Чужие долги (джен)

— Та-ак... Значит: четыре… три… два... один... — бурчал себе под нос Инуяша, сосредоточенно уставившись на когтистые пальцы, которые то поочерёдно сгибал в кулак, то снова растопыривал, вторя каждому своему едва слышному слову. — Это, типа, позавчера, вчера, сегодня… завтра! — закончил он свои нехитрые подсчёты радостным восклицанием, непроизвольно расплываясь в довольной улыбке. — Завтра к закату!.. Кхе, и только попробуй мне опоздать! — обернувшись, гаркнул он в недра пересохшего колодца, хотя и знал, что глупая девчонка, засевшая по ту сторону этого трухлявого портала, его всё равно не услышит.

В этот раз Кагоме сбежала надолго. Слишком уж надолго, как считал Инуяша. И само собой разрешения на это он своего не давал, но разве ж с этой дурёхой поспоришь? Упёрлась — пять дней — и всё тут! Хоть ори, хоть матерись, хоть ногами топай. Усадила хорошенько и смылась — только её и видели. Ещё и настрого запретила за ней приходить.

— Кхе, больно надо, — фыркнул Инуяша, поворачиваясь спиной к колодцу. — Там не ходи, это не трогай, уши прикрой, на людей не рычи... Тьфу, заморочки сплошные!.. Лучше здесь спокойно подождать, — поставил он жирную точку, однако при этом прекрасно понимая, что ожидание будет каким угодно, но уж точно не спокойным.

Ещё позавчера полудемон обнаружил, что ему ну совсем нечем себя занять. Он уже успел потренироваться с Тессайгой — разнёс в щепки пару деревьев глубоко в лесу. Сгонял несколько раз на охоту, с излишним, как оказалось, рвением, ибо после этих походов дичи накопилось столько, что сноровистый Мироку даже начал потихоньку ею приторговывать. Навешал горячих Шиппо за дурацкие шуточки, после чего выслушал массу наставлений от Санго, а главное — от старой жрицы Каэде, уставшей от нескончаемого гвалта в её хибаре. И в итоге, обидевшись на весь белый свет, Инуяша надутым сычом угнездился на Священном Древе, время от времени сбегая с него к колодцу Костоглоту, дабы высказать в его недра накопившиеся претензии.

За день претензий обычно накапливалось немало, однако даже их запас не был бесконечным, и к вечеру неминуемо заканчивался, оставляя полудемона с тоской и почти с непреодолимым томлением пялиться на проклятущий колодец. В такие минуты Инуяша как никогда был близок к тому, чтобы нарушить своё слово. И удержать от опрометчивого поступка его могли лишь мысли о сытном ужине, который непременно уже готовился в хибаре старой жрицы.

— Прогуляться, что ли, до деревни? — машинально принюхиваясь к доносящимся из селения запахам, пробормотал полудемон, постепенно приходя к внутреннему решению, что насегодня вахту у колодца можно считать оконченной. Ведь скоротать время до возвращения Кагоме можно и в кругу друзей — чутка поцапаться с Шиппо, порычать на Мироку и обиженно побухтеть на Санго с Каэде.

Короче, провести этот вечер Инуяша собирался так же, как и четыре предыдущих, и даже не подозревал, что сегодня всё будет совсем по-другому.

— Нашёл!!! Хвала богам, наконец-то нашёл!!! — грянул над лесом оглушительный, но при этом явно радостный вопль, заставивший полудемона сначала сбиться с шага, а потом и вовсе застыть на месте. — Инуяша-а-а-сама-а-а!!!

От этого восклицания брови Инуяши резко взлетели вверх, а когтистая рука медленно отпустила потрёпанную рукоять Тессайги, за которую машинально схватилась.

— Чего? — крякнул полудемон, с искренним удивлением вглядываясь в лесную чащу, ибо так обращалось к нему лишь одно существо на свете — Миога, но этот звенящий неподдельным восторгом голос был совсем не похож на завывания старой блохи.

