Колесо Рёна. Гнездо Гарпии (джен)

План был провален с самого начала. Слишком много в нём было ненужной чести и, вместе с тем, бесчестия. В глазах Аквариса идея похитить наследника правящей семьи была совершенно иррациональна. И, тем более, потребовать выкуп — целый город — который им совершенно не сдался. Сам адмирал, конечно, мог его запросто завоевать, из чистого принципа, само море на его стороне! Но приказ есть приказ: действовать радикально только в случае, если изначальный план так или иначе будет невыполним. То есть, можно было так и сделать с самого начала. Акварис засмеялся в ответ своим мыслям и ударил по столу, блеклые приборы задребезжали. Откуда-то сбоку раздался удивленный возглас. Акварис чуть повернул голову. Он забыл, что его нынешний помощник был ещё здесь. Высокий сутулый человек со светлыми волосами в тканевой куртке клетчатой окраски. Он добродушно смотрел на господина «собачьими» синими глазами, будто ничего не произошло.

— Так, вести его к вам?

— Да хоть сюда, — отмахнулся Акварис.

Помощник быстро откланялся и вышел. А Акварис словно и не заметил ничего, вновь уставился в широкую арку, что открывала ему вид на веранду, массивные тары с недовольно качающимися на ветру растениями и штормовое небо. Погода стояла преотвратная: ветреная, с частыми мелкими дождями и короткими ливнями, изредка освещающими небеса зарницами и молниями. Акварис нахмурился. Что-то было во всём этом неестественное. Вдруг он резко откинулся на спинку, радостно улыбаясь. Вскочив из-за стола, чуть не опрокинув тарелку с так и не начатым завтраком, он побежал к комоду. Указанный предмет мебели исполнял всего две функции. Одна из них была чисто декоративная, за счёт его узорчатой и даже изящной отделки. По прямому назначению же его использовали редко, поскольку стоит не там, а кроме внешних достоинств не было в нём ничего такого. Эту комнату вообще захламлял подобный роскошный хлам, как и весь замок. Ещё век назад это был обычный богатый форт, где спокойно обитали потомственные дворяне. Сейчас почти вся эта позолота облетела, ткани стёрлись, цветы и животные одичали. Однако не пропадали даром, вопреки своему виду. Акварис умело раскрывал и использовал все секреты в своей законной обители. Их было много, тайников, и он имел право ими разбрасываться. Он рыкнул что-то неразборчивое, вырвав, как говорится, с мясом один из ящиков, бесполезные старые карты рассыпались по полу. Акварис посмотрел на деталь и отправил её по красивой дуге на веранду. Не тот ящик.

Он доломал комод: один за другим вытаскивая ящики, пока не нашел то, что запрятал так глубоко. Маленькую шкатулку, словно в шутку сделанную из чёрного и красного дерева.

«Какая жуть. Дай взаймы пару монет!»

«Да ладно, смешная же штука».

«Дарю. С таким содержимым, она не раз пригодится тебе».

Дрожащими руками он открыл её, вздрогнув от негромкого щелчка. Небольшой белесый камень в подвеске приветливо заблестел, словно глаз хага, приметившего наивного дурака, или слепого хинери, почуявшего выгоду. От таких сравнений Акварис более-менее успокоился. Не обращая внимания на бардак, он вернулся к окну. От деревянных обломков пейзаж казался ему более живым. Вдохнув, словно перед прыжком в воду, он взял камень в руку.

Мир сразу словно вздрогнул и разбился на слои. В глазах троилось, но земля не уходила из-под ног. И каждое изображение хоть чем-то да отличалось. Неуловимо, но Акварису это было привычно. Он видел их все. Многочисленные изменения. И только одно, нужное ему прямо сейчас. Он устремил взгляд к небу.

