меня рассчитывать.

— Конечно, но дело не только в этом. Видишь ли… тогда, в Хогвартсе, мы уничтожили много его сторонников. Остальных захватили через несколько часов в Министерстве, но… не всех.

— Что? — Гарри не поверил своим ушам. Он никогда не интересовался, сколько в ту ночь было убито и поймано Пожирателей, никогда не спрашивал об этом мистера Уизли или кого-либо ещё. Но он был уверен, что тогда, в Хогвартсе, с этим было покончено раз и навсегда.

— Их не так много, не больше десятка, — поспешно ответил мистер Уизли, — и среди них мало тех, кто может принести серьёзные проблемы. Братья Лестрейнджи, Крэбб, Гойл, Мальсибер, Эйвери, Селвин. Они и при живом Волан-де-Морте мало что из себя представляли, а сейчас, поодиночке, когда всюду облавы, думаю, и вовсе предпочтут затаиться. Но есть ещё Нотт и Трэверс, и вот этих уже следует опасаться. После первого исчезновения Волан-де-Морта Нотт убедил судей, что находился под действием заклятия Империус, но немедленно взялся за старое, стоило его старому хозяину возродиться, а Трэверс, хоть и был арестован и провёл четырнадцать лет в Азкабане, не потерял хватки.

— Да, я видел их всех тогда, на кладбище, — сказал Гарри, нахмурившись. — Они клялись Волан-де-Морту в преданности, но он им всё равно не поверил.

— В любом случае, все они были в Хогвартсе в ту ночь, но сумели сбежать. Мы сомневаемся, что это было обговорено заранее — вмешательство великана, а потом и твоё спутало им все карты. Скорее всего, они трансгрессировали по отдельности. Сейчас во всех местах их возможного появления дежурят мракоборцы, наложены сигнальные чары; если вдруг они где-то появятся, мы сразу же об этом узнаем. Однако у них могли быть и другие места для встреч, и было бы глупым полагать, что их нет. Может быть, поэтому мы до сих пор не можем напасть на их след, хотя прошло уже почти два месяца. И вот о чём я хочу попросить тебя, Гарри, — голос мистера Уизли опустился до шёпота. — Не мне тебя учить быть осторожным. Тем более после всего, что произошло. Но пока угроза не миновала, никто не сможет гарантировать всем нам стопроцентную безопасность. Враги рассеяны и сломлены, но не побеждены. И поэтому я прошу тебя быть максимально осторожным. Если вдруг тебе или ещё кому-либо из вас будет нужна охрана…

— Мистер Уизли, — поспешил ответить Гарри, вскидывая вверх правую ладонь, — об этом не может быть и речи. Мы в состоянии позаботиться о себе сами, тем более вам сейчас важен каждый сотрудник. Мы справимся, не переживайте.

— Спасибо, Гарри, — отец Рона едва заметно улыбнулся. — Я знал, что другого от тебя ожидать и не следовало.

— Кстати, я хотел задать вам вопрос. На самом деле, это скорее будет небольшая просьба…

— Да, конечно.

— Видите ли, мы с Роном думаем поступать на обучение в Главный мракоборческий центр. Но для этого необходим сертификат ЖАБА, а у нас его нет. И мы не знаем, как нам лучше всего поступить.

Мистер Уизли нахмурился. Какое-то время он молчал, затем произнёс:

— Боюсь, Гарри, что это так. Только студенты, закончившие Хогвартс и сдавшие выпускные экзамены, могут быть допущены к подготовке на мракоборца. Я думаю, ты понимаешь, насколько это серьёзная и ответственная работа.

— Конечно, понимаю, просто, учитывая, как сейчас Министерство остро нуждается в людях…

— Я думаю, что в этом году у мракоборцев проблем точно не будет. У нас просто огромное количество желающих, многие из них — выпускники Хогвартса. Мы даже ввели временные контракты на год, с ускоренным курсом обучения.

— Значит, нам с Роном всё-таки придётся доучиваться, — сказал Гарри, ни на кого не глядя. Мистер Уизли, похоже, счёл это за вопрос, и сказал:

— Боюсь, что да. Но не смотри на это только с плохой стороны. Спокойно отучишься, год пролетит быстро. Сдашь ЖАБА — и сразу пойдёшь в мракоборцы, я уверен, что вас с Роном обязательно возьмут. А ещё у тебя будет время отдохнуть, всё-таки работа предстоит тяжёлая и очень опасная.