— Я вас нашёл!!! — полностью подтверждая это, снова заголосил неизвестный, и уже в следующий миг в сопровождении жуткого треска ломающихся веток кубарем выкатился на поляну, прямо к босым ногам растерянного Инуяши.

— Ты ещё кто? — слабо шевеля собачьими ушами, удивлённо протянул тот, с интересом уставившись на незваного гостя, который оказался мелким, едва ли больше Шиппо, старичком с копной густых сизых волос, почти полностью закрывающих лицо.

Пыхтя и отдуваясь, он с видимым усилием поднялся на свои коротенькие ножки, которые явно с большим трудом удерживали его пузатенькое тельце, облачённое в ярко-зелёные, будто сшитые из крупных листьев, одежды, подпоясанные переливающимся лазурным блеском пояском.

— Ох ты, ох ты, — профырчал незнакомец, смешно раскачиваясь из стороны в сторону, чтобы сохранить шаткое равновесие. — Стар я уже стал для таких фокусов... Ох, как стар... Уф-уф-уф... Какой путь-то проделал, но всё-таки нашёл... Я вас всё-таки нашёл, Инуяша-сама, — вдруг вскинул он голову, радостно взирая на растерянного полудемона.

— И на кой я тебе сдался? — буркнул тот, в упор не видя причин для таких восторгов.

— Ох, простите мою неучтивость, — спохватился старичок и вроде бы попытался упасть на колени для глубокого поклона, но здраво рассудив, что может потом и не подняться, в итоге просто низко склонил голову. — Моё имя Тсуёики¹. Я прибыл из Изумрудных Холмов, дабы снискать обещанные мне помощь и защиту у славного наследника великого повелителя псов! — торжественно затараторил он, словно не замечая, как с каждым словом всё сильнее вытягивается лицо его собеседника.

— Ч...чё? — с трудом разжав челюсть, неопределённо булькнул Инуяша, пытаясь переварить только что услышанное. — Это кто наследник?.. Я, что ли? — для верности ткнул он себя пальцем в грудь, хотя мог бы и не уточнять, раз никого другого тут не было и в помине.

— Вы, Инуяша-сама, — отметая все сомнения, решительно кивнул Тсуёики. — Теперь ваш долг исполнить данное вашим досточтимым батюшкой слово, и...

— Блин, погодь! — скривился полудемон, запустив пятерню в свою густую шевелюру. — Это, типа, мой батя тебе чего-то там когда-то пообещал — я правильно понял?

— Так точно, Инуяша-сама! — просиял старичок. — Давным-давно сослужил я Ину-но-Тайшу верную службу, за что было обещано мне...

— Ну, эт понятно, — отмахнулся Инуяша, не горя особым желанием знать все подробности давно минувшей истории. — Только каким боком тут я?

— Как каким? — опешил Тсуёики, разом теряя сияющий вид. — Вы ведь его наследник.

— Вот ещё, — фыркнул полудемон, скрестив руки на груди. — У бати другой наследничек есть, на семейной чести шибко повёрнутый — к нему и обращайся.

— Другой? — страдальчески протянул старичок, едва сдерживаясь, чтобы не захныкать. — Но слухи совсем другие ходили... — забормотал он, внимательно рассматривая Инуяшу с ног до головы. — Простите, мою неосведомлённость в делах ваших семейных, но за поясом у вас не тот ли самый меч, выкованный из клыка повелителя псов — легендарный Тессайга?

— Н...ну, — насупившись, буркнул полудемон, машинально коснувшись потрёпанной рукояти левой рукой. — Тессайга — и что?

— А то, что обещано было, что клинок сей однажды будет поднят для моей защиты. А коли приняли вы сие отцовское наследие, то выполнение его завета теперь за вами.

Услышав это, полудемон совершенно отчётливо скрипнул зубами, где-то в глубине души признавая правоту старикашки. Но врождённое упрямство и привычка давать решительный отпор любому, кто попытается загнать его в угол, мгновенно погасили этот слабый лучик здравомыслия.

— Кхе! Наследие, не наследие — пофигу! Я — это я, и никому ничего не обещал. Так что хорош уже по ушам мне ездить. И вообще, вали домой, пока по шее не схлопотал.

