Интересно, что он чувствует? (гет)

На следующее утро от Лизи пришло сообщение. Мои руки начались трястись, будто у меня началась лихорадка.

Лизи: Почему ты не сказала, что на тебя подписался Эндрю? Почему я для них уродка, а ты красивая? Что во мне не так? Если я страшнее тебя, это насколько мое лицо ужасно?

Я не могла смотреть на это послание без слез. Мне было обидно за неё и за себя. Не подумайте, я не эгоистка, просто представьте, если вам напишет ваша подруга: «Если я страшнее тебя, это насколько мое лицо ужасно?», то что вы почувствуете. Я имела полное право злиться на неё, и я злилась, только стоило понять и её. На меня подписался парень, который ей нравился, я не смогла бы представить, как ей сейчас больно.

Лори: Лизи, успокойся, это всего лишь интернет. Тебя никто не считает уродкой, ты очень красивая. Ты себя просто накрутила, на самом деле не все так плохо.

Лизи: Конечно, всё видно. Я, конечно, знала, что уродина, но чтоб настолько, это же какая я по школе хожу. Всё, ход без меня.

Лори: Нет, мы будем ходить вместе, как всегда и ходили.

Лизи: Ты что, хочешь меня опозорить? А, ну да, сама красотка, а меня хочешь ещё больше уродом выставить? Ты совсем поехавшая? Иди кого-нибудь другого позорь.

Лори: Никто никого не позорит, ты просто все себе на придумывала. Если ты зависишь от мнения окружающих, то знай, что все тебя очень любят и ценят.

Лизи: Мне интересно, когда ты успела всем понравиться.

Лори: Лизи, успокойся.

Лизи: Просто хочу до тебя донести, что всё, мы вдвоем больше не ходим, ищи другого себе человека. Меня больше нет для тебя.

Я молчала, потому что пребывала в некотором шоке. У меня было такое ощущение, что я совершенно не знала свою подругу. Мне было до ужаса в глубине души обидно, но я понимала, что она не со зла, а просто хотела выплеснуть все свои эмоции. Но и в то же я не собиралась её выслушивать: я тоже живой человек, и у меня есть чувства.

Лизи: Вот как ты всё хорошо устроила, меня все считают уродкой, глупой, а тебя типа красивой и умной. Ты для всех хорошенькая, как же меня это бесит. Ты меня просто подставила. У меня нет ни малейшего желания с тобой общаться после этого.

Лори: Я в чем виновата?

Лизи: Во всём, ты натуральная крыса, которая отбила у меня парня.

Лори: Знаешь, никто тебя не подставлял. Я знаю, что ты себе на придумывала, но он подписался, и я в этом не виновата.

Лизи: Я знаю, что ты специально это все делаешь, хочешь меня унизить? Не получится. Сто процентов, ты сейчас радуешься и ещё больше возвысишь себя.

Лори: Давай поговорим без унижений, сегодня приходи ко мне.

Лизи: Зачем, давай в школе поговорим?

Лори: Хорошо.

Невозможно было в это поверить, я совсем не знала свою подругу, какая она. Сейчас просто ни за что меня унизала. Сами посудите, в чем я сейчас виновата? Конечно, возможно, и виновата, что дала повод на меня подписаться. Я не думала, что Элизабет так агрессивно отреагирует.

Когда я пришла в школу, Лизи сидела возле дерева на травке. Я подошла к ней со спины, чтобы она не убежала от меня. Она сидела и плакала, это было слышно, когда я подошла к ней поближе.

— Лизи, успокойся, — сказала я, обняв ее за плечи.

Она лишь ещё больше начала реветь и уже закрыла лицо руками, чтобы я этого не видела. Мы молча просидели минут пять, и тут я уже не выдержала и накричала на нее.

— Да ты понимаешь меня вообще? — начала я. — Ты всегда говорила, что надо ставить себя на место человека, а потом уже что-то говорить. А теперь задай себе вопрос: ты это сделала? — я замолчала, а потом продолжила: — Ты мало того, что обвинила меня во всем, в чем я не виновата от слова совсем. Он сам на меня подписался, я не давала ему никакого повода. Ты это понимаешь?