Гарри поднял взгляд на мистера Уизли и кивнул. Ещё никогда он не осознавал так сильно, как нужен сейчас другим людям, как много сможет принести пользы. И всё же… столько недель прошло, а он до сих пор иной раз вздрагивает от каждого громкого звука, а рука непроизвольно тянется к карману с палочкой. Кошмары, ещё несколько недель назад приходившие каждую ночь, прекратились, но сны по-прежнему были тревожные, спутанные, в которых он, растерянный, не зная, что делать, бродил во тьме и не мог найти выход. Однако перспектива провести почти год в отрыве от всего происходящего, сидеть в стороне, когда столько людей заняты по-настоящему важными делами…

— Я могу попробовать переговорить с Кингсли, — сказал мистер Уизли, очевидно, прочтя на лице Гарри все одолевавшие его сомнения, — но ничего гарантировать не могу. И скорее всего, он скажет то же самое.

— Всё равно, спасибо вам большое, будет очень здорово, если нам не придётся ждать ещё год.

После ужина Гарри и Рон поднялись в свою комнату и начали готовиться ко сну.

— Наконец-то посплю в нормальной кровати. Сон в самолёте — настоящая пытка. — сказал Рон, снимая часы и кладя их в верхний ящик стола. В нём также лежало две красиво украшенных коробочки — через несколько дней после сражения в Хогвартсе Кингсли объявил, что все его участники получат Орден Мерлина первой степени (в основном посмертно). Но обитатели Норы, хоть и приняли награды, не придавали им особого значения.

— Вижу, первый перелёт тебе не очень понравился, — заметил Гарри, натягивая пижаму. Рон, уже успевший забраться под одеяло, энергично закивал.

— Это просто кошмар. Когда взлетали, заложило уши, а потом мы попали в эти — как их? — воздушные ямы. И полчаса нас трясло, словно мы не летели, а ехали на машине по сплошным камням. Но Гермиона, как я понял, к таким вещам привычна, а я просто не мог показать, что меня это волнует.

Они обменялись улыбками.

— Слушай, Рон, нам надо с тобой обсудить кое-что, — сказал Гарри, приподнимаясь на локтях и глядя на друга.

— Я знаю, о чём ты думаешь. Это же ужасная глупость, согласись.

— Да, но твой отец сказал, что без этого нас не примут в мракоборцы. Хотя пообещал поговорить с Кингсли.

— Уверен, он что-нибудь придумает, — ответил Рон. — Они просто не могут так с нами поступить. Нам весь тот год должны зачесть за два учебных, это же серьёзнее любого экзамена было.

— Да, тут ты прав, — сказал Гарри, — но, если нам всё же не разрешат, как ты поступишь? Вернёшься в Хогвартс или нет?

Рон колебался, но недолго.

— Я думаю, что да. В конце концов, Гермиона тоже намерена сдавать экзамены. Но ей это точно будет нужно, не то что нам.

Гарри согласился с ним. И подумал, так ли был бы категоричен Рон, если бы Гермиона в этом году решила не возвращаться в школу? Вполне возможно, что нет.

Утром их разбудила миссис Уизли:

— Гарри, Рон, вставайте, с вами кое-кто хочет поговорить.

— Что? — заспанным голосом произнёс Рон.

— Одевайтесь и спускайтесь, это очень важно, — повторила миссис Уизли и вышла из комнаты.

Они быстро оделись и спустились вниз. В гостиной их ждали Гермиона и Джинни, рядом с ними сидела профессор Макгонагалл. Гарри и Рон застыли в дверях.

— Доброе утро, — нерешительно произнесли оба.

— Доброе утро, — радушно приветствовала их профессор. — Проходите, присаживайтесь.

Они послушно вошли в комнату, сели на свободные места.

— Итак, Рон, Гарри, я хотела поговорить с вами вот о чём, — начала профессор Макгонагалл. — Через два месяца начнётся новый учебный год. Насколько я помню, вы всегда хотели после школы пойти в мракоборцы, однако без сертификата ЖАБА на обучение в их центр попасть, к сожалению, невозможно.

— Мы думали… — начал было Рон, но запнулся, — мы думали, что они смогли бы сделать исключение… в конце концов, мы же… мы боролись с… с ним в Хогвартсе.