С этими словами Инуяша хрустнул пальцами в плотно сжатом кулаке, с удовлетворением отмечая, как испуганно вытянулось под густой щетиной лицо Тсуёики. После чего, резко развернувшись, уверенным шагом двинул по тропинке, ведущей к деревне. Но как бы ему не хотелось, а вопрос на этом вовсе не был закрыт.

— Да как же это?! — уже через минуту просвистел практически у самого собачьего уха возмущённый возглас. И обернувшись в ту сторону, Инуяша к своему неудовольствию и удивлению узрел скачущего рядом с ним Тсуёики, который так легко перепрыгивал с ветки на ветку росших у тропинки деревьев, будто весил не больше пёрышка. — Так нельзя!.. Это ведь воля вашего почтенного батюшки!

— С него и спрашивай! А меня это абсолютно не касается!

Буквально прорычав эти слова, полудемон вдруг резко свернул в сторону, чтобы, пробиваясь сквозь высокую траву, двинуть напрямик через пустырь, где не росло ни единого деревца.

— Так не честно! — обиженно крикнул ему вслед Тсуёики, будучи лишённым возможности продолжать преследование, на что получил лишь ироничное «кхе». — Вот ведь упёртый мальчишка, — прошипел он себе под нос, сурово взирая на стремительно удаляющуюся прочь ушастую фигурку. — Неблагодарный сын великого отца... Ну что же, раз больше некому, тогда я научу тебя уважать его память…

* * *

— Сколько лет, сколько зим. Уж и не чаяли тебя сегодня увидеть, — встретила полудемона ворчанием Каэде, едва тот показался в дверном проёме, поднырнув под прикрывающую вход циновку.

— А чё? — удивлённо моргнул Инуяша, слабо поворачивая свои собачьи уши.

— Да ничего, друг мой, — пожал плечами Мироку. — Просто вечер уже на дворе — скоро звёзды появятся...

— Ужин давно готов! — подпрягся Шиппо, спеша первым высказать причину всеобщего недовольства. — А тебя не пойми где черти носят! Так и с голоду помереть можно!

Словно в подтверждение этих слов, в животе лисёнка раздалось громкое урчание, больше напоминающее последний крик умирающего кита, что заставило полудемона на миг виновато прижать к голове уши. Ведь он никак не был готов к тому, что друзья терпеливо будут дожидаться окончания его приступа вредности и не сядут без него вечерять. Тёплое чувство благодарности легонько кольнуло раскаянием его сердце, однако продлилось это покаяние не так уж и долго.

— Вот ведь эгоист ушастый — о других совсем не думает, — скрестив ручонки на груди, забормотал Шиппо, подражая ворчливой интонации старой жрицы. — Только и знает, что круги вокруг колодца нарезать, а мы тут слюной должны давиться, его дожидаясь.

— Тоже мне страдалец, — прорычал сквозь зубы Инуяша и, откинув в сторону циновку, наконец вошёл в дом. — Кхе! Раз ты у нас такой дохляк, лопал бы и не ждал, — хмыкнул он, усаживаясь на помост, слишком уж близко от пыхтящего лисёнка. — Или без меня кусок в горло не лезет?

— Ещё как лезет! — взвизгнул Шиппо, на всякий случай вскакивая на лапки. — Просто без тебя начни, так ты потом все мозги своим ворчанием прогрызёшь!

— Да раньше ты нытьём плешь проешь! — последовало за этим глухое рычание, символизирующее начало очередной перепалки.

— Полно вам уже цапаться, — тяжело вздохнула Каэде, будучи за последние дни сытой по горло этими ссорами скучающих по Кагоме смутьянов.

— И правда, — повысила голос Санго, уже устав по тысячному разу помешивать давно готовую похлёбку. — Давайте уже ужинать, а отношения как-нибудь потом выясните.

— Воистину так! Война войной, а обед по расписанию, — наставительно изрёк Мироку. — И вообще, зря, что ли, Санго старалась? — совсем другим тоном добавил он, первым протягивая охотнице свою плошку, чем заслужил от девушки смущённую улыбку.