— Да, — захлебываясь слезами, произнесла Элизабет, — просто он так смотрит на тебя…

— Ты просто зациклилась на нем, — начала я, но потом поняла, что это говорить без толку. — Он мне не нравится, — сказала я для спокойствия подруги.

Она лишь кивнула.

— Лизи, ты прости меня, — сказала я.

— И ты меня, — сказала она и сжала меня в объятиях.

Мы пошли в школу. С одной стороны, я злилась на подругу, потому что такие вещи не говорят лучшим друзьям. А с другой, можно её понять — она полюбила человека, и вдруг он подписывается на подругу, которую ты знаешь с семи лет. Но я не могла понять, почему всё так получилось, зачем она начала кричать на меня в диалоге.

Я не любила, когда люди так поступали, потому что потом остаётся осадок, и всё это на автомате запоминается, а после ты начинаешь этим упрекать человека. У меня был такой опыт, скажу больше, я сама упрекала в этом человека. Конечно, это не хорошо, но я ничего не могла поделать, у меня была безвыходная ситуация. Надеюсь, такого не повторится и в этот раз.

Лизи вошла в кабинет первая, я всего лишь придержала ей дверь, а после вошла сама. Как назло, мои глаза сами начали искать Эндрю и не нашли. Коллинс сегодня не пришел, у него сегодня намечалась тусовка, и он решил наплевать на школу, не удивительно. Его друзей тоже сегодня не было в школе. Поскорее бы закончились эти уроки, мне очень сильно хотелось спать, потому что вчера поздно легла.

— Лори, пошли сегодня на тусовку к Коллинсу, говорят, они организовывают её у него, — сказала Элизабет, когда мы сели за парту.

— Не знаю, — сказала я.

— Ну, Лори, — Элизабет посмотрела на меня наимилейшем взглядом, будто сам маленький котеночек, желающий, чтобы его погладили и дали лакомствл.

Я не смогла устоять перед таким взглядом.

— Ладно-ладно, пошли.

Элизабет посмеялась и обняла меня. Я понимала, что если пойду туда, то увижу его, но мне нельзя подавать виду, что он мне хоть как-то нравится. Главное, Лизи помочь с ним сойтись, а свои чувства я смогла бы перебороть. Для меня было важно, чтобы Лизи была счастлива, а я не хотела потерять подругу из-за какого-то парня.

Посередине урока зашла наша старая подруга, которая занималась волейболом с шести лет. Мы её не видели с прошлого учебного года. Волосы у неё были пепельного блондинистого оттенка, её зеленовато-болотные глаза походили на лесную чащу, над которой всегда стоят серые тучи и постоянно идёт дождь. Телосложение у неё было спортивное: накаченные ноги, рост, всё соответствовало спортивному виду.

— Барвина, привет, — когда она села за парту, то я обняла её со спины, потом точно такое же отзеркаленное движение сделала Лизи.

— Привет, девочки, — прошептала она.

Урок был занудный, мы смотрели «Ромео и Джульетту»; я её знала наизусть, потому что много раз перечитывала летом и не видела смысла тратить мое время на повторное чтение этой книги.

После школы мы как обычно собрались возле толстого дерева, вместе с Барвиной и Вильямом — он тоже был рад её видеть. Интересные истории вылетали из уст нашей подруги, она рассказывала про волейбол, как они получили второе место, про то, что судьи несправедливо относятся к слабым командам и продвигают по возможности своих любимчиков. Как они отдыхали после долгих тренировок возле моря.

Мне даже захотелось прогуляться по песчаному пляжу в Ла-Порте.

— Слушай, Барвин, пошли с нами на тусовку к Коллинсу, — предложила ей Лизи, убирая неопрятную челку, которая падала ей на глаза.

— К Эндрю Коллинсу? — уточнила Барвин. — Вы серьезно?

— Да, мы серьезно, — ответила Элизабет, — все идут, там также будет народ из универов, — уточнила она. — Возможно, тебе кто-то приглянется, — подмигивая, сказала она.

— Ах-ха-ха, — начал смеяться Вильям. — Лизи, ты серьезно? Они же все отшибленные на всю голову, точнее, некоторые из них, — он перевел дыхание. — Я знаю всех ребят, кого он пригласил, и сразу скажу: это высшие сливки общества, но мне они не нравятся, все сплошняком курят анашу.