Профессор Макгонагалл посмотрела на него поверх очков.

— Очень приятно, мистер Уизли, что вы осознаёте степень того, насколько важное дело тогда совершили, но неужели вы считаете, что ваше присутствие в Хогвартсе в ту ночь является основанием для того, чтобы в отношении вас был нарушен закон? Насколько я знаю, десятки людей, которые сражались плечом к плечу с вами, рвутся в ряды мракоборцев, и многим из них было отказано по одной простой причине — они не сдали выпускные экзамены. И если я вас правильно поняла, ради них всех также следует сделать исключение? Или только ради вас?

— Нет, профессор, я вовсе не это имел в виду, — промямлил Рон, а его щёки и уши налились багровым.

— Это прекрасно, потому что иначе я бы серьёзно задумалась, откуда у вас, человека таких высоких моральных качеств, могли появиться такие мысли.

Рон поднял взгляд и удивлённо посмотрел на профессора Макгонагалл.

— У меня… высокие моральные качества?

— Конечно, а вы сомневаетесь? Но оставим это и вернёмся к главному вопросу. Как я уже сказала, для вступления в ряды мракоборцев нужно сдать выпускные экзамены, а так как вы все… по некоторым причинам не смогли освоить программу седьмого курса, я бы хотела предложить вам сделать это в грядущем учебном году. Мисс Грейнджер, в отношении вас всё решено и согласовано — первого сентября буду рада видеть вас в Хогвартсе. А вот что касается мистера Поттера и мистера Уизли, — она перевела взгляд на Гарри и Рона, — я бы настоятельно советовала им присоединиться к вам. Хотя, разумеется, понимаю, что окончательное решение должно быть принято исключительно ими.

Гарри сидел, ни на кого не глядя. Его удивило и даже, что говорить, немного шокировало то, как сейчас разговаривала с ними их бывший преподаватель. Хотя в глубине души он и понимал, что иначе она не может — как директор Хогвартса, как человек, почти всегда строго соблюдающий все правила, в конце концов. Но это «почти» вовсе не означало, что Минерва Макгонагалл могла бы позволить себе нарушить их просто так. Только тогда, когда иного выхода уже не было. А в их случае он был.

— Мы можем немного подумать, профессор? — спросил он, наконец решившись. И тут же стал корить сам себя за то, что только про произнёс. Какие тут могут быть раздумья? Остальные, видимо, также не ожидали от него этих слов.

— Ну конечно же, можете, — ответила профессор Макгонагалл, поднимаясь. — Я буду ждать вашего решения не позднее конца этого месяца, иначе потом я уже ничего не смогу сделать.

В комнату вошла миссис Уизли.

— Минерва, уже уходишь? Я думала, ты останешься на завтрак.

— Нет, Молли, к сожалению, не могу. Но надеюсь ещё увидеть вас всех в самое ближайшее время.

С этими словами они с миссис Уизли вышли из комнаты.

— И стоило ей приходить только ради пары слов, которые мы и так знаем, — недовольно пробурчал Рон, облокачиваясь на руку. — Словно и сами не понимаем, что без ЖАБА нас в мракоборцы не возьмут.

— Видимо, всё-таки не понимаете, раз спросили у неё про исключение для вас, — сказала Гермиона. Похоже, она старалась сказать это как можно мягче, но получилось не очень. Впрочем, она тут же весело добавила. — Бросьте, всего лишь один год — и приступите к работе.

— Так-то оно так, — сказал Гарри, — но год — это очень большой срок. Тебе не понять, Гермиона, насколько тяжело просто так сидеть и смотреть, как вокруг происходят важнейшие события, а ты ничего не можешь сделать.

— Кому не понять, мне? — с негодованием воскликнула Гермиона. — Уж не думаете ли вы, что я иду на седьмой курс только для того, чтобы вновь зарываться в учебники, делать уроки и писать контрольные? — сидящая рядом с ней Джинни прыснула. — Я делаю это исключительно для того, чтобы получить сертификат и устроиться на работу в Министерство.

— И тебя без него туда не возьмут? — спросил Гарри, уже заранее, впрочем, зная ответ.

— Да, — ответил за Гермиону Рон, поймал его удивлённый взгляд. — Извини, просто я же знаю всю эту ситуацию, ты мне в самолёте рассказывала, а Гарри не знает. В общем, Гермионе это действительно нужно. Иначе бы она не пошла доучиваться, верно?