— Не зря, не зря! — тут же заголосил Шиппо и, словно разом позабыв про полудемона, резво кинулся к котелку, надеясь на самый лакомый кусочек.

Инуяша на это лишь иронично кхекнул, но при этом значительно ближе придвинулся к очагу, чтобы получить свою порцию, которую уже протягивала ему Санго. Приятный аромат еды щекотнул ноздри, заставив живот нетерпеливо заурчать, чем вызвал у Шиппо ехидный смешок, за что лисёнок непременно получил бы затрещину, не будь у полудемона заняты руки.

— Твоё счастье, мелкий, — буркнул себе под нос Инуяша и уже было собрался отхлебнуть немного бульона, как вдруг приятное тепло в его ладонях резко сменилось сильным жжением, заставившим кожу буквально вспыхнуть огнём. — Какого хрена?!! — взвыл полудемон, подскакивая на ноги и отчаянно тряся руками, с которых брызгами разлеталась горячая похлёбка.

— Ты что, взбесился?! — взвизгнул Шиппо, едва успев увернуться от летящих во все стороны горячих сгустков.

— Плошка… — почти провыл Инуяша, ошалело уставившись на свои ладони с постепенно проступающими ожогами. — Плошка растаяла… Прямо у меня в руках.

— Что за глупости. Не может же древесина из-за горячего супа растаять… Она ведь не льдинка, — нервно хохотнул Мироку, но при этом внимательно разглядывая руки полудемона, которыми тот махал в воздухе, стараясь остудить.

— А ну-ка покажи, Инуяша, — потребовала Санго и, приблизившись к полудемону, бесцеремонно подхватила его кисти, чтобы тут же развернуть их ладонями вверх.

— Чего там? — вытянул шею Инуяша, пытаясь понять по сосредоточенному лицу охотницы, что с ним не так.

— Странное дело, — пожала плечами Санго. — Похоже, ты прав, и плошка на самом деле исчезла. Вот только она не растаяла, а рассыпалась.

— Рассыпалась? — заморгал Шиппо, на всякий случай опасливо отодвигая в сторону свою тарелку. — Это как?

— В труху, что ли? — уточнил полудемон, ибо теперь и сам заметил тёмный порошок, въевшийся в его повреждённую кожу.

— Именно, — кивнула Санго, отпуская его руки. — Словно от времени сгнила. Но почему-то случилось это в один момент… Странно это...

— Хрень какая-то, — мотнул головой Инуяша. — И почему это только у меня такое вышло? — окинул он пытливым взглядом лица друзей, но увидел там лишь одинаковую растерянность, которая, он не сомневался, читалась и на его физиономии.

— Ладно, что уж теперь, — хлопнула в ладоши Каэде, пытаясь согнать всеобщую оторопь. — Завтра загадки разгадывать будем. А пока что, Инуяша, возьми-ка вон ту глиняную посудину — авось, в руках твоих не рассыплется. Поешь, да давайте спать ложиться. Утро вечера мудренее.

Инуяша, кривясь, подобрал из угла хибары старую щербатую плошку, но спорить с пожилой жрицей всё же не стал. Есть теперь хотелось ещё сильнее прежнего, а к деревянной утвари прикасаться он пока не рисковал, хоть от ожогов уже практически не осталось и следа.

— Наверное, просто случайность, — пробормотал себе под нос полудемон, устраиваясь поудобней в углу хижины, рядом с разлегшимися вокруг почти полностью потухшего очага друзьями. — Просто у бабки Каэде посуда такая же древняя, как и она сама, — сладко зевнув, заключил он, блаженно закрывая глаза и давая тем самым воображению явить пред внутренним взором завтрашний день, когда в закатном свете по тропинке к деревне будет спешить хрупкая девчонка с увесистым жёлтым рюкзаком.

Однако, проваливаясь в сон, согретый приятными грёзами, полудемон, так и не услышал едва различимый ехидный голосок, звучащий словно слабое эхо.

— Случайности не случайны, неблагодарный наследник. И завтра я тебе это докажу...