Оно преобразилось больше всего. Сияние дикое и безудержное. Оно напоминало попавшего в капкан зверя, ещё не пленённого, но уже знающего о своём конце. Однако источника видно не было. Словно сияние не имело обычного для себе подобных сердца, точки выхода. Но, возможно, оно было просто слишком далеко, чтобы его можно было увидеть.

— Драфлор… — только и смог прорычать Акварис, сжимая зубы. Шкатулка была аккуратно закрыта и заботливо уложена в карман. Мир обрёл привычную плотность. Уже не сдерживая гнева, Акварис с воплем опрокинул стол.

* * *

Герс и Тамир — помощник Аквариса, синхронно вздрогнули, стоя в конце коридора.

— Адмирал не в настроении, как видишь, — виновато сияя синими глазами и заламывая длинные руки, Тамир искренне не хотел, чтобы хороший человек попал под горячую руку. Герс это прекрасно осознавал и не мог винить за это. — Иди погуляй. Нет, другим путём. Стража тебя ещё не запомнила.

— Так не лучше ли…

Однако Герс сам не заметил, как его бесцеремонно вытолкнули в некую помесь гардеробной с оружейной — небольшую комнату, заставленную доспехами разной степени тяжести и громоздкими шкафами с выпавшими наружу тряпками. Непривычно большие окна были зашторены, но даже без этого стоял полумрак. Не видел бы Герс эту стену снаружи, он бы решил, что Тамир ошибся, но именно здесь можно было выйти в город незамеченным по лестнице. Откуда было столько очевидно-тайных путей, Герс не знал и знать особо не хотел. Он открыл окна.

Город, вернее, селение к югу от крепости, был одновременно и похож на жилые дома Белого Пика, и в корне отличался. Не было шумных рынков, кричащих торговок и стражей порядка в гремящих нагрудниках. Здесь вообще было тише. Словно полгорода всегда отсутствовало. И это было не так уж далеко от правды. Казалось, крепость не разделяет два селения — Южное и Северное, а является частью одного большого города. Даже в королевском дворце Герс не видел столько слуг, которые, ко всему прочему, плевать хотели на привычный ему этикет.

Герс вообще мало что понимал из произошедшего за эти несколько дней. Обычно он был более дальновиден, а тут словно попал в некое судьбоносное течение. Вот он был придворным художником, но появляется некто, кого он всегда считал мифом. Волшебной, хоть и страшной сказкой его матери. Многоликий, всегда с добрым лицом, кинжалом и ядом за складками обязательно зелёных одежд. Зелёные рукава, слуги самой Смерти. И всё. Здравый смысл дал слабину, и вот теперь Герс наверняка считается предателем. Да какое там, единственный друг и тот считает так же. Герс задумчиво посмотрел на высоту в три этажа под собой, на серые скалы и бурлящее море. Он был полностью согласен с Жазоном. Встряхнув головой и попытавшись поправить отсутствующий берет, он отогнал грешные мысли. Да, он слабак. Нужно это исправлять, одной смертью такие дела не решают. Но лезть-то надо. В таком случае, гнилая ступень его не расстроит.

* * *

Тем временем, в том самом Южном, люди, кто смуглый и черноволосый, кто белокожий и с волосами цвета янтаря, всё прятали взгляды и кошельки, стараясь не смотреть вслед уверенно шагающему хагу, походившему для окружающих на бродягу. На первый взгляд, он был схож с большинством местных, несмотря на тонкие черты лица. Но он был для них чужим, прибывшим на корабле откуда-то издалека. Они прекрасно знали, что от ему подобных ожидать. Одна девушка, скромно одетая, как и все хинери, узнала его и вежливо поприветствовала. Но взгляд от его грязной одежды не подняла. Хаг знал, что в ней, да и во всех остальных нет к нему презрения. Только недоверие, причём совершенно обоснованное.