— Ну конечно, — ответила она. — У меня просто руки чешутся взяться за работу — столько идей, столько планов, столько всего нужно сделать! Я в последнее время проштудировала несколько книг по магическому законодательству, и знаете что? Оно нуждается в такой серьёзной доработке, что я даже понять не могу, почему ещё никто за неё не принялся! А самое ужасное знаете что?

— Догадываемся…

— Это не смешно, Гарри. Ни в одном законе я не увидела ни одной точной формулировки о статусе какого-либо магического народа. Именно поэтому у нас такие проблемы с гоблинами и кентаврами, именно поэтому эльфы-домовики находятся в рабстве. И всё это нужно менять, и чем скорее, тем лучше! Но для того, чтобы начать, первым делом необходимо сдать ЖАБА.

— И кто только придумал эти дурацкие правила, — хмуро произнёс Рон, буравя взглядом свои ноги, — мы же сдали СОВ на пятом курсе, мы владеем магией.

— Да, владеем, но на стандартном уровне.

— Это мы-то стандартном? — теперь настала очередь Гарри возмущаться.

— Ну… ладно, не на таком уж стандартном, но, чтобы подтвердить это, необходимо сдать экзамены.

— А может быть, Рон просто боится? Боится, что не сдаст? — злорадно произнесла молчавшая всё это время Джинни. Гарри и Гермиона заулыбались.

— Ничего я не боюсь, — воскликнул Рон. — Надо будет — и ЖАБА сдам, никуда не денусь.

В этот момент в комнату вошла миссис Уизли и позвала всех к завтраку.

— Чем займёмся? — спросила Гермиона через полчаса, когда они вышли во двор.

— Сегодня последний день спокойствия, — сказал Рон, жмурясь от яркого солнца, — завтра начинаются суды.

— Поэтому нужно воспользоваться этим и отдохнуть напоследок, — мудро заметила Джинни.

— Знаете, что я подумал? — спросил Гарри, глядя на друзей. — Мы могли бы навестить Андромеду и Тедди. А потом сходить в Косой переулок. Думаю, магазины там уже успели открыться.

— Отличная идея, — поддержали его все.

— Решено, так и поступим.

Они прошли к калитке, за которой заканчивался двор. Гарри взял за руку Джинни, а Рон — Гермиону, и все четверо трансгрессировали.

Снаружи коттедж Андромеды Тонкс Гарри запомнил плохо — год назад, когда они с Хагридом, спасаясь от погони, рухнули рядом с ним, у него не было времени присматриваться. Дом стоял чуть на отшибе, окружённый с трёх сторон лесом, а с четвёртой примыкал к широкому полю, на горизонте которого едва виднелись проезжающие по автостраде машины. Жилище Андромеды было одноэтажным, с белыми стенами и покатой черепичной крышей, у входа был разбит небольшой сад.

Гарри и остальные прошли через калитку и по неширокой тропинке двинулись ко входу. Хозяйка коттеджа сидела у дверей в кресле и держала в руках небольшой белый свёрток. Она ещё издали заметила ребят и помахала им рукой, приподнимаясь.

— Как я рада всех вас видеть, — сказала она, улыбаясь. Свёрток в её руках оказался пелёнками, в которые был закутан его маленький крестник.

— Здравствуйте, Андромеда, — сказал Гарри, когда все подошли ближе. — Как вы? Как Тедди?

— О, мы просто прекрасно, — ответила женщина. Гарри окинул её взглядом и в который раз заметил, как же сильно она походит на сестру. Только глаза, светлые, добрые, не давали никому ошибиться, стоило только присмотреться. Но даже искренняя радость встречи не могла полностью скрыть затаившейся в них грусти: выдержка у Андромеды была поразительной, но скорбь по погибшим мужу и дочери всё ещё не прошла. — А как вы? Как Артур с Молли и остальные? Я читала «Пророк», Рон, поздравляю, твои братья и отец получили такие важные назначения. Несомненно, они сделают всё, чтобы мы поскорее забыли все эти ужасы.

— Спасибо большое, — ответил Рон, потупившись. О статье Риты Скитер Андромеда ничего не сказала: не читала или читала, но решила никак её не комментировать. И это было правильно.