— Так ваши парни тоже курят, разве нет? — спросила Барвина.

— Да, но не как эти ребята, — было заметно, что Вильяму они не нравятся. — Они курят её чуть ли не каждый день, это дело весьма опасное. Наши раз в месяц могут себе это позволить, если не попадут к ним на тусовку.

— Но это же незаконно, — сказала я.

— Лори, только для тебя это не законно, ты даже сигарету не разу в рот не брала, не говоря уже о анаше, — упрекнул меня Вильям.

— Я не против курения и анаши, просто хочу себе доказать, что и без этого можно прожить достойную жить, не страдая от рака или постоянного кашля, — свою позицию насчет запрещающих веществ я высказала четко и ясно; никто мне не возразил, потому что отчасти я была права.

— Ну хорошо, — сказал Вильям, — Лизи, пошли сходим всем за пончиками?

— Да, пошли, — согласилась она.

Когда Вильям с Элизабет ушли за пончиками с творогом, мы с Барвиной просидели в тишине пять минут. Сзади на мое плечо оперлась чья-то рука, она была холодная, что было признаком равнодушного человека.

— Привет, — послушался голос сзади.

Я обернулась и не поверила своим глазам, это был Эндрю Коллинс. Моё сердце разрывалось на части от сильного сердцебиения. Оно вот-вот готово было выпрыгнуть из груди.

Коллинс сел рядом со мной в позе лотоса, так что наши колени соприкасались; меня как будто стукнуло током, мне сразу захотелось жить только ради таких моментов.

— Привет, — наконец-то сказала я.

— Придешь ко мне на тусовку? — нагло смотря мне в глаза, спросил он.

Я не знала, что ответить. Пристальный взгляд Барвины был направлен на меня, как и взгляд Коллинса. Мои мысли в этот момент делились на две части: «Я не могу предать свою подругу, он же ей нравится; если я пойду то, возможно, случится что-то плохое. Но он же мне нравится так, что даже от одного его касания мое сердце замирает».

Я металась, не знала, что лучше. Но в итоге неуверенно произнесла:

— М-м-м… Н-нет.

В его глазах виднелась печаль от моих слов, он сильно хотел, чтобы я пришла, но я не могла допустить ещё одну ссору между мной и Лизи.

Он просто встал и ушел, ничего не сказав. Я осознавала, что это был наш последний разговор, потому что он ко мне больше не подойдет, а если и подойдет, то только за руку с Элизабет. А знаете, это не так уж и грустно, я бы хотела видеть свою подругу счастливой.

— Он тебе нравится? — спросила Барвина.

— Нет, с чего бы это? — я начала отнекиваться, но после поняла, что это бесполезно, она видела меня насквозь.

— Он тебе нравится, — она сама ответила на свой вопрос.

— Он нравится Лизи, — вздохнула я и опустила вниз голову.

— И что?

— В смысле и что? Я хочу, чтобы она была счастлива, тем более, она первая мне в этом призналась.

— А ты спрашивала её, хочет ли она, чтобы ты была счастлива?

Я задумалась и вспомнила, какая перепалка разгорелась с утра у нас с Элизабет.

— Думаю, нет, — сказала я.

— А ты хочешь сделать счастливой её, — сказала она и прибавила: — Нельзя быть такой наивной.

— Я не могу с ним быть вместе, и особенно пойти к нему на вечеринку.

— Хорошо, если ты не хочешь, чтобы Лизи начала тебя подозревать, что он тебе нравится, то лучше тебе пойти.

— Но я могу соврать, что у меня заболела голова или поднялась температура, — начала перечислять я.

— Нет, Глория, ты должна пойти, просто обязана, с кем я буду общаться?

— С Лизи.

— Она найдёт себе собеседницу или будет постоянно зудеть про Коллинса, а мы с тобой сможем развлечься, — Барвина начала смеяться, через некоторое время и я подхватила её волну.

Тут пришли Вильям с Лизи, и Барвина ничего не стала рассказывать им про Эндрю Коллинса. Мы отведали вкусных пончиков и разошлись.