В отдалении дитя народа хаг поднял узловатую руку, мол, я тебя услышал, а сам выдохнул облако горького дыма, оскалив ровные желтоватые зубы, но не выпуская трубки. Хаг вновь шёл к замку, и то, что его никто не отвлекал, было только на руку. Сильный не по сезону ветер играл с его плащом, иногда взметая его полы так, что становились видны многочисленные украшения из золота, не положенные неопрятному бродяге вроде него. Поэтому никто ничего и не заметил. Прогремел гром, заставляя людей задвигаться суетливее.

Только один человек остался на месте, хинери, известный как «Юный Сефф». Сейчас его было не узнать: волосы не свисали тёмными сосульками, а вполне чисто обрамляли мягкое лицо льняными волнами. Не было и ничего звериного, рысьего в его выражении, только обманчиво-ленивые повадки его и выдавали. Не было и зелёного плаща, его заменила обычная непримечательная одежда. Сефф подставил лицо редким каплям дождя, прикрывая глаза. Нужно было идти, но он всё никак не решался. В его работе никто не был защищён от ошибок, в отличие от заказчиков.

Только вот этот был особенным. Адмиралу было уже около ста лет, и весь этот век он совершал непостижимые, не всегда понятные поступки. Одни считали это безумством, другие — его очевидно не совсем человеческой природой. Но последние несколько лет все больше склонялись к его безумству. Сефф не был уверен ни в чём. Его вообще волновало только то, что ближе к телу. К примеру, его жизнь. И жизнь семьи.

Он добродушно улыбнулся взошедшей на порог девушке. Она с деловитым опасением смотрела в небо, а опустив взгляд, почтительно поклонилась.

— Отец, я беспокоюсь за нашего гостя. Конечно, понимаю, ваш знакомый разбирает свои какие-то дела, но ему лучше поспешить, — она на секунду задумалась. Смотрела она довольно спокойно и серьёзно для своих лет. — А разве вам не надо тоже что-то сделать в крепости?

Сефф благодарно кивнул дочери. Вот и причина сделать первый шаг навстречу стихии. Он нарочито пружинистой походкой слетел по ступенькам, и, не обращая внимания на дождь, поспешил к крепости.

* * *

У массивных крепостных ворот, где неподалеку небольшая речка протекала под каменным сводом, со скучающим и недовольным видом стояли стражи порядка. Хотя, стой они у ворот в каком-нибудь городе на континенте, не важно, приморском или нет, их бы скорее приняли за бандитов. Неформально, иногда так и было, когда совсем уже скучно, а настроение хорошее. Или когда господин собирал всех на очередное неофициальное дело. Но сейчас им этого не светило. Прокашлявшись, один из них, что был постарше и ещё носил остатки лёгкого доспеха, хрипло задал вопрос:

— Как думаешь, а кто будет после адмирала?

— В смысле?

Его молодой товарищ, лихой и самоуверенный, даже не вник в суть вопроса. Его больше интересовали дела насущные. Вот ткань его головного платка издала последний треск и разошлась. Оставшийся несгнивший кусок было уже невозможно повязать на голову, поэтому ненужная тряпка полетела в канаву без сожаления. Позволить себе ткань, не считая парусины, которая не гниёт и не разваливается, мог не каждый.

— А ты слушай, что старшие говорят, — сварливо прохрипел старший. — Когда господин Акварис сойдёт с ума окончательно, ну, или последует за своей женой, кому отойдёт его место?

— Мало ли кому, — усмехнулся младший, сверкая чёрными глазами. — Ты так говоришь, будто некому. О его похождениях до женитьбы легенды до сих пор ходят.

— Вот, в том то и дело, что слишком много…

— Э! Ты где полез?!

Рыжеволосая личность от неожиданности не долезла до земли полтора метра, спрыгнула и с завидным проворством напуганного зайца побежала в город. Молодой страж хотел было побежать следом, но был сам схвачен за ворот. Тот подозрительно треснул.

— Оставь его, это ж хинери! Постоянно короткими путями ходят. А ловить — себе дороже.