— Если вам с Тедди, что-нибудь нужно, вещи или деньги — вы только скажите.

— Гарри, не говори ерунды, — Андромеда улыбнулась, — тех денег, которые ты мне дал, нам с Тедди хватит до конца жизни.

Месяц назад Гарри через Билла отписал половину содержимого своего сейфа в «Гринготтсе» на счёт семьи Тонкс.

— Это же ваше фамильное золото, — сказал он, смутившись. — Да, Сириус завещал его мне, но, в конце концов, вы его сестра. И всё оно по праву принадлежит вам, я всего лишь поступил так, как и должен был.

— Ну ладно, что мы всё о деньгах? — произнесла Андромеда. — Пойдёмте в дом, надеюсь, от чая вы не откажетесь?

Дом внутри изменился не сильно с того времени, как Гарри видел его в последний раз. Разве что в мелочах. На мягком ковре в гостиной тут и там валялись детские игрушки.

— Тедди играет здесь, а я сижу в кресле и вышиваю, — сказала Андромеда, окидывая взглядом комнату. Прошла к стоящей в углу небольшой детской кроватке, аккуратно положила в неё спящего ребёнка. — Пойдёмте.

Десять минут спустя друзья сидели на кухне и пили сладкий, ароматный чай из больших кружек.

— Рассказывайте, как у вас дела? — спросила Андромеда, присаживаясь между Гарри и Гермионой. — Я, к сожалению, не смогла приехать к вам, когда вы меня звали, Тедди неожиданно стало очень плохо. Но я отправила Артуру сову с поздравлениями. Надеюсь, он не сильно устаёт на работе?

— Как вам сказать… — ответил Рон и быстро пересказал Андромеде последние новости. — …а завтра начинаются суды над Пожирателями смерти, нас привлекли в качестве свидетелей.

— Это я знаю, Артур мне писал. Надеюсь, одним Азкабаном они не отделаются, — Андромеда выпрямилась на стуле, при этом лицо её стало таким властным, что Гарри невольно вспомнил о выдержке Нарциссы, её второй сестры.

— Навряд ли, — сказала Джинни с лёгким разочарованием в голосе, — Кингсли ещё в первый день принял решение изгнать из Азкабана дементоров, теперь там посменно дежурят мракоборцы.

— И это мне тоже известно. Одно лишь успокаивает — что все эти люди проведут остаток своей жизни за решёткой.

Гарри раздумывал, стоит ли ей рассказывать об избежавших наказания Пожирателях, но всё-таки решил промолчать. В конце концов, об этом пока и его друзья не знают.

— Ну, а вы чем думаете заняться? — спросила Андромеда.

— Я в сентябре вернусь в Хогвартс, у меня последний курс, — сказала Джинни.

— О, Минерва недавно была у меня в гостях, мы как раз обсуждали школу, — заметила Андромеда, широко улыбаясь. — Думаю, студентов ждёт в сентябре приятный сюрприз, когда они увидят, как потрудились над восстановлением замка. Ну а вы?

— Я тоже вернусь в школу, — сказала Гермиона. — Мне необходимо сдать ЖАБА, чтобы поступить на работу в Министерство.

— Ты действительно хочешь там работать? — спросила Андромеда. Гарри подумал, что сейчас Гермиона начнёт долго рассказывать о своих грандиозных планах, но она лишь коротко кивнула. — Что ж, судя по тому, что мне про тебя рассказывали, ты сможешь сделать там очень хорошую карьеру, остаётся только пожелать тебе удачи.

— Спасибо большое, — смутившись, произнесла Гермиона.

— Гарри, Рон, вы, я так понимаю, тоже, проследуете за подругами? — спросила Андромеда, лукаво улыбаясь им обоим.

— Придётся, — сказал Рон.

— Мы хотим пойти в мракоборцы. А к ним без ЖАБА не принимают, — добавил Гарри.

Андромеда насупилась.

— На их месте я бы отменила эти ограничения, хотя бы на время. Сейчас происходит так много всего, им как никогда нужны смелые и опытные волшебники. Как вы.

— Вот и мы тоже так считаем, — сказал Рон, проигнорировав взгляд, который бросила на него Гермиона.

Через два часа они покинули коттедж Андромеды.

— Приходите к нам почаще, — сказала она им на прощание.

