Первое Пророчество (гет)

— Чертовщина, какая-то! — нахмурился Том Риддл, глотнув горячего кофе и вновь углубляясь в свежий выпуск Пророка.

— Что пишут? — тщательно прожевав зеленый салат, спросил Люциус.

— Нашли пропавшего полторы недели назад Монтэ. Мертвого, — проворчал Волан-де-морт. — Это уже второй убитый Алкан.

— Думаешь, один человек постарался? — включился в разговор Сириус. Молодое поколение, молча, завтракало, внимательно прислушиваясь.

— Не знаю, — протянул Лорд. — Но чувствую, этим история не закончится. Кто-то объявил войну Алканам.

— А может это просто совпадение? — решился предположить Гарри.

— Ты считаешь, что двух сильнейших магов времен может просто взять и убить первый встречный? При этом маггловским способом? — съязвил Том.

— Ээ, нет, наверное, — смутился парень.

— Вот-вот. Меня одно волнует. Сегодня вы едите в Хогвартс. Дамблдор один из них. Как бы вы не попали случайно под удар, — серьезно посмотрел на ребят Риддл. — Будьте предельно внимательны и осторожны.

* * *

Кинг-Кросс.

Как всегда на вокзале шумно и многолюдно. Все стремятся быстрее сдать багаж, и, попрощавшись с провожающими родителями, начать поиски свободного купе, не забывая по дороге оживленно обсуждать последние новости за лето с друзьями.

Только один силуэт хрупкой девушки отличался от галдящей толпы школьников. Она пыталась как можно быстрее и незаметнее пройти к поезду, чтобы найти тихий уголок, где ее бы не потревожили. В глазах плясали темные круги, ее голова раскалывалась на мелкие кусочки, а когда кто-то ненароком дотрагивался до нее — все в ней перемешивалось в цветном хаосе. Морщась, девушка добралась, наконец, до свободного купе, с облегчением облокачиваясь спиной о дверь. Черные круги начали исчезать, а разум проясняться. Оглядевшись, молодая ведьма застонала. На двух ближайших к ней местах лежали чьи-то вещи. Обреченно вздохнув, она открыла дверцу, чтобы покинуть спасительное место. И так и застыла, не веря собственным глазам. Перед ней стояли два парня, удивленно смотрящих на нее. Один, с изумрудно-зелеными глазами и вечно взъерошенными волосами, немного смущенно улыбался, как мальчишка, попавшийся на воровстве печенья; второй же, полная противоположность своему спутнику, сразу же нацепил на себя холодную надменную маску, настороженно наблюдая пронзительными серыми глазами за нежданной гостьей в их купе.

Девушка же никак не могла справиться с шоком от того, что ее смогли так сильно удивить. Уже почти месяц это чувство проходило мимо нее, так как она обладала даром наперед знать обо всем происходящем в будущем. И вот теперь, стоя перед двумя молчавшими юношами, ведьма начала сомневаться в своих способностях.

— Джинни, — первым нарушил затянувшуюся тишину темноволосый гриффиндорец.

— И тебе привет, Гарри, — попыталась скрыть свои истинные чувства, тепло улыбнулась ему волшебница. Но, повернувшись ко второму парню, улыбка сразу же погасла:

— Малфой.

— Уизли, — скорчил гримасу тот в ответ.

И вновь тишина.

— Как прошла поездка в Румынию? — не выдержал вновь первым Гарри.

— Прекрасно, — коротко ответила девушка.

Тут в купе заглянула брюнетка с шоколадными глазами, тем самым спасшая от неловкого молчания троих ребят.

— Вот ты где! — с облегчением вздохнула Гермиона. — Я тебя по всему поезду ищу. Невилл уже занял купе. Привет, Гарри, — кивнула она. И, немного помедлив, повернулась к слизеринцу:

— Малфой.

— Гермиона, — тепло улыбнулся тот в ответ, подвергнув в шок уже обеих девушек.

Поттер же уставился в пол, думая, как будет все это позже разгребать.

— Ты часом не заболел, Малфой? — осторожно спросила Гермиона, мысленно пытаясь найти подвох в поведение слизеринца.

— Нет. Просто учусь быть вежливым со своей девушкой, — спокойно ответил он.

«Малфой, так девушку не завоюешь! А уж Гермиону…», — мысленно простонал Гарри, все не осмеливаясь поднять глаза. А еще он вспоминал недобрым словом Люциуса, который все же довел своего сына шуточками и ехидными замечаниями, что привело к неадекватности последнего.

— А на мне отрабатываешь? — не поняла брюнетка.