— А если вор? — младший скептически поднял брови.

— Не докажешь, — старший махнул рукой. Но тут же помрачнел. — Ты лучше за тем, на мосту смотри. Не! Не в глаза!

— Да что такое! То то не делай, то другое! — видимо, скука совсем заела младшего, потому что он закрыл один глаз рукой и присмотрелся к мосту. На его лице мелькнуло узнавание. — Хаг. Слушай, а это не тот, которого месяц назад ещё в замке поймали?

— Море их разберёт. Вроде тот же. Надо бы потом доложить.

— Ага.

* * *

Каменные улочки города закрыло пасмурной пеленой. Обычно солнечный и шумный город опасливо насторожился. Никто не мог понять, откуда взялась эта неправильная погода. Ветер печально завывал, подпевая бархатному голосу смуглянки певицы в как обычно полной таверне. Большие окна дребезжали, заставляя жителей закрывать ставни, от чего ни один огонь не освещал улицу. Прохожие и те, пряча головы от дождя, почти все спешили в укрытие, за редким исключением.

Не понимая ни слова из речи стражи ворот, невысокий человек разочарованно хмыкнул. Он и не ожидал, что местные будут разговаривать между собой не на родном языке. Однако выучить этот человек успел за свою жизнь только, не считая калам, дракурский и немного гарманский. Он надеялся, что провинция, так долго находившаяся под их властью, будет хоть так связана с ними. Но надежды не оправдались. Встряхнув плащ на себе, человек раздосадовано поплелся к гостинице. За незапланированную вылазку он точно получит выговор, тут даже не надо было быть провидцем. Однако ему было всё равно. Сидеть без дела он просто не мог. Пусть так, но он будет делать хоть что-то.

* * *

Помощник господина Аквариса Тамир приметил небольшую фигурку за окном, но не придал ей никакого значения. Мало ли кто и зачем ходит по городу в такую погоду. Побарабанив длинными пальцами по стеклу, он нервно огляделся. И вот, наконец, привели этого самого пленника. И гордо смотрящий юноша, и злобный рабочий в куртке из парусины с копьём, оба были немного потрепаны, как после коротковременной вялотекущей драки. Несмотря на это, Тамир был доволен. Он посмотрел в возмущённые и какие-то напуганные глаза пленника и дружелюбно улыбнулся.

— Сейчас тебе всё объяснят. Веди себя… Культурно. Тогда, возможно, вы сможете договориться. Понимаешь?

Несмотря на акцент, пленник всё прекрасно понял. Это отразилось на лице как помесь облегчения с ещё большей задумчивостью. Тамир бодро повёл пленного к обеденной комнате, отослав рабочего. Этот пленник производил впечатление человека, который не будет совершать глупые поступки просто так. Подбадривающе похлопав парня между лопаток, заставив того содрогнуться с непривычки, Тамир открыл дверь с привычным «Господин, пленный» на устах, но в секунду словно онемел. Голубые глаза из «собачьих» стали чуть ли не «рыбьими». А его спутник тем более не понимал, что происходит. Они шокировано смотрели на изящного бледного мужчину, похожего на птицу, что стоял посреди совершенно разгромленного помещения с бутылкой вина и пробкой в зубах. Он примерно также непонимающе смотрел в ответ.

— Это кто? Нет, что он здесь делает? — пророкотал он, выплюнув пробку.

Дар речи частично вернулся к Тамиру, и, заикаясь и размахивая руками, он решил попробовать что-то сказать:

— Г-господин… В-вы просили его… Сюда!..

Тамир выглядел совершенно растерянным. Однако адмирал, зыркнув на них глазами цвета шторма за окном, коротко кивнул и отпил прямо из горла.

— Не помню. Но ладно.

— Может, в ваш кабинет? — неожиданно заговорил пленник, вежливо улыбаясь.

Адмирал снова кивнул и махнул рукой, как бы приглашая.