— Обязательно. Как только появится возможность, — хором пообещали все, а Гарри решил, что надо будет обязательно пригласить их с Тедди на свой день рождения.

Подойдя к калитке, друзья снова взялись за руки и трансгрессировали, на этот раз ко входу в «Дырявый котёл».

В этот час бар оказался забит людьми, даже в просторном большом зале было не протолкнуться. Впрочем, едва они вошли внутрь, как в несколько секунд взоры всех присутствующих обратились к ним. Мгновение замешательства — а затем грянул гром аплодисментов.

— Это же Гарри! Гарри Поттер! — доносилось со всех сторон. Гарри даже опешил, непроизвольно вжимая голову в плечи — сколько недель он почти безвылазно сидел в Норе, не бывал в местах большого скопления волшебников. То ли ещё будет, подумал он.

С большим трудом продравшись сквозь толпу, они оказались у барной стойки. И тут их ждал ещё один сюрприз. Вместо давно знакомого им старика Тома за ней стояла…

— Ханна? — удивлённо воскликнули ребята.

Светловолосая девушка кивнула, улыбаясь.

— Вот уж кого не ожидал здесь увидеть, — сказал Рон, присвистнув, — ты же вроде хорошо закончила школу.

— Да, неплохо, больше половины высших баллов по ЖАБА, — ответила Ханна, не убирая улыбки с лица. — Но как это связано с моей работой здесь?

— Ну просто… просто я подумал…

— Рон просто удивился, что ты не пошла в Министерство, — пришла на помощь брату Джинни. — Нам говорили, сейчас туда очень много молодых волшебников устроилось.

— Да, я именно это и имел в виду, — сказал Рон с явным облегчением.

— Меня это никогда не прельщало, — Ханна с безразличием пожала плечами. — Не считаю административную работу подходящей для себя. А тут я часто бывала, сначала с родителями, потом с друзьями. Однажды разговорилась с Томом, а он со мной и поделился своими переживаниями. Что уже очень стар, семьи нет, одному всё сложнее вести хозяйство. Вот я и предложила ему свою помощь. Он был очень рад, и тут же взял меня на работу.

— Это же прекрасно, Ханна, — с улыбкой произнесла Гермиона, — так здорово, что ты нашла что-то, что тебе по душе.

— Вот и я так считаю. Но, вижу, вы сюда не просто так пришли. Хотите пообедать?

— Было бы неплохо, — сказал Гарри, оглядываясь, — но здесь такая толпа…

— У нас есть отдельные комнаты, одна из них только что освободилась, — ответила Ханна, — если хотите, могу принести вам обед туда.

— Здорово, давай. — воодушевлённо произнёс Рон.

Через полчаса друзья сидели за столом и уплетали за обе щеки принесённые Ханной блюда.

— Если она сама их приготовила, то не удивлён, что у них от посетителей отбоя нет, — сказал Рон, делая мощный глотательное движение. Все с энтузиазмом поддержали его слова, Гарри едва не подавился куском лепёшки, и сидящая рядом Джинни с силой похлопала его по спине.

Когда с едой было покончено, им принесли большой кувшин сливочного пива и четыре бокала.

— Знаете, если честно… мне немного не по себе от того, что начнётся завтра, — сказал Рон, держа свой бокал в руке и задумчиво глядя на пенившуюся внутри жидкость. — Ну то есть, заседания отдельные по каждому обвиняемому, показания свидетелей… Только время зря тратят. Могли бы просто отправить всех на пожизненное в Азкабан — и дело с концом.

— Рон, что ты такое говоришь? — недовольно произнесла Гермиона. — Нельзя просто так взять и посадить человека на всю жизнь за решётку.

— Ты так думаешь? — спросил Рон, нахмурившись. — Это же Пожиратели смерти, и в их виновности не сомневается никто.

— Согласна, тех, кто виновен, следует наказать. Но всё равно нужно общее решение судей, пусть это и будет просто формальность. Да и потом, всех тех, чья вина очевидна, пустят в первые дни, чтобы побыстрее отделаться. Эти заседания долго длиться не будут — приведут, зачитают обвинения, выслушают, что скажут свидетели, вынесут решение — и всё.

— Ну а мы им тогда зачем нужны? — спросил Рон.

— Я же говорю, для законности, — терпеливо произнесла Гермиона. — Должны быть соблюдены все нормы, иначе это будет уже самосуд.