— Нет. Не отрабатываю. Я же сказал, что решил быть предельно вежливым со своей девушкой. То есть с тобой, Гермиона, — четко произнося каждое слово, сказал Драко с видом камикадзе-смертника. Он уже понял, что его необдуманный порыв был не самым хорошим ходом. Но отступать уже поздно.

Джинни же внимательно наблюдала за лицом подруги. То, что Малфой искренен, увидел бы даже слепой. Но вот реакция Гермионы рыжую ведьму беспокоила. Она помнила, как жестока была ее подруга с парнями в прошлой жизни. Не проходило и дня, чтобы не разбилось сердце, гордость или самолюбие какого-нибудь представителя сильного пола о холодную стену цинизма и язвительности кареглазой красотки. А если бедолага не понимал словами, время наставало для уже более радикальных мер. Ох, даже вспоминать не хочется!

Но смотря на эту ситуацию, Джинни непроизвольно сравнила ее с другой девушкой. Тогда тоже был красивый аристократ, влюбленный, но гордый, чтобы унижаться перед дамой своего сердца. А она… Она была Стратегом. Холодным и расчетливым, привыкшим манипулировать чужими жизнями. А с наследственным обаянием своего клана ей почти никто не мог сопротивляться. Но только не он… Кира Цепеш и Дерек Драккер. Родившись во враждующих семьях, они должны были поубивать друг друга, но никак не полюбить.

«…только любовь спасет холодное сердце Стратега. Но, если Стратег не откроется этому чувству, то свет, однажды погрузившийся во тьму, никогда не найдет дороги назад…», — эти слова Джинни никогда не забудет. И, ведомая ими, именно она две тысячи лет назад подтолкнула двух строптивых подростков друг к другу. И, чтобы не утверждала Кира, Дерек смог растопить ее сердце. Хотя, так и не узнал об этом…

Только вот в пророчестве Пуфии была одна неточность. Стратегов в их компании оказалось двое. И как раз второй в данный момент стоял перед ней с шоколадными глазами, темнеющих из-за льда в глубине зрачков.

«Ох, ты мой должник, Малфой!», — подумала рыжая ведьма:

— Герм, думаю нам пора. Еще переодеваться, да и ребята, наверное, волнуются нашему долгому отсутствию, — как можно спокойнее произнесла Джинни, молясь про себя, чтобы подруга ничего не предприняла.

— Да, ты права. Еще увидимся, Гарри, — даже не посмотрев в сторону друга, попрощалась она. И, уже выходя, бросила:

— Не в этой жизни, Малфой.

— Не зарекайся, Грейнджер, — упрямо ответил слизеринец.

Джинни тоже направилась к выходу, обдумывая сложившуюся ситуацию. Надо было что-то делать, но вот что? Около дверцы девушка вдруг зацепилась каблуком за конец ковра и, споткнувшись, обязательно бы упала, если бы блондин не успел ее схватить за локоть.

— Осторожнее, Уизли. Так и убиться можно, — грубо прошипел парень. Только вот его слова рыжая ведьма уже не слышала. С ужасом посмотрев на руку слизеринца, прикоснувшейся к обнаженной коже ведьмы, та лишь успела подумать, что сегодня явно не ее день, перед тем, как в глазах заплясали образы будущего.

— Джинн, ты в порядке? — взволнованно спросил Гарри, всматриваясь в лицо гриффиндорки.

— Даа, я в полном порядке. Спасибо, что не позволил упасть, Малфой, — пробормотала она, быстро выскакивая из купе.

— Почему так долго? — приподняла бровь Гермиона, проницательно всматриваясь в лицо подруги.

— Да так. Немного ошарашена была поведением Малфоя, вот и задержалась, — не смотря в карие глаза, соврала Джинни. — Пойдем?

И, уже идя следом за брюнеткой, девушка подумала, что сделает все, чтобы растопить сердце этой холодной колдуньи. А в том, что Малфой ей поможет, сам того не подозревая, она была уверенна. Что-что, а будущее для нее не было тайной.

* * *

— Где вы ходили? — злясь, спросил Драко у вошедших парней.

— Задержались немного в багажном отсеке. Вы не представляете, кого мы видели! Виктор Крам собственной персоной. Сидел в одном купе с каким-то пухленьким гриффиндорцем. Они оба пытались поймать зеленую жабу. Это надо было видеть, — смеясь, сел у окна Рюу.

— Зеленую жабу? Так, наверно, это Невилл. Он с нашего курса. Ничего парень, только вот на зельях лучше от него сидеть подальше, — улыбнулся Гарри. — Интересно, что здесь забыл Крам… Эй, Малфой, ты чего позеленел? Прям брат-близнец Тревора, — пошутил он.

— Мне просто интересно, какого черта этот надоедливый болгарин делает в купе, где расположилась Грейнджер?!