— Некоторые из них и не такое заслужили, — сказала Джинни, — как минимум поцелуй дементора, а лучше…

Гермиона в недоумении уставилась на подругу.

— С каких пор ты стала такой кровожадной? Не думаю, что Министерство вынесет кому-нибудь теперь смертный приговор. Но Андромеда абсолютно права — все сторонники Волан-де-Морта схвачены и уже никогда не выйдут на свободу.

И тут Гарри вспомнил.

— Не все, — произнёс он, и быстро пересказал друзьям услышанное вчера от мистера Уизли. Когда он закончил, все выглядели напуганными.

— Что же ты раньше этого не рассказывал? — воскликнула Гермиона. — Это же совсем меняет дело! Теперь нам надо быть максимально осторожными.

— Так ведь отец же сказал, что они не представляют серьёзной угрозы, — с лёгким недоумением произнёс Рон.

— Это пока. Но они могут вновь собраться вместе — и тогда от них можно ожидать чего угодно.

— Хорошо, что они устроили засады, — сказала Джинни. — надеюсь, их всех скоро переловят.

— Я бы не была на твоём месте так оптимистична, — ответила ей Гермиона, — если до сих пор никого не поймали, хотя прошло уже два месяца, то это значит, что они нашли другое убежище, о котором ни в Министерстве, ни в Ордене не знают.

— Не знают сейчас — значит узнают потом, — сказал Гарри. Гермиона сверила его взглядом, который не сулил ничего хорошего.

— Я надеюсь, Гарри, что ты не собираешься искать их?

— Ну, даже если бы и собирался — что с того?

— Это же ведь Тёмные волшебники, очень опасные!

— Брось, Гермиона, — сказал Рон, — если Крэбб и Гойл ничего из себя не представляют, то их папаши — тем более. Про Лестрейнджей я тоже слышал, что они не большого ума.

— Но Трэверс и Нотт не так просты. И я соглашусь с твоим отцом, что их надо опасаться в первую очередь.

— Да даже если бы они и хотели — всё равно ничего не смогли бы сделать, по крайней мере, сейчас, — заметил Гарри. — Весь волшебный мир на ушах, Министерство рвёт и мечет, завтра начинаются суды. Думаю, для них сейчас самый лучший выход — это залечь на дно и ждать.

— Вот именно — ждать. А когда им покажется, что настал нужный момент, они могут нанести удар, — тоном, не терпящим возражений, произнесла Гермиона. — Впрочем, одно меня успокаивает. Когда этот момент наступит, мы будем в Хогвартсе, в полной безопасности.

— Ты как-то очень серьёзно относишься к этому, словно сама всего два месяца назад не сражалась с целой толпой Пожирателей, — заметил Рон, усмехаясь, — да и к тому же кто сказал, что мы с Гарри будем вместе с вами в Хогвартсе?

— Как это? — спросила удивлённая Гермиона. — Я думала, вы уже всё решили.

— Всё, да не всё. Может быть, есть ещё какая-нибудь лазейка. Вон, Андромеда тоже на нашей стороне. Скажи, Гарри.

Все перевели на него взгляды.

— Ну, — начал он, — в общем, мистер Уизли обещал поговорить с Кингсли. Всё равно он министр магии, а значит, последнее слово за ним.

— Но ведь Макгонагалл сказала, что без ЖАБА вас не возьмут, — с сомнением в голосе произнесла Джинни.

— И они это прекрасно знают, — с лёгким раздражением в голосе ответила Гермиона. — Впрочем, я уже не представляю, как вас переубедить. Просто пообещайте мне, что если с этой затеей с Кингсли ничего не получится, то вы уже точно отправитесь в Хогвартс.

Гарри встретился глазами с Роном. Судя по выражению лица друга, не у него одного возникло желание дать отрицательный ответ

— Ну? — решительно произнесла Гермиона. — Что скажете?

— Хорошо, обещаем, — первым нарушил молчание Рон.

И в этот самый момент в комнату сквозь закрытую дверь просочилась полоска света. Опустившись на стол, она превратилась в серебристого горностая, который открыл рот и произнёс голосом мистера Уизли:

— Шеф мракоборцев отказался принимать вас без ЖАБА. Кингсли на его стороне. Вам придётся вернуться в Хогвартс.

Раздался чуть слышный хлопок — и сияющий зверёк

бесследно